3. «Я Вас люблю — запретно и безвольно…»

3. «Я Вас люблю — запретно и безвольно…»

Я Вас люблю — запретно и безвольно…

Полгода проползли, как смутный бред.

За боль, за ложь, за этот гнев невольный

Ни Вам, ни мне уже спасенья нет.

Я не кляну и не волную память,

Но видеть Вас я больше не хочу.

За этот смех, за эту встречу с Вами

Какой тоской я Богу заплачу?

За трепет риска и за радость тайны

Я не предам ушедшие года.

Такой любви — запретной и случайной —

Доверчивого сердца не отдам.

Пусть тяжело. Пусть мой покой надломан.

Я Вас люблю. Ведь оба мы в бреду.

Но в этот дом, где всё мне так знакомо,

Мой тайный друг, я больше не приду.

5 — VIII — 1935

Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚

Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением

ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОК

Читайте также

11. ЛЮБЛЮ О, девочка моя, твои слова так скрытны, Но я в глазах твоих все тайны уловлю. Я твой подвижный стан, прямой и беззащитный, Так радостно-светло, так ласково люблю. Когда к твоей руке я тихо прикасаюсь, Заметила ли ты, — все переходит в сон? Тобою я давно безмолвно

«Люблю, люблю мою родную…» Люблю, люблю мою родную, Мою сермяжную страну, — На Спасах — ризу золотую, В полях — голодную весну. И колокольную обедню В слезливом пламени лампад; — Глухой, немой, тысячелетний Железом кованный уклад; — По косогористым припекам Убого

"Люблю я радостно, люблю печально..." Люблю я радостно, люблю печально, В час грусти сладостной душа моя нежна. Люблю я нежно и сентиментально; Сентиментальная любовь моя печальна, И радостна, и сладостна она. Губами губ искать, не говоря ни слова, Глазам уверовав, глазами

«Я не люблю луны, я не люблю симфоний…» Я не люблю луны, я не люблю симфоний, Ни запаха цветов, пьянящих и больных… Вся жизнь моя полна волнений, но иных, Вся жизнь моя слита в одном, о солнце, стоне. В моей душе ты солнце уничтожь, Ты, заронивший новую тревогу! Еще властна не

Я ЛЮБЛЮ Я звоню. Дверь открывает Надя В. Она вскрикивает от удивления. И бросается мне на шею.На пороге ее сестры и мама.Мы идем на улицу, чтоб спокойно поговорить. Мы садимся на скамье у памятника «Стерегущему».[38]Сжимая мои руки, Надя плачет. Сквозь слезы она говорит:— Как

«А я вас люблю, Ося» Вернувшись из Мюнхена, Лиля с кавалером пошла в Художественный Общедоступный. Узнав об этом, Брик прибежал туда, чтобы ее увидеть. На следующий день они встретились в кафе, и он сделал ей предложение, сказав: «Лиличка, не отказывай мне, ведь ты — моя

Люблю, не люблю Страстно люблю все свои профессии. Им посвящаю почти все свое время. Я живу среди клавиатур, ручек и компьютеров, испытываю особую радость, подыскивая верное слово, рифму, интонацию, ноту, с беспокойством ожидая реакции публики.Как актер, люблю ощутить себя

Я люблю наш дом! Мама оставила меня в Москве. Сама уехала, а меня оставила. Она, прощаясь, сунула мне в руку игрушку: маленький, но тяжелый черный утюжок. Совсем, как настоящий.Была мама, а остался утюжок.Я его часто держала в руках перед сном.Новое место моей жизни я со

ГЛАВА ПЯТАЯ «Я ЛЮБЛЮ КОННУЮ АРМИЮ, НО ЕЩЕ БОЛЬШЕ ЛЮБЛЮ РЕВОЛЮЦИЮ» 18 декабря Буденный получил директиву Главного командования № 1311/ш об овладении Полтавой. Главком С. С. Каменев, член РВСР Д. И. Курский и начальник штаба РВСР П. П. Лебедев, анализируя ход операции Южного

Я люблю все, что имею В первые годы женитьбы отца его посетил в Ясной Поляне русский писатель граф Соллогуб. Он увидел, что Толстой доволен, вполне удовлетворен своей судьбой.— Какой вы счастливый человек, — сказал ему Соллогуб, — вы имеете все, что любите.— Нет, —

За что я люблю N[8] У меня все валилось из рук. Я был оскорблен. Я был взвинчен и агрессивен. Тут пришло известие, что со дня на день в Екатеринбурге состоится очередной фестиваль фантастики «Аэлита». И я решил проветриться. Тем более что Элька опять была в отъезде. До сих пор

Post Mortem Запретно-заветная книга об Иосифе Бродском Резонансная, на грани фола, с уклоном в скандал запретная книга Владимира Соловьева о Бродском «POST MORTEM» написана от лица юной особы, которая, благодаря родителям (художник критикесса), с младых ногтей вращалась среди

Люблю («Люблю, и всё. Кому какое дело…») Люблю, и всё. Кому какое дело, Кого, давно ль, за что и почему. И что сильнее — душу или тело, Добро иль зло, сиянье или тьму? Но пусть от всех родное имя скрою, От Бога и людей не утаю: Предпочитаю быть в аду с тобою, — О, навсегда! — чем

«Я камень. Я безвольно-тяжкий камень…»[43] Я камень. Я безвольно-тяжкий камень, Что в гору катит, как Сизиф, судьба. И я качусь с покорностью раба. Я камень, я безвольно-тяжкий камень. Но я срываюсь, упадая вниз, Меня Сизиф с проклятьем подымает И снова катит в гору, и