Глава IV

Глава IV

На стук в ворота и крик «Есть кто живой?» никто не отозвался. Входить как-то не хотелось — во-первых, псинка смотрела недружелюбно, во-вторых, кто его знает, что там и как. И кто. Пожалуй, стоит перезвонить и сообщить радостную весть о моём прибытии. Достаю телефон, набираю… «На Вашем счету недостаточно средств…» Чудесно. Как всегда, вовремя. Стучу снова — реакции ноль, только собака пару раз гавкнула без особого энтузиазма. Мдяяя… Может, таксист куда-то не туда завёз? И что делать? Обхожу забор слева — упираюсь в какие-то огороды. Возвращаюсь обратно. По-прежнему никого. Собаченция временами порыкивает. Мляяя… Оглядываюсь на шум — к воротам подъезжает молодой пацан на велосипеде. «Привет! — здороваюсь я, — ты тут живёшь?» — «Здравствуйте! — вежливо отвечает молодое поколение, — здесь. А Вы к папе?» Подтверждаю его смелое предположение. Ребятёнок входит во двор и скрывается за домом. Через пару минут появляется мужчина за пятьдесят, крепкий, с грубоватым, но умным лицом: «Добрый день! Я Александр. Как добрался?» Представляюсь сам, сообщаю, что добрался нормально. Проходим за дом, там большой огород, чуть ли не на полгектара. По нему в мою сторону бодро двигается моего примерно роста мужик, но раза в два меня шире и на вид лет сорока, с окладистой такой бородой. С вилами наперевес двигается, что любопытно. Хм… Не, поставил в сторонку. Видимо, ещё один рыбак. Так и оказалось. Дима, здоровенный бородач харизматично-брутальной внешности, отец пятерых детей, мастер на все руки, эрудит и убеждённый русский националист, приехал из одной из нацреспублик Поволжья, где у него была небольшая фирма, занимающаяся разработкой компьютерных программ.

Общий язык что с хозяевами (а в доме, помимо самого Александра, жили также его супруга Ирина и трое детей), что с Димой я нашёл быстро, и они ввели меня в курс дела. Положение «на ленте» было следующим: вдоль границы тянулась линия украинских опорных пунктов, выходящие из них мобильные отряды патрулировали границу и устраивали засады на известных им путях переправы людей и грузов. Ситуация для них облегчалась тем, что граница проходит по хоть и маленькой, но реке Деркул. Так, пару дней назад в нескольких километрах южнее перешедшая реку вброд группа добровольцев была обстреляна из зелёнки сразу, как вышла на берег. Итог — двое раненых. К счастью, всем удалось отойти обратно. Обстреливать российскую территорию украинцы в то время ещё побаивались. Вооружённых же ополченцев украинские погранцы опасались и всеми силами не замечали. В случае если не замечать не получалось, с опорных пунктов выдвигались бронегруппы нацгвардии и отгоняли наших либо в зелёнку, либо по дороге на юг, в сторону станицы Луганской. Территория на запад от границы на несколько десятков километров представляла собой зону неустойчивого контроля ополченцев. Т. е. населённые пункты в основном были условно ЛНРовскими, с гарнизонами по несколько человек, в лучшем случае — в несколько десятков. В случае подхода крупных сил украинцев (а мелкими отрядами те перемещаться не решались) эти гарнизоны рассасывались по зелёнке и соседним деревням, противник входил в селение, поднимал укрофлаг на здании администрации, после чего двигался дальше. Ополченцы возвращались обратно, снимали жовто-блакитку, вешали триколор/имперку/спас/ЛНРку (смотря что было под рукой), и всё возвращалось на круги своя. При этом по дорогам практически свободно перемещались обе стороны, выставляя блокпосты там, где им заблагорассудится. Чем дальше на север, тем слабее становилось присутствие ополчения и сильнее влияние Киева. Система переправки «диких» добровольцев держалась на самоотверженной работе волонтёров из местных жителей по обе стороны ленты, при этом была достаточно организованной. Приём людей и грузов на территории РФ, разведка маршрутов, переход ленты, доставка в Луганск — уровень, которого достигла самоорганизация вчера ещё совершенно обычных людей, внушал нешуточное уважение. Крупные отряды по 20 и более человек (в основном казачьи, уже с лёгким вооружением) просто переходили границу там, где им вздумается, распугивая укропограничников и успевая уйти на подконтрольную ЛНР территорию до подхода нацгвардии на броне. С российской стороны некоторые сложности доставляли погранцы. Если менты были из местных и практически поголовно смотрели сквозь пальцы на шевеления в приграничной полосе, то среди «зелёных фуражек» попадалось немало мразей, тормозивших помощь Восстанию всеми силами. Впрочем, большинство и там было нормальными людьми.

Хутор Ивановка вытянулся вдоль реки на восточном берегу Деркула. На противоположной стороне стоял чуть больших размеров посёлок Сосновое. Жители обеих деревушек поголовно были друг другу родственниками и кумовьями, в советские времена данная «агломерация» вообще считалась единым целым. В Сосновом стоял небольшой погранпост, а в лесу за ней — рота нацгвардии при нескольких танках, БМП и миномётах. Плюс ходили слухи, что там же был небольшой отряд спецназа СБУ, устраивавшего вылазки в зелёнку (в основном укры туда соваться не рисковали), но по ним уверенности у Александра не было. Мост через Деркул украинцы обмотали колючкой и перекрыли бетонными блоками, не пропуская через него даже местных. Интересно, кто им подкинул эту идею. Человек, безусловно, глубоко симпатизирует Восстанию. Любимой забавой детворы на западном берегу было тролление укровояк криками «Аллах Акбар!» из зелёнки, на что жертвы тымчуковской логореи реагировали крайне нервно. Видимо, представляли, как им сейчас головы отрезать будут.

Александр сообщил, что к вечеру ещё один «рыбак» подтянется, после чего он будет согласовывать с волонтёрами на том берегу переход и доставку в Луганск. После сытного обеда мы с Димой помогли Александру с уборкой свежескошенной травы, затем поплескались в Деркуле, с интересом всматриваясь в лес на противоположном берегу. Спецназовцы СБУ ухитрились остаться незамеченными.

Ближе к вечеру появился третий «рыбак», Костя. Внешний вид его вызвал у Александра заметное напряжение, т. к. больше восемнадцати лет новому постояльцу на глаз было дать решительно невозможно. Впрочем, Костя, видимо уже привыкший к такой реакции окружающих, решительным жестом извлёк из широких штанин и предъявил. Паспорт, в смысле. Двадцать три года. Ни за что бы не дал. Приехавший из Коми парень уже успел отслужить в армии (в отличие, кстати, от Дмитрия) и зарабатывал на жизнь чем-то специфически-компьютерным, о чём я в жизни не слышал. Дима, после обмена с Костей парой фраз на альфацентаврианском, подтвердил, что тот в теме разбирается.

Александр перед отбоем довёл нам, что ночью перехода не будет, так как у наших ночников нет, а у укров — есть, так что можно спокойно отдыхать до утра, чем мы, собственно, и занялись. Поутру, едва успев уничтожить яичницу с домашней колбасой, мы увидели въезжающий во двор микроавтобус, из которого бодро выскочили три тела в камуфляже. «Не нервничайте, это казаки», — успокоил нас хозяин дома, заметивший наше напряжение. Подошли поближе, познакомились. Ребята оказались с Кубани, занимались организацией снабжения казачьих добровольцев в Новороссии. В частности, в этот раз они привезли купленные на собранные в Краснодаре деньги лекарства и перевязочные средства. Ну и всяческие домашние соления, варения и копчения, переданные любящими жёнами и мамами, конечно. Кубанцы рассказали, что на их обычном канале переправки груза идёт непонятное шевеление украинцев, и попросили взять привезённые ими баулы с собой в Луганск. Мы, разумеется, согласились.

После их отъезда заняться было особо нечем, так что мы просто сидели в комнате, которую Александр нам выделил, и общались на всевозможные темы. Благо поговорить было с кем и о чём. Костя по политическим взглядам также оказался националистом с уклоном в расизм, даже, пожалуй, радикальнее и последовательнее меня. Мне, во всяком случае, как-то не приходило в голову при выборе девушек руководствоваться степенью их «арийскости» и правильностью формы черепа. Впрочем, каждому своё, собеседник из Константина интересный, взгляды у него правильные, а личная жизнь потому и называется личной, что она личная, и каждому виднее самому, как её строить.

В разгар горячего (но уважительного) обсуждения влияния Великих географических открытий на упадок Османской империи, со схематичным, но аргументированным разбором альтернативных сценариев развития, в комнату вошёл слегка взволнованный Александр. «Так, ребята, сидите здесь пока, во двор не выходите, в окнах не маячьте. Там менты с погранцами приехали, настучал кто-то. Я разберусь, сидите тихо только». Мы, разумеется, немедленно и дружно уставились в окно, стараясь при этом не колыхать занавески. Во двор въехали три машины — давешний казачий микроавтобус, ментовская легковушка и погранцовский УАЗик. Двор как-то сразу заполнился народом. Лохматая псина разумно решила не обострять ситуацию и спряталась в будку. Погранцы, судя по жестикуляции, явно наезжали на казаков и Александра, те огрызались, менты всем своим видом транслировали в окружающее пространство, как им не хочется здесь находиться, и стояли в сторонке, не участвуя в общей дискуссии. Казаки куда-то звонили, совали телефоны стражам рубежей (вернее, старшему из них). Тот слушал далёких собеседников, кивал, разводил руками в универсальном жесте «я всё понимаю, но служба», отключался и снова начинал выносить мозг кубанцам и Александру. В конце концов явно раздражённый Александр распахнул дверь сарая, в котором были сложены привезённые лекарства и соления и, судя по жестикуляции, сказал главному погранцу что-то типа: «Хотите, забирайте, но как бы потом боком не вышло!» Погранцы заглянули в сарай, вытащили пару баулов наружу, открыли, просмотрели содержимое, затем последовали ещё минут пять препирательств, но уже в режиме постепенного смягчения. Наконец, казаки занесли баулы обратно в сарай, все погрузились в свои машины и стройной колонной выехали со двора.

Атакованный вопросами Александр, за которым я ранее мата не замечал, с использованием всей палитры великого и могучего поведал нам, что казаков на обратном пути перехватил наряд погранцов во главе с капитаном, известным нехорошим человеком, находившим какое-то извращённое удовольствие во вставлении палок в колёса волонтёрам и добровольцам. В итоге кубанцы позвонили собратьям с Донского войска, а те позвонили сочувствующим, занимавшим хорошие посты в обладминистрации. Эти же, в свою очередь, вышли на связь с начальством скотокапитана, а уже оно (поскольку сам капитан голосу разума и совести внять упорно не желал), приказало ему отвалить, предварительно убедившись, что в грузе нет ничего запрещённого к обороту на территории РФ. На казаков капитан пообещал чего-то там оформить за нарушение режима погранзоны. И откуда только такие берутся…

После заката супруга Александра наготовила всякого-разного, а вскоре появился священник (и по совместительству один из старших сыновей нашего гостеприимного хозяина) с женой, пивом и чудовищной вкусности вяленой рыбкой, так что вечер прошёл в приятном общении. В ходе общения, кстати, выяснилось, что Костя спиртного не пьёт. Но всё равно парень хороший.

Утром в нашем полку прибыло — появился четвёртый доброволец, Леонид из Питера. Весьма своеобразная личность, скажем так. В хорошем смысле слова. Очень религиозный парень, 25–28 лет на вид, вегетарианец, непьющий/некурящий (кстати, забавная деталь — все четверо оказались некурящими), в городе на Неве работал экспедитором. В армии не служил, да и вообще в бой особо не рвался, по причине достаточно пацифистских убеждений. Надеялся найти возможность приносить пользу каким-нибудь мирным способом. Но и категорически оружия не отвергал — мол, если по-другому не получится пригодиться, тогда готов буду и стрелять. Своей ярко-рыжей шевелюрой и зелёной футболкой он как-то сразу вызвал у меня ассоциации с Изумрудным островом, так что я предложил при возможности выдать его за добровольца из Ирландии, для чего был готов научить нескольким фразам на английском. После обсуждения предложения было решено, что намного рациональнее просто нести любую бессвязную ахинею и выдавать её за ирландский, благо его один фиг никто не знает, включая самих ирландцев.

Тем временем, в полном соответствии с исторической практикой последних шести тысячелетий, в стоящем без дела войске начиналось брожение. Следующие два дня прошли в бездеятельном ожидании. О состоянии дел за лентой информация поступала неутешительная — украинские силы постепенно наращивали свою активность и безопасное «окно» для нашей переправы всё никак не появлялось. Некоторое время мы даже обмусоливали идею вернуться в Ростов и там поискать другие каналы для перехода, но по здравому размышлению решили от неё отказаться. От скуки я спасался чтением книг Александра. Причём не в смысле «книг из библиотеки Александра», а в смысле «книг, написанных Александром». Да, наш гостеприимный хозяин (происходящий, кстати, из старинного и уважаемого казачьего рода) оказался писателем, причём очень неплохим. Во всяком случае, я с большим интересом прочитал его рассказы, посвящённые в основном жизни донского казачества в XX веке. Диме тоже понравилось. Ребят же я пытался (и вроде бы небезуспешно) развлекать историей, вполне тривиальной по меркам Чёрного континента, но для малознакомых с тамошними реалиями людей весьма экзотической.

Эпопея эта началась примерно три года назад в геопроктологической Мекке глобуса — Республике Сьерра-Леоне. Инвестор с 1?6 части суши, явно излишне серьёзно воспринявший прочитанную в детстве «Библиотеку приключений», решил срубить быстрых денег на покупке золота у наивных туземцев и его последующей перепродаже в ОАЭ и прочих местах, достойных термоядерной бомбардировки. С этой целью была создана компания «Рога и Копыта Лимитед», арендованы офисы и жильё для специалистов-закупщиков, куплена машина, получены все необходимые лицензии и с той же или даже меньшей осмысленностью затрачено ещё немало средств (в общей сумме примерно 100 килобаксов). После чего Инвестор убыл на Родину, оставив двоих Закупщиков грести бабло лопатами исполнять функциональные обязанности. По идее, ребята должны были брать ноги в руки и ехать в буш^[6]покупать золото по умеренным ценам у местных старателей. Но, как известно, в буше нет бухла (или оно идёт по цене гелия-3), еды (пригодной для белых), баб (которых не очень страшно совокупить) и электричества… Короче, вообще ничего хорошего там нет. Зато есть малярия, холера, дизентерия, брюшной тиф, лихорадка Ласса, москиты, змеи, всяческие насекомые, менты с капающей при виде белого слюной, да и просто ребята, которые могут без лишних раздумий вас грохнуть за 100 баксов и не мучиться потом угрызениями совести. Наши Закупщики, будучи не первый год в Африке, всё это прекрасно понимали, в силу чего приняли волевое решение сидеть в уютном кондиционированном офисе во Фритауне (где есть бабы, бухло и иногда даже электричество), ожидая, пока через цепочку из как минимум пяти посредников к ним дойдёт золото из буша. Разумеется, вся затея тогда становилась из «возможно прибыльной» в «безусловно убыточную». Ну да это проблемы Инвестора.

Увы, вместо наивных чернокожих Жопа Мира оказалась населена хитровы…ми скотонеграми, вероломно не желающими менять самородки на стеклянные бусы. Проведя пару сделок и заработав на них примерно –10 % от вложенного, Инвестор не оставил идеи срубить быстрых денег и поехал в расположенную несколько дальше от ТОП-10 мирового геопроктологического рейтинга Уганду, где, по слухам, золото стоило в полтора раза дешевле, чем в Сьерре (наши Закупщики тем временем продолжали имитацию созидательной деятельности во Фритауне). В собственно Уганде золото есть, но мало. На порядок меньше, чем его (золота) из неё (Уганды) вывозится. Фокус же в том, что через Уганду идёт в мир золото из Демократической Республики Конго (которая на самом деле не демократическая и не республика). Государство же это (ДРК) уникально своей убогостью и несчастливостью даже по непритязательным меркам Африки (очень рекомендую немножко почитать про его историю). В частности, государственные органы сей славной республики настолько эффективны, что люди и негры в равной степени предпочитают тащить природные богатства контрабандой через несколько границ, лишь бы с этими самыми органами никак не взаимодействовать. Тащат их (богатства) и в Уганду, где их скупают арабы/евреи/армяне/индусы и развозят по логовищам. Наш Инвестор прилетел в город-герой Кампалу (предварительно наведя мосты), посмотрел на дешёвое золото, встретился там с плотно сидящим на золоте Армяном, был всячески обласкан, представлен стаду генералов/полковников, в общем — Кампала понравилась ему куда больше Фритауна. В связи с этим было принято решение начать двигаться на угандийском направлении, постепенно перенося туда фокус бизнеса. Для чего была создана компания «Копыта и Рога Лимитед», арендованы офисы и жильё для специалистов-закупщиков, куплена машина, получены все необходимые лицензии и с той же или даже меньшей осмысленностью затрачено ещё немало средств. D?j? Vu, короче (вот только вложения составили уже не 100 килобаксов, а под 250). Армян стал в этой компании партнёром и ответственным за решение административно-криминальных проблем.

Начался нормальный (по африканским, разумеется, меркам) бизнес-процесс. Фирма существовала, люди получали зарплаты, давали взятки на решение разных проблем, и они (проблемы) решались. Не решалась только одна проблема — золота за полгода не удалось купить ни разу. Причины каждый раз были разными — то груз не пришёл, то продавцы чего-то испугались, то фуфло пытались подсунуть, то в разгар процесса полиция появлялась (с которой конечно вопрос решался, но сделка-то сорвана) и т. д. и т. п. За полгода ушло в никуда ещё около 50 килобаксов, золотом же и не пахло. В Сьерре золото было и покупалось без особых проблем, но тоже была неприятная тонкость — получался от этих покупок стабильный убыток. Поразмыслив над несправедливостью жизни, Инвестор принял волевое решение — «Хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам!» — и вылетел в Кампалу.

По прибытию в город-герой Кампалу были произведены вставка фитилей (в соответствующие места) подчинённым и взывание к совести и жадности партнёров. Результатом чего вновь стало отличное времяпровождение, показ дешёвого золота (вернее, людей, у которых оно вроде как есть), встречи с генералами/полковниками/замминистрами, прочее очковтирательство вживание в обстановку. Через некоторое время была выявлена основная причина никак не желающих преодолеться трудностей — поставки демократически-республиканско-конголезского золота идут годами и десятилетиями налаженным каналам и сесть на уже существующий канал никто не даст. Отточенные годами битв за бабло мозги наших предпринимателей быстро выработали рецепт победы коммунизма успешного ведения дел — создать свой канал!

Сказано — сделано. Разумеется, мыть золото в поросших джунглями конголезских горах под перекрёстным пулемётным огнём банд отморозков отрядов демократической оппозиции и представителей законных властей никто не собирался. Идея непосредственного выхода на занимающихся этим нелёгким промыслом серийных самоубийц отважных старателей также выглядела весьма утопически. Ну да нет таких крепостей, которых бы не могли взять большевики гружённые баксами ослы. А именно, через Армяна был найден выход на негров людей, закупающих благородный металл непосредственно в аду Демократической Республике Конго у старателей. В процессе выхода очередная пара десятков килобаксов ушли на представительские расходы и поощрение лояльных сотрудников государственных органов. После длительных переговоров в хороших ресторанах был выработан следующий план действий:

1. Негролюди обязуются привезти из ДРК 20 кг золотого песка чистотой не менее 22 карат и продать его фирме «Копыта и Рога Лимитед» за 300 000 долларов (которые баксы).

2. Для осуществления закупки и на текущие расходы им выдаётся аванс в сумме 50 000 долларов (тех же самых, которые баксы).

3. В качестве залога в плену гостях у фирмы «Копыта и Рога Лимитед» остаётся кампальский представитель конголезских негролюдей.

4. Параллельно с доставкой золота из ДРК Армян занимается документально-юридической подготовкой его дальнейшего чудесного превращения в денежное дерево из конголезского в угандийское.

Инвестор, не утративший ещё критического мышления отравленный перипетиями российского бизнеса, предлагал посадить гостя на цепь (ну, или хотя бы держать всё время под замком), но был подвергнут товарищеской критике с позиций общечеловеческой морали и политической целесообразности.

Итак, конголезские негролюди получили 50-килобаксовый аванс и перешли либерийскую границу отбыли на Родину. Поскольку запас свободной наличности Инвестора был в значительной мере исчерпан, а доверие к способностям угандийских подчинённых совершать сколь-нибудь осмысленные действия подорвано, было принято следующее организационно-финансовое решение. Из оборотного капитала сьерра-леонской фирмы «Рога и Копыта Лимитед» изымалось 300 килобаксов (что составляло примерно 100 % того самого капитала вышеуказанной фирмы), кроме того, один (из двух наличествующих) фритаунских закупщиков передислоцировался в Кампалу с целью оказания методической и практической помощи в проведении сделки века. Что и было сделано.

Процесс шёл своим чередом. Бухло выпивалось, еда съедалась, негритянки имелись. Бабло тратилось. Золото, правда, в Уганде по-прежнему никак не хотело покупаться, несмотря на прибытие закупщика из Сьерра-Леоне, но на это особого внимания не обращали, готовясь грабить корованы будучи в приятном томлении от предстоящего прибытия 20 кг золота из ДРК. Армян занимался подготовкой чудесного превращения контрабандного конголезского золота в честно добытое угандийское, на неё (подготовку) тоже тратились деньги. Залог в лице кампальского представителя конголезских негролюдей тихо жил на дармовщинку в общем доме с персоналом славной фирмы «Копыта и Рога Лимитед».

Тут подали весточку конголезские негролюди. Так, мол, и так, всё хорошо, прекрасная маркиза, вот только нам бы ещё килобаксов 50 прислать, поскольку стреляли в самой демократической из республик Конго больше обычного и для решения вопросов нужно было бабло (ибо оно (бабло) побеждает зло даже в Африке. Хотя и не всегда). Инвестор, не будучи совсем уж наивным человеком, взял за ноздри вежливо спросил у Армяна: «Чё, …, за …, …?!» Армян (который, напоминаю, и организовал весь этот славный анабазис за золотом инковзулусов демократически-республиканских конголезцев) потратил некоторое время на звонки в ДРК с тем же насущным вопросом («Чё, …, за …, …?!»). Как выяснилось по итогам переговоров, негролюди готовы привезти из организованного бельгийским королём заповедника альтернативных форм разума^[7]не 20 кг золотого песка, а все 50. Но и хотели за них уже не 300 килобаксов, а 800. Прежние условия сделки соблюдать отказались — мол, слишком большой риск (в ДРК как раз был очередной мини-геноцид), а они, хоть и не люди, своими жизнями за 300 килобаксов рисковать не хотят, а только за 800. Полтинник же вернуть не могут, т. к. уже потратили. Вернут когда-нибудь, когда деньги будут. А залог можете на шашлык пустить. Инвестор почесал в затылке, посоветовался с компаньонами на Родине и сказал, что можно и 50 кг взять (за 700 килобаксов), но бабло вперёд он давать больше не будет, а только по получении товара. По итогам угроз, обещаний, ссор, примирений и подсчётов был разработан следующий план:

1. Соплеменник Армяна в ДРК встречается там с негролюдьми и проверяет наличие у них 50 кг золотого песка.

2. «Копыта и Рога Лимитед» отправляет негролюдям ещё 30 килобаксов на расходы по переправке вышеупомянутых 50 кг по сложному маршруту через три границы (ДРК/Руанда, Руанда/Танзания, Танзания/Уганда) в Кампалу. Предыдущий вариант перехода конголезско-угандийской границы отпал в связи с тем, что в районе оживилась Господня армия сопротивления, отряды которой, состоящие из солдат 12–14 лет, отлавливали чужаков и приносили их в жертву во имя Добра различными негуманными способами.

3. Армян тем временем подготавливает документальное обоснование чудесного превращения контрабандного конголезского золота в честно добытое угандийское, с поправкой на возросший объём.

4. По прибытии в Кампалу негролюди, после проверки груза, получат 750 000 долларов (которые баксы). За вычетом 30 000.

Сказано — сделано. Знакомый Армяна в ДРК встретился с негролюдьми, подтвердил наличие у них 50 кг золотого песка, 30 килобаксов совершили путешествие из богом забытого места в им же проклятое, и груз отправился в своё нелёгкое путешествие. Жизнь же в Кампале продолжалась своим чередом — бухло/бабы/понты/попытки купить золото.

Через неделю-другую снова подают весточку негролюди — всё хорошо, прекрасная маркиза, вот только застряли мы на руандийской таможне, и пытаются у нас тут мозг через йух высосать. Снова ругань, снова нервы, снова «Слышь ты, … Милостивый государь, это развод! я полон сомнений». Снова некие соплеменники Армяна в Руанде подтверждают, что сложная ситуация таки имеет место быть. Негролюди же посылают всё более панические сообщения, ибо широко известна национальная забава руандийцев — выкопать ров, набросать туда старых шин и поджечь, а потом подвести ко рву людей и заставлять их друг друга туда сталкивать. Победитель конкурса получает приз — его просто зарубят мачете. Впрочем, учитывая количество золотого песка, вполне возможно, что на радостях руандийцы проявили бы гуманность и просто всех зарубили. В общем, ещё 10 килобаксов решили проблему, и праздник национальных традиций не состоялся.

Пока же наш груз путешествует из Руанды в Танзанию, перенесёмся на время в Кампалу, где Инвестор, ввиду исчерпания запасов наличности и отказа компаньонов эти самые запасы оперативно пополнить, сообщил Армяну, что бабла нового не будет, а только те первоначальные 300 килобаксов за минусом уже полученного негролюдьми. Армян, разумеется, сильно огорчился, ещё сильнее огорчились негролюди, как раз пересекавшие руандийско-танзанийскую границу и просившие очередные 10 000 условных единиц на урегулирование теперь уже с танзанийской таможней и прочими силовыми структурами этой ничем особо не примечательной страны. Снова ругань, снова нервы. По итогам угроз, обещаний, ссор, примирений и подсчётов был разработан следующий план:

1. Негролюдям высылается ещё 10 килобаксов на таможенно-криминальные формальности.

2. По прибытии в Кампалу, после проверки груза, негролюди получают на руки 200 килобаксов, после чего под гарантии Армяна, что их не кинут, передают 50 кг фирме «Копыта и Рога Лимитед».

3. Представители фирмы «Копыта и Рога Лимитед» в недельный срок везут золото в Дубай в компании одного из представителей негролюдей.

4. По факту продажи золота негролюди получают оставшуюся сумму.

Сказано — сделано. Очередные 10 килобаксов ушли в страну вулкана Килиманджаро, были взяты билеты в Дубай и подготовлены документы на вывоз туда же золота (после его чудесного превращения). Инвестор, совсем было уставший от Африки, несколько приободрился — если раньше наиболее вероятным кандидатом на кидок был он (и отлично это понимал), то теперь опасаться стоило уже Армяну и негролюдям. Оставалось лишь пройти последнюю границу из 3-х…

Развязка близилась. 50 кг золотого песка неуклонно бороздили Большой театр танзанийские просторы, с каждым днём приближаясь к заветной границе с Угандой. В городе-герое Кампале были, наконец-то, прекращены бесплодные попытки купить хоть чего-нибудь золото, и даже негритянки, в связи с общей нервностью обстановки, получили некоторую передышку. Впрочем, темпы потребления спиртосодержащих жидкостей не сократились, а вовсе даже наоборот, опять же по причине нервозности действующих лиц.

И вот на этом фоне приходит сообщение из Танзании от конголезских негролюдей — так мол и так, вышел конфликт с ребятами, приватизировавшими танзанийско-угандийскую границу, в связи с чем переправить через неё долгожданный вами груз не могём. Но, как негры люди честные, кидать никого не собираемся, приезжайте в Танзанию и получайте, а дальше всё по договорённости. Понятно, что приступа энтузиазма у владельцев «Копыта и Рога Лимитед» такая постановка вопроса не вызвала, а напротив, всколыхнула утихнувшие было подозрения в адрес негролюдей и друг друга. Тем не менее, делать что-то было нужно. Силами Армяна был найден выход на танзанийских и угандийских таможенников, и за очередные 10 + 10 килобаксов была достигнута договорённость о пересечении границ с ящиком, в который не будут заглядывать. Гарантами незаглядывания выступали некие высокопоставленные общие знакомые Армяна и угандийско-танзанийских Стражей Портала. Документальная сторона чудесного превращения контрабандного конголезского золота в честно добытое угандийское была уже подготовлена, как и документы на его экспорт в страну шейхов и эмиров.

В целях реализации задуманного Инвестор, Армян, Закупщик (тот самый, из Сьерры), Залог и пара нанятых негроментов для охраны прибыли в угандийский городок на берегу озера Виктория, где Инвестор, Армян и Закупщик погрузились на паром и отбыли в Танзанию (с деньгами), все же прочие остались дожидаться их счастливого возвращения с добычей.

По прибытии в Танзанию были наняты негроохранники из местной охранной фирмы, после чего наконец-то произошла встреча с конголезскими негролюдьми и предъявление оными искомого. К удивлению наших героев, конголезцы достали из широких штанин вовсе не пригоршни золотого песка, а уже готовые слитки. Мотивировали же они это «так было проще перевозить». После краткого периода взаимных упрёков было-таки решено приступить к проверке, ибо что ещё было делать — не молоть же слитки обратно в песок. Закупщик в полевых условиях проверил слитки, вынес положительное заключение, негролюди получили вожделенные 200 000 долларов (которые баксы) и убыли в неизвестном направлении (о том, что их представителем в Дубай полетит Залог, было договорено предварительно). Золото же было сложено в специальный ящик, тот, в свою очередь, опечатали со всех возможных сторон специальными лентами и отдали на ночь на хранение в охранную фирму (паром отправлялся на следующее утро).

С утра пораньше наша троица заехала в офис охранной фирмы, проверила целостность печатей на ящике, расписалась в получении и убыла в порт. Танзанийские погранцы и таможенники были пройдены без особых хлопот, с неизбежными в Африке «Give me something», не превышающими разумных пределов.

Гордо восседая на палубе и оглядывая озёрную гладь в поисках крокодилов, кто-то (вроде Закупщик, но информация противоречивая) сказал: «Мужики, а давайте ящик откроем, внутри машины, чтоб никто не видел, и посмотрим, всё ли там нормально». — «А чего бы и нет», — согласились остальные и, открыв ящик, узрели там всё те же золотые кирпичики. Облегчённо выдохнув, будущие миллионеры достали несколько слитков, наслаждаясь их успокаивающей тяжестью. «Хммм…» — сказал Закупщик, внимательно разглядывая слиток. «???» — отреагировали Армян с Инвестором. «Сейчас-сейчас», — пробормотал Закупщик, лихорадочно доставая набор инструментов и проверяя несколько слитков. «?!?!?!» — не выдержали остальные. «Да это же не золото!!!» — вынес вердикт специалист.

За этим последовала сцена взаимных обвинений в кидалове/лоховстве/тупости, обещаний разобраться с компаньонами по всей строгости закона/понятий, а также выяснений, кто кому что должен и кто кого облагодетельствовал и т. д. Думаю, накал страстей читатели могут представить и сами.

Прибывших в Уганду бывших (уже, пожалуй, можно было их так назвать) компаньонов ожидал новый сюрприз — угандийская таможня сделала морды кирпичами и вскрыла ящик, при упоминании о каких-то предварительных договорённостях делая страшные глаза и шепча: «У нас проверка!» Впрочем, гипотетическая проверка ничуть не помешала доблестным стражам границы потребовать 50 килобаксов: «Это не нам, это проверяющим, а то всё конфискуют». Услышав от взбешённых авантюристов предложение засунуть «золото» и «проверяющих» себе между нижних полушарий головного мозга, ссыкливые, как и большинство негров, таможенники догадались, что что-то пошло не так, предпочли не обострять и пропустили ящик (наверняка поняв, что золотом в нём и не пахло, они в этом опытные, скорее всего определили на глаз и на ощупь).

Закинув Залога в микроавтобус и пообещав ему жизнь недолгую, зато мучительную, наши герои двинулись домой для последующих разборок и назначения виноватых. Впрочем, у ворот дома их уже встречала полиция, поведавшая экс-компаньонам, что пригретый ими Залог, оказывается, злостный преступник, состоящий в розыске сразу в трёх странах, поэтому они (негроменты) его забирают. «Да, кстати, а что это у Вас в ящичке, можно посмотреть? Ну как это на каком основании, вы же у себя в машине известного преступника везли, мало ли, что там может быть… Нельзя? Ну, тогда мы всех везём в участок, а там разберёмся. Не надо звонить полковнику Х, он в курсе. Ну так что, мы ящичек забираем, как принадлежащий преступнику? Вот и чудненько…» Уже через два часа менты вернулись очень сердитыми и с ордером на обыск дома (который, разумеется, ничего не дал). Отбившись от попыток увезти их в участок «для выяснения обстоятельств, способствовавших…» с помощью звонков высокопоставленным друзьям Армяна, экс-компаньоны принялись решать, что дальше делать. Так ни к чему и не придя и в очередной раз переругавшись, легли спать.

На следующий день крысы побежали с тонущего корабля, а именно один из сотрудников «Копыта и Рога Лимитед» (выходец из СССР, но уже давным-давно живущий в Африке) здраво рассудил, что Боливар не вынесет двоих, снял со счёта имевшийся там остаток в сумме около 20 килобаксов и исчез.

Инвестора же стали ежедневно таскать на допрос в полицию, спрашивая, что он знает о контрабанде золота и почему в его доме жил известный преступник. Паспорт у него забрали, дабы не скрылся от следствия. Помаявшись ещё несколько дней, Инвестор выкупил за 2 килобакса свой паспорт и покинул негостеприимную африканскую землю.

Вроде бы на время удалось отвлечь коллектив от излишне смелых идей вроде «идём сами». В новостях, как назло, в очередной раз рассказывали о сосредоточении каких-то там грозных бригад российской армии вдоль границы и о том, что если вдруг что, то мы ужо, ну и прочий бред из арсенала слуг Тёмного Властелина. Впрочем, определённый эффект эта дуболомная пропаганда давала, вынужден признать. Ребята всерьёз стали опасаться, что, пока мы тут сидим, Аллах Владимирович таки введёт войска на Украину и мы пропустим всё веселье. К стыду своему, вынужден признать, что это оказалось заразным. Хоть умом я и понимал, что вероятность такого развития событий стремится к нулю, причём снизу, но сердце, сердце… Как писал классик, «нельзя жить в обществе и быть свободным от этого общества». В общем, слова Александра: «Собирайтесь, через двадцать минут выходим» — были встречены троекратным ура (про себя, разумеется, в целях конспирации).

Быстренько закидываю вещи в рюкзак, остаточное секундное колебание — брать или не брать с собой паспорт (три дня над этим думал) — да, всё-таки беру с собой. Навьючиваем на себя баулы с казачьими медикаментами и передачками и углубляемся в лесополосу вдоль реки. Идём на юг около километра до брода. Лёня, гад, шумит на весь лес, включая противоположный берег. Я вроде как над ним шефство взял, само собой так получилось, приходится всё время ему напоминать, что мы не на прогулке. Раздеваемся по пояс, переходим речку. Глаза шарят по лесу на западном берегу, в голове стучит: «А если там засада и сейчас начнут стрелять?!?» Выходим на берег, одеваемся. Пока всё тихо. Может, ждут, пока мы подальше от реки отойдём? Александр жестами показывает — идти за ним, не шуметь. Углубляемся в лес. Блин, да что ж ты под ноги-то не смотришь?!?! С трудом преодолеваю желание дать Лёне подзатыльник. Шёпотом объясняю, какой он нехороший человек. Подлесок густой, колючий, баулы мешают идти, пот заливает глаза. Чёрт, и оружия нет, если сейчас на укров напоремся, даже сделать ничего не сможем. Выходим к давно заброшенному полю, идём по тропинке среди высоких сорняков. Оглядываюсь назад — нас лёгким, быстрым шагом догоняет мужик моих примерно лет в охотничьем камуфляже. Когда и откуда он появился — ни один из нас не заметил. Секундная вспышка страха — но оружия у него нет, только бинокль в руках, значит, не укроп. Мдяяя… партизаны, твою мать. Был бы на его месте какой-нибудь укропогранец с автоматом — уложил бы нас всех одной очередью, не напрягаясь. По цепочке окликаем идущего впереди Александра. Тот останавливается, «охотник» подходит к нему, обнимаются. Уф, точно свой. Теперь впереди идёт «охотник». Ещё пять минут — и мы подходим к укрытой между деревьями «буханке». Из неё вылезает водитель — толстый мужик в гражданке явно за полтинник, представляется: «Дядя Саша!» Из-за деревьев выходит широкий (не толстый, а именно широкий), крепкий мужчина чуть моложе, в камуфляже и с автоматом. «Батя!» — пожимает каждому руку, затем повнимательнее приглядывается к Косте. «А те…» — начинает он. «Есть ему двадцать один, я уже проверил», — успокаивает Александр. Наш северянин смотрит с видом усталым и снисходительным, мол, «как вы меня все достали с этим возрастом, завидуйте молча». Напоследок обнимаемся с Александром, грузимся в «буханку» под напутственное «при обстреле падайте на пол, если машина встанет — выпрыгивайте и, сразу пригнувшись, — в лес». «Охотник» запрыгивает следом, Батя с водителем впереди, трогаемся.