ГЛАВА 34 Ленивец и больной брат — Босиком по снегу — «Не ходи ты к этому наглецу!» — Заповедь старцев
ГЛАВА 34
Ленивец и больной брат — Босиком по снегу — «Не ходи ты к этому наглецу!» — Заповедь старцев
В последнее время наглость ленивца перешла все границы. Как-то он сказал больному брату:
— Приди-ка ко мне да сделай в моей келье генеральную уборочку.
Тот беспрекословно пошел на первую поляну, вымыл в его келье пол, протер стекла в окошке, постирал половичок и возвратился к себе на вторую поляну. Через две недели ленивец повторил просьбу:
— Надо бы уборочку там у меня сделать.
Брат снова пришел к нему и навел порядок. Недели через две — та же просьба. Больной брат, ничуть не возмущаясь этой наглостью, вновь пошел на первую поляну. Постепенно это как бы стало его обязанностью.
В середине января выпало сантиметров пятнадцать снега. Пчеловод спешил с переноской меда. Осталась последняя ходка. Идя ночью по берегам речки, около поворота на вторую поляну, он заметил на снегу странные следы. Осветил их фонариком и поразился: на берегу были отпечатки босых ног в том и другом направлении. На второй поляне утром он встретил больного брата и сказал:
— Я видел на берегу речки великое чудо!
— Какое? — спросил тот.
— На снегу- отпечатки босых ног!
— Да это я там ходил, — равнодушно заметил больной.
— Ты?! — изумленно воскликнул пчеловод. — Да.
— Но что за нужда заставила тебя решиться на это?
— Да вот, брат сказал мне: «Испеки одну или две булки хлеба и принеси мне». Я испек, а пойти к нему было не в чем: не осталось ни одной пары сапог, потому что братья ушли в них на берег озера, а когда должны были возвратиться — неизвестно… Я натер ноги керосином и так вот пошел. Когда пришел в его келью, он взял хлеб, посмотрел на него и сказал: «О, хлеб испекся неудачно, унеси обратно, такой мне не нужен». Я повернулся и пошел обратно. Идти по земле было терпимо, но когда заходил в речку, переходя с берега на берег, голову почему-то сжимало до боли как тисками…
Какой ужас! Монах-подвижник, облеченный в грубую власяницу и черные монашеские одежды, одежды пожизненного траура, пустынник, день и ночь безленностно вымаливающий у Бога прощение своих грехов, смог без зазрения совести отправить больного брата в обратный путь босым, не предложив ему, хотя бы на время, свои резиновые сапоги! А ведь больному-этому истинному послушнику, доброму воину Христову, предстояло вновь пройти по снегу три с половиной километра и семь раз перейти речку!..
— Да не ходи ты больше, не ходи к нему — к этому заблудшему наглецу! — с возмущением воскликнул пчеловод.
— Нет, — ответил больной, — меня старцы так не учили.
— А как же они учили?
— Мне заповедали: «Если придет к тебе брат и попросит помочь ему, отложи свое дело, какое бы оно ни было, и пойди помоги брату, и служи ему, как самому Христу». Вот так я и стараюсь поступать…