Глава XXXIII. ВЫХОД «ДВОЙНОГО…»
Глава XXXIII. ВЫХОД «ДВОЙНОГО…»
Сейчас смотрю на гастрольный график «Крематория» в 1993 году и не могу понять, почему следующие концерты после северодвинских и архангельских состоялись лишь через два месяца? Казалось бы, и так черт те знает сколько сидели в студии, работали, даже отказывались от выездов – должны бы были поднакопиться концерты и поездки. Объяснений может быть несколько. Ну во-первых, зализывание ран после вологодских ментов отняло какое-то время. Во-вторых, я всецело отдался антимилицейским интригам, не думая ни о чем кроме мести, и на это время отвлекся от директорско-административных функций. А может быть, дыра в концертной работе просто выпала на февраль – март. Правда, эта пауза в какой-то степени оказалась к месту. Дело в том, что именно на конец марта были запланированы презентации «Двойного альбома» в Москве и Питере, так что некий «голод» фанов был нам лишь на руку. Единственный концерт, прошедший в феврале 1993-го, был акустическим и проходил в помещении бывшей Высшей партийной школы…
Презентация «Двойного альбома» в Москве должна была состояться на концертах 26 и 27 марта в ДК им. Горбунова – главной рок-сцене столицы. Потенциально концерты рассматривались как генеральная репетиция перед десятилетием «Крематория», которое мы планировали на осень. Мартовские презентации «Двойного альбома» проводились при помощи уже упоминавшегося центра досуга «ОРМО», возглавляемого уже знакомым читателям Михаилом Оразовым. Кстати, сам Михаил с аккомпанирующей группой выступит в начале концерта, так называемом «разогреве».
Но вернемся к сути события. Фирма «Апрелевка – Саунд Инк.» (бывший Апрелевский завод грампластинок) в новых экономических условиях выполнила свои обязательства перед заказчиками в лице Измаила Островского и Михаила Адамова: пластинки были отпечатаны в срок, и полиграфический их уровень был весьма добротным. На лицевой стороне обложки красовался герб «Крематория», на котором два крылатых слона с флагами охраняли длинную трубу крематория. Перед входом в сие кирпичное здание лежала шляпа, рядом с которой красовались эмблемы каждого участника группы. У Григоряна – армянская буква А, у меня – мой вечный трезубец, символ Сереги Третьякова объединил в себе начальные буквы его фамилии, имени и отчества и его инструмента – этакая монограмма из букв Т,С,А и Б. Остальным, доселе не имевшим своих значков, срочно пришлось их придумать.
Когда вы раскрывали обложку альбома, во весь разворот шла огромная поясная фотография группы – по трое на каждый квадрат. Фотография отпечаталась темновато, но для названия группы такая мрачность была уместной. Мы все были одеты в черное, сливавшееся с неконкретным черным фоном, и лишь у меня на груди сюрреалистично блистал стальной крест. Кстати, у этой фотографии есть смешная предыстория. Фотограф пригласил нас на съемку в студию, расположенную неподалеку от метро «Пролетарская». В назначенное время в назначенном месте собрались все участники группы за исключением… угадайте, кого? Правильно! Отсутствовал лишь Серега Третьяков. Прошло полчаса, и фотограф начал «метать икру»: он договорился с хозяином студии на ограниченное количество времени, явно не планируя чье-либо опоздание. Как вы понимаете, у участников группы, явившихся на «Пролетарскую» ранним утром, было отнюдь не благодушное настроение. Группа старалась сделать обложку недорого, и не в наших интересах было подводить фотографа. Стали звонить Сереге. Долгое время никто не брал телефон, и мы надеялись, что он уже в пути. Но вдруг, после очередного набора семи цифр, трубку сняли, и серегин голос промычал что-то невнятное. Оказалось, что в предыдущий вечер наш басист загулял, в результате чего очнулся в абсолютно нетрезвом состоянии только от нашего звонка. Армен скомандовал ему срочно брать такси и срочно ехать к нам. Когда Третьяков появился, он был еще пьян, так что ему стоило больших усилий изобразить из себя трезвого. Попробуйте вглядеться в его лицо на этой фотографии, после того как услышали данную историю. Гарантирую, развеселитесь.
На задней стороне обложки альбома изображен колумбарий, где в 24-х нишах расположены пылающие огни, и под ними – названия конкретных песен, расположенных на двух пластинках.
Кроме всех вышеперечисленных элементов оформления, альбом содержал двустороннюю вкладку с сопроводительным текстом. С одной стороны были указаны все названия песен, авторы, состав музыкантов и всех других людей, участвовавших в создании пластинки. Кроме того, здесь же было помещено много стебной информации, которая, к великому сожалению, при дальнейшем издании «Двойного альбома» на компакт-диске «выпала». Так что, я с полным правом кое-что опубликую здесь, тем более что автором данной вкладки являлся я сам.
Итак, для любителей закулисной информации сообщалось:
Записано: 26 октября 1992 г. – 24 января 1993 г. в звукоцехе киностудии им. Горького (экс-Пешкова) в Москве.
Сведено: 14 – 26 января 1993 г. там же.
Обмыто: 26 октября 1992 г. (Москва) – 28 января 1993 г. (поезд Москва – Северодвинск). Гранд-финал – на станции Вологда, где альбом был омыт кровью и опрыскан «Черемухой».
Абсолютное большинство песен, записанных на этих двух виниловых дисках, являются современными версиями крематорских хитов, впервые выходивших на магнитоальбомах: «Винные мемуары», «Крематорий II », «Иллюзорный мир», «Кома», «Клубника со льдом». Дело в том, что многие из этих песен до настоящего момента существовали лишь в магнитных записях криминального качества, и выходом этого альбома мы отдаем им наш многолетний долг. Впервые на виниле издаются такие давно известные хиты, как «Маленькая девочка» и «Реанимационная машина», «Клаустрофобия» и «Посвящение бывшей подруге», «Гончие псы» и « Sky », блюз «Наше время» и «Винные мемуары». Мы старались относиться к нашим «старичкам» бережно, не перегружать аранжировками, оставив их в виде, максимально приближенном к изначальному…
Часть из представленных на «Двойном альбоме» вещей уже выходила на пластинках фирмы «Мелодия» в первые перестроечные годы, но тогдашняя цензура не давала возможности выпустить их в оригинальном и полном виде. Ярчайшим примером является наша любимая «Таня», лишь на этом альбоме изданная с первоначальным авторским текстом. А «Сексуальная кошка» на «Мелодии» вообще подверглась кастрации, переродившись в обыденную «Кошку».
КРЕМАТОРИЙ сообщает: версии «Двойного альбома» окончательные, обжалованию не подлежат!..
Из Будущего, а точнее из следующего крематорского альбома «Танго на облаке» явился «Адольф». Это досрочный подарок всем, кто нас слушает и любит…
Впервые (опять – впервые!) на крематорских винилах издается «чужая вещь». «Дрянь» – дань памяти любимому нами Майку Науменко…
«Проходящие мимо» – написана специально для этого альбома. Пусть эта песня станет вашим Вергилием в Мире Абсолютного Крематория! Следуйте за нами…
Согласитесь, подобные комментарии сами по себе достойны внимания! А на второй стороне вкладки вообще синтезировался новый литературный жанр. Набор традиционных благодарностей переродился в артистичный литературный стеб. Но набор шутливых фраз содержал вполне определенный подтекст, который я хочу расшифровать:
ОГРОМНОЕ СПАСИБО:
России – за «Америку» (имеется в виду, что в песне «Америка» используется частушечная последовательность аккордов) , Армении – за «Эльзу» (в основе песни «Безобразная Эльза» заложен лейтмотив армянской народной песни) , немецкому бюргерству – за «Клубнику со льдом» (лейтмотив этой песни заимствован Арменом из немецкой песенки) и сосиски с капустой, япошкам – за «Ямаху» (в то время я играл на гитаре этой японской фирмы), Джиму Моррисону – за песню « Love Street » (продолжительная музыкальная цитата из данной песни дважды проигрывается в крематорском блюзе «Гончие псы»), еврейскому народу – за Мишку Россовского, Востоку – за « Hare Rama ». Великому рок-н-ролльному народу – «неграм» – за все остальное!
Кондратию – за ночную водку и утреннее пиво! Алкоголикам, способным летать, – за Космос. Женщинам – за любовь. Лео Фендеру – отдельное спасибо от гитариста (наш гитарист Мурашов играл на гитаре фирмы Fender, основателем которой и был легендарный Лео Фендер) . Спасибо капитану «Стремного корабля», что он еще ждет! Спасибо Эдисону – за граммофон и лампочку (Эдисон изобрел фонограф, тем самым начав эру звукозаписи) . Ленину – за электрификацию всей страны!
Спасибо Rolling Stones , Дженис Джоплин, T . Rex и Doors(Вышеперечисленные исполнители в том же порядке фигурируют в песне «Таня»). Джими Хендриксу и Deep Purple , Led Zeppelin и Beatles , Creedence , Slade (особенно от Виктора), Queen , Black Sabbath (старому, с Оззиком) и Оззи Осборну (современному. без Black Sabbath ). Спасибо Вольфгангу Амадеевичу Моцарту и Иоганну Себастьянычу Баху! Спасибо «Оловянным солдатикам», «Високосному лету» (Рите Пушкиной персонально – за текста), «Машине времени», Градскому, Юрию Морозову, Майку и «Зоопарку», Б.Г. и «Аквариуму», «ДДТ», «Кино», «Урфин Джюсу», «Воскресению», «Алисе» – всем, кого мы слушали и с кем пили!
Спасибо Минздраву – за то, что «он» предупреждает. Спасибо собакам – за верность, а кошкам – за независимость. Special thanks Леониду Ильичу Брежневу – за безмятежное пионерское детство и ежедневное пиво с креветками! Спасибо длинноволосым Братьям и Сестрам – за Веру и Любовь! Спасибо Кириллу и Мефодию – за письменность. Огромное спасибо Эдгару По, Валерию Брюсову, Кафке (от Армена), Ильфу и Петрову, Гашеку, Булгакову, маркизу де Саду, Хемингуэю и Воннегуту, Саше Черному (от Виктора). Спасибо Салману Рушди – за смелость! Спасибо Фрейду, Юнгу, Франклу и папе с мамой! Женам и детям – за терпение. Родным, друзьям и близким – за помощь и понимание.
Максимальная благодарность всем тем, кто не оказал никакого влияния на наше творчество!
Спасибо всем, кто нас любит и кому небезразлично то, что мы делаем.
Спасибо тем, кого мы забыли поблагодарить! А также всем Живым и Мертвым, разбросанным в пространстве и ставшим пеплом! Спасибо прошлому – за Жизнь, а будущему – за Смерть!
Крематории всех стран – объединяйтесь!
Пей до дна!
Аминь!
Вот такое странное получилось нечто, в окончании которого – то ли тост, то ли заклинание.
К тому моменту времени этот альбом был наиболее совершенным крематорским продуктом – и по оформлению, и по набору песен. На двух московских концертах он был продан в количестве, сулившем быстрый оборот вложенного капитала. Прогуливавшийся в фойе ДК им. Горбунова финансовый продюсер проекта Михаил Адамов радостно потирал руки. Затраты его фирмы стремительно начали возвращаться.
Наш договор с фирмой «Оскон» был составлен таким образом, что первым делом отбивались затраты. Лишь после этого «Крематорий» начинал получать свои дивиденды. Единственное, что нам удалось получить сразу, – это авторские, рассчитанные по устраивавшей обе стороны схеме. Так что уже через несколько дней авторы песен – я и Армен – встретились с тем же Адамовым на предмет получения первого нашего авторского гонорара за «Двойной альбом». Мы приехали на моем стареньком ВАЗ-21013, Адамов прибыл в «ушастом» «запорожце». Из его рук в наши перекочевала огромная для нас в те времена рублевая сумма, тут же обмененная нами на 1200 долларов (или около того), которые мы тут же поделили пропорционально количеству песен. В тот день у группы была репетиция, на которую мы с Арменом из-за всех этих финансовых действий опоздали, но это уже не играло роли. Мы с Арменом были возбуждены получением первого нашего существенного гонорара, закупили водки с закуской и устроили маленький сабантуй в нашем репетиционном подвальчике на Каланчевской. Не упомню всех радужных перспектив, которые высказывались тогда за дружеским столом, особо запомнилась полушуточная, полусерьезная фраза Армена: «Ну вот я и стал миллионером! Надеюсь, скоро вы ими станете тоже».
Да, в 1993 году в нашей стране стать обладателем одного миллиона рублей (или всего лишь одной тысячи долларов) было не так уж трудно. Но ведь больше всего в этом было именно горечи. Ведь отечественным «рублевым миллионерам» было так же далеко до настоящего капиталистического миллионера, как гитаристу отечественной рок-группы до Джимми Пейджа.
А концерты-презентации «Двойного альбома» – и в Москве (26 и 27 марта), и в Питере (3 и 4 апреля) прошли неплохо.