Маргарет Голланд Кивельсон Margaret Kivelson Жизнь в науке с улыбкой и энтузиазмом Science with Passion and a Smile: Memories of Valeria Troitskaya

Маргарет Голланд Кивельсон Margaret Kivelson

Жизнь в науке с улыбкой и энтузиазмом Science with Passion and a Smile: Memories of Valeria Troitskaya

В эпоху переписки по электронной почте и телефонных разговоров по скайпу трудно себе представить, как могли советские учёные развивать и поддерживать научные контакты во времена железного занавеса и холодной войны. Однако Валерия Троицкая с обезоруживающей улыбкой преодолевала многочисленные препятствия, затрудняющие контакты с советскими учёными, и со свойственным ей энтузиазмом и доброжелательностью создавала дружеские отношения и развивала научное сотрудничество с коллегами во многих странах мира.

Впервые я увидела Валерию в начале 1970-х годов, в то время я только начинала свою научную карьеру в области космофизики в Калифорнийском Университете Лос-Анджелеса (UCLA). Из коридора я наблюдала, как коллеги приветствовали жизнерадостную и привлекательную женщину и, казалось, готовы были бросить все свои дела, только чтобы поговорить с ней или отвезти её за покупками. В то время поездки за границу давали советским учёным возможность приобрести товары, просто недоступные в Советском Союзе, поэтому Валерия всегда покидала Лос-Анджелес, нагруженная подарками для друзей и семьи. Но, несмотря на то, что она довольно часто появлялась в нашем Университете, по-настоящему я познакомилась с Валерией в другом месте.

Это случилось в октябре 1973 года, когда она и я работали с группой Джима Данги в Лондоне (Imperial College). Я работала там целый год, и это был замечательный год во всех отношениях, но больше всего мне запомнилась та неделя, когда нас посетила Валерия. Она поделилась со мной своими обширными знаниями о магнитосфере Земли, а также наглядно продемонстрировала, как при тщательном и продуманном анализе данных можно разобраться в существе вопроса. Благодаря своей доброжелательности, жизнелюбию и широте интересов Валерия сразу же завоевала любовь и восхищение не только моё, но и моего мужа Дэниэла.

Валерия занималась изучением геомагнитных пульсаций, эта область исследований стала одним из направлений моих исследований на протяжении последующих лет. До нашей встречи с Валерией в Лондоне я без большого энтузиазма прослушала несколько курсов лекций по геомагнитным пульсациям, и нужно сказать, что они вызвали у меня беспросветную скуку. Валерия прибыла с записями геомагнитных пульсаций, зарегистрированными наземными магнитометрами. Лёгким движением руки она разворачивала свои магнитограммы и объясняла, как волна изменяет свою конфигурацию в зависимости от времени суток и от широты наблюдения. Это было довольно тривиально, однако объяснения Валерии были уникальны в том, что она пыталась разобраться, какие явления в магнитосфере контролируют частоты, амплитуды и поляризацию волн. Она описывала, что было известно о магнитосферных источниках волн (резонансные колебания силовых линий геомагнитного поля, пульсации, связанные с суббурями и т. д.), а также то, что было неизвестным и загадочным. В итоге я стала её ученицей и последователем.

Мы подружились, проводя долгие часы вместе, после того как лаборатория закрывалась. Визит Валерии совпал с Йом-Кипурской войной между Израилем и Египтом и Сирией. Мы с моим мужем Дэниэлом снимали квартиру с телевизором и приглашали Валерию к нам домой; мы все вместе смотрели телевизионные новости и вырезали статьи из газет с тем, чтобы она могла привезти их в Москву и показать друзьям, которым приходилось довольствоваться информацией, прошедшей советскую цензуру. Иногда мы смотрели фильмы, запрещённые в Советском Союзе, например фильм Тарковского «Андрей Рублёв», или покупали книги, недоступные в то время в Москве. Валерия не могла смириться с ограничением свободы доступа к информации, и это послужило нам жизненным уроком.

В последующие годы я старалась никогда не пропускать Ассамблею МАГА или конференцию КОСПАР, которые были включены в список тех немногих конференций, в которых разрешалось участвовать избранным советским учёным. Валерия занимала ведущие посты в этих организациях, и это облегчало получение разрешения на участие в конференциях и давало ей возможность путешествовать. Она была всегда очень занята, участвуя в заседаниях бюро ассоциации или обедах для офицеров секций, но каждый год она находила возможность и время, чтобы встретиться со мной и поделиться семейными и научными новостями и обсудить положение в мире.

Эта фотография запечатлела короткий момент нашей встречи в 1985 году на Ассамблее МАГА в Праге, Чехословакия. Во время наших встреч я соглашалась сидеть, окутанная дымом от сигарет, потому что Валерия много курила, в то время когда уже многие из моих друзей бросили эту вредную привычку. Я уверена, что не только я одна приносила эту жертву.

Я хорошо помню, что на этих международных конференциях Валерия прилагала огромные усилия для того, чтобы облегчить возможность участия в будущих конференциях и обеспечить доступ к научным журналам учёным из развивающихся стран и особенно молодым учёным. На каждой рабочей группе она представляла проект по финансированию и предлагала, как можно было гарантировать места среди приглашённых докладчиков для делегатов из тех стран, которые были недостаточно представлены в организации.

Наши пути пересекались не только на научных конференциях. Возможно, это было в начале 1980-х годов, когда в нашем доме в Лос-Анджелесе далеко за полночь раздался телефонный звонок. Разбудив нас, Валерия очень бодрым голосом сообщила, что звонит из Москвы. Я, ещё не вполне проснувшись, радостно отвечала на это неожиданное известие.

«Я прилетаю в Лос-Анджелес завтра в полночь. Не могли бы вы с Дэниелом встретить меня в аэропорту, я прилетаю на неделю». Конечно, следующей ночью мы приветствовали её в аэропорту и направились домой по дороге вдоль океана.

«О, — сказала Валерия, — это Тихий океан, я должна искупаться». Мы запарковали машину и, ступая по песку, направились с нашим бесстрашным другом к океану, опасаясь, что в темноте могли скрываться бродяги, но, конечно, мы не хотели волновать нашего гостя. Мы все немного побродили по пляжу и затем вернулись к машине с тем, чтобы успеть хотя бы немного поспать. Я думаю, что во время своего визита Валерия плавала в океане каждый день, но уже без нас. Её визит предоставил нашей дочке Валерии возможность ближе познакомиться с нашим другом, носившим то же имя. Совпадение имён было простой случайностью, но мы считали, что это к удаче. Когда позже (1985–1986) моя дочь провела год в Москве по обмену студентов в Московском Университете, Валерия была очень гостеприимна, так же гостеприимна она была и по отношению к нам, когда мы приехали в Москву во время рождественских каникул. Она пригласила меня посетить Институт физики земли и встретиться с сотрудниками своего отдела. Группа её сотрудников была необыкновенно демократична по сравнению с другими группами, которые я посещала в Москве, и я очень живо помню дискуссии на темы, которые представляли общий интерес. Этот визит положил начало моим продолжительным связям с молодыми сотрудниками её отдела, такими как Слава Пилипенко и Галина Кротова, с которыми я позже написала статью.

К её 80-летию Американский геофизический союз спонсировал специальную сессию «Геомагнитные пульсации — вклад Валерии Троицкой». Сессия была организована Дэвидом Сауфвудом и мной и вызвала широкий интерес. Каждый докладчик чувствовал, что ему оказана необыкновенная честь предоставленной возможностью участвовать в этом событии. Рядом с Валерией на этой сессией присутствовали её муж Киф Коул, дочь Катя Назарова и муж её дочери Джим Хейртцлер. Валерия внимательно слушала каждый доклад и в конце выступила с тёплыми и мудрыми комментариями.

После этой сессии мои контакты с Валерией ограничивались письмами и электронной почтой, но я всегда с нетерпением ожидала сообщений от неё. Я знала, что в конце жизни мой чудесный друг и блистательный учёный Валерия Троицкая согревала своим теплом и озаряла жизнь тех, кому посчастливилось быть рядом с ней в эти годы. Это большая редкость писать научный панегирик, в котором человеческая сторона сияет так же ярко, как и научные достижения. Валерия была редким и необыкновенным человеком, и я уверена, что говорю от лица многих, кто будут долго помнить её энтузиазм и улыбку.