Самарин Сергей Николаевич

Самарин Сергей Николаевич

Генерал-майор Генерального штаба

Родился 15 мая 1877 г. в Санкт-Петербурге. Сын потомственного почетного гражданина. Окончил Николаевский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище и Императорскую Николаевскую военную академию в 1910 г.

Из училища вышел в 12-ю, а затем в 22-ю Конно-артилле-рийскую бригаду подпоручиком 8 августа 1898 г. 31 августа 1901 г. произведен в поручики, 13 августа 1905 г. — в штабс-капитаны и 13 августа 1909 г., уже в академии, — в капитаны.

По окончании Академии Генерального штаба был прикомандирован к Офицерской кавалерийской школе, курс которой закончил в 1911 г. По окончании школы был прикомандирован к 4-му уланскому Харьковскому полку для командования эскадроном.

По службе в Генеральном штабе был назначен 26 ноября 1913 г. старшим адъютантом штаба 2-й кавалерийской дивизии, с которой вышел на фронт Первой мировой войны. В ноябре 1914 г. награжден Георгиевским оружием. С 29 декабря 1914 г. — старший адъютант штаба 2-го Кавказского армейского корпуса, а с 14 февраля 1915 г. — исполняющий должность первого помощника старшего адъютанта штаба корпуса. С 22 мая 1915 г. и. д. адъютанта штаба 12-й армии. 12 декабря 1915 г. произведен в подполковники.

3 августа 1916 г. подполковник Самарин был назначен исполняющим должность начальника штаба Уссурийской конной дивизии, которой с декабря 1915 г. командовал генерал Александр Михайлович Крымов, ближайший единомышленник генерала Корнилова в 1917 г.

Первым Нерчинским казачьим полком этой дивизии командовал тогда полковник барон Петр Николаевич Врангель, оставивший в своих «Записках» несколько упоминаний о подполковнике Самарине.

Произведенный в генерал-майоры 13 января 1917 г. и назначенный командиром 1-й бригады Уссурийской конной дивизии, генерал Врангель сразу после Февральской революции генералом Крымовым был командирован в Петроград с письмом к новому военному министру А.И. Гучкову. Не застав Гучкова, генерал Врангель передал письмо Крымова взявшемуся передать его по адресу П.Н. Милюкову, а сам, получив вызов, вернулся в штаб дивизии. «...15 марта, — пишет он, — я прибыл в Кишинев. Генерал Крымов, не дождавшись меня, накануне выехал, с ним уехал и начальник штаба дивизии полковник Самарин. Полковник Самарин, по приезде в Петербург, был назначен начальником кабинета военного министра»{~1~}.

Согласно послужному списку, подполковник Самарин был назначен 22 марта 1917 г. «в распоряжение военного министра», однако, благодаря рекомендации генерала Крымова, он стал и. д. начальника кабинета военного министра. На этой должности его и застал генерал П.Н. Врангель, когда он, сдав временное командование Уссурийской дивизией, прибыл в Петроград в ожидании назначения на новую должность.

Во время антиправительственных выступлений в конце апреля 1917 г., сопровождаемых стрельбой на Невском проспекте, генерал П.Н. Врангель пришел в дом военного министра, «...дабы повидать полковника Самарина, начальника кабинета А.И. Гучкова. «...Я поделился с ним только виденным, — вспоминает Врангель, — и выразил недоумение по поводу бездеятельности военных властей. "Правительство не может допустить пролития русской крови, — ответил мне Самарин. — Если бы по приказанию правительства была бы пролита русская кровь, то вся моральная сила правительства была бы утрачена в глазах народа". Я понял, что нам больше говорить не о чем»{~2~}.

С уходом А.И. Гучкова с поста военного министра 2-3 мая 1917 г. подполковник С.Н. Самарин оставался на той же должности при А.Ф. Керенском. Лишь с назначением полковника В.Л. Барановского (брата жены Керенского) он с 6 июня стал именоваться «помощником начальника кабинета военного министра, исполняющего должность начальника кабинета военного министра». 15 августа 1917 г. он был произведен в полковники.

В дни выступления генерала Корнилова полковник Самарин был послан Керенским в окрестности Луги, где находился генерал Крымов со штабом 3-го конного корпуса. «Мы, — пишет А.Ф. Керенский, — послали к нему в Лугу офицера, который когда-то у него служил, для того чтобы разъяснить ему обстановку... Миссия эта удалась. С этим офицером (ген. Самариным) генерал Крымов сюда приехал»{~3~}.

30 августа, на заре, полковник Самарин на автомобиле выехал в Лугу. Как пишет генерал А.И. Деникин, к нему «..Крымов издавна питал большое расположение... Есть основания думать, что Самарин... от имени Керенского заверил, что последний желает принять все меры, чтобы потушить возникшее столкновение и представить его стране в примирительном духе. Ни одному слову Керенского Крымов не верил, а Самарину поверил»{~4~}.

После бурного объяснения генерала Крымова с Керенским в Зимнем дворце 31 августа 1917 г., Керенский в присутствии самого Крымова передал его дело в следственную комиссию прокурора Шидловского. Генерал Крымов должен был явиться на следствие в тот же день в 5 часов дня, как свидетельствует сам прокурор Шидловский. До этого он поехал на квартиру друга своей семьи ротмистра Журавского, написал письмо генералу Корнилову и застрелился.

«4 сентября (по другим данным, в тот же роковой день, 31 августа. — Н.Р.), — заканчивает свою главу о выступлении генерала Корнилова генерал Деникин, — полковник Самарин за отличия по службе был произведен в генерал-майоры и назначен командующим Иркутского военного округа»{~5~}.

В 1936 г. Деникин, получив письменные объяснения о событиях 31 августа от генерала С.Н. Самарина, опубликовал в парижской газете «Последние Новости» статью под названием «Об исправлении истории». Согласно свидетельствам генерала Самарина, которого цитирует в своей статье генерал Деникин, он действительно уговорил генерала Крымова и его начальника штаба генерала Дидерихса прибыть на переговоры в Петроград, передав «честное слово Временного правительства». После выхода генералов Крымова и Дидерихса из кабинета Керенского в Зимнем дворце Крымов на вопрос Самарина об итогах переговоров сказал ему: «Меня предают суду. Сегодня я должен явиться в адмиралтейство на допрос к прокурору. А пока я арестован».

Далее Самарин утверждал, что сразу после этого «...потребовал, чтобы Керенский выдал бумагу о полной свободе Крымова и Дидерихса. Минут через двадцать бумага была у меня в руках...»

Однако никто, в том числе Керенский, никогда не упоминал об этой «бумаге». Как подчеркивает генерал Деникин, Керенский еще в своем кабинете объявил, согласно свидетельству прокурора Шидловского: «Генерал! Вы поступаете в распоряжение председателя следственной комиссии». Формально генерал Крымов был не арестован, а задержан{~6~}.

Новые объяснения генерала Самарина, как отмечает генерал Деникин, никак не повлияли на точный и исчерпывающий рассказ прокурора Шидловского о ходе дела. Не мог он и отрицать своего производства в генералы и назначения командующим в Иркутск.

После большевистского переворота генерал-майор С.Н. Самарин оказался в Вологде. Согласно приказу Наркома по военным делам № 324 от 7 мая 1918 г., генерал Самарин зарегистрирован 26 июля 1918 г. при Вологодском губернском комиссариате по адресу: Вологда, Дмитриевская набережная, дом 2. В регистрационной анкете указано: «Командующий войсками Иркутского военного округа в отставке, беспартийный...»{~7~}

Вскоре после захвата Архангельска в ночь с 1 на 2 августа 1918 г. офицерами капитана 2-го ранга Г.Е. Чаплина генерал Самарин вошел в состав военного управления Северной области при Верховном управлении Северной области, возглавляемом народным социалистом Н.В.Чайковским. Возможно, что он выехал из Вологды в Архангельск при содействии французской военной миссии, будучи известен как помощник начальника кабинета военного министра при А.Ф. Керенском.

Французская военная миссия во главе с послом Ж. Ну-ленсом (ЛозерЬ 1Чои1епз) прибыла из Вологды в Архангельск 27 июля 1918 г. накануне захвата власти капитаном Чаплиным. Приказом по военному отделу Верховного управления Северной области № 18 от 30 августа 1918 г. генерал-майор С.Н. Самарин был назначен помощником управляющего отделом Маслова.

С назначением полковника Б.А. Дурова командующим войсками Северной области генерал-майор С.Н. Самарин был назначен приказом № 2 от 18 сентября 1918 г. Начальником военного управления Северной области и в то же время начальником штаба командующего.

Прибывший в начале октября 1918 г. в Архангельск новый главнокомандующий союзными войсками на Севере России генерал Е. Айронсайд вынес весьма печальное впечатление от первой встречи с полковником Дуровым и генералом Самариным. Оба они были без погон, с какими-то нашивками на рукавах{~8~}. Они заявили английскому генералу, что новая армия должна быть по-настоящему демократической и были против всеобщей мобилизации. Вместо нее они предлагали послать в северные районы «не реакционных офицеров» для созыва добровольцев. Генералу Айронсайду стало очевидным, что они «абсолютно ничего не сделали в течение двух месяцев с тех пор как заняли свои должности» и, что хуже всего, — «они не пользовались ни малейшим престижем среди офицеров, находящихся в городе»{~9~}.

В итоге генерал Айронсайд обратился к главе правительства Чайковскому и союзным послам с предложением вызвать в Архангельск авторитетного и опытного русского генерала из тех, кто в то время находился за рубежом.

Между тем в одной из рот только что сформированного русско-британского легиона начались беспорядки. Прибывший в казармы генерал Самарин, вместо того чтобы построить роту и опросить недовольных, поднялся в казармы и, обращаясь к одному из зачинщиков со словами «товарищ», попытался успокоить солдат. Но через несколько минут крики и нежелание служить под командой иностранцев усилились, и генерал Самарин предпочел удалиться{~10~}.

Генерал Айронсайд вспомнил о двух русских подполковниках — доблестном казачьем офицере Дилакторском и его друге Шевцове и поручил им навести порядок, что они и сделали, указав генералу Айронсайду на необходимость уравнять паёк русских солдат с британскими, на что он охотно согласился.

Прибыв с докладом к Чайковскому, генерал Айронсайд узнал, что полковник Дуров подал в отставку и уже назначен с миссией в Париж, а генерал Самарин уже поступил рядовым во французский Иностранный Легион{~11~}. Возмущенный английский главнокомандующий поспешил к французскому послу Нуленсу, который был уже в ярости, узнав, что генерал Самарин принят в Иностранный Легион. Он был возмущен тем, что Самарину было разрешено найти себе «убежище» в Легионе{~12~}. В своих мемуарах Ж. Нуленс упоминает этот эпизод с генералом Самариным{~13~}.

Приказом по управлению командующего войсками Северной области № 15 от 3 ноября 1918 г. объявлено об оставлении должности генерал-майором Самариным.

Прибывший 17 ноября 1918 г. по вызову в Архангельск генерал-лейтенант В.В. Марушевский, принимая временно (до прибытия генерала Е.К. Миллера) должность генерал-губернатора и командующего войсками Северной области, писал в своих воспоминаниях: «Революционного производства генерал-майор Самарин в момент моего прибытия вступил во французский Иностранный Легион в качестве рядового солдата»{~14~}.

О службе генерала Самарина во французском Легионе известно лишь со слов генерала Айронсайда, заметившего, что он не удивлен неудачной попыткой французского Легиона 7 февраля 1919 г. взять деревню Авдах на Селецком участке фронта, так как этой ротой командовал генерал Самарин, теперь уже капитан в Легионе{~15~}.

В Северо-Западной армии генерал Самарин появился в первых числах октября 1919 г. Как сообщает в своем вечернем дополнении к письму-рапорту генералу Юденичу от 3 октября 1919 г. из Ревеля генерал П.К. Кондырев (см. биографию генерал-лейтенанта П.К. Кондзеровского): «...Сейчас (9 ч. вечера) был у меня подполковник Крузенштерн по поводу переправления в Нарву прибывших из Архангельска офицеров и солдат. Завтра утром на пристань приедет генерал Владимиров и переговорит с начальником эшелона генералом Самариным. Ему он вручит это мое письмо. Генерал Самарин — это новое большое приобретение для нашей армии. На случай, если Вы его не знаете, считаю необходимым доложить, что это сподвижник покойного Крымова, который лично мне его хвалил, как отличного офицера. Насколько мне не изменяет память, Крымов его рекомендовал Гучкову и он некоторое время был начальником личной канцелярии Гучкова, но, увидевши потом керениаду, ушел и был чуть ли не губернатором где-то в Сибири. Как он попал в Архангельск, не знаю, и почему он едет сюда, тоже не знаю, расспросите его сами, но думаю, что он не испортился и что это человек, которого можно было бы, например, назначить начальником штаба 1-го корпуса...»{~16~}

ПРЙКАЗЪ

Северо-Западной Армш № 269.

18 го Октября 1919 г. г. Нарва.

§ 1-

зачисляются «ъ Генералъ отъ Кавадерш Красное* н Гевералъ-Машръ Глазе-сшск* с. 3. Атт. напъ—аба съ вазначешемъ въ мое распоряжение, первый съ 9-го и поыгвдаШ съ 8-го сего Октября.

Геверадьнаго Штаба Геяералъ-Ма!оръ Саиарииь и Пояков-никъ Бълороссовъ—оба съ 9-го сего Октября.

2-го пъхотнаго Реветьскаго полка: Шгабеъ-Капитанъ Шванъ (Вильямъ), Поручикъ Носовъ (Коястантивъ), Водпоручикъ Эйхе (Эдуардъ) н Прапорщякъ Тренке (Эдуардъ), первый съ 11-го Августа с. г., второрой съ 8-го 1юня с. г., трепй съ 27-го Мая

С. Г. И ПОСЛ^ДШЙ СЪ 15-ГО 1ЮЯЯ С. Г.

АртеллерШскигь Мастерскшъ АрмикПолковникъ Филиппенко (Серг4й) и Прапорщикъ Преловскж (Викторъ), первый съ 20 го и второй съ 1-го 1юня с. г.

§ 2.

Назначается. Состояний въ распоряжевш Командира 2-го армейскаго

корпуса, Геаеральнаго Штаба Полковвикъ Кушелевшй—И. д. Начальника Штаба 2-го армейскаго корпуса.

§ 8

Службу Генеральнаго Штаба Генералъ-Матра Самарина въ Французскомъ иаостранномъ Леповъ, съ 20-го Ноября 1918 г. по 6 сего Октября,—считать службой вь Русской Арыш.

Из приведенного доклада-письма можно судить, насколько его автор отстал и был не в курсе событий августа 1917 г. Тем не менее рекомендация генерала П.К. Кондырева сыграла свою роль в служебной карьере генерал-майора С.Н. Самарина: приказом по Северо-Западной армии № 269 от 18 октября 1919 г. «...зачисляются в списки Северо-Западной армии ...Генерального штаба генерал-майор Самарин... с 9 сего октября... Службу Генерального штаба генерал-майора Самарина во фран-

цузском иностранном Легионе с 20 ноября 1918 г. по 6 сего октября считать службой в Русской Армии».

Приказом по Северо-Западной армии № 296 от 29 октября 1919 г. Генерального штаба генерал-майор Самарин был назначен начальником походной канцелярии Главнокомандующего армией, а через две недели — исполняющим должность начальника штаба 1-го армейского корпуса.

К этому времени Северо-Западная армия вынуждена была отступить за реку Лугу, оказалась прижата к эстонской границе и дни ее были сочтены. Тем не менее согласно приказу по Северо-Западной армии № 354 от 23 ноября 1919 г. Самарин стал исполняющим должность начальника штаба армии.

Через два дня он сменил на этой должности генерал-майора А.Е. Вандама (очевидно, в связи с назначением новым командующим армией генерала П.В. Глазенапа). Приказ № 383 от 5 декабря 1919 г. гласил: «...Исполняющего должность начальника штаба армии, Генерального штаба генерал-майора Самарина, вступившего в исполнение своих обязанностей, полагать на лицо с 25 ноября сего года».

На этом посту Самарин оставался недолго. Его инициатива с опросом желающих отправиться к генералу Деникину на южный фронт вызвала возмущение большей части командного состава армии, считавший, что ехать на другой фронт для продолжения борьбы с большевизмом обязаны все.

21 января 1921 г. генерал Самарин сдал должность начальника штаба армии полковнику Михаилу Лотову. В этот же день генерал Юденич отдал приказ о ликвидации Северо-Западной армии. Генерал Самарин не остался в Прибалтике, а уже в 1921 г. приехал во Францию. Нам неизвестны обстоятельства его жизни в эмиграции. Сергей Николаевич Самарин скончался на ферме близ г. Теннер в департаменте Ион 1 сентября 1942 г.