КТО, ЕСЛИ НЕ ТЫ?..

КТО, ЕСЛИ НЕ ТЫ?..

1. 

После долгих размышлений — армия, Кукисвумчорр, судьбы людей, окружавших меня в Караганде — я выбрал десятилетней давности нашу школьную историю. Надежды на то, что если все-таки мне удастся с нею сладить, роман /а это должен быть роман/ опубликуют, у меня не было никакой. Но получалось, что не я нашел эту тему — она нашла меня...

В одной комнатке жили Мария Марковна и Петр Маркович, родители Анки, в другой размещались мы трое. Чтобы не будить Маринку и Анку, я вставал потихоньку в 5 утра, пробирался на кухню, варил на керогазе вермишель, съедал ее и так же тихонько закрывал за собой входную дверь. Поблизости от нас находилась детская библиотека, рядом — отделение Союза писателей. Я открывал дверь, садился за свой стол, ставил перед собой литровый термос, залитый крепким чаем, и клал на стол пачку бумаги — разрезанных надвое листиков, с бумагой бывало туго, приходилось экономить. С 6 до 10, когда отделение начинало функционировать, я бывал «свободен, свободен, абсолютно свободен», как значилось (или примерно так) на могиле Лютера Кинга...

Все это повторялось изо дня в день, четыре года.

И все это время у меня имелся единственный критик — моя жена. Критик яростный, бескомпромиссный. «Я не хочу, чтобы тебя критиковали в какой-либо редакции, — говорила она. — Лучше сделаю это я сама...»

Роман получился огромный — около 800 страниц на машинке. Почерк у меня был отвратительный, я сам едва его разбирал, поэтому вечерами я приходил в опустевшую редакцию молодежной газеты, где раньше работал, и диктовал машинистке текст. Она брала по-божески: 15 копеек за страницу, но для нас с женой сумма эта была ох какая серьезная...

Наконец роман был закончен и — мало того — отпечатан.

Он казался мне почти живым существом. Он лежал в затянуто тесемками папке, как наша дочка у себя в кроватке, но был еще слабее, беспомощней, и от роду ему было не два года, а всего-то несколько дней... Жалко было выпускать его из дома, распихивать по редакциям, где чужие, незнакомые люди могли его обидеть, наорать, за хлопнуть перед ним дверь...

Тем не менее — что мне оставалось?.. — я послал один экземпляр Москву, в редакцию журнала «Знамя», другой — в Алма-Ату, в журнал «Простор». И стал ждать ответ.

2.