ЧАСТОТНЫЙ СЛОВАРЬ КАК ФИЛОСОФСКАЯ КАРТИНА МИРА

ЧАСТОТНЫЙ СЛОВАРЬ КАК ФИЛОСОФСКАЯ КАРТИНА МИРА (word frequency as a philosophical world picture). Частотный словарь – совокупный и бессознательный результат мысли всех носителей данного языка – содержит в себе ту общую картину мира, которую сознательно пытаются построить философы. Частотный словарь языка показывает, какие смыслы и отношения нужнее всего для выражения мыслей, и, следовательно, скрыто содержит в себе систему логических и эпистемологических категорий, которые должен выявить и объяснить философский анализ. Однако философы практически никогда не прибегают к столь внушительному объективному свидетельству, предпочитая собственные логические умозаключения, которые, как правило, расходятся от одного автора к другому. Философы спорят о том, что первично: материя или сознание, свобода или необходимость, личность или история? Одни считают важнейшим и первоначальным понятие духа, другие – воли, третьи – существования, четвертые – бытия, пятые – мышления… А что думает об этом сам словарь? Что стоит на первом месте в языке, то в первую очередь определяет картину мира для миллионов людей.

С точки зрения языка «материя» или «сознание», «природа» или «идея», «единство» или «противоречие» – это понятия второстепенные, специальные, возникающие лишь в процессе дробления более глубоких и всеобъемлющих свойств мироздания. Согласно «Частотному словарю русского языка» под ред. Л. Н. Засориной (М.: Русский язык, 1977), слово «материя» делит места с 2172 по 2202 по частоте употребления в русском языке со словами «самовар», «конференция», «партизан» и др. Таким образом, по свидетельству языка понятие «материя» примерно столь же важно для объяснения мироустройства, как понятия «самовар» или «партизан», – вывод, неутешительный для материалистов. К огорчению спиритуалистов, металексема «дух – духовный» отмечена примерно таким же или даже чуть более низким рангом. Еще одно важнейшее понятие, положенное в основу многих философских систем, – это «бытие» или «существование». Онтология как учение о бытии является центральным разделом таких значительных философий, как гегелевская и хайдеггеровская. Но язык легко обходится без утверждений о бытии или небытии того или иного предмета и обсуждает его конкретные свойства, не прибегая к «экзистенциальным» суждениям. «Быть» – важное, но не основное слово: в русском языке оно занимает по частоте шестое место, в английском – второе, во французском – четвертое. Другие категории, например «разум» и «познание» (у рационалистов), «чувство» и «ощущение» (у сенсуалистов), «польза» и «деятельность» (у прагматиков и бихевиористов), «воля» (у Шопенгауэра), «жизнь» (у Ницше), также не входят в число основополагающих, если исходить не из систем отдельных философов, а из системы самого языка.

Более существенны понятия «я» и «ты», выдвинутые Мартином Бубером, – они принадлежат к самым употребительным в любом языке, и никакое объяснение мира не может без них обойтись. Бубер назвал местоименную пару «я – ты» «основным словом», определяющим диалогическое отношение как центральное в мироздании; частотный словарь отводит этой металексеме третье место в русском и английском языках.

Таким образом, язык отбрасывает большинство важнейших философских понятий на периферию сознания: они мало насущны для того мыслительного процесса, который ведет о мире сам язык, во всей бесчисленной совокупности своих речений. Философия пытается бороться с языком, переворачивая его естественные пропорции, ставя в центр своей речевой подсистемы какой-то периферийный элемент, малоупотребительное, а то и вовсе несуществующее, вымышленное слово, вроде гегелевского «снятия» или хайдеггеровского «временения». Эта борьба идет на пользу языку, расширяет его творческие возможности, обогащает систему значений и ассоциативных связей. Так, значение слова «вещь» в немецком, да, пожалуй, и в русском языках углублено его принципиальным употреблением в системе Канта, точно так же как слова «противоречие» и «жизнь» имеют более наполненный смысл благодаря трудам Гегеля и Ницше. И все же, как ни пытается та или иная философская система утвердить свой порядок и иерархию смыслов, победителем в этой борьбе выходит естественный язык, хранящий в сознании (или бессознательном) своего народа смысловые и ценностные приоритеты. Философия дорисовывает, поправляет, но не перечеркивает картину мироздания, которая складывается в языке на протяжении столетий.

Язык как целое – это и есть мера истинности в понимании мира. Но это понимание пребывает в бессознательном разуме целого народа или человечества, а донести его до сознания отдельной личности – это и есть дело философии, которая объясняет и толкует то, что говорит сам язык как главный «отправитель» всех сообщений. Что же есть первоначало мира? – не по мнению того или иного мыслителя, а по мнению языка, которое может мыслителем разъясняться и обосновываться, но не оспариваться?

Как правило, во главе частотных списков идут служебные слова (*грамматософия): артикли, предлоги, союзы, частицы, – а также местоимения и функциональные глаголы, которые имеют формальный, грамматический, модальный смысл или вводят акты речи («быть», «мочь», «сказать», «говорить», «знать»). И только во второй полусотне начинают появляться существительные и прилагательные («год», «большой», «дело», «время», «новый», «человек», «люди», «рука», «стать», «жизнь», «видеть», «день», «хотеть»…). Приводим десять самых употребительных слов русского и английского языка, в процентах к общему числу употреблений:

4,29 в

3,63 и

1,92 не

1,73 на

1,38 я

1,33 быть

1,32 что

1,31 он

1,30 с (со)

1,07 а

6.18 the

4.23 is, was, be, are, 's (= is), were, been, being, 're, 'm, am

2.94 of

2.68 and

2.46 a, an

1.80 in, inside (preposition)

1.62 to (infinitive verb marker)

1.37 have, has, have, 've, 's (= has), had, having, 'd (= had)

1.27 he, him, his

1.25 it, its

Вверху частотного списка нет никаких субстанций и атрибутов, задающих – благодаря лексической конкретности – жестко обусловленную систему мышления и поведения. «Саморазвитие абсолютной идеи», «исторический материализм», «сублимация либидо», «стимул и реакция» – все эти слова можно найти лишь в самом низу частотного списка. Язык свидетельствует в пользу служебных слов, обозначающих те смыслы и модусы, без которых не могли бы общаться люди и не мог бы существовать мир. Все пребывает только «в» чем-то другом, через «и» присоединяется к чему-то другому, через «не» отрицается, через «на» – основывается на чем-то…

Что именно в чем находится, что с чем сочетается, что чем отрицается – это уже зависит от конкретного сообщения, а язык лишь приводит нам в услужение эти кратчайшие и «кротчайшие» словечки, которые лежат в основании всего множества сообщений, всех актов мысли. Во главе их – самые служебные из всех: артикли, не имеющие никакого собственно лексического значения, а только придающие большую или меньшую степень определенности конкретным значениям существительных.

*«», В, Грамматософия, Tэизм

Учение. С. 223–231.

Предлог «в» как понятие. Частотный словарь и философская картина мира // Знак. С. 228–253.