СЛОВО

СЛОВО (word). Единица языка, формально трудная для выделения, центральная для лингвосферы и соотносимая с человеком как центром универсума. В лингвистике «слово» – понятие-пария, признанное многими специалистами ненаучным, неопределимым, остатком синкретически-мифологических представлений о языке, как в психологии таким же понятием-парией стала «душа», а в философии – «мудрость».

Многие лингвисты избегают понятия «слово», принимая в качестве основного понятия минимально значимую единицу языка (морфему, или «монему», в терминологии А. Мартине) либо автономное синтаксическое образование (словосочетание, «синтаксическая молекула» Ш. Балли). Согласно Э. Сепиру, слово представляет лишь «формальную единицу речи», выделенную пробелами, и выполняет либо функцию морфемы (служебные, «грамматические» слова), либо функцию предложения (слова знаменательные), либо совмещает обе функции, соединяя грамматику и семантику. Вместе с тем Э. Сепир утверждает: «Корневые и грамматические элементы языка, абстрагируемые от реальности речи, соответствуют концептуальному миру науки, абстрагированному от реальности опыта, а слово, наличная единица живой речи, соответствует единицам действительно воспринимаемого опыта, миру истории и искусства» [297]. К сходному выводу приходит М. В. Панов: слово представляет собой смысловое единство, части которого так же не разлагаются на значения составляющих его морфем, как фразеологизмы не разлагаются на значения составляющих слов [298].

Л. Ельмслев, Р. Барт и Б. Потье, под разными теоретическими углами, выдвигали на место слова категорию «лексия», которая может быть простой («конь»), составной («конь-огонь») и сложной («скакать на коне»). Как замечают авторы влиятельного аналитического словаря «Семиотика и язык» А. – Ж. Греймас и Ж. Курте (в статье «Слово»), «не добившись успеха в определении этого термина, лингвисты много раз пытались исключить его из своего словаря и круга забот. Но всякий раз оно возвращалось в новом одеянии и заново поднимало все те же вопросы» [299].

Слово занимает центральное место в иерархии языковых единиц, которая насчитывает пять основных ступеней:

1) фонема, звук как смыслоразличительный элемент языковой системы;

2) морфема, минимальная значимая часть слова;

3) слово;

4) предложение – совокупность слов, содержащих одно сообщение (мысль, высказывание);

5) текст – последовательность предложений, образующих одно произведение, целостный акт авторского самовыражения и речевой коммуникации.

Возможны и более дробные деления – например, между фонемой и морфемой ставят «морфы» (варианты, или составляющие единицы морфемы), а между словом и предложением – словосочетания. Но если расширить иерархию языковых единиц до семи уровней, слово все равно займет в ней срединное место. Фонемы и морфемы – микроединицы языка, предложение и текст – макроединицы, а слово – то, по отношению к чему определяется их масштаб.

Точно так же масштабы микромира (частицы, атомы, молекулы) и макромира (звезды, галактики, метагалактики) определяются их отношением к человеку: «микро» – то, что меньше человека, «макро» – то, что больше. Слово – наибольшая единица языкового микромира, в котором срастаются смыслоразличительные элементы-морфемы, и наименьшая единица языкового макромира, в котором слова свободно сочетаются в тексты различной длины. Положение слова в мире символических величин равнозначно положению человека в мире физических величин: середина и точка отсчета. Не исключено, что существуют общие закономерности сложения таких иерархий: от фонемы до текста, от кварка до вселенной, от клетки до биосферы (организм посередине).

Объяснить лингвистически «словность» языка так же трудно, как и объяснить физически существование срединного, «человечески обжитого» мира среди микро– и макромиров, среди атомов и галактик. Для этого требуется ввести антропный принцип в физику, как и «словный» (логосный) принцип в лингвистику, допустив, что все эти мельчайшие и крупнейшие единицы суть лишь условные проекции слова как первичной реальности, расчленяя которую, мы получаем морфемы и фонемы, а сочетая которые, получаем предложения и тексты. Слово потому и невыводимо теоретически из других единиц и понятий языка, что сами они выводятся из слова как первичной данности языка.

По наблюдению В. Г. Гака, «попытки замены понятия “слова” другими понятиями оказываются безуспешными, так как значение понятия “слово” именно в том, что оно объединяет признаки разных аспектов языка: звукового, смыслового, грамматического» [300]. Все разделы языкознания расходятся от слова и сходятся к слову, поскольку это не только научная, но и интуитивно данная, первичная категория языка, как и человек – в физической картине мира. Слово равнообъемно, равномощно миру, предназначенному для обитания человека. Отсюда древняя интуиция первологоса: мир сотворен Словом, и по его образу и подобию сотворен человек. Не морфемами, не фразами, не текстами, а именно Словом, которое сохраняет целостность даже тогда, когда разделяется на тысячи слов, точнее – соединяет их в себе.

Слово не просто находится посредине, но в нем встречаются нисходящий порядок смыслового членения текста и восходящий порядок смысловой интеграции звуков (фонем). С одной стороны, части слова, микроединицы языка, лишены свободы, не могут употребляться отдельно друг от друга и значимы только вместе, в составе слова. С другой стороны, собрания слов, предложения и тексты, лишены жесткой внутренней связи, их элементы могут свободно сочетаться между собой, переходить из одного сочетания в другое. Слово – наименьшая единица языка с наибольшей внутренней связью частей. Слово еще морфологически цельно (по составу) и уже семантически свободно (по значению).

Слово – мера связности и подвижности в структуре языка, точка пересечения координат порядка и свободы, идеальная мера организованной анархии самого языка. Слово – это микрокосм языка как целого, подобно тому как человек – средоточие и посредник макро– и микромиров, точка их вхождения и «погруженности» друг в друга. Как сознание человека объемлет окружающий мир, а тело объемлется миром, так слово объемлется языком, «океаном слов» – и вместе с тем объемлет его. Поэтому сколь угодно большой по объему текст, если в нем выделяется признак цельности, называется «словом» («напутственное слово», «Слово о полку Игореве», «в миг, когда дыханьем сплава в слово сплочены слова» Б. Пастернака).

Через слово макрокосм языка становится микрокосмом, свертывается в наименьшую свободную единицу. Но через слово и микрокосм языка может обратно развертываться в макрокосм. В словотворчестве внутренний морфемный состав слова может превращаться в свободно соединяемые значимые единицы. Если речь, повесть, сочинение любого жанра и размера может стать «словом», то и слово может стать «целым сочинением», произведением особого, «однословного» жанра.

*Воязыковление, Логодицея, Логопоэйя, Однословие, Словопонятие, Языководство

Однословие как литературный жанр // Континент. № 104. 2000. С. 279–313.

Знак. С. 309–320.