Тамбов

Ещё один новый город в географическом багаже. Здесь на базе ТУЦа (Тамбовского учебного центра) создавался отдельный батальон радиоэлектронной борьбы, который впоследствии должен расквартироваться в Чечне. Встретили меня экзотично. Вспомнилась комедия «Джентльмены удачи» и Леонов, заходящий в камеру.

Вечером состоялась обязательная выпивка и более тесное знакомство под эгидой офицерского собрания. Комбат после десятого тоста сказал, что «наш вход в Чечню не будет прикрываться с воздухами вертолётами, маршрут движения продан, и вся надежда на себя». Вечеринка закончилась пьяными выходками бывших десантников — замполита и заместителя по вооружению, которые опробовали свои новые кинжалы на охранявших нас солдат, в поисках кем-то утерянной шапки. Затем искали взводника Журу, который уснул под кроватью. Первая ночь в новой части.

Прожили в казармах недолго. Приехали наши солдаты, преимущественно с Дальнего Востока и Урала, и спустя пять дней всех вывели в окрестности села Трегуляй, предварительно загрузив всё самое необходимое на первое время в грузовики.

Пощипывал невесенний мороз. Нашли площадку. Стали расчищать её от метрового снега. Работы было много. К вечеру здесь должны будут стоять палатки, топиться печки, и мы будем спать в них. Это казалось невыполнимым. Ни физически, ни морально.

Всего не хватало: инструментов, солдат, техники. Всё вручную. На палатке медицинского пункта работало трое: начмед, начальник аптеки, водитель-санитар. Кое-как очистили от снега отведённую нам площадку. Приходилось воровать инструменты у зазевавшихся солдат из подразделений, лазить по деревьям в поисках хороших дров, долбить подтаявший лед. Каждый за себя. На обед была полукилограммовая банка тушёнки и краюха хлеба. Кухня ещё не работала. На фоне такой физической нагрузки это выглядело мизером. Пришлось засылать курьера в сельский магазин. Когда же закончится этот день? По декабрьским меркам быстро стемнело. А работы ещё больше половины. Разожгли костры. В десять дали отбой. Ночевать в палатках ещё было нельзя. Только полчаса назад растопили новые печки. Из них шла гарь и прочая нечисть. Кровати имели жалкий вид. Ночью до минус десяти. И тут прозвучала сладкая команда строиться, — идём в казармы! Наверное, и командир понимал, что гробить сейчас людей в палатках не имело никакого здравого смысла.

Второе радостное известие застало меня в пути. Принесли телеграмму — «У меня родился сын…»

Кое-как помылись в холодной воде. Накрыли праздничный стол. Поллитровка выданного нам на месяц спирта, пара банок тушёнки, булка хлеба. Какой кайф! Спирт пили почти неразведённым. У всех был стресс. Это заметно было по лицам, дрожащим рукам, юмору. Кто-то чего-то мне желал. А я мысленно уже был в Питере. И на следующий день предоставил комбату свою телеграмму, написал рапорт с просьбой о предоставлении краткосрочного десятидневного отпуска по семейным обстоятельствам.