22.02.1997

Извини за молчание. Начало письма написал ещё в декабре, а продолжение вот сейчас. То конверта не было, то забыл про него. Новостей много. В конце 1996 года начал косметический ремонт в детской и закончил только сегодня. Не подумай, что я — лодырь. Просто то денег нет, то времени. Покупаю два-три рулона обоев и клею. Вроде неплохо. Но Настенька, несмотря на мои предупреждения, разрисовывает их от всей души так же, как и все остальные стены нашей квартиры. Жаль, дорогие обои. Один рулон стоит десять немецких марок (во многих непродуктовых магазинах цены указаны в долларах и марках). Но я сказал детям, что в ближайшие пять лет замены не будет. Также недавно купил двухэтажную кровать, так как Оксана спала на раскладушке.

Новый год встретил семьей и с друзьями, но не рассчитал сил. Накатилась усталость и сон после двух суток дежурств в больнице.

Сейчас мы снова живём вчетвером. Бабушка уехала в деревню. Под конец своего пребывания она села на нашу шею (хотя пенсия у неё сто долларов) и стала обвинять меня в том, что я много ем. В конце концов, мы объявили ей бойкот и перестали кормить.

После двухмесячного перерыва возобновил тренировки. В конце января принимал участие в марафоне «Дорога жизни», где занял призовое место и получил кроссовки «Мизуно». В начале апреля в Москве будет проходить чемпионат России на сто километров, где планирую принять участие. Также в мои планы входит и суточный бег в сентябре. Хоть работа, семья, учёба и отнимают много времени, я выкраиваю мгновения для тренировок и неуклонно прогрессирую, обновляя личные рекорды с завидной регулярностью. Как говорил мой тренер Лысенко: «Чем тяжелее условия жизни для марафонца, — тем выше будут его результаты!». Бег стал частью моей жизни. Он и стресс снимает и силы придаёт для напряжённого образа жизни. Иногда бывает, что в течение недели я две-три ночи провожу дома, и, если бы не моя выносливость, я бы не выдержал такого ритма.

В начале февраля меня уволили с должности охранника фабрики. Жаль, так как после каждого дежурства я получал двенадцать долларов. На фоне постоянных задержек стипендии это выручало. Официальная причина увольнения — отсутствие лицензии на право заниматься охранной деятельностью. Чтобы её получить, необходимо закончить двухмесячные курсы охранников и заплатить сто пятьдесят долларов. Это неплохо, так как лицензированный охранник зарабатывает по двести-триста долларов в месяц. Но пока нет ни денег, ни времени для этого.

С первого февраля у меня началась войсковая стажировка, которая закончится восемнадцатого марта. Я попал в автобатальон, который дислоцирован в Петродворце. На дорогу уходит почти четыре часа в сутки. Но я езжу туда не ежедневно, так как продолжаю работать в детской больнице, где официально нахожусь в отпуске. Я попросил подработку в туберкулёзном и венерическом отделении, чтобы поддержать материальное положение. Меня взяли, так как я лучше всех в больнице ставлю «бабочки». Это такие микроиглы с крылышками, через которые лекарства поступают в кистевые капилляры и темпоральные вены.

Мои девочки подрастают. В сентябре Настенька пойдёт в детский сад, и Вика выйдет на работу. Станет полегче. Все мы переболели гриппом. Вика с Оксаной дважды. Старшая дочь называет меня папой. Она учится без троек в четвертях, но иногда приносит двойки за поведение. В школе заняла первое место по спортивной олимпиаде среди первоклассников. Настя пока говорит лишь отдельные слова: мама, папа, баба, дай, иди. Как мне кажется, она растёт смышлёной, но немного вредной.