Вклад Монне

Пятьдесят лет, предшествовавших созданию общего европейского рынка, были отмечены двумя мировыми войнами и последовавшим за ними упадком. Однако начиная с 1958 года в европейской истории наступил период мира и процветания, во что тогда мало кто мог поверить. С начала века и до 1945 года Европа лишилась в двух больших войнах по меньшей мере шестидесяти миллионов человек, но с тех пор, за исключением гражданской войны в Югославии, на ее территории не было ни больших, ни маленьких войн. После распада Советского Союза в 1991 году две части разделенной Европы стремительно объединяются, в основном потому, что Европейский союз уже крепко связал западную часть, создав общий свод законов о свободной торговле, иммиграции и привнеся множество других положительных аспектов, таких как, например, ответственность за безопасность продуктов питания. Эти достижения привлекают страны Восточной Европы.

Несмотря на сегодняшнюю финансовую и политическую напряженность, во многом вызванную кризисом 2008–2009 годов и последующим длительным мировым экономическим спадом, несмотря на кризис в Греции, Евросоюз сохраняет единство. Социальная демократия в сочетании с личной свободой и развитой системой социальной защиты обеспечила ему внушительный успех. Европейский союз сегодня — это мощная сила в сфере международной торговли и основной партнер США в формировании открытой мировой торговой системы, опирающейся на рыночные механизмы и общие правила. Поистине, созданное Монне Европейское объединение угля и стали стало тем семенем, из которого проросла модель демократического капитализма и верховенства права во всем мире.

С падением железного занавеса в 1989 году и последовавшим за ним вступлением многих стран в Евросоюз число стран-членов увеличилось до двадцати восьми[273]. Современный Евросоюз раскинулся от Ирландии и до Черного моря, в нем проживают более пятисот миллионов жителей, производится ВВП размером в 18 триллионов долларов, ему принадлежит 20 % мировой торговли. Невозможно точно измерить экономическую выгоду отдельных стран в составе Евросоюза. Невозможно просчитать и то, как выглядела бы картина, не будь Европейского союза, тем более что любые показатели эффективности и затрат сильно зависят от конкретного периода. Мировой финансовый кризис 2008 года и его последствия негативно сказались на показателях экономики ЕС и большинства стран нашей планеты. Тем не менее Deutsche Bank в своем отчете делает вывод, что в период с 2003 по 2013 год ЕС демонстрировал значительные успехи в экономическом росте, торговле, мобильности рабочей силы и конкуренции среди европейских компаний[274]. По результатам одного из исследований, в период с 1958 по 2005 год экономическая интеграция увеличила динамику прироста ВВП ЕС на 5 %[275]. Авторы еще одного исследования пришли к выводу, что между 1992 и 2012 годами внутриевропейская торговля обеспечила прирост ВВП с 12 % до 22 %[276]. Что касается прямых иностранных инвестиций в ЕС, то если в начале 1980-х годов их объем был незначительным, то с тех пор увеличился более чем в двадцать раз. И еще несколько цифр: в 2004 году к ЕС присоединились десять стран во главе с Польшей, Венгрией и Чехией. В середине 1990-х годов, когда велись переговоры о вступлении стран-кандидатов, большинство из них имели ВВП на душу населения в размере 1/4 и 1/3 от размера ВВП пятнадцати стран, уже входивших в союз. По прошествии десяти лет после вступления в ЕС большинство стран-новичков показали рост ВВП до 2/3 ВВП стран, ранее входивших в ЕС[277].

* * *

Деятельность Монне затронула главные аспекты европейской интеграции — и не только в его эпоху, но и в наши дни. Его работа над ЕОУС была попыткой нащупать правильное распределение сил между надгосударственной и государственной властями. Его идея надгосударственного правительства вылилась в дискуссию о том, как учитывать при этом мнение граждан — дискуссию о демократической ответственности или ее недостатке, которая и сегодня остается центральным вопросом европейской политики. Его желание объединить экономики государств без политической интеграции создало проблему, которая до сих пор изводит чиновников, пытающихся сделать работу ЕС, и особенно еврозоны, более продуктивной. Монне был ярым сторонником действий, которые были предприняты уже после его смерти: введения единой валюты, создания Европейского центрального банка, формирования банковского союза и разработки общей энергетической политики. Некоторые новые инициативы последних лет хоть и не были разработаны Монне, но получили развитие благодаря его деятельности, например общая политика в области телекоммуникации или цифровых технологий. Не будет преувеличением сказать, что, добиваясь создания Евросоюза, Монне построил самое масштабное многонациональное региональное объединение в истории. Он совершил один из величайших политических прорывов со времен учреждения Вестфальским договором 1648 года государственного суверенитета[278][279].

Несмотря на то что внимание Монне было сосредоточено на Европе, опыт этого региона можно рассматривать как глобализацию в миниатюре. Стоит отметить, что другие части света смотрят на эволюцию ЕС как на модель для собственного развития. Так, в динамично развивающейся Юго-Восточной Азии десять стран строят АСЕАН (Ассоциацию государств Юго-Восточной Азии) — экономическое сообщество, призванное интегрировать торговлю, инвестиции, транспорт, связи и регламентационные процессы[280]. Африканский союз начал вести переговоры о свободной континентальной торговой зоне[281]. Подобные шаги предпринимаются и в странах Карибского бассейна. Вполне возможно, что в этом столетии США, Канада и Мексика создадут североамериканский рынок, который будет гораздо больше походить на европейский, чем мы можем себе это представить[282]. Разумеется, некоторые фундаментальные вопросы неизбежны. Может ли успешный европейский опыт применяться где-то еще? Возможны ли более крупные надгосударственные системы управления в глобальном мире? О чем говорит нам детище Монне — о возможностях глобализации или о ее недостатках? Никто не знает наверняка.

* * *

В 1963 году президент Джон Кеннеди отправил Монне письмо с признанием его достижений:

«Веками императоры, короли и диктаторы пытались силой навязать Европе единство. Плохо это или хорошо, но им это не удалось. Следуя вашему озарению, Европа за двадцать лет стала ближе к единству, чем до этого за тысячу. Вы и ваши коллеги взяли для строительства цемент аргумента и кирпич экономического и политического интереса. Вы меняете Европу силой конструктивного предложения»[283].

Да, сутью глобализации является размывание границ, именно это и сделал Монне. Каждый по-своему, но то же самое сделали Чингисхан и Роберт Клайв, создав империи. То же сделал и принц Энрике, открыв новые земли. И Майер Амшель Ротшильд, построив мировую финансовую систему, которая позволила людям в разных частях света стать ее частью. То же сделал и Сайрус Филд, объединив мир революционно новой системой связи. И Джон Рокфеллер, организовав мировые поставки топлива на нужды промышленности и открыв новые каналы перевода средств на благотворительные цели. Однако Монне удалось то, чего не сделали другие. «Его называли государственным деятелем, — сказал Строуб Тэлботт, президент Брукингского института и бывший заместитель государственного секретаря США, — на самом же деле он был персоной более уникальной и важной: он был ключевой фигурой в преобразовании самого понятия государственности»[284].

* * *

Нельзя отрицать, что Евросоюз сталкивается с рядом серьезных проблем. Вот уже несколько лет как он втянут в экономический и финансовый кризис, который привел, помимо прочего, к замедлению роста экономики, высокому уровню безработицы, особенно среди молодежи, большим долгам и повышенной нагрузке на банки. Экономические проблемы, связанные с Грецией, очень опасны и обещают стать причиной многолетней напряженности внутри страны, а также породить большие политические разногласия среди стран, входящих в еврозону и ЕС. Есть и другие потрясения. Наплыв мигрантов и беженцев из Северной Африки и Ближнего Востока определяет долгосрочные перспективы свободы передвижения в Европе и создает устрашающие гуманитарные проблемы. Осложняет ситуацию и Великобритания, которая угрожает выходом из Евросоюза. Все эти трудности проверяют на прочность способность европейских чиновников формировать последовательную политику. Вдобавок ко всему граждане европейских государств глубоко разочарованы текущей политикой и мерами, предлагаемыми Брюсселем[285]. Как результат, происходит подъем ультралевых и, особенно, ультраправых партий, слышатся призывы к национализму, возрождается ксенофобия — все то, против чего боролся Монне. Не проходит и дня без громких высказываний на тему, сможет ли ЕС справиться с раздирающими его противоречиями. На это есть как минимум четыре убедительных контраргумента.

Во-первых, европейским лидерам известно об этих проблемах. Слово самому влиятельному европейскому политику Ангеле Меркель:

«Понадобились века на то, чтобы люди и страны Европы нашли свой путь сначала к экономическому, а затем и к политическому сотрудничеству. Одним из символов этого процесса стало подписание Римского договора пятьдесят семь лет назад. Этот договор основан на убеждении, что интеграция Европы была и остается вопросом войны и мира. Кроме того, он является ключевым гарантом того, что мы с нашими ценностями, образом жизни и способом ведения дел не сдадим позиции в глобализованном мире XXI века»[286].

Во-вторых, большинство европейских руководителей хотят учредить более сильный Экономический и валютный союз Европейского союза (ЭВС). Несмотря на глубокие противоречия, спровоцированные греческим кризисом, об этом предложении говорится в докладе, сделанном летом 2015 года. Доклад подписал председатель Европейской комиссии и поддержали председатель Европейского совета глав государств, председатель Совета министров финансов стран еврозоны (Еврогруппы), президент Европейского центрального банка и председатель Европейского парламента[287]. Все они высоко оценили как экономические, так и политические преимущества евро. Чиновники разработали программу, призванную стать прочным фундаментом развития ЭВС. В качестве основных мер были предложены: создание крепкого банковского союза, интеграция рынков капитала и укрепление координации в финансовой сфере. «Сегодня Экономический и валютный союз Европейского союза (ЭВС) подобен дому, который строился долгие годы, но так и не был закончен. Пришло время укрепить его фундамент и превратить ЭВС в то, чем он должен быть»[288].

В-третьих, еврозона и более широко Европейский союз вполне могут измениться. Например, какие бы аргументы ни приводили в отношении Греции, со временем Афины могут выйти из еврозоны. Возможно, выйдут и другие страны. Но в таком случае оставшимся государствам будет легче добиться еще большей интеграции. То же самое можно сказать и о выходе из ЕС Великобритании; не исключено, что это еще больше сплотит Европейский союз. В любом случае нынешний кризис следует рассматривать как часть долгого исторического процесса, в ходе которого два шага делается вперед, а один назад.

Четвертый довод против скептицизма в адрес жизнеспособности Евросоюза звучит так: он уже преодолевал несколько глубоких кризисов. «Я всегда верил, что Европа появится в результате кризиса, и этот результат будет суммой результатов всех кризисов»[289], — писал Монне. Свои воспоминания он закончил фразой: «Суверенные государства прошлого больше не могут справляться с проблемами настоящего… и  [Европейское] сообщество всего лишь этап на пути к становлению нового мира»[290]. Принимая во внимание терроризм, киберпреступность, изменения климата, финансовую нестабильность, проблемы мигрантов и беженцев, неравномерный экономический рост и многие другие испытания, уготованные нам глобализацией, я уверен, что он прав.