Я памятник себе воздвиг (пародия)

Я памятник себе воздвиг (пародия)

Я памятник себе воздвиг не из металла, иссечен критикой, издерган, перемыт, вознесся он превыше пирамид и выше той, что к Братской ГЭС летала.

Кто ждет, что я умру, — карман держите шире.

Защитник молоди, икринок и молок, я буду жив, пока в подводном мире жив будет хоть один малек.

Слух обо мне пройдет от Братска до Арбата, и назовут меня глашатаем своим студенты.

Домработницы.

Солдаты.

Райкомы.

Церкви.

Окунь и налим.

Я обращаюсь к молодежи мира: когда идешь туда, куда идешь, не проходи неблагодарно мимо.

Гляди на Евтушенко, молодежь!

Тебе, а не маститому кому-то я отдаю творения на суд.

Пусть простоит хотя бы три минуты.

Хотя бы две минута.

После пусть снесут.

П. Хмара.

«Вопросы литературы», № 8, 1966

Е. ЕВТУШЕНКО (пародия)

Стихом набатным мертвого разбудит.

Но про себя шептать не перестал:

Пускай нам общим памятником будет Мой индивидуальный пьедестал!

А. Рейжевский.

«Москва», Ne 11, 1966

Поэт должен идти на улицы, на площади, в университеты, в маленькие поселки, в заброшенные деревни. И тогда он обретет огромную аудиторию, какую имеют уже Евтушенко, Арагон, Гильен, Неруда.

Хорхе Саламеа, колумбийский писатель, в ответ на анкету уругвайской газеты «Ла Марча».

«Иностранная литература», № 12, 1966

Кому посчастливилось, тот уже положил перед собой новый сборник Евтушенко «Катер связи» и, наверное, сразу же начал читать. Стоит ли говорить о популярности этого поэта, которого читают в студенческой аудитории и в палатке геологов, в вагончике целинников и сельском клубе, читают и перечитывают… Другие суда пойдут по этому пути, но по пути уже не такому страшному, а более спокойному. А «Катер связи» будет горд сознанием того, что свое трудное, но очень нужное дело ом сделал вовремя…

Г. Владимиров. Катер связи.

«Ленинское знамя» (г. Термез), 1966

Число желающих попасть на вечер советского поэта было беспрецедентным за всю историю существования Нью-Йоркского Поэтического Центра. У входа в здание постоянно висел лаконичный большой плакат: «Нет билетов на Евтушенко». Советского гостя представляли крупнейшие американские писатели Артур Миллер, Роберт Лоуэлл, Джон Апдайк. На первом выступлении присутствовал Джон Стейнбек. Мэри Хемингуэй, вдова великого американского писателя, специально ездившая в Принстон, чтобы послушать советского поэта, в беседе с вашим корреспондентом высоко оценила мастерство, искренность и гражданственность поэзии Евтушенко. Его принимали Генеральный Секретарь Организации Объединенных Наций У Тан, а также Роберт Кеннеди — брат покойного Президента США.

Г. Боровик. Нет билетов на Евтушенко.

АПН, 1966

Конечно, я не считаю, что поэт — это шаман. Не следует возводить его на пьедестал и возлагать на него венок. Это не обязательно. Евтушенко сказал, что поэт, вовсе не насилуя себя, может подчиняться долгу, откликаться на взрывы и потрясения. Может быть, необязательно иметь в виду баррикады… Парижская работница, напевающая дурацкую песенку, по-своему выражает потребность в поэзии. Только поэт не должен приносить ей дурацкие песенки.

Пьер Гамарра, французский писатель. Речь на дискуссии 27 сентября

1966 г. в Боржоми в дни празднования 800*летия со дня рождения

Шота Руставели.

«Иностранная литература», № 2, 1967

Евтушенко можно отказывать в чем угодно, но не в ощущении скрытого тока, нерва времени, не в органическом чувстве того, что реально, на деле «носится в воздухе». Этого поэта можно судить только по самым высоким критериям…

В. Гусев. В поисках прочных ценностей.

«Литературная газета», 1 марта 1967

«Поэт в России больше, чем поэт…»

Эти слова Евтушенко относятся к нашему кино не меньше, чем к поэзии. В них сосредоточена, мне кажется, самая суть русского искусства вообще, и разумеется, кинематографа.

Ан. Смирнов, кинорежиссер. Чем дорожишь? (ответы на анкету).

«Искусство кино», 1967

Знаменательна иллюзия, распространившаяся как поветрие. В последнее время то и дело встречаешь, нет классовых, нет идеологических противоречий, есть просто люди — хорошие или плохие. Вон и Евтушенко в недавно опубликованной повести «Пирл-Харбор» объявляет устами своего героя, русского поэта, беседующего с американцем: «Мы только думаем, что живем в разных странах. На самом деле границы проходят не между странами, а между людьми». Ну, предположим, изгоним из споров идеологию. А что останется, что взамен?

Л. Крячко. Не козел отпущения, а реальный противник.

«Литературная газета», 5 июля 1967

Вознесенский и Евтушенко представляют два противоположных понимания мира, два противоположных подхода к нему. Поэзия Вознесенского проникнута убеждением, что знакомый облик предметов, знакомые способы их существования скрывают их изначальные формы, изначальную сущность. Поэтому в нем ощутимо желание сорвать с предметов эти внешние, знакомые, но не истинные формы и пробраться к тем изначальным, «истинным», которые скрыты от нашего взгляда.

Евтушенко, напротив — весь доверен окружающему миру, его формам, его закономерному порядку. Его поэзия живет уверенностью, что мир, который окружает нас, есть «истинный» мир…

А. Бегиашвили, доктор философских наук. Два поэта — два миросозерцания.

«Литературная Грузия», 1967

Евтушенко хорошо понял, что читателю нравится откровенность, и он от стиха к стиху начал заниматься саморазоблачением и сделал недовольство своим амплуа. Но драмы не получилось. У героя Евтушенко никогда не было глубокой привязанности к жизни большого коллектива В дальнейшем эта же беспринципность и поверхностность обнаружились и в более серьезных вопросах — в стихотворениях, подобных «Бабьему Яру·, в безответственных и бестактных политических декларациях.

П. Выходцев. Поэты и время.

Л., «Художественная литература», 1967

Характеризуя наше время, Евгений Евтушенко среди важнейших примет его по праву назвал и такую:

«— а залы, где слушают люди стихи, переполнены»

Интерес нашего общества к поэзии за последние годы вырос необычайно. Вошли в обиход «Дни Поэзии», все рветут тиражи сборников.

выпускаемых под этим заглавием, в магазинах с удивительной быстротой образуются очереди, как только приходит книжка популярного поэта. Все это. конечно, не случайно…

Л. Финк. Острее видеть добро и зло. Статьи о литературе и нравственности. Куйбышевское издательство, 1967

Был Евтушенко… читал вдохновенные стихи… Читал так артистично, что я жалел, что вместе со мною нет ещё десяти тысяч человек, которые блаженствовали бы вместе… Стихи такие убедительные, что было бы хорошо напечатать их на листовках и распространять их в тюрьмах, больницах и других учреждениях, где мучают и угнетают людей… 2 августа 1968

…Вечером от 6 до 11 Евтушенко. Для меня это огромное событие. Мы говорили с ним об антологии, которую он составляет… обнаружил огромное знание старой литературы. Не хочет ни Вяч. Иванова, ни Брюсова. Великолепно выбрал Маяковского. За всем этим строгая требовательность и понимание. Говорит, что со времени нашего вторжения в Чехию его словно прорвало — он написал бездну стихов. Прочитал пять прекрасных стихотворений. Одно — о трех гнилых избах, где живут три старухи и старичок-брехунок. Перед этой картиной — изображение насквозь прогнившей Москвы — ее фальшивой и мерзостной жизни… Потом — о старухе, попавшей в валютный магазин и вообразившей, что она может купить за советские деньги самую роскошную снедь, что она уже вступила в коммунизм, а потом ее из коммунизма выгнали, ибо у нее не было сертификатов… Потом о войсках, захвативших Чехословакию. Поразительные стихи, и поразителен он… Большой человек большой судьбы… 2 ноября 1968

К. Чуковский.

Дневники, т.2, 1968

Поступившие в Комитет госбезопасности материалы свидетельствуют о политически безответственном поведении поэта Евтушенко, действия которого используются враждебной пропагандой в идеологической диверсии против СССР и объективно причиняют ущерб престижу нашей Родины… Особенно резонирующим у общественности явилось провокационное обращение Евтушенко в адрес руководителей партии и правительства по чешскому вопросу. В сентябре 1968 года в разговорах с участниками юбилея Николоза Бараташвили в Тбилиси он критиковал внутреннюю и внешнюю политику СССР, считая ввод союзных войск актом насилия над независимым государством, а наши действия в Чехословакии «недостойными»… Стремясь приобрести в глазах Запада и обывателей сомнительный

авторитет, Евтушенко публично выступил в защиту осужденных пасквилянтов Синявского, Даниэля, Марченко. В его книге «Идут белые снеги» перепечатываются отдельные произведения тенденциозного содержания, как, например, «Мед», «Баллада о стихотворении Лермонтова «На смерть поэта» и о шефе жандармов», где в одном случае говорится о легкости сближения, взаимопонимания «сволочи», наживающейся на горе людей, а в другом случае делается предупреждение всем современным «подлецам, жандармам, придворным льстецам» о грозящей им расплате. Посвященные теме Родины циклы о путешествии по Северу и Сибири, по существу, показывают отход поэта от коммунистической идеологии, подмену ее «общечеловеческими идеалами», «правдоискательством». Круг его впечатлений в силу неверного взгляда узок, быт людей убог («По Печоре», «Изба», «Баллада о выпивке», «За молочком»), если в стихах упоминается начальство, то это либо председатель колхоза-браконьер («Баллада о браконьерстве»), либо «начальник раймасштаба, который был известный гад» («Тыко Вылка»). Наибольшие сомнения в отдельных произведениях Евтушенко вызывают социально-значимые обобщения по конкретным поводам. Например, проблема отношения к историческим традициям в стихотворении «Декабристские лиственницы», где посаженную декабристом лиственницу срубили и «обтесали в безголово напыщенный бюст».. Поступки Евтушенко в известной степени инспирируются нашими идеологическими противниками, которые, оценивая его «позицию» по ряду вопросов, в определенных ситуациях пытаются поднять Евтушенко на щит и превратить его в своеобразный пример политической оппозиции в нашей стране

Председатель КГБ Ю. Андропов в ЦК КПСС. Секретно.

7 июле 1969 N1 1660-а

Евтушенко и Хрущев стоят на разных полюсах системы и. одинаково привязанные к ней, по-разному ее выражают, лишь изредка сходясь, как две крайности. Политический выразитель системы не мог понять поэтического ее выразителя… Евтушенко и его поколение сделали в целом огромное дело. Они вернули поэзии значение общественного явления

Д. Самойлов. Литература и общественное движение 50—60-х годов.

Из книги «Памятные записки», вышедшей посмертно в 1996 году

Написано в конце шестидесятых.

…Двадцать лет без малого минуло с тех пор, как в газете «Советский спорт» стали появляться стихи Евтушенко — ко всем праздникам и ко многим будням. Двадцать лет минуло с тех пор, как он вошел в моду, сперва в московскую, потом всесоюзную, потом мировую Все эти голы мы слышим: мода, мода, мода. Но двадцать лет быть в моде у огромного народа нелегко и непросто. А может быть, и не мода это вовсе, а любовь?

Б. Слуцкий.

Предисловие к книге Е. Евтушенко «Я сибирской породы».

Иркутск, 1971

Я бы назвал «Ягодные места» агитационным романом в лучшем смысле этого слова. Это страстная и высокохудожественная, соединившая в себе высокую литературу и высокую гражданственность, агитация за все лучшее в нашем обществе, за все лучшее в человеке и лучшее в мире, когда мир за два-три последних десятилетия в несколько раз стал меньше, а в человеке открылись новые и, конечно, не только прекрасные высоты и глубины.

Одним словом, роман написан Евгением Евтушенко, и этим уже многое сказано.

В. Распутин. Слово о романе.

«Москва», май 1980

Раскол был неизбежен — как и при всякой революции. Он вызывался антинациональной направленностью событий 89–91 гг. Если одна часть литературы, космополитическая, откровенно издевалась над всем национальным и даже над русским именем, а вторая составляла содержание и дух этого национального — какое тут может быть братание?! По телевидению была устроена бессменная вахта черниченок и евтушенок, чтобы ни на минуту не умолкал поток проклятий по адресу советского и русского… Раскол в литературе был неизбежен и, думаю, полезен.

В. Распутин. Слышу гул подземной Руси…

«Завтра», № 10, 1997

Евтушенко внимательно и бережно путешествует — если так можно выразиться — в душах людей, умеет находить ключ к душам замкнутым и застенчивым, умеет радоваться чужой радостью, болеть чужой болью… Достигшее зрелости творчество не утратило обаяния юности…

В. Соколов. Предисловие к книге «Стихотворения» в «Библиотеке

школьника».

М., «Детская литература», 1981

…Если бы меня спросили, кого я больше чту — раннего или позднего Евтушенко: конечно, позднего, умудренного, в чем-то, если хотите, более трагичного, но ностальгия по ранним его вещам вдруг перехватывает горло до слез…

Ч. Айтматов. Парус поэзии. Предисловие к трехтомнику Е. Евтушенко. 1987

Евтушенко был первым и остается одним из тех, кто поднимает голос против Сталина и опасности воскрешения сталинизма… Он начал выступать против цензуры до того, как зазвучал целый хор протестов из-за границы.

Гариссон Солсбери. Предисловие к кн. «Почти напоследок». 1988

Новый поэтический год начинается уже 10 января 1968 года встречей со «звездами» на стадионе «Натаниэль» в Сантьяго… Неруда говорит: «Евгений, я приглашал тебя не на рыцарский турнир, но я стану твоим оруженосцем — я стану переводить твои стихи». Евтушенко читает первое стихотворение, переведенное Нерудой, — «Море». Евтушенко и актер-декламатор, и мим, его чтение — целый спектакль; к такому мы еще не привыкли, и публика приходит в полный восторг… Он читает «Людей неинтересных в мире нет», «Нежность», «Бабий Яр», «Ярмарка в Симбирске», другие стихи. И заканчивает «Градом в Харькове».

Володя Тейтельбойм. Из кн. «Неруда».

М., «Прогресс», 1988

Мне говорили, что у вас есть популярная песня, может быть, вы ее знаете — ее припев состоит из слов «Хотят ли русские войны?» В ответ на этот вопрос в этой песне говорится:

Спросите вы у тишины над ширью пашен и полей, и у берез и тополей, спросите вы у тех солдат, что под березами лежат.

Спросите вы у матерей, спросите у жены моей, и вы тогда понять должны, хотят ли русские войны.

А как же ваши бывшие союзники? А как же те, кто вас на Эльбе обнимал? Что, если бы мы спросили у могил в Тихом океане или поле боя в Европе, где вдали от родины погребены погибшие американцы* Что. если бы вы спросили у их матерей, сестер и сыновей — хотят ли американцы войны?

Президент США Рональд Рейган.

Выступление в МГУ 31 мая 1988 года

Евтушенко своими стихами всегда защищал тех, кто сам не может защитить себя.

Б. Чичибабин, доверенное лицо Евтушенко на предвыборном митинге

в Харькове в 1988 году

Как все должно было совпасть — голос, рост, артистизм для огромных аудиторий, маниакальные приступы трудоспособности, умение расчетливо, а иногда и храбро рисковать, врожденная житейская мудрость, простодушие, нечто вроде апостольской болезни и, конечно же, незаурядный, очень сильный талант.

А. Межиров. Предисловие к книге «Стихотворения и поэмы».

М., «Молодая гвардия», 1990

Трудно себе представить более целенаправленную творческую биографию, чем биография Евтушенко. В Америке молодой человек со сходным душевным складом выбрал бы себе профессию проповедника или, может быть, политического деятеля. В России — он становится поэтом… Много раз Евтушенко ставил себя под удар, добиваясь освобождения арестованных писателей; в их числе были Анатолий Марченко, Лев Тимофеев, Феликс Светов, Наталия Горбаневская, Иосиф Бродский. Несколько раз в разных обстоятельствах Евтушенко обращался к правительству, защищая право Солженицына выражать свои взгляды на рус· скую историю и религию… Широкое распространение получило неопубликованное стихотворение «Афганский муравей», осуждающее советское вторжение в Афганистан. Евтушенко вместе с Сахаровым — один из основателей антисталинского общества «Мемориал». Будучи депутатом от Харькова, Евтушенко выступил на Первом Съезде с речью, в которой осудил монопольную власть Коммунистической партии. Шовинисты, основываясь на выступлениях Евтушенко, назвали его «врагом партии и писателей»…

Поэзия выбрала Евтушенко в той же мере, в какой он выбрал поэзию.

Альберт Тодд, профессор Квинс-колледжа, штат Нью-Йорк.

Из предисловия к «Избранному» Е. Евтушенко (иад-во «Генри Холт»,

США, 1990)

Мы собрались здесь не из ненависти к Бондареву, но и не из любви к Евтушенко.

Из речи на учредительном съезде Союза Российских писателей поэтессы М. Кудимовой, получившей членский билет Союза писателей вместе со многими другими молодыми благодаря инициативе Евтушенко. 1991

Евтушенко — один из самых отважных русских писателей уже более тридцати лет. Его стихи, проза, театральные и кинематографические работы производили огромное впечатление дома и за границей. Многие его стихи — часть русских лучших традиций. Его работа сыграла огромную роль в исторической борьбе России за новое открытие себя современному миру.

Артур Миллер. 1992

*К Евгению Евтушенко я отношусь с чувством глубокой благодарности за то многое, что он сделал для русских писателей, и для меня в частности.

A. Синявский. 28 октября 1992

Да все стихоплетство «знаменитого квинтета· (Окуджава, Вознесенский, Ахмадулина, Рождественский, Евтушенко) не стоит одного рубцовского «Видения на холмах».

Из читательского письма С. Куняеву, опубликованного им в сборнике «Слово исповеди и надежды» в 1990 году

•Евтушенко часто вспоминает слова Пастернака, обращенные к нему: «Не предсказывайте себе преждевременной смерти, как это делали многие поэты». Евтушенко переломил эту традицию, он полон жизни и энергии.

B. Берестов. 31 ноября 1992

Никогда у нас не было поэта более знаменитого, известного всем и вся — от мала до велика. Для большинства населения нашей бедной страны Евтушенко был не столько символом времени (как он сам считает), сколько символом поэзии как таковой. «Назовите известного вам поэта». — «Евтушенко». Ну, может быть, столь же часто назовут Пушкина — $ Статьи, помеченные звездочкой, взяты из личного архива Ю Нехорош«-ва — Прим ред.

Хотя навряд ли… Он помогал (а может быть, и до сих пор помогает). Каждое исключение из Союза писателей, каждая посадка в тюрьму того или иного диссидента, каждая высылка того или иного неугодного режиму персонажа вызывала возмущенное письмо от Евтушенко. Письма летели в прокуратуру, в Верховный суд, секретарям Союза писателей, в КГБ, в Политбюро. Иногда — да! да! — они помогали, людей освобождали, люди уезжали и чуть ли не первое, что они начинали делать на свободе — всячески ругали Евтушенко.

А. Мальгин.

«Столица», № 29, 1992

Он был настоящим, а не формальным лидером. Это он, а не мы с вами, Андрей, написал «Танки идут по Праге». Один маститый писатель-руководитель, чуть ли не матерясь, тогда проорал: «Этот Евтушенко! Умник нашелся! Мы все дураки, а он умный. Мы что, не понимаем? Но мы не лезем, молчим…» Стихи Евтушенко, жившие в исковерканной ауре нашей великой и несчастной страны, лечили, вели, спасали… Я и сейчас многого жду от него.

Р. Казакова. Быть притчей на устах у всех.

«Книжное обозрение», 14 августа 1992

Кто возместит Евгению Александровичу потери, которые не нашим чета? Кто заступился за него, когда его топтали и пинали? Только его личная заслуга в том, что он выстоял и не погиб.

А. Молодое.

«Народная газета», 17 июля 1993

Спасибо за то, что Вы послали мне роман Евтушенко «Не умирай прежде смерти». Евтушенко — писатель замечательного таланта, и Степан Пальчиков — это один из наиболее ярко выраженных характеров, которые я встречала в прозе за долгое время.

Жаклин Кеннеди-Онассис, старший редактор

издательства «Дабл дэй».

Из письма литературному агенту Джулиану Баху. 3 ноября 1993

Ваш самобытный многогранный талант ярко проявился в далекие теперь годы «оттепели». Гражданственность молодых поэтов сыграла тогда огромную роль в духовном раскрепощении и пробуждении россиян. Глубокая благодарность Вам за мужество, за неизменную верность идеалам демократии и гуманизма, которые Вы отстаивали в самые драматические дни нашей истории, на всех ее крутых поворотах.

Президент РФ Б. Ельцин, 18 июля 1993

*3наю Евтушенко целых 40 лет! Это ярчайший тип художника и человека плюс «гений чистой доброты».

О. Целков, 8 ноября 1994

*Хорошо, что он был и есть.

Н. Коржавин, 31 марта 1994

Помимо того, что Евтушенко один из самых известных поэтов во всем мире, он замечательно талантливый лектор и педагог. Я видел его в работе и на сцене, и в классной комнате. У него магнетическая личность, которая помимо серьезности, с которой он относится к преподаванию, буквально воспламеняет студентов.

Уильям Стайрон, 1994

Соответственно двухкопеечным мыслям, кто ж на свете всех милее (Евгений Евтушенко, кто ж еше!), придается сумасшедший размах… Земля вертится вокруг станции Зима, Москва состоит из Кремля, окруженного Марьиной Рощей. Мужья всего мира прячут жен от Евгения Евтушенко — тщетно!.. И этот человек еще смеет нападать на Тома Клэнси, Рекса Стаута. Как у него не отсохнет язык…

Д. Горелов. «Покрышкин русского глагола. Атас! Евтушенко в воздухе!·

«Столица·, № 43, 1994

•Его антология русской поэзии — это гигантский труд, за который мы должны все быть ему благодарны.

Т. Лещенко-Сухомлина, 1994

Евтушенко — это целая эпоха.

Б. Окуджава, 1995

•Я могу только выразить уважение и удивление его поведением в предлагаемых ситуациях.,

Д. Пригов, 1995

С удовольствием представляю читателям новый роман Евгения Евтушенко. Многие годы всей своей творческой деятельностью он находился как бы на самом острие интеллектуальных битв вокруг проблем, волновавших и нашу страну, и всю планету. В этом романе он вновь выступает как человек и художник, ищущий ответа на главные вопросы жизни.

М. Горбачев. Из предисловия к американскому изданию романа

«Не умирай прежде смерти», 1995

В романе «Не умирай прежде смерти» русский выдающийся поэт гражданственной традиции — поэт, прозаик и кинорежиссер — воссоздает национальную мучительную историю через свою экстраординарную биографию, вызывающую фантазию и страстный идеализм. Этот роман подтверждает, что Евтушенко никогда не умрет прежде своей смерти и что его голос будет жить всегда, как неотъемлемая часть нашей эпохи.

Стивен Коэн, профессор Принстонского университета. Отзыв на пере-

веденный в США роман. 1995

•Евгений Евтушенко — весенний цветок нашей литературы — подснежник.

О. Чухонцев, 25 октября 1996

Его принимали президенты, вожди революций, высшие иерархи КГБ и аляскинские звероводы. Он помог тысячам людей, чаше всего неблагодарным… Евтушенковская суперпопулярность была равна упованиям народа на лучшую жизнь. Но ее первоисточник — поэзия. Публике интересен поэт. Тот самый. Знаменитей которого не было на Руси и уже не будет.

И. Фаликов. Не больше, чем поэт.

«Арион», 1996

Чем дальше я читал «Строфы века», тем определеннее складывалось у меня представление, что составитель умышленно натравливает один народ на другой, специально подбирая для этого соответствующие стихи, в которых находится «ключ к русской душе», душе антисемита-погромщика, а в лучшем случае — человека «без царя в голове» — то есть дурачка… И у меня вырвался из души экспромт-эпиграмма, посвященный составителю:

Полухохол, полуполяк,

Полулатыш, полутатарин,

Полупростак, полумастак,

Ты что же, мать твою растак,

России так неблагодарен?

Н. Старшинов.

«Литературная Россия», 7 июня 1996

Основное радостное чтение последних месяцев — антология поэзии «Строфы века», составленная Евтушенко… То, что сделал Евтушенко — подвиг. Так же хороши и полезны передачи Евтушенко «Поэт в России больше чем поэт».

В. Астафьев.

«Литературная газета», 26 июня 1996

Любопытно, что в этой антологии («Строфы века») так много «бывших жен», настоящих жен, детей и родителей, что она представляется порой своеобразным памятником первобытному родоплеменному промискуитету… (в данном случае, свальному греху. — Сост.)

В. Куприянов. Злоба века.

«Наш современник», Nt 8, 1996

Говорят, что Евтушенко театрален. Это правда. Он действительно читает свои и чужие стихи лучше многих отличных актеров. Его артистизм завораживает с первых же слов. Размах человеческой натуры чувствуется во всем, что бы ни делал поэт, к чему бы ни прикасался. Евтушенко слишком огромен для обычных слое.

А Васильев. Один день с Евгением Евтушенко.

«Звезда Прииртышья», 25 января 1997

Работа в Америке дает поэту независимость, которой лишены многие писатели в России… Но прав был поэт, сказав, что главное в человеке не его географическое положение, а местонахождение его сердца

В. Баскакова.

•Оренбургское время», 27 июня 1907

Мы знаем нечто подобное о Евтушенко, о его женах и детях, причем об этом он охотно сообщает, потому что чувствует свой стиль и мир. Эго. как говорят актеры, играет на образ. И глубиннейшее зерно человека сиены, подспуднейшая его черта, изнутри бессознательно определяющая весь его облик, — эксгибиционизм. В сущности, главный подразумеваемый здесь жанр — стриптиз И топа оказывается, что максимум актерства — * клоунада, ибо клоун — это артист, которому требуется по законам жанра терять на арене штаны.

Б. Парамонов.

Звезда», № 10, 1996

•Евгений Евтушенко — это потрясающее событие всей нашей жизни и истории. Для меня это еще и весна наших надежд.

С. Лесневский. 1? июля 1997

Я счастлива, что мне довелось жить в эпоху поэта Евтушенко.

И. Лиснянская. 12 августа 1997

Евгению Евтушенко, который заслужил свою мировую славу трудом.

С. Липкин. Надпись на книге. 1997

Его слава была подобна гагаринской. С той только пикантной разницей, что Гагарин был в официозе, а он «то в Непале, то в опале*.

В. Некрасов, В. Галантер.

«Вечерняя Москва», 17 июля 1997

В моем понимании Евтушенко один из подлинных героев всего советского периода.

Норман Майлер. Из выступления на поэтическом вечере Евтушенко

в культурном центре Кейп Кода. США, август 1997

…Некоторые Горбачевы, Яковлевы, бурбулисы, Грачевы, некоторые Панкратовы и ерины, некоторые куликовы и евтушенки не сжимали пальцами пистолеты и рычаги танков, выплевывающих в Дом Советов снаряды, не сжигали его, — но они казните л и безвинных русских людей, каз-нители русских, восставших против масоно-сионистского ига, против продажной своры мерзавцев, ввергнувших Россию в кабальную зависимость расистам.

Мы, русские поэты, из могилы будем доставать вас, как сверкающими молниями, проклятьями русскими.

В. Сорокин. Пока горит звезда.

«Завтра», № 43, 1997

Имеет ли право достаточно субъективный поэт Евгений Евтушенко обращаться к президенту и правительству от имени «многих писателей»?..

В. Бондаренко. Почтите мою память!..

«Завтра», № 27, июль 1997

И не в том ли цель вашей провокации, чтобы, клевеща на великого сына русского народа (автор имеет в виду М. Шолохова и воспоминания о нем поэта. — Сост.), оскорбить и унизить сам народ, вызвать вражду и ненависть к нему? Такие дела не проходят без последствий. Если есть на свете справедливость, то воздастся тебе за дела твои полной мерой, провокатор…

…И он был глубоко прав, когда изрек: «Поэт в России больше, чем поэт». Да, гораздо больше. В иных случаях — никак не меньше, чем полковник КГБ.

В. Бушин. Поэт, который больше, чем поэт.

«День литературы», № 3, 1997

…Глупо отрицать изначальное дарование Евтушенко, весьма замечательное, сильное и свежее……«хороших» стихов у Евтушенко, конечно,

не 50 000, а слава Богу, если 700 строк. «Лук и лира», тбилисская книга начала шестидесятых годов, была последним сборником Евтушенко, имевшим прямое отношение к поэзии…Сейчас Евгений Александрович в какие-то мгновения напоминает прусского фельдмаршала, плетущегося подписывать капитуляцию…

И там же (!!! — восклицание сост.):

Голос его не знает износа. Ведь только «Свадьбы» и «Казнь Степана Разина», должно быть, десять тысяч раз читаны в больших аудиториях Но пусть не умолкает этот голос! Без него стало бы так скучно, пусто и холодно…

М. Синельников. В затяжном прыжке.

«Московские новости», № 42, 1997

Евтушенко — поэт-оратор. Дар его огромен. Его муза полемическая публицистика. Он лирически вбирает политический нерв мгновения

…Евтушенко вернул затрепанным словам трепет Сказанные размашисто, импрессионистски зыбко, торопясь, с рисковой свежестью молодого жеста, они сохраняли вешний воздух безоглядного времени Воздух бы* талантлив и нетерпелив.

На днях я распахнул створки первого тома его собрания сочинений и вновь ощутил этот, до печенок продирающий, жадный, нетерпеливый озон надежд, душевный порыв страны, дроглую капель на Сущевской, наше волнение перед Политехническим, медноволосую Беллу, вспомнил и остро пожалел об обшем воздухе, об общем возрасте, о вечерах «на пару», о юной дружбе с ним — с неуверенным еще в себе и дерзостно верящим в свою звезду юношей с азартно сведенными до точек глазами, тонкими белыми губами, осанкой трибуна и беззащитной шеей подростка.

А. Вознесенский. Поэт и площадь.

Из книги «Прорабы духа». М., «Советский писатель», 1984

Мне не верится, что это ОН сейчас поливает уязвленной грязью в прессе своих былых товарищей: Васю Аксенова, Беллу Ахмадулину и меня, конечно. Не надо выяснять свои отношения через газету. Иногда же он бывает в нашей стране, не все время живет в Америке. Приехал — набери телефон, позвони мне или Белле и скажи, чем ты недоволен. Мое отношение к нему, несмотря на все, остается неизменным. Ни я, ни мои друзья никогда не опускаются до перебранки со своим коллегой. Дай Бог ему гармонии и чтобы он написал что-нибудь достойное его имени и таланта.

А. Вознесенский. На весь гонорар я купил шампанского и помянул

друзей.

«Вечерняя Москва», 18 октября 1997

Хрупкая нежная рука Ахмадулиной подписала все письма, которые только можно припомнить, в защиту диссидентов и многих других, попавших в беду. (E. Е. об Ахмадулиной, 1995) После Маяковского в русской поэзии не было такой метафорической Ниагары. (E. Е. о Вознесенском, 1995)

…Я до сих пор с нежностью и ностальгией по нашей общей юности перечитываю такие шедевры Аксенова, как «Папа, сложи», «Победа», «Затоваренная бочкотара», «Дикой», «Местный хулиган Гога Абрамишвили», «Товарищ Красивый Фу-ражкин», «Поиски жанра»… (E. Е. об Аксенове, 1998)

Вновь посрамлены те, кто поторопился далеко (аж в Америку!) послать Евгения Александровича, чтобы там и оставить. Политехнический музей заключил с Евгением Александровичем официальный договор на проведение поэтических вечеров в течение 25 лет.

О. Хлебников.

«Новая газета», 14 июля 1997

Евгений Евтушенко — человек-молния. Сегодня он здесь — завтра там; читает лекции в Америке, выступает в крохотном уральском городе, записывает телепередачи (кто не смотрел его программу «Поэт в России больше, чем поэт* — посмотрите!). Он ещё снимает фильмы. Он еще пишет прозу. Он, наконец, пишет воззвания к Президенту и правительству, в которых настойчиво просит обратить внимание на бедственное положение писателей и литературы.

Д. Стахов.

«Неделя», 21 июля 1997

‘Россия — особая страна решительно во всех отношениях, даже под углом ее поэтического облика. Вот уже двести лет во все времена русскую поэзию представляет один великий поэт. Так было в восемнадцатом веке, в девятнадцатом и нашем двадцатом. Только у этого поэта разные имена… И это неразрывная цепь. Вдумаемся в последовательность. Державин-Пушкин-Лермонтов-Некрасов-Блок-Маяковский-Ахматова-Евтушенко. Это единственный Великий поэт с разными лицами. Такова поэтическая судьба России.

Е. Рейн. 12 августа 1997

Сегодня очень модно поносить шестидесятников. Иногда это уже напоминает организованную травлю. Немало тявкает мелкотравчатая бездарь и на Евгения Евтушенко… Однажды Олег Целков, рассматривая какой-то каталог, сказал мне: «Художником и мастером является каждый, кто хоть одну прекрасную картину в жизни написал». Если бы Евгений Евтушенко написал один лишь «Бабий Яр», то одного этого было бы достаточно, чтобы причислить его к Мастерам. А ведь творчество Евтушенко необъятно. Вспоминаю свой разговор в Париже с Володей Высоцким. С каким трепетом и восхищением произнес он слово «Мастер», говоря о поэзии Евтушенко. Громадный многогранный Мастер, со сложным творчеством и не менее сложной судьбой. Могиканин. Увы, один из последних

М. Шемякин. 28 октября 1997

На сцене на фоне восстановленных панно Марка Шагала царил Евгений Евтушенко, преисполненный сознания собственной уместности на данном мероприятии. Сразу вспомнились строки — Ты Евгений, я Евгений. Ты не гений — я не гений…»

Ю. Немцова. Евтушенко, как главный еврей России.,

«Новые известия», 10 января 1998

50 лет назад в Минске под колесами грузовика погиб замечательный артист нашего столетия Соломон Михоэлс. Лишь много лет спустя выяснилось, что смерть не была случайной. Генералиссимус «позаботился». На минувшей неделе открытие «Фестиваля памяти Михоэлса» отметила газета «Новые Известия». Отметила так, что невольно пришла в голову мысль: колонна грузовиков, один из которых сбил Михоэлса 50 лет назад, стоит «пол парами» в теплом гараже и ждет своего часа… Словом, очень не нравится Евтушенко «Новым Известиям». Что же касается его «уместности на данном мероприятии», то, надо понимать, Куняев или Ганичев были бы уместнее. Между тем даже молодой газете уместно знать: Евгений Евтушенко был первым и долгое время оставался единственным советским поэтом, выступившим своей знаменитой поэмой «Бабий Яр» против разномастных антисемитов — от черносотенцев до наци. И если кто-то из современных русских поэтов имеет право своего действа на открытии фестиваля памяти Михоэлса, то в первую очередь — Евтушенко.

М. Дейч. Грузовик для Евтушенко. Журналисты записываются

в «Черную сотню».

«Московский комсомолец», 12 января 1998

Уместно напомнить — «Бабий Яр» был написан им (Евтушенко. — Сост.) в неюбилейных условиях, авто время, когда большинство литераторов к этой теме и близко не подходили. А с какой яростью вцепилась тогда в Евтушенко советская пресса за то, что он вспомнил о трагедии еврейского народа во время второй мировой войны. На фестивале памяти Михоэлса Юлии Немцовой он кажется неуместным. Вы чувствуете в заметке какой-то душок, что-то липнущее к пальцам?

И. Дементьева. «Новые Известия» открыли главного еврея России.

«Общая газета», 12 января 1998

Никто другой в сегодняшней России не мог бы с такой полнотой и определенностью высказываться о Солженицыне, как это удалось Вам. О нем брюзжат, над ним хихикают, одни — злорадно, другие — с усталым сочувствием, но чувства восхищения подвигом духа и силой правды, которой дышит Ваша поэма в прозе о нем, в нынешнем российском обществе — нет… Тем дороже и важнее Ваше слово.

А. Анфиногенов. Из письма. 16 апреля 1998

Евгений Евтушенко — поэт. Это знают все. О себе как о человеке он лучше всех сказал сам: «Я разный. Я натруженный и праздный…» Однако как друг он всегда был верным и никогда не был «разным».

Приведу только три примера. На идеологическом судилище, где меня топтал Хрущев, он единственный отважно выступил в мою защиту. Его недоброжелатели говорили: «Ишь какой хитрый… знал, что это понравится Хрущеву*. Зал был набит царедворцами и опытными интриганами. Но там были не только мои враги, но и мои друзья. Почему же ни один не выступил в мою защиту? Да просто-напросто не хватило смелости! А у Жени хватило.

Второй пример. В те времена меня никогда еще не выпускали за границу — я был глубоко невыездным. Он через Добрицу Чосича и Оскара Давичо, югославских писателей, добился того, что меня были вынуждены выпустить, и я поехал в Югославию благодаря его упорству.

Третье. Когда меня «выдворили* из СССР, моя мама хотела приехать ко мне и в течение 7 лет обивала пороги всех инстанций, брошенная всеми. Евтушенко вмешался, написал письмо Андропову, которое и решило мамину судьбу. Ей сейчас 94 года, и то, что она со мной, продлило ее жизнь, за что я благодарен Жене.

Евтушенко принадлежит к тем людям, которые при дилемме, что выбирать — зло или добро, всегда выбирают добро и умеют за него сражаться. В нашем холодном мире это — увы! — редкое качество Спасибо за это, Женя.

Эрнст Неизвестный. 27 ноября 1997

Я ПРИДУ В ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ВЕК

Я приду в Двадцать Первый Век.

Я понадоблюсь в нем, как в двадцатом, не разодранный по цитатам, а рассыпанный по пацанятам, на качелях, взлетающих вверх.

Век, воспитанный мной без ремня, вскину к небу, скрывая одышку, как в соплях и надеждах мальчишку, так похожего на меня.

Я прорвусь в Двадцать Первый Век, к сожалению, не ребенком, но не тем старикашкой-подонком, что ворчит в озлобленьн на всех.

Дотянусь в Двадцать Первый Век до его синевы изумленной, словно сгнившего дерева ветвь, но оставшаяся зеленой.

Как на матч, где сплошные Пеле, в Двадцать Первый протиснусь, протырюсь, где беспаспортность и беспартийность, бесправительственность на земле.

К Двадцать Первому Веку пробьюсь и узнаю — ни с кем не сравнимых всех моих ненаглядных любимых в ликах царственно плавных бабусь.

Все товарищи мои там в Двадцать Первом, как в юности ранней.

в теплой библиотеке дыханий, как по полкам — по чьим-то устам.

Век двадцатый — убийца и тать, но он знал, что такое есть книга. Двадцать Первый, а вдруг ты — барыга и умеешь лишь деньги листать?

Вдруг ты сам себя жлобством заел, самоедством безлюбья, бесстрастья. и скучища смертельная счастья всех смертельных несчастий взамен?

Вдруг ты просто зазнайка, нахал, и о нас, тебе вырвавших волю, в четверть уха лишь еле слыхал?

Я тебе бьггь таким не позволю — я приду к тебе, будто бы к полю, на котором по скалам пахал.

И в поэзию новых времен, в разливанное многоголосье я по пояс войду, как в колосья, и они отдадут мне поклон.

РЕДАКТОР

А. С. Захаренко МЛАДШИЙ РЕДАКТОР

Е.В. Толкачева

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР

Е.В. Андреева

ТЕХНОЛОГ

М.С. Белоусова

ОПЕРАТОР КОМПЬЮТЕРНОЙ ВЕРСТКИ

И.В. Соколова

КОРРЕКТОРЫ

И.Г. Волкова, Э.С. Корчагина, А.Л. Курочкина

Оптовая торговля:

Эксклюзивный дистрибьютор издательства «Клуб 36,6» Тел./факс: (095) 265-13-05. 267-29-62 267-28-33, 261-24-90

Фирменный магазин:

(мелкооптовая и розничная торговля)

Проезд: Рязанский пер., д. 3 (рядом с м. «Комсомольская» и «Красные ворота») Тел.: (095) 265-86-56, 265-81-93

Склад:

Тел.: 523-92-63, 523-25-56 Факс: 523-11-10 г. Балашиха, Звездный бульвар, д. 11 (от ст. м. «Щелковская*, авт. 396, 338Адо ост. «Химзавод»)

Издательская лицензия № 101053

от 4 апреля 1997 года. Подписано в печать 16.07.98.

Формат 60 X 90/16. Гарнитура Таймс. Печать офсетная. Объем 36 печ. л.

Тираж 15 000 экз.

Изд. № 575.

Заказ № 1303.

Издательство «ВАГРИУС» 103064, Москва, ул. Казакова, 18 Интернет/Ноте page— http: Wwww.vagrius.com Электронная почта (E-Mail)— vagrius@ mail.sitek.ru

Отпечатано с готовых диапозитивов в ГЬсударственном ордена Октябрьской Революции, ордена Трудового Красного Знамени Московском предприятии «Первая Образцовая типография» ГЪсударственного комитета Российской Федерации по печати.

113054, Москва, Валовая, 28.