Девятьсот восьмидесятые

Девятьсот восьмидесятые

Конец моему счастью пришел в самом начале 80-х годов. Геннадий Викторович попал в больницу, где ему сделали операцию, удаляли полипы в прямой кишке. При выписке больного его лечащий врач уверял меня, что все прошло благополучно, но все это пояснялось таким образом, что мне не верилось. И, действительно, через месяц мужа снова, но теперь уже на машине скорой помощи увезли в ту же академическую больницу на юго-западе Москвы близ станции метро «Ленинские горы», рядом с Дворцом пионеров. Предоперационная диагностика надежд на благополучный исход не давала: метастазы онкологического характера распространились широко. Сделана была вторая операция, через семьдесят два дня после которой Геннадий Викторович скончался на больничной койке. Его кончина была мучительной. Умер он, не приходя в сознание, в ночь на 8 февраля 1982 года. Придя рано утром в больницу вместе с Мариной, я уже не застала его в живых. Было Геннадию Викторовичу пятьдесят три года.

Прощание состоялось в морге больницы, затем в крематории близ Донского монастыря. Урну с прахом умершего я получила через полтора месяца и сама отвезла её на Востряковское кладбище, где она была погребена рядом с могилой моих родителей, за той же оградой Все это происходило в марте, ровно через тринадцать лет после нашей перовой встречи с ним в Свердловске. Но тогда, в тот незабываемый весенний день в начале марта, светило весеннее солнце, теперь был конец марта, и ощущение конца затмевало все. Ушли самые дорогие и любимые, самые близкие люди. На двух мраморных надгробных плитах выбиты их имена, обозначены годы жизни. На надгробии Аникина Геннадия Викторовича попросила оставить место для надписи и себе.

Через несколько дней и я оказалась в больнице с воспалением легких. Потом долго приходила в себя, собиралась с силами, чтобы приступить к работе. Чувствовала и понимала, что к прежнему нет и не может возврата, но дотянуть учебный год необходимо, и я пошла в институт и начала работать, выполняла, что следовало, ни на что большее не была способна, ни к чему не стремилась, но держать себя в руках смогла — сестра и дочь мне помогали; как могли помогали друзья и коллеги.

Поддержка пришла со стороны Геннадия Алексеевича Ягодина, возглавлявшего в то время Министерство образования. Он приехал и сообщил о вполне возможной для меня поездке на трехмесячную стажировку при Лондонском университете в летние месяцы. А так как два из них — июль и август — совпадают с моим летним отпуском, то это особенно удобно. Сказал, что о многом уже есть договоренности с Британским советом — о выплате соответствующей стипендии, о предоставлении жилья в одном из центральных районов города. Стоимость авиабилетов в оба конца оплачивает Министерство; оно же обеспечивает визой. Осталось только для окончательного оформления назвать тему предполагаемого исследования, которым я буду заниматься в Лондоне.

Особого времени для обдумывания темы мне не понадобилось: уже давно хотела написать работу о том, как представляют себе Россию и англичане, какой образ России формировался и получил отражение в английской художественной литературе, начиная с древних времен. Сказала и о втором желании: написать учебник для средней школы о зарубежной, а тем самым и об английской литературе, а для этого надо познакомиться с тем, как преподают литературу в школах Англии. Обе эти темы были поддержаны Геной Ягодиным, а затем и в министерстве, а так же и со стороны Британского совета. И я стала собираться в Лондон.

Позвонил Борис Ребрик, просил записать адрес и телефон его племянницы Инны, вышедшей замуж за англичанина и живущей в Лондоне. С Инной и её мужем Майклом я уже была немного знакома, посетив их в самом конце моего первого пребывания в Англии. Майкл Балгобин — учитель, а потому мог познакомить со школьным преподаванием литературы И ещё в это же время произошла моя встреча, оказавшаяся в высшей степени полезной для дальнейшей работы. Борис Михайлович Проскурнин, профессор из Перми, познакомил меня с Карен Хьюитт, находившейся в то время в Москве, а Проскурнин был тогда же стажером при нашей кафедре, я была с ним давно знакома. Мы договорились, что вместе с Карен они придут ко мне в гости, на обед вечером в субботу. Очень хотелось встретиться с настоящей англичанкой в домашней обстановке, беседовать с ней за столом. Карен преподавала английскую литературу студентам-иностранцам в Оксфордском университете. Она уже и прежде несколько раз приезжала в Россию для установления контактов между университетами нашей страны и Оксфорда. Первый раз она прибыла с этой целью в Пермь, где и познакомилась с заведующим кафедрой зарубежной литературы Проскурниным. Теперь они оба оказались в Москве. Карен привезла в издательство «Высшая школа» рукопись своей книги «Понять Британию». Здесь её обещали опубликовать в переводе на русский язык. Об этом уже была предварительная договоренность.

Сложилось так, что в назначенный субботний вечер, к которому я готовилась, сварив щи и закупив необходимые закуски, гости не смогли быть у меня, потому что им предложили билеты на «Лебединое озеро», а побывать в Большом театре на этом знаменитом балете Карен мечтала. Они позвонили, и мы перенесли встречу на 11 часов утра в воскресенье. Ровно в 11 они были на Ростовской набережной.

Карен Хьюитт

Время для традиционного английского ланча ещё не наступило, но решили «жить по московскому времени и в соответствии с русскими обычаями» — как уверенно утверждала Карен, начав с рюмки водки, селедки с луком и сразу же приступив ко щам со сметаной. Все это Карен оценила по достоинству. Разговор велся легко и свободно. Карен пригласила бывать у неё дома, когда я приеду в Англию, снабдила номером своего телефона и адресом, обещала познакомить со своим мужем Дагласом Хьюиттом — профессором Оксфордского университета; сообщила, что живет в большом доме, покажет мне Оксфорд и его окрестности, а также и другие города, если я захочу. Как выяснилось, больше всего на свете сама она любила путешествовать, находиться в движении. её энтузиазм передавался слушателям, сидевшим за столом. Мы с Проскурниным, уже побывавшим в Англии, стали вспоминать английские пейзажи, луга со стадами, деревни и одинокие фермы. Время пробежало быстро. Часа в три гости покинули мой дом, направились в музей, а я стала думать о своём новом путешествии на Британские острова и собираться в Лондон.