3. Народ, революция, партия

3. Народ, революция, партия

25 ноября 1923 года в Кантоне состоялось Чрезвычайное собрание Гоминьдана, посвященное реорганизации партии. Сунь Вэнь понимал, что реорганизация — главное звено в цепи мер, намеченных совместно с советскими товарищами и китайскими коммунистами, для возрождения (а по существу, создания заново) революционной партии. Роль партии — руководителя и вождя народа в революции Сунь Вэнь оценивал очень высоко. От реорганизации он ожидал прежде всего установления и упрочения связи с массами. На этом собрании Сунь Вэнь выступил с докладом о предстоящем первом Всекитайском съезде реорганизованного Гоминьдана. Он произнес тогда вещие слова:

«До сих пор наша партия имела основу почти исключительно среди китайских эмигрантов за границей, так как большинство членов находилось в других странах. В Китае же наши силы были очень слабы. Поэтому в своей борьбе в самом Китае мы опирались на вооруженные силы. Если побеждали вооруженные силы, побеждала и наша партия, если терпели поражения вооруженные силы, терпела поражение и наша партия. Следовательно, основная цель реорганизации партии заключается в том, чтобы впредь мы опирались на силы нашей партии. Собственные силы партии — это чувства и силы народа. Отныне наша партия должна превращать силы народа в силы партии, использовать силы народа для борьбы».

Об этом же он говорил на собрании 1 декабря, также посвященном реорганизации партии. В прошлом, напомнил Сунь Вэнь, у Гоминьдана не было образца, которому он мог бы следовать. Теперь такой образец есть. «Мы хотим сделать партию ядром революционных сил». И, повернувшись к сидевшему тут же М. М. Бородину, сказал: «Я попросил господина Бородина, который имеет большой опыт партийной работы, стать инструктором нашей партии, помочь нашим товарищам изучить русские методы борьбы. Я надеюсь, что члены нашей партии отрешатся от предвзятых мнений и будут искренне учиться у него».

Этой позиции Сунь Вэнь твердо держался и в последующее время. Он был ей верен до конца своей жизни. А жить ему осталось немного — всего пятнадцать месяцев…

Провести реорганизацию было трудно. В Гоминьдане далеко не все были за нее. Многие старые сподвижники Сунь Вэня всеми силами противились централизации руководства и установлению железной дисциплины в партии. Еще больше «ветеранов» категорически отвергало политику союза с Коммунистической партией Китая и теоного сотрудничества с Советским Союзом. В борьбе против реорганизации и курса Сунь Вэня «а сотрудничество с СССР и китайскими коммунистами объединились все правые группы и реакционные клики.

Через четыре дня после собрания одиннадцать членов гуандунской организации Гоминьдана подали Сунь Вэню петицию против сотрудничества с коммунистами. Они утверждали: коммунисты стараются «проникнуть» в Гоминьдан, чтобы «использовать его в своих интересах». Сунь Вэнь разъяснил петиционерам, что Гоминьдан терпел неудачи потому, что его члены не понимают сути «Трех народных принципов». Суть же их в том, что по заложенным в них идеям они «идентичны идеям коммунизма». Иностранные державы помогают врагам Гоминьдана, продолжал Сунь Вэнь. «Дружба с СССР — это совсем другое дело. Только от СССР можно ждать помощи, да еще от угнетенных народов». На правых эти разумные и убедительные доводы не оказали никакого действия. Наиболее злобную травлю Сунь Вэня вела группа, возглавлявшаяся замаскированным контрреволюционером Фэн Цзы-ю. В нее входили и другие агенты врага — Чжан Цзи, Цзоу Лу и Се Чжи. Что возмущало этих господ? Они даже не находили нужным скрывать, что возмущены активной работой коммунистов в деревне, где организуют массовое крестьянское движение. Помещичьи страхи и злоба сквозили в каждом слове их петиции. Эту группу тайно поддерживали многие, в том числе Чан Кай-ши, Ху Хань-минь, Дай Цзи-тао и другие. Открыто выступать они пока не смели.

Но Сунь Вэнь тверд в своих взглядах и в своей тактической линии. Еще раз он убеждается в своей правоте, читая письмо, полученное из Москвы, в котором Г. В. Чичерин излагал свое мнение относительно генерального курса в деятельности Гоминьдана.

«4 декабря 1923 года.

Дорогой товарищ!

Глубоко благодарю за Ваше любезное письмо и добрые чувства, переданные через Ваших делегатов (то есть членов военно-политической миссии, посланной Сунь Вэнем в Москву. — И. Е.)… Мы думаем, что основная задача Гоминьдана — организовать могучее движение китайского народа, и поэтому организационная и пропагандистская работа во всекитайском масштабе необходимы прежде всего. Наш пример показателен: наши военные успехи — результат многолетней организационной работы и политической подготовки наших сторонников, что привело к созданию во всей стране партии, способной победить всех противников. Вся китайская нация должна ясно видеть разницу между Гоминьданом, народной массовой партией, с одной стороны, и милитаристской диктатурой в различных частях Китая, с другой. Братские народы, как, например, монгольский, тибетский, и различные народности Западного Китая должны ясно увидеть, что Гоминьдан поддерживает их право на самоопределение… Таковы некоторые идеи, которые я выдвигаю в связи с этим вопросом. Мы должны и дальше продолжать обмен идеями и мнениями…»

Сунь Вэнь читал и улыбался. Русские всегда смотрят в корень вещей.

Как поступить с правыми? Попытаться переубедить. Не откажутся от своих взглядов — придется исключить из партии.

С коммунистами он рвать не будет. Цели коммунистов прекрасны.

В разговоре с Фэн Цзы-ю и его дружками Сунь Вэнь спросил: будут ли они поддерживать сотрудничество с коммунистами? Те ответили отрицательно. Сунь Вэнь поставил вопрос ребром. «Если вы не будете сотрудничать с коммунистами, если члены Гоминьдана будут выступать против такого сотрудничества, тогда я распущу Гоминьдан и сам вступлю в коммунистическую партию».

Сунь Вэнь был крайне раздражен происками правых и их требованием разорвать сотрудничество с коммунистами. Но он считал Коммунистическую партию Китая наиболее активной революционной силой в стране. Сунь Вэнь однажды сказал:

— Гоминьдан умирает от разложения, и необходима свежая кровь для того, чтобы его возродить…

Ему же принадлежат слова: «Гоминьдан состоит из лучших и худших людей Китая. Лучшие вдохновлены моими идеалами и стремлениями, а худшие присоединились к нам, чтобы замять теплые местечки. Если мы не сумеем освободиться от этих паразитов, тогда что же хорошего можно будет ожидать от Гоминьдана?!»

Сунь Вэнь стоял на своем. Знал, что и враги его также будут стоять на своем. Примирение невозможно. Борьба предстоит жестокая. Он хорошо понимал, что в Китае, где в правящих кругах давно уже прибегали к убийствам противников как к средству политической борьбы, его оппоненты в конце концов тоже станут на этот путь.

Конечно, лучшая гарантия против заговорщиков и террористов — развертывание массового рабочего и крестьянского движения в стране, а пока хотя бы здесь, в Гуандуне. Коммунисты сделают все, что нужно, не надо только им мешать, — напротив, надо их всячески поддерживать. Правые встревожены подъемом рабочего и крестьянского движения, а его, Сунь Вэня, это только радует. Из присланного ему отчета видно, что в одном Гуандуне в крестьянских союзах состоят миллионы крестьян, ведущих борьбу с реакционерами, грабителями — помещиками и их прихлебателями, которых в китайской деревне развелась, что червей в гробу; профсоюзы только в Кантоне объединяют около трехсот тысяч рабочих. Пока Гоминьдан разговаривал об организации масс, коммунисты успели провести замечательную работу среди рабочих и крестьян. Вот настоящие люди из народа!

Сунь Вэнь был только рад узнать о том, что организующиеся массы вооружаются и формируют отряды охраны порядка и самообороны. В одном случае Сунь Вэнь приказал послать на помощь крестьянам уезда Гуаннин команду бронепоезда и отряд своей личной охраны, чтобы подавить бесчинства помещиков.

Готов новый устав Гоминьдана. Написал его Сунь Вэнь после бесед с Бородиным. В основу организационного строения партии кладется принцип демократического централизма. Фундамент партии — система низовых парторганизаций — ячеек; пять членов партии — ячейка. Высшая инстанция для данной организации — общее собрание. И так — доверху, до Всекитайского партийного съезда. Руководящие инстанции — выборные комитеты всех ступеней: местные, городские, районные, уездные, окружные, провинциальные. Верховный орган партии между съездами — ЦИК и ЦКК. Устав устанавливал точные сроки созыва собраний и конференций, съездов, пленумов комитетов всех ступеней до ЦИК включительно.

Это была революция в Гоминьдане. До сих пор все решения принимал один Сунь Вэнь, коллективное обсуждение было редкостью, решения не ставились на голосование. А отныне вводился новый порядок, который совмещал принцип демократии с необходимой действенной централизацией руководства. Это была структура новой организации, куда более спаянной, чем Объединенный союз. Временный ЦИК Гоминьдана проделал всю подготовительную работу по созыву первого Всекитайского съезда, установил норму представительства и порядок выборов делегатов от местных организаций. Часть делегатов была назначена от тех организаций партии, которые работали в условиях подполья на территории, занятой милитаристами.

Всего на съезд прибыло 199 делегатов от партийных организаций 18 провинций Внутреннего Китая, Северо-Востока (Маньчжурии), Внутренней Монголии, Тибета, Синьцзяна и отделов Гоминьдана за границей — из Сиднея (Австралия) и Нью-Йорка. Среди делегатов были также и коммунисты — члены Гоминьдана. Коммунисты деятельно помогали Сунь Вэню в разработке основного политического документа, принятого конгрессом, — программы, вошедшей в историю под названием «Манифеста первого съезда Гоминьдана».

Исторический съезд открылся вечером 20 января 1924 года в Кантоне. Вступительную речь произнес Сунь Вэнь.

— Первый съезд Гоминьдана, — сказал он, — открывает собой новую эпоху. До этого, в 1911 году, когда династия была свергнута революционной волной, старые реакционеры, приставшие к движению с целью монополизировать его успехи, говорили: «Теперь, когда возникают революционные армии, революционная партия должна быть распущена». Это заявление слепо повторялось многими, и в результате народ видел войска, но не видел партии. Милитаристы убили революционный дух. И с поражением партии потерпела поражение и революция. Ибо революция не может победить, если ею не руководит революционная партия, чья задача — добиться коренного преобразования страны… Современный Китай находится в более тяжелом положении, чем когда бы то ни было. Тем не менее все еще есть основание для надежды на успешное преобразование. В течение тридцати лет революционная партия, невзирая ни на что, трудилась для революции. Когда революция победила, мы оказались в затруднении относительно того, как выполнить работу по реконструкции. Вот теперь мы нашли методы, как этого достигнуть, и этот съезд созван для того, чтобы поставить их на ваше решение. Задачи съезда: во-первых, реорганизовать Гоминьдан так, чтобы превратить его в мощную и организованную политическую партию, и, во-вторых, разработать программу национальной реконструкции.

Я хотел бы привлечь ваше внимание еще к одному вопросу. В минувшие дни наши неудачи объяснялись не тем, что враг был силен, а тем, что наша мысль и проницательность были не развиты. Это вызвало бесцельные трения между нами, раздробляя силу партии, и привело к поражению революции. Не враги наносили нам поражения, а мы сами. Поэтому, если мы хотим победить, мы должны быть едины и среди нас должно царить единство мысли. Для того чтобы достигнуть такой степени духовного единства, которое жизненно важно для политической партии, товарищи должны быть готовы пожертвовать — своей индивидуальной свободой мнения и отдать все свои способности в распоряжение партии. Только таким путем партия сможет обладать и свободой действия и способностью взвалить на свои плечи великий труд революции и преобразования страны.

В прошлом было не так. Члены партии делали что хотели, и партия в целом была скована в своих действиях. В этом причина неудач Гоминьдана. Поэтому, реорганизуя партию, наша задача состоит в том, чтобы избавить ее от всех недостатков.

Уважаемые делегаты! Посмотрите на Советскую Россию. Она была окружена врагами со всех сторон, но партия коммунистов в противовес всем контрреволюционным правительствам Колчака, Деникина и других имела свое революционное правительство, вокруг которого объединился народ, и победила… Мы живем в опасное время, и мы должны учиться урокам истории. Результаты русской революции всем очевидны, и мы должны брать с нее пример, если желаем создать сильную, организованную и дисциплинированную партию — Гоминьдан…

Делегаты ловили каждое слово Сунь Вэня. Его авторитет, сила его убеждения были так велики, что, несмотря на резкие возражения «ветеранов» против программы реорганизации и особенно курса на союз с СССР и Коммунистической партией Китая, съезд одобрил новую линию и дал Китаю хартию национального освобождения, завоевания независимости и программу национальной реконструкции.

В дни съезда Сунь Вэнь получил по телеграфу приветственное послание от главы дипломатической миссии СССР в Китае JL Карахана. В послании было сказано: «Советский Союз выражает дружеское сочувствие китайскому народу, ведущему героическую и отважную борьбу за свое национальное освобождение и независимость…»

Несмотря на то, что в связи со съездом у Сунь Вэня каждая минута была на строгом учете, он нашел время, чтобы ответить тов. Карахану взволнованными строками:

«24 января 1924 года

Чрезвычайному полпреду СССР в Китае J1. М. Карахану.

Благодарю Вас за сердечную телеграмму с поздравлениями национальной конференции Гоминьдана.

Цель конференции — продолжить и завершить начатую в 1911 году революцию и добиться, таким образом, возрождения Китая, освобождения его от угнетения милитаризмом и капитализмом. Мы понимаем, что слабый и разделенный, но обладающий бесконечными ресурсами, Китай является Балканами Азии, могущими вызвать мировой пожар в течение ближайшего десятилетия, и что объединенный и освобожденный Китай является лучшей, если не единственной, гарантией мира в Азии и всего мира.

Конференция твердо рассчитывает на сочувствие всех народов и благодарна русскому народу, который первый выразил эти чувства. Оба народа, китайский и русский, должны работать совместно, идя по пути свободы и справедливости.

От имени национальной конференции Гоминьдана я шлю братское приветствие нашему верному соседу — Советской России.

Сунь Ят-сен».

…А на съезде шли жестокие споры с противниками линии Сунь Вэня. В страстной речи против правых Ляо Чжун-кай доказывал, что веление исторического часа — единение всех революционных сил. «Надо понять, — гневно воскликнул он, — что, только объединив силы с другими революционными партиями, мы сможем завершить революцию!» *

Несколько раз слово брал Сунь Вэнь и давал отпор крикунам справа. В одном выступлении он вспомнил, что на первом совещании в Шанхае, в конце декабря 1911 года, после победы революции, Сун Цзяо-жэнь настойчиво советовал ему ограничиться первым и вторым принципами и отбросить принцип «народного благосостояния» и даже «вообще перестать говорить об этом принципе». В результате игнорирования этого принципа народ отвернулся от Гоминьдана. Последствия известны. Между тем опыт русской революции подтверждает, что лозунг удовлетворения материальных нужд народа имеет громадное значение для победы революционного дела.

Говорил Сунь Вэнь и о сотрудничестве с СССР и Коммунистической партией Китая.

— Китай окружен империалистическими державами, угрожающими ему. Наш съезд заседает в Кантоне — китайском городе под дулами пушек иностранных военных кораблей, стоящих на якоре на Жемчужной реке у острова Шамянь. Единственное средство справиться с этой империалистической угрозой — создать единый фронт с антиимпериалистической Россией. Сотрудничество с СССР не означает, что Китай должен ввести у себя коммунистический режим, но нам следует, безусловно, принять русский метод революционной организации, который дал русским возможность выстоять в борьбе с испытаниями гражданской войны и империалистической интервенции. Теперь о коммунистах. Они вступают в нашу партию, чтобы работать для национальной революции. Мы должны разрешить им вступать в Гоминьдан…

И все же нападки правых не прекращались. Небольшая, но влиятельная группа ярых противников нового курса партии, руководимая Дай Цзи-тао, Чжан Цзи, Се Чжи и Линь Сэнем, прибегла к двурушничеству: она втихомолку агитировала против принятия решения о сотрудничестве с СССР и коммунистами, но голосовала за их утверждениё. Это были скрытые враги. Были и открытые: группа Фэн Цзы-ю, которая потерпела поражение на съезде и демонстративно покинула зал заседания.