109

109

Однажды он, в небольшой компании близких людей, поехал в Алупку и завтракал там в ресторане, был весел, много шутил. Вдруг из сидевших за соседним столом поднялся какой-то господин с бокалом в руке:

Господа! Я предлагаю тост за присутствующего среди нас Антона Павловича, гордость нашей литературы, певца сумеречных настроений… Побледнев, он встал и вышел.

*

приезжал, и случалось, что мы, сидя у него в кабинете, молчали все утро, просматривая газеты, которых он получал множество. Он говорил: «Давайте газеты читать и выуживать из провинциальной хроники темы для драм и водевилей».

Иногда он вдруг опускал газету, сбрасывал пенена и принимался тихо и сладко хохотать. Что такое вы прочли?

Самарский купец Бабкин, - хохоча, отвечал он тонким голосом, - завещал все свое состояние на памятник Гегелю. Вы шутите? Ей Богу, нет, Гегелю. то, опуская газету, внезапно спрашивал: Что вы обо мне будете писать в своих воспоминаниях? Это вы будете обо мне писать. Вы переживете меня. Да вы мне в дети годитесь. Все равно. В вас народная кровь. в вас дворянская. Мужики и купцы страшно быстро вырождаются. Прочтите-ка мою повесть «Три