№ 12. Подарок ко дню рождения

№ 12. Подарок ко дню рождения

1

Просыпаться совершенно не хотелось. Из последних сил цеплялся за сон. Там, в этом красочном сне, было хорошо: много солнца и света, воздуха и воды. Она искрилась на поверхности миллионами «зайчиков». Можно было барахтаться, плавать, нырять, совершенно не боясь открывать глаза на глубине. А еще можно было бегать по берегу, пытаясь согреться от долгого купания. Упасть на горячий песок, зарыться в него, постепенно нагреваясь. А потом снова бегом в воду. Это было счастье.

Но почему так не хочется возвращаться в реальность? Случилось что-то. И это «что-то» ужасно. Оно перечеркнуло всю жизнь. Разделило ее на До и После. И это произошло с ним, именно с Ним. И он сразу вспомнил. Это ранение! Он сейчас беспомощен. Он упакован по частям. Он прикован к постели. А может как раз это и неправда? Проснется, а там все хорошо.

Открыл глаза. Нет. Это правда. Внимательно осмотрел белый потолок, белые стены. Как много белого цвета! Он и, правда, лежит на белых простынях, в больничной палате. Правая нога прочно закреплена на возвышающемся каркасе из толстой проволоки, она тоже вся упакована в белое. Правая рука не шевелится, она безжизненна и закутана, как мумия. Лежит на его груди. Поднять ее можно только здоровой левой рукой. Ну, ладно — рука и нога, но почему и живот весь перебинтован?!

Он вспомнил теперь все. Этот выстрел из гранатомета по его кабине. Но ведь это была санитарная машина — Автоперевязочная. Зачем стрелять по ней? Они с водителем не угрожали никому. Они спасали людей, которых приносили, привозили прямо с поля боя, «полуразобранных и полуживых». Кого-то удавалось спасти. А кого-то и нет…

Теперь спасают его самого. Как давно это было? К раненому уже вернулась его способность ориентироваться во времени. Это случилось в четверг. Точно! Был четверг, потом еще один четверг прошел. А сегодня уже понедельник. Точно этот день недели, потому, что вчера говорили медсестры о воскресном дне. Значит, прошло уже 10 дней его новой жизни. 11-й день не надо никуда торопиться, спешить. Приходится только лежать и ждать. Придут и покормят, придут и принесут утку, придут и поставят укол. О, этот укол он уже ждал, как самого желанного гостя. Это чудесное лекарство. Вдруг прекращаются все боли, ты опять может вскочить и бегать, но тебе не хочется. Зачем? Лучше снова погрузиться в чудесный цветной сон.

Но должно же быть сегодня какое-то число! А может наступить день вообще без всякого числа, как белый лист? Такого не бывает. Стало быть, сегодня есть и число. С трудом соображая, стал вспоминать число. Вспомнил. Но почему он всегда ждал этот день в этом зимнем месяце? День рождения! Сегодня его день рождения!! У него не будет гостей, застолья, веселья? Он так и пролежит на кровати, никто не поздравит его. А это главный праздник каждого — день рождения. Не будь такого дня у человека, не будет и его самого!

Да, это уже второй день рождения в этой чудовищно жаркой стране. Как здесь веками живут эти люди? Они не скучают по дождю, им почти не ведом снег (только высоко в горах можно найти). Что-то неладное было и с прошлым днем рождения. Черт! Он и год назад отмечал свой главный праздник на больничной койке, правда, лечился от тифа. Вот невезуха, так невезуха! А как придется следующий день рождения отмечать? Неужели снова в больничной палате?! Этого он уже не перенесет!

Хотелось повернуться на бок, но это невозможно. Теперь он вынужден только на спине лежать. Год жизни готов отдать, только позвольте перевернуться на правый, нет, лучше на левый бок. Но в палате он лежит один, некого попросить, даже если можно было это проделать. Надо ждать. Сколько же времени сейчас? Часов нет, они разбились при ранении. Занавески задернуты на ближайшем к нему окне, но уже светло. Начинается новый день. Простой день для большинства людей на земле. Но не для него. Это особенный день — День Его Рождения!

2

— Доброе утро, Саша! — в палату стремительно вошла медсестра, тонкая миловидная девушка, невысокая, кареглазая.

Она подошла прямо к постели, наклонилась и крепко поцеловала его в губы: «С днем рождения!»

Это было так неожиданно и потому еще более приятно.

— Откуда ты узнала? — изумился именинник.

— Это же все отмечается в «Истории болезни». Забыл, что ли? Поставь градусник и не смей хандрить! Ты должен сегодня быть особенно молодцом! Сейчас я пришлю тебе, как всегда, дежурного солдатика из выздоравливающих. Пусть тебе не дает скучать.

Девушка так же поспешно упорхнула. «Вроде бы ее зовут Татьяна Середа?» — вспомнил имя.

Настроение стремительно поднималось. Надо же, кто-то даже знает о его Особенном дне!

Боль, не дающая покоя, как-то померкла. День начинается не плохо.

Пришел коротко стриженный, прихрамывающий боец в больничной одежде. Он уже дежурил у него не первый день, поздоровались за руку. Выздоравливающий опять забыл, что правую руку раненому подать не возможно, перестроился уже на ходу. Крепко пожал и, лукаво улыбаясь, произнес:

— С днем рождения, товарищ старший лейтенант! Желаю быстрого выздоровления! Лечить здесь умеют! Вон, видите, я уже бегаю, а привезли на носилках. У вас тоже все будет хорошо!

— Спасибо, Сережа! Буду надеяться, что и я скоро буду бегать, как и ты! Родом-то ты откуда? Ты называл фамилию, но я не запомнил — мудреная какая-то.

— Чангли, это фамилия отца, он грек, а мать русская. Мы живем в Крыму, там много и чистых греков живет. Я даже греческий язык знаю.

Он перешел на непонятный говор, тут же перевел: «Это я вас поздравил с днем рождения».

— Красивый язык! Вот по-гречески меня еще никогда не поздравляли. Здорово! Настоящий необычный подарок!

Сергей растянул рот в довольной улыбке:

— Давайте я помогу вам умыться, побриться, а там и завтракать надо будет.

Через 15 минут, закончив все дела, Чангли принес завтрак. Покормил заботливо с ложечки — даже приподнять голову раненому было тяжело. Накормив своего подопечного, он и сам ушел на завтрак.

Как ни странно, но еда отняла много сил, захотелось закрыть глаза и уснуть. Но боль, эта проклятая спутница всех последних дней, не давала покоя. Хотелось завыть по-звериному, во весь голос. Но пришлось сдерживать себя. Ограничился лишь негромким стоном. Вскоре вернулся еще жующий на ходу Сережа.

— Почитаем, товарищ старший лейтенант? — он размахивал книгой «Двенадцать стульев».

Уже на третий день после ранения, будучи в реанимации, раненый офицер (в ответ на вопрос товарищей из Медроты: «Что тебе принести?») попросил именно эту книгу. Книгу ему привез тем же вечером сам командир, он купил ее для себя недавно. Сам он тут же сел и прочитал несколько страниц, вызвав даже смех тяжелораненого. На такой необычный звук в реанимацию заглянул один из хирургов. Узнав в чем дело, успокоившись, он произнес: «Ну, раз так смеется, то выживет точно!» С тех пор ему читали эту книгу дежурные медсестры, друзья из Медроты, приезжавшие почти каждый день, даже врачи, свободные от работы. Это стало необходимой процедурой, обязательной для этого офицера. Уже никого не приходилось просить. Порой вечером в реанимацию подтягивались и другие раненые послушать. Книга положительно нравилась всем. Даже просили порой вернуться на несколько страниц назад. Никто не возражал. Порой кто-нибудь брался пересказать товарищу пропущенные главы, другие помогали, напоминали. Эта книга отвлекала от боли, а смех придавал силы. Чудеса!

Дня три назад тяжелораненого перевели в послеоперационную палату из реанимации. Теперь ему эту книгу читал с удовольствием прикрепленный дежурный. Сам он «проглотил» этот шедевр Ильфа и Петрова за две ночи, читая под одеялом с фонариком (как он сам гордо поведал). Теперь читал уже смакуя, постоянно порываясь рассказать своими словами, что дальше.

Не дожидаясь, Сергей уселся на табуретку, и, заранее посмеявшись, начал читать, глотая слова, но явно стараясь. Незаметно чтение увлекло, тяжелораненый уже смеялся вместе с чтецом. Представлялись реальные лица актеров из одноименного фильма Леонида Гайдая.

Час пролетел не заметно. Дверь распахнулась, вошла группа врачей и медсестер — начался обход начальника отделения. По понедельникам он проводился всегда.

Чангли оборвал чтение на полуслове, вскочил и отошел в сторонку. Начальник отделения, майор Земляникин, крепыш среднего роста, приветливо улыбнувшись, приблизился к раненому. Он осторожно пожал здоровую руку офицера обеими руками, потом достал из кармана кубик Рубика и протянул его: «С днем рождения, Саня! Поправляйся скорее, мы сделали все возможное, теперь от тебя зависит остальное. Ты должен хорошо есть, а-то мне докладывают, что почти ничего не ешь!» — он взглянул на дежурного. Тот поспешно спрятал глаза.

Раненый принял подарок, поблагодарил охрипшим от волнения голосом. Надо же, все помнят о его дне рождения. Это было трогательно. Пожал ему руку и второй хирург, сухощавый капитан Германов, протянув апельсин, который извлек из ничего, как фокусник. Все засмеялись. Третий хирург, черноволосый усатый красавец, капитан Абаков, выходец из Дагестана, направился прямиком к окну, проговорив при этом:

— А я, Саша, дарю тебе то, что давно ты уже не видел, о чем соскучился и в тайне мечтаешь наверняка, — он приблизился к задернутым шторам на окне, взялся за них. — Получи мой подарок, дорогой друг!! (они были хорошо знакомы уже около года, сдружились).

Он одним движением раздвинул шторы. Невольный возглас изумления вырвался у тяжелораненого. Было от чего удивиться. Это было Настоящее ЧУДО! Все пространство за окном, на сколько хватало глаз, было засыпано белым пушистым снегом. Снег продолжал падать крупными хлопьями, кружась в слабом вихре. Даже приподнялся раненый, чтобы лучше видеть. Довольный произведенным эффектом, Аскер подошел и обнял товарища. Тот долго не мог произнести ни слова. Слезы выступили, комок стоял в горле.

— Видишь, сама природа тебе решила сделать подарок! Так что ты должен пойти на поправку. Срочно! — подхватил Валентин Земляникин.

Постепенно Александр обрел дар речи. Прокашлялся, смахнул невольную слезинку.

— Да, вот это подарок, так подарок! Здесь же, говорили, никогда не бывает снегу! Я помню, что на Новый год было + 25 градусов. Весь январь стояло тепло. Спасибо за такой чудный дар!!

— Чего не попросишь для друга, — широко улыбаясь, проговорил Абаков. — Я всю ночь просил у Всевышнего для тебя этот подарок.

Все в палате захлопали в ладоши, медсестры радовались громче всех. Всем понравилась эта шутка хирурга.

— Товарищ майор, можно я сбегаю, наберу этого подарка для именинника? — подскочил к начальнику отделения Сергей Чангли.

— Валяй!

Прихрамывая, солдат выбежал на улицу. А врачи, посерьезнев, стали осматривать раненого. Начальник распорядился сделать перевязку, назначил очередное переливание крови, сделал добавления к лечению. Старшая сестра старательно вписывала распоряжения в лист назначения.

Вернулся запыхавшийся дежурный, он принес два огромных снежных комка. Поспешно подал один Александру, второй подбрасывал в руке. Тяжелораненый принял подарок осторожно, как хрустальную вазу. Провел прохладным колобком по лицу, по шее, положил на грудь. Снег быстро таял, разбегаясь прохладными, приятными ручейками.

Еще раз, пожелав всех благ, все сотрудники в белых халатах вышли. Обход продолжился дальше. Тяжелораненый и выздоравливающий остались вдвоем со своими снежными комочками. Вскоре они полностью растаяли. Сергей порывался сбегать еще, пришлось отговаривать.

3

Перевязку провели спустя минут 30, когда закончился обход. Хирург Абаков и операционная сестра работали осторожно, стараясь меньше причинить страданий. Раны промывались через оставленные трубки, иссекались омертвевшие ткани, накладывались чистые повязки. Это была боль в чистом виде, она отняла последние силы. Из закушенных губ проступила кровь. Кричать было нельзя. Никак нельзя перед женщиной показать свою слабость. Когда все закончилось, и они опять остались вдвоем с солдатом, можно было постонать вволю, можно даже было вполголоса произнести крепкое словцо. Это помогало. Странно. Но это так.

Солдат заботливо вытер выступивший пот на лице.

— Ругайтесь, не обращайте на меня внимания. Я знаете, как матерился, когда меня раненым привезли. Сейчас даже краснею при воспоминании. А врачи и медсестры здесь привычные. Даже не обижаются на это.

— Мне уже полегчало, Сергей. Продолжай читать. Где ты там остановился?

Чангли охотно уселся и продолжил смаковать полюбившуюся книгу. Тяжелораненый закрыл глаза, пытался не терять нить повествования. Но боль не отпускала.

Спустя около часа вошла со шприцем процедурная сестра. Это был тот самый «волшебный укол», он враз решил проблему боли. Прогнал ее. Стало даже весело. Смеялся над похождениями литературных героев. А потом провалился в красочный сон. Он снова был на реке. Он купался и нырял. Он бегал по берегу. Он смеялся. Он жил полной жизнью.

Сергей не скоро заметил, что слушатель уже не с ним. Осторожно подошел поближе, послушал ровное дыхание. Потом на цыпочках вышел в коридор. Пора было сходить и на обед.

Сон освежил, придал силы. Когда Александр открыл глаза, то долго наблюдал за дремлющим на табуретке дежурным. Во сне человек становится естественнее и проще. Слетает все наносное и чуждое. Сергей спал, откинув голову набок к стене. Лицо приобрело детское выражение. «Как он еще молод! — невольно пришло в голову. — Вряд ли ему исполнилось двадцать. А сколько уже пришлось испытать парнишке! Иной и взрослый мужчина за полную жизнь не испытает подобного. Странное сейчас наступило время! Ведь воюют ребята, у которых отцы не нюхали пороха. Все перевернулось с ног на голову! Воевали их деды, теперь пришло время внукам пойти на войну…»

Сергей зашевелился, улыбка осветила его лицо. Снилось что-то хорошее. Он еще раз пошевелился и открыл глаза.

— Вы уже не спите? А я тут покемарил малость. Дом приснился. Мы с сеструхой играли в прятки. Она у меня младше, уходил в армию, она еще и в школу не пошла. Смешная девчонка! — он довольный потянулся. — Я сбегаю вам за хавчиком, товарищ старший лейтенант?

— Давай. Только не много приноси. Вечно приносишь, как слону. И прекрати на меня жаловаться начальнику отделения, а-то я потом встану, и пендель получишь!

— Вы только поднимайтесь быстрее. Я ради этого сотню пенделей стерплю! А есть вам надо получше. Откуда силам-то взяться?!

Улыбаясь, солдатик похромал за дверь. Он принес поднос с дымящимися щами, кусок мяса с гречневой кашей, компот. И, конечно, порции опять были огромные. Есть совсем не хотелось, но чтобы не обижать свою заботливую «няньку» заставил себя проглотить несколько ложек первого, чуть-чуть поклевал второе, только весь компот и выпил. Сергей явно остался не доволен. Унес все обратно, ворча что-то под нос.

Вернулся Чангли не скоро. Он вошел весь загадочный и сияющий.

— Ты что, сто чеков нашел? Прямо весь светишься от счастья.

— Сейчас вам будет сюрприз!

— Не много ли мне сегодня таких неожиданностей? — Старший лейтенант повертел в руках свой подарок, пытаясь одной рукой крутить кубик Рубика. Ничего не получалось.

Дверь широко распахнулась. В палату вошла большая группа людей, сразу заполнив все пространство. Это был почти полный состав офицеров и медицинских сестер Кандагарской Отдельной Медицинской роты во главе со своим командиром.

4

— Вот он, голубчик, лежит! Прохлаждается! На службу «забил», не ходит. Его товарищи одни должны резать-отрезать. — Сразу с порога заговорил, улыбаясь, командир, майор Семенчук Михаил Михайлович. Он был большой любитель шуток и анекдотов. В медроте его любили все: и офицеры, и медсестры. Это был высокий, крепкий мужчина средних лет. О его доброте и справедливости уже слагали легенды. Он крепко обнял лежащего офицера, обдав его запахом дорогого одеколона.

Вслед за ним по очереди подходили офицеры, прапорщики. Хлопали по здоровому плечу, жали здоровую руку, полуобнимали. Все громко поздравляли с днем рождения. Затем очередь наступила медсестричек. Все они целовали именинника, норовя прижаться к губам подольше. Это было приятно. Очень приятно. Столько внимания к его персоне!

Шум в палате стоял невообразимый. Смех, шутки. Слова подбадриваний. В уголке счастливо приплясывал Сережа, дежурный. Он радовался за своего подопечного.

— А ты, что, один тут лежишь? — Михаил Михайлович (МихМих — звали его между собой офицеры, или просто ММ) обвел взглядом палату на четыре кровати. — Правильно, так легче к себе на ночь девчонок заманивать! Поди, тебе уже проходу не дают. Здесь в госпитале они такие. Не то, что наши скромницы. Ты бы хоть от них на ночь закрывался. Попроси бойца швабру принести, дверь будешь подпирать. Ни одну ночь, наверное, не дали отдохнуть. Вон как исхудал! — продолжал балагурить командир. Все смеялись. МихМих продолжал:

— Да, вспомнил анекдот на счет швабры. Слушайте: Муж с женой ложатся спать. Она его и спрашивает:

— Ты закрыл входную дверь на большой замок?

— Закрыл.

— А на малый замок закрыл?

— Да закрыл, — начал уже сердиться муж.

— На задвижку не забыл запереть?

— Не забыл! — рявкнул муж.

— Ну, а на цепочку закрыл?

— Закрыл-закрыл, — муж окончательно теряет терпение.

— Хорошо! Молодец! Надеюсь, шваброй тоже дверь подпер?

— Нет, забыл, — растерянно отвечает супруг.

— Ну, вооот! Заходи и бери, что хочешь!

Дружный взрыв хохота раздался в палате. Тяжелораненый не отставал. Умеет командир поднять настроение! Уже и боль не так донимает. Из кухни принесли целый поднос стаканов, горячий чайник. Всем разлили ароматного напитка. Приятно запахло в палате. Тут дверь снова открылась, внесли торт (откуда?! Еще одно чудо сегодня!), горели свечи. Ровно двадцать девять штук, столько исполнилось сегодня.

— Это тебе летчики из Союза специально привезли недавно. Я попросил кое-кого, у нас лежал после ранения, ты его и оперировал. Сразу он сказал, что «разобьется в лепешку, но выполнит». Вот и ждали его, так бы раньше пришли к тебе! — Семенчук явно был доволен. Еще бы, увидеть торт в Афгане, — это большая редкость! — Ну, давай, загадывай желание и задувай!

— Я еще не могу опомниться от такого подарка! А мне поможет затушить Сережа. Иди сюда! Он тоже заслужил загадать желание, — махнул в сторону своего бессменного дежурного.

Чангли гордо прохромал к торту. Они вдвоем дунули на свечи, затушив их сразу.

— Все исполнится! — хором закричали девчата. Они принялись резать торт на маленькие кусочки, чтобы досталось всем. Чаепитие с тортом прошло под оживленные разговоры. Рассказывали о новостях в Бригаде (70 ОМСБ). Торт всем очень понравился. Съели все быстро, оставив лишь несколько кусочков врачам госпиталя.

Михал Михалыч вновь завладел вниманием, попросив тишины. Гул постепенно стих.

— Ты думаешь, Саша, что мы закончили с подарками? Дудки. У нас еще не все дары предъявлены. Толик, озвучивай! — он передал слово анестезиологу Акбарову, черноволосому, черноусому старшему лейтенанту. Тот с готовностью выступил вперед, прокашлялся:

— Мы все дарим эти часы, пусть они отсчитывают тебе счастливое время в кругу твоей замечательной семьи! — Он раскрыл коробочку и подал японские часы «ORIENT».

Все захлопали, а именинник ахнул. Это был воистину королевский подарок! Купить себе такие часы он просто не мог позволить из-за «бешеной» цены.

— Спасибо, дорогие мои! — только и смог произнести Александр. Да, праздник сегодня явно проходил по высшему разряду!

— Заключительный подарок поручается вручить нашим прекрасным дамам, — вновь вступил в права командир.

Вперед выступила старшая сестра Медроты, белокурая, круглолицая и большеглазая красавица Светлана Москаленко. Вместе со своей подругой, стройной и изящной Таней Хлыбовой, операционной сестрой, они вынесли на обозрение, показав всем, огромную, в подарочном издании, книгу Иоганна Вольфганга Гете «Фауст». Книгу положили прямо на грудь. Александр почувствовал невероятную тяжесть подарка.

— Санечка, мы поздравляем тебя с твоим днем рождения! Дарим один из шедевров мировой литературы. Еще Пушкин говорил, что «Фауст» есть величайшее создание поэтического духа. — Татьяна произнесла это торжественно. Помолчав, она продолжила. — Герой произведения всю жизнь стремился к познанию истины. Как там сказано, постараюсь на память процитировать: «Итог всего, что ум скопил» состоит в том, что «Лишь тот, кем бой за жизнь изведан, жизнь и свободу заслужил». Думаю, в наиболее полной мере осуществляет себя человек, когда трудится на благо других людей. — Она перевела дух. Оглядела всех в палате и закончила:

— Здесь ты найдешь пожелания тебе, написанные всеми присутствующими, двадцать пять человек. Все мы тебя любим и гордимся. Ты выиграл бой за жизнь, заслужил эту жизнь и свободу. Все эти почти 2 года ты трудился на благо других. От всех твоих сослуживцев я говорю тебе слова благодарности. Живи долго и будь счастлив! Позволь еще раз поцеловать тебя, Сашенька!

Татьяна, потом и Светлана крепко поцеловали растроганного именинника. Все загалдели, разом оживились. Кое-кто смахивал слезы с лица.

— Ладно, славяне, нам пора! Надо дать отдохнуть человеку. — Семенчук громко ударил в ладоши.

Каждый по очереди произнес слова на прощанье, выходя в коридор. Вскоре в палате вновь остались двое: выздоравливающий и раненый.

5

…Поздно вечером, получив очередной обезболивающий укол, устранивший терзающую боль, старший лейтенант пытался в деталях восстановить этот необыкновенный день. Столько внимания, столько любви выплеснулось на него. А сколько подарков! Настоящий день рождения! Самый невероятный из подарков, это, конечно, снег. Он продолжал кружиться за окном в свете уличного освещения. Это был привет с Родины, с Урала, где его ждали жена и дочь. Он вернется к ним!

…Спустя еще 3 дня, Александр был отправлен для дальнейшего лечения в госпиталь Кабула. Многие из Медроты пришли проститься с ним.

… Почти весь февраль в Кандагаре выпадал снег. Покрыл он белым покрывалом и многие другие провинции Афганистана…