«ЕСЛИ ВРАГ НЕ СДАЕТСЯ...»
«ЕСЛИ ВРАГ НЕ СДАЕТСЯ...»
Еще не закончилась война, а Сталин столкнулся с проблемой националистических движений в Прибалтике, в Западных землях Украины и Белоруссии.
Борьбу с «лесными братьями», бандеровцами и другими вооруженными формированиями вели в основном местные органы безопасности.
Однако центр жестко контролировал ситуацию, всячески помогая местным чекистам оружием, опытными кадрами оперативников и боевиков. Что касается верхушки бандитских вооруженных формирований, главарей националистических движений, то ими занималась непосредственно Москва. Отобраны были лучшие специалисты по украинским и прибалтийским регионам.
Здесь впервые в послевоенное время применялись препараты секретной технической лаборатории, во главе которой стоял Майрановский.
Несколько лет назад раскрытие тайн «секретной лаборатории» наделало много шума в стране, однако, думается, и до сих пор о делах этого зловещего учреждения известно далеко не все.
То, что известно, лишь подтверждает мысль: послевоенная борьба с главарями националистического движения укладывается в рамки традиционного сталинского мышления, суть которого ярко выразил великий пролетарский писатель М. Горький. Помните: если враг не сдается...
Нет сомнения, методы, которыми боролся со своими оппонентами Сталин — преступны. Об этом никогда нельзя забывать.
Однако не следует лидеров украинских и прибалтийских националистов представлять сугубо политическими деятелями. За каждым из них стояли вооруженные банды. Члены этих банд в период немецкой оккупации активно сотрудничали с фашистами, воевали в составе карательных соединений, таких, к примеру, как печально известная дивизия СС «Галичина» или батальон «Nachtigall».
Тат же Шухевич, правая рука Бандеры, координировавший вооруженное сопротивление на Украине с 1943 по 1950 год, имел звание гаупштурмфюрера и был одним из руководителей батальона «Nachtigall».
Да и сам известный митрополит униатской церкви Андрей Шептицкий, в прошлом офицер австрийской армии, был арестован еще царской контрразведкой, оказался в ссылке. Он вернулся во Львов лишь в 1917 году, освобожденный Временным правительством.
В чем же обвинялся граф Шептицкий? Не больше не меньше, как в сотрудничестве с австрийской разведкой.
Война обнажила истинную сущность лидера униатов. Не успел первый сапог немецкого солдата ступить на брусчатку львовских улиц, как Шептицкий направил поздравления Гитлеру, в котором восторженно приветствовал приход фашистов.
В 1943 году митрополит благословил только что созданную дивизию СС «Галичина».
Дивизия, как известно, присягнула на верность Гитлеру и была брошена на уничтожение партизан, мирных жителей, евреев. Полки этой дивизии прошлись «огнем и мечом» по городам и селам Украины, Словакии, Югославии.
Капелланом в дивизии «Галичина» служил не кто иной, как духовный ученик Шептицкого — архиепископ Иосиф Сиплый. Это он благословлял карателей на кровавые дела.
Однако Сиплый не побоялся в составе делегации униатской церкви, посланной по приказу Шептичкого, приехать в Москву. К тому времени НКВД уже располагал точными сведениями о связи руководства униатов с фашистами, о чем и было заявлено делегации.
Правда, Сиплого арестовали позже, после войны.
Террористическое подполье украинских националистов действовало очень активно. Бандеровцы не только запрещали молодежи идти в Красную Армию, убивали, сжигали семьи тех, кто боролся с фашистами, но и совершали громкие террористические акты. Взять хотя бы убийство архиепископа Г. Костельника на ступенях львовского собора или террористический акт против известного украинского писателя Ярослава Галана.
Помнится, в первые дни своего обучения во Львовском высшем военно-политическом училище мне удалось побывать в музее-квартире Ярослава Галана. Выросший в российской глубинке и не подозревавший, что такое национализм, я здесь увидел подлинное лицо этого дикого явления.
Фотографии зарубленного писателя, рукописи, обагренные кровью, потрясали. Попахивало средневековьем. Не верилось, что такое произошло всего двадцать четыре года назад.
Однако сколь наивен я был. Средневековье, замешенное на кровавом национализме, способно возвращаться, казалось бы, из далекого небытия. Не скажу, есть ли ныне во Львове улица Галана, но то, что существует улица Бандеры, — знаю точно. Позвонил как-то сокурсник по военному училищу: «Поздравь меня, теперь живу на улице Бандеры. В самом жутком сне такого не могло присниться...»
Нет, это не сон. Фашизм проклят во всем мире, а в братской Украине увековечили память гитлеровского подручного. Что это?
Это — национализм. У него нет разума. У него только ненависть. Он слеп и безумен. Именно такие безумцы подняли в 1949 году руку на публициста Ярослава Галана. Костью в горле украинским националистам стал Галан, и наемный убийца сделал свое дело.
Так что не стоит воинствующих националистов, террористов представлять этакими безмолвными жертвами бесчеловечного сталинского режима. Надо прямо сказать, соперники были достойны друг друга.
С одной стороны, кровавые преступления, служба в фашистских частях СС, подрывная бандитская деятельность, с другой — расправа без суда и следствия.
Майрановский, начальник секретной токсикологической лаборатории МГБ, сделал смертельный укол одному из руководителей украинских националистов Шумскому. Яд подействовал безотказно. Общественности было объявлено, что Шумский скончался от сердечной недостаточности.
Кто знает, как бы сложилась его судьба, если бы не дерзкое, с угрозами письмо, которое он отправил Сталину. Шумский, находившийся в это время в ссылке в Саратове, потребовал вернуть его на родину, угрожал покончить с собой. Сталин такого не прощал. Тем более НКВД стали известны связи Шумского с украинскими эмигрантами за рубежом и националистическим подпольем на Украине.
Так же закончил жизнь и архиепископ униатской церкви Ромжа. Существует версия, что инициатором его убийства был Никита Хрущев, в ту пору первый секретарь ЦК Компартии Украины. Он и обратился к Сталину с настоятельной просьбой: уничтожить террористическое гнезда Ватикана в Ужгороде. Сталин дал добро. Местные органы госбезопасности устроили Ромже автомобильную аварию, в результате которой архиепископ был лишь ранен.
В Ужгород выехал Майрановский. Он передал ампулу с ядом агенту МГБ — медсестре больницы, где лечился Ромжа. Она сделала укол.
Особый резонанс на Украине и в Москве имел теракт против Галана. Сталин был вне себя. Во Львов вылетела целая группа чекистов во главе с заместителем министра госбезопасности генерал-лейтенантом Селивановским. Перед ними стояла задача: разыскать и уничтожить главарей бандеровского подполья.
Первым в этом списке стоял гаупштурмфюрер Шухевич, правая рука Бандеры.
Он обладал разветвленной, глубоко законспирированной агентурной сетью. Сам Шухевич — человек, безусловно, неординарный, весьма авторитетный в кругах националистов. Он умен и храбр, имеет большой опыт конспиративной работы.
Достаточно сказать, что в ту пору, когда группа Селивановского уже работала во Львове и на ноги были подняты все местные чекисты, Шухевич делает дерзкий шаг — посылает на похороны своего знакомого, известного на Западной Украине театрального деятеля венок. На траурной ленте значится фамилия Шухевича.
Однако агенты разведывательно-диверсионной службы уже шли по его следу.
Сначала известный во Львове адвокат, участник бандеровского движения Гробовой, а потом и академик Крипякевич раскаиваются в своих взглядах и заявляют об этом открыто.
Чекисты выходят на связного Шухевича, футболиста команды «Динамо». Приспешник Бандеры начинает нервничать: он убивает милиционера, который, ни о чем не подозревая, заходит в дом, где располагается Шухевич.
Вновь на некоторое время матерый бандит исчезает, но вскоре оперативная группа «накрывает» его в одной из деревень под Львовом. Отстреливаясь, Шухевич гибнет.
С уходом лидера оуновское движение угасает.
В то же время бандеровские главари в Германии, Англии, не знавшие о гибели Шухевича, встревожены его молчанием.
Наконец они решают забросить на Украину группу диверсантов во главе с опытным расчетливым боевиком, начальником службы безопасности ОУН Матвиейко. Он должен связаться с Шухевичем и придать второе дыхание повстанческому движению.
Разведывательно-диверсионная служба вовремя узнает об этом плане. Агент МГБ, засланный в один из отрядов бандеровцев, сообщает о маршруте движения группы Матвиейко и предполагаемом месте ее высадки.
Действительно, вскоре британский самолет вторгся в воздушное пространство Советского Союза. Предупрежденные заранее, средства ПВО молчали. В районе Ровно с борта самолета была десантирована группа парашютистов.
Матвиейко и его боевиков тепло встретили оуновцы-подпольщики на явочной квартире. В роли подпольщиков умело выступили советские контрразведчики.
Вскоре начальник оуновской службы безопасности оказался в Москве на допросе. Им лично занимался министр, его заместители или начальник разведывательно-диверсионной службы МГБ.
Шел уже шестой год вооруженной борьбы на Украине. Сталин, руководство страны, органов госбезопасности хотели как можно быстрее завершить эту борьбу. К Матвиейко не применялись меры физического воздействия. Его пытались если уже не перевербовать, то хотя бы переубедить, заставить обратиться к оуновцам внутри страны и за рубежом с призывам к примирению.
Матвиейко разрешили слушать радио, чекисты посещали с ним театр. Тем более, что для такого «культпохода» время выбрали самое подходящее: в Москве шла декада украинского искусства. И бывший ярый оуновец с нескрываемым удовольствием слушал оперное пение на родном языке. Это произвело на него неизгладимое впечатление.
В ходе допросов Матвиейко убедился в том, что советская разведка держит «под колпаком» бандеровское движение: ему назвали вожаков украинских националистов, рассказали об их жизни, взглядах, пристрастиях.
После Москвы Матвиейко отправили в Киев, потом во Львов. Будучи опытным оперативником, начальник службы безопасности ОУН бежал из-под стражи.
Его побег стал настоящим ЧП для центра. Однако не успели чекисты по-настоящему развернуть поиск, как Матвиейко сам сдался органам безопасности. «Агитпроп» советских разведчиков не пропал даром.
За несколько дней побега оуновец посетил наиболее законспирированные явки и понял: адреса были неверные, агенты вымышленные. По большому счету, той широкой агентурной сети, о которой уверенно докладывали в лондонскую штаб-квартиру ОУН, не существовало. Он осознал тщетность своих усилий.
На устроенной по этому случаю пресс-конференции бывший начальник службы безопасности осудил бандеровское движение и отказался от дальнейшей борьбы, призвав к этому своих прежних соратников.
Он остался на родине, мирно жил, работал, растил детей.
Так, собственно, закончилось бандеровское движение. Хотя вряд ли сегодня можно утверждать, что завершение это окончательное. Возникла же во Львове улица Бандеры. Кто знает, куда приведет она? Только бы не забыть, что мы проходили по ней однажды.
Есть подобные улицы и в Прибалтике. По ним уверенно маршируют бывшие «лесные братья». Они теперь уравнены в правах и льготах с теми, кто воевал с фашизмом. Говорят, они боролись за свободу своих республик, даже если стояли бок о бок с фашистами.
Поразительное утверждение.
Хотелось бы сразу расставить все точки над «И». Сегодня доподлинно ясно одно: хотя националистические движения Литвы, Латвии, Эстонии выдвигали самостоятельные лозунги и проповедовали якобы самостоятельные цели достижения независимости, они никогда не были самостоятельны. Это были полицейские формирования, созданные фашистами, с фашистским оружием, на фашистские деньги. И, естественно, прогермански ориентированные, они всегда рассматривались как остаточные очаги фашистского сопротивления.
Большую роль в разгроме националистического движения в Прибалтике сыграл Герой Советского Союза, опытный разведчик литовец Ваупшасов. Решалась эта сложнейшая проблема не с помощью массовых переселений и не проведением армейских операций, а путем агентурного проникновения в банды противника.
Надо отметить, что нынешними историками упускается, как правило, одна важная деталь: послевоенная борьба с бандами националистов была крайне напряженной и кровавой.
По самым скромным подсчетам, в этой борьбе погибло свыше 50 тысяч советских партийных активистов, чекистов, воинов внутренних войск, «истребителей». Эти жертвы огромны для небольших по населению Прибалтийских республик.
После разгрома фашистов и окончания войны бандитские формирования Прибалтики пользовались поддержкой английских спецслужб.
Наша диверсионная служба через своих агентов закордонной разведки знала о каналах связи англичан с националистическим подпольем.
На этом, собственно, и удалось сыграть. В качестве представителей английской разведки были посланы опытные чекисты — литовцы и латыши, прошедшие школу партизанской войны. И это предопределило успех операции, в ходе которой удалось обезвредить руководителей повстанческого движения.
Ликвидация главарей бандитских формирований резко снизила активность боевых действий.
В послевоенный период у руководства Советского Союза и его разведки была еще одна проблема, о которой редко вспоминают даже исследователи того периода. Речь идет о курдских отрядах под руководством Мустафы Барзани, которые, прорвав блокаду шахских войск Ирана, перешли на территорию советского Азербайджана.
Сталину было известно, что курды постоянно конфликтовали то с персами, то с иракцами. Выступали и против англичан, и Россия неоднократно поддерживала их.
На сей раз Сталин пообещал поддержку Барзани и даже согласился обучить в наших военных училищах курдских офицеров. Была задумана широкомасштабная политическая игра, главная роль в которой отводилась курдам.
Москва рассчитывала с помощью Барзани изменить проанглийский режим в Ираке, что, собственно, и случилось в 1958 году. Однако ирония судьбы состояла в том, что вместо правительства Нури Саида, свергнутого в результате военного переворота, к власти в Багдаде пришли наши бывшие союзники.
Ирак, Сирия, а впоследствии и Египет стали играть доминирующую роль во внешнеполитических отношениях с Советским Союзом. Курды были отодвинуты в тень.
Позже, в начале 60-х годов мы вновь помогали курдам устоять против карательных операций иракской армии.
Однако время многое меняет. Сегодня нам как-то не до курдов и их проблем. На юге вновь вспыхнула Чечня — вечная боль России.