Глава 3 ВОЙНА В ИСПАНИИ
Глава 3
ВОЙНА В ИСПАНИИ
Когда в Испании в июле 1936 года разразилась гражданская война, за пределами этой страны лишь немногие знали, что там происходит. Очень скоро в Лондоне и Париже начали поговаривать, что Германия являлась подстрекателем мятежа генерала Франко. Однако теперь, после опубликования архивов германского министерства иностранных дел, стало ясно, что для всех государств, а также для Германии это событие было неожиданностью. Гитлеру вовремя дали правильный совет и он за несколько дней принял необходимое решение. Между тем из других источников известно что Канарис убедил Гитлера и Геринга оказать помощь генералу Франко и сам находился при диктаторе всю войну в качестве личного эмиссара Гитлера[14].
Искрой, из-за которой 16 июля 1936 года вся Испания оказалась в огне, явилось убийство испанского политического деятеля — консерватора Кальво Сотело. Полиция Испанской республики вызвала его в Мадрид, а на следующее утро Сотело нашли мертвым. Это послужило сигналом для начала гражданской войны, продолжавшейся до весны 1939 года, когда пал Мадрид[15]. Миллионы испанцев погибли на полях сражений. Кроме технического персонала, добровольцев и различных иностранных формирований в испанской войне участвовали летчики четырех иностранных государств — Германии, Италии, Франции и России. Во время войны Канарис вел активную деятельность в Испании, иногда под вымышленным именем Гуиллермо.
О деятельности адмирала в Испании рассказывали позднее генерал-лейтенант Бамлер, один из начальников отдела абвера, и полковник Ремер, бывший немецкий военный атташе в Танжере. Ремер утверждал, что именно Канарис добился для Франко поддержки у Геринга, а также помог привлечь Италию на сторону испанских фалангистов.
Официальные документы также показывают, что Гитлер и Геринг быстро пришли на помощь Франко, не потребовав каких-либо политических уступок от Испании в качестве платы за оказываемую помощь.
После оккупации Рейнской области немецкий генеральный штаб действовал очень осторожно. Министерство иностранных дел Германии не проявляло особого желания к тому, чтобы немцы где-нибудь воевали, а политический отдел этого министерства советовал не давать оружия мятежникам. Германия оказалась совершенно неподготовленной к войне: ее западные границы не были укреплены и оставались таковыми вплоть до конца 1939 года, немецкая армия была в два раза меньше французской. Адмирал Редер, а также ряд генералов были против вмешательства в военные действия в Испании. И никто так настойчиво не твердил о необходимости и целесообразности быстрой и активной помощи Франко, как Канарис.
Когда генерал-лейтенант Бамлер, в то время майор и начальник 3-го отдела абвера, в конце второй мировой войны был взят русскими в плен, он рассказал о деятельности Канариса в июле и августе 1936 года.
«Испания интересовала меня, — говорил Бамлер, — потому, что ранее я занимался испанскими делами в 3-м отделе генерального штаба. Канарис говорил мне, что он располагал большим количеством надежных агентов в Испании, Испанском Марокко и Рио-де-Оро[16]. (Он упомянул при этом, что поддерживал с ними связь лично и даже его самые ближайшие помощники не были информированы об этой шпионской сети.)
В 1916 году разведывательная служба немецкого военно-морского флота послала Канариса в Испанию с особо важным заданием. Там с помощью проживающих в Испании немцев и своих испанских друзей он успешно создал базу для снабжения немецких подводных лодок, а также разветвленную систему наблюдения за передвижением английских и французских судов на Средиземном море, особенно в районе Гибралтара. Из Испанского Марокко и Рио-де-Оро адмирал Канарис руководил восстанием арабских племен против французов и англичан. С того времени (об этом говорил сам Канарис) началось его тайное сотрудничество с Франко, который служил тогда в чине майора в испанской армии в Марокко.
После свержения правительства Примо де Ривера к власти пришли республиканские партии. Франко, ставший к этому времени начальником испанского генерального штаба, был сослан на далекие Канарские острова. Другой друг Канариса — генерал Мартинес Анидо, министр внутренних дел в правительстве Примо де Ривера, покинул Испанию. Между тем адмирал восстановил свою шпионскую сеть в Испании и часто ездил туда, поддерживая постоянную связь с Франко».
Как только началась гражданская война, два агента мятежников прибыли в Берлин для встречи с Канарисом. Затем Франко через своего представителя информировал адмирала о своем благополучном перелете с Канарских островов в Марокко. Этот представитель сообщил также, что Франко нуждается в военной помощи и транспортных самолетах для переброски войск с целью ликвидации в Испании власти республиканцев.
«Я был свидетелем, — заявил Бамлер, — как Канарис отложил в сторону все другие дела и, не жалея ни времени, ни сил, стремился заинтересовать руководителей Германии и Италии планами Франко. Адмирал всюду объяснял, что Франко пока еще не известен как политический деятель, но заслуживает полного доверия и поддержки как верный человек, с которым ему довелось работать многие годы».
Канарис сумел привлечь на свою сторону Геринга. Совещания, посвященные делам в Испании, происходили в доме Геринга или в кабинете премьер-министра Пруссии (этот пост являлся одним из многочисленных постов, занимаемых Герингом). Канарис просил выделить несколько транспортных самолетов типа «юнкерс» для переброски марокканских войск и испанского иностранного легиона через Гибралтарский пролив в Испании) Но Геринг медлил со своим решением, и Канарис отправился прямо к Гитлеру.
Уместно сказать кое-что об отношениях между Канарисом и Гитлером. Когда генерала Иодля на заседании Нюрнбергского трибунала спросили, передавал ли он доклады Канариса Гитлеру, если в них излагались неприятные новости, он ответил, что начальник абвера в любое время имел прямой доступ к фюреру. Это было именно так. Правда, в более поздние годы Канарис не имел возможности непосредственно докладывать Гитлеру. Но это случилось потому, что между ними установилась атмосфера отчужденности. В 1936 году Гитлер еще не нарушал своих соглашений с генеральным штабом: не вмешивался в военные дела, не вооружал отряды СС, не принял еще лжесвидетельских показаний, сфабрикованных Гейдрихом, против главнокомандующего сухопутными войсками генерала барона фон Фрича.
Канарис, как и Гитлер, питал интуитивную ненависть к большевизму. В своих политических взглядах они симпатизировали англичанам. Оба они обладали большой силой воздействия на людей. Но в то время, как Гитлер действовал гипнотически своими истерическими речами на массы людей, Канарис своей мягкостью и лестью умел воздействовать на небольшие аудитории. Часто во время военных совещаний адмирал своим вкрадчивым голосом привлекал внимание Гитлера и успокаивал его.
«Человек примет вашу точку зрения, если вы не будете раздражать его. Только тогда он может оказаться благоразумным», — утверждал Канарис.
В документе имперской канцелярии от 5 июля 1939 года говорится о том, как было принято решение о вмешательстве в гражданскую войну в Испании. Там же сказано, что предлагается наградить двух немцев, проживающих за границей, за отличную службу во время гражданской войны в Испании. В преамбуле этого документа написано:
«В то время (конец июля 1936 года) герр Лангенгайм и герр Бернгардт, члены иностранного отдела партии, прибыли в Берлин из Испании[17], имея при себе письмо к фюреру от генерала Франко... Первая беседа с Гитлером, во время которой и было вручено письмо, состоялась в Байрёйте. Фюрер вызвал фельдмаршала Геринга, военного министра фельдмаршала Бломберга и адмирала Канариса. Этой же ночью и было принято принципиальное решение об оказании помощи Франко, а второстепенные детали были выработаны в течение следующего дня».
В заявлении полковника Ремера также подчеркивается, что именно Канарис оказал решающее влияние на немецкое и итальянское правительства в отношении Испании. Хотя в документах, опубликованных в книге «Германия и гражданская война в Испании»[18], об этом и не говорится, но данное обстоятельство можно, пожалуй, объяснить тем, что в книгу не вошла переписка имперской канцелярии и военного министерства.
По словам Бамлера, фюрер потребовал от Канариса подробных данных о Франко. Адмирал добился военной помощи для мятежников, а для себя лично — специальных полномочий по проведению ряда мероприятий, касающихся войны в Испании. Потом он улетел в Италию для встречи со своим итальянским коллегой генералом Роатта, чтобы убедить его в том, что и Муссолини должен оказать помощь Франко. Канули в прошлое дни, когда Роатта с беспокойством поглядывал на север, за Бреннерский перевал, и просил у австрийского начальника военной разведки генерала Лахузена сведений о немецких танковых дивизиях. Спор об Абиссинии сделал Германию и Италию союзниками.
После того как Муссолини принял Канариса, адмирал вернулся в Берлин руководить проведением дальнейших операций. Он помог организовать испанскую и немецкую закупочные комиссии. Во главе немецкой, замаскированной под коммерческую фирму, встал Бернгардт. Эта «фирма» закупала оружие в Германии, Чехословакии и других странах для мятежников.
«Канарис отправлял оружие не только Франко, но и снабжал им испанское республиканское правительство».
Эти слова принадлежат начальнику 3-го отдела абвера Рихарду Протце, с которым я беседовал об участии Германии в гражданской войне в Испании.
«Вы этого не найдете в документах, — сказал он. — Вот как это было. Геринг ведал поставками немецкого оружия и распоряжался иностранной валютой, предназначенной для ведения гражданской войны в Испании. Как-то на одном из совещаний было предложено, чтобы Германия попыталась продавать никуда не годное оружие испанским республиканцам с целью ослабления их боеспособности. Герингу понравилась идея, и он спросил, кто бы мог взяться за это дело.
«Я могу, — сказал Канарис, — у меня есть для этого подходящий человек». Одним из торговцев немецким оружием был Иозеф Велтьен. Канарис приказал ему скупить все устаревшее оружие времен первой мировой войны, которое он, Канарис, после Версальского договора помог продать за границу. В Чехословакии, в балканских странах и других государствах были закуплены старые винтовки, карабины, боеприпасы и гранаты. Затем все это привезли в Германию. Эсэсовские оружейники отпиливали ударники, портили патроны, уменьшали пороховые заряды в гранатах или же вставляли в них взрыватели мгновенного действия. После этого непригодное оружие направлялось в Польшу, Финляндию, Чехословакию, Голландию и перепродавалось за золото испанскому республиканскому правительству. Сам Велтьен имел три судна, которые он использовал для перевозки оружия в Испанию.
Много раз Канарис на немецких транспортных самолетах без опознавательных знаков летал в Испанию и обратно высоко над территорией Франции, сидя между ящиками и контейнерами с горючим. Вместе с генералом Фаупелем, главой военной миссии в Бургосе[19], он создал штаб связи с франкистской армией. Этот штаб должен был руководить и немецким авиационным корпусом «Кондор», в состав которого входили также зенитные батареи и подразделения наблюдения и оповещения. Корпус был хорошо подготовлен для проведения воздушных налетов и борьбы с истребителями и бомбардировщиками противника.
Я вспоминаю свою встречу с баварским бароном Сигизмундом фон Гравенройтом, воевавшим в Испании и награжденным Гитлером крестом за успехи в воздушных боях. Он очень неохотно говорил об этом, так как дал подписку о неразглашении тайны, имевшей отношение к боевым действиям в Испании. Гравенройт сказал, что немецкая авиация приобрела в Испании хороший боевой опыт.
Туда через франко-испанскую границу и через испанские средиземноморские порты направлялись оружие и добровольцы. В начале войны телеграммы из Испании поступали к Канарису через каналы министерства иностранных дел. Однако вскоре все руководство вооруженной интервенцией было передано немецкому верховному командованию, которое возложило ответственность за нее на абвер. Свою корреспонденцию теперь Канарис направлял зашифрованной абверовским кодом непосредственно в свое ведомство в Берлине. В течение трех лет адмирал Канарис играл ведущую роль в испанских делах. Однако он одновременно не прекращал работы по расширению абвера и защите его от усиливавшихся нападок со стороны СС. Ему удалось сохранить атмосферу большой секретности вокруг немецкого авиационного корпуса «Кондор». Даже франкистские офицеры не имели доступа к планированию его боевых действий. В то же время полковник барон фон Швеппенбург, военный атташе в Лондоне и немецкий представитель в международной комиссии по невмешательству, в донесениях в Берлин указывал, что англичане, от которых многое зависело, вели, по всей вероятности, выжидательную игру.
«Если вы и Франция закроете сухопутные границы Испании и организуете сильную блокаду на море, — говорили представители бургосского правительства[20] англичанам, — гражданская война закончится через несколько месяцев». Но Англия не была уверена в том, что быстрая победа Франко при поддержке немцев даст ей какое-либо преимущество.
Английская лейбористская партия симпатизировала мадридским и барселонским республиканцам. Мистер Клемент Эттли, лидер оппозиции, прямо заявил Чемберлену, что если мятежникам будет оказана какая-либо поддержка, то профсоюзы транспортных рабочих объявят забастовку; а это затормозит перевооружение самой Англии.
Сильное милитаристское правительство Испании могло заключить военный союз со странами оси. Полковник фон Швеппенбург сообщал в Берлин о содержании своих разговоров с английскими военными деятелями, утверждавшими, будто Англию больше всего устраивает слабая Испания. Такие заявления можно было услышать в Лондоне в 1937 году, и в связи с этим многие высокопоставленные англичане выражали свое беспокойство.
Адмирал Канарис мог считать отношение Англии к гражданской войне в Испании «дальновидным коварством». Он никогда полностью не понимал, до какой степени Великобританию раздирали внутренние социально-политические противоречия и почему английское правительство все время было вынуждено считаться с мнением международного социализма. В Германии адмиралу пришлось немало потрудиться, чтобы привести консервативные взгляды в немецкой армии относительно войны в Испании к единому мнению.
Генерал фон Фрич[21], главнокомандующий сухопутными войсками, и генерал Людвиг Бек, начальник немецкого генерального штаба, неохотно поддерживали эту испанскую авантюру. Нужно было направлять войска и оружие на театр военных действий, где отсутствовали надлежащие коммуникационные линии. Кроме всего прочего, Германия могла оказаться перед лицом превосходящей морской мощи в условиях враждебного отношения международной общественности, в обстановке, которая могла привести к мировой войне. Несмотря на это, Канарис настоял на своем. Но его фамилия даже не упоминалась в связи с испанскими событиями, хотя он непосредственно руководил переброской немцев в Испанию по воздуху и морем. Весь личный состав немецких вооруженных сил, отобранный для посылки в Испанию, должен был соблюдать строгую конспирацию. Известен случай, когда несколько офицеров, сообщивших семьям, куда их направляют, были обвинены в измене и приговорены к смертной казни.
Испанская война продолжалась до мая 1939 года, т. е. она закончилась всего за три месяца до начала второй мировой войны.
Когда 28 марта 1939 года пал Мадрид, Канарис мысленно представил себе тридцать два месяца напряженной работы, связанной с гражданской войной в Испании. За это время он получил несколько сообщений о неудачных боевых действиях в июле 1936 года. Генерал Мола, командовавший франкистскими войсками на северном фронте, просил ускорить доставку оружия, и Гитлер в октябре 1936 года послал Канариса в Испанию, чтобы заставить Франко более энергично вести войну. Вместе с ним Канарис объезжал фронты. В апреле 1938 года Франко потребовал, чтобы немецкий авиационный корпус был отозван. В апреле 1939 года Канарис снова встретился с Франко с целью убедить его официально объявить о присоединении Испании к антикоминтерновскому пакту.
Абсхаген пишет, что Канарис всегда смотрел на свои поездки в Испанию как на увеселительные прогулки. На автомобиле он разъезжал по ухабистым испанским дорогам, обедал в маленьких придорожных гостиницах, беседовал со своими закадычными друзьями об испанской армаде, наслаждался прекрасными творениями Гойи, Сурбарана и Мурильо. Он всегда был веселым, много шутил и, проезжая мимо стада овец у обочины дороги, отдавал ему честь. «Кто его знает, — сказал он однажды, весело подмигнув своему адъютанту, когда их машина миновала стадо овец, — может быть, среди них находится один из наших государственных деятелей». Я не думаю, чтобы английская секретная служба не знала, что в Испании то появлялся, то исчезал очень деятельный немец, занимавший важный пост. В то время еще не было точно известно, что оказываемая Германией помощь Франко стоила пять миллиардов марок. Гитлер в письме к Чиано[22] в 1940 году писал, что эту сумму следует рассматривать как подарок Испании и что между ним и Франко тайного военного союза не существовало. Однако после окончания гражданской войны, когда Германии удалось убедить Франко присоединиться к антикоминтерновскому пакту, ее влияние в Испании сильно возросло, однако властолюбивый характер Франко иногда давал о себе знать.
Когда в Испании был принят закон, ограничивающий иностранный контроль на испанских шахтах и рудниках, немецкий посол выразил протест. Однако граф Хордана ответил ему, что в Испании не принято консультироваться с иностранными»государствами перед принятием того или иного закона. Следует заметить, что во время мюнхенского кризиса 2 сентября 1938 года Франко заявил, что Испания останется нейтральной, если возникнет международный конфликт при захвате Чехословакии.
Таково начало так называемой политики неподчинения, в которой Канарис играл важную роль. В 1936 году он был для англичан опасным противником, воодушевлявшим Гитлера на безумные авантюры.