Интервью С.Н. Лебедева журналу «Третейский суд» [выдержки, 2011 г.]

Это интервью было дано совместно с доктором юридических наук, профессором Александром Львовичем Маковским.

– Уважаемы[й] Сергей Николаевич… расскажите, пожалуйста, о тех людях, которые стояли у истоков создания МАК, определяли его развитие как одного из ведущих мировых арбитражных институтов, об их вкладе в это дело и личной судьбе…

С.Н. Лебедев: Справедливый изначальный вопрос. Известно, что арбитраж настолько хорош, насколько хороши арбитры, участвующие в рассмотрении спора. С этой точки зрения лица, входившие в список членов МАК с момента ее образования в довоенный период, затем после Великой отечественной войны и впоследствии, отличались самым высоким профессиональным уровнем – это были ученые, в том числе маринисты, капитаны дальнего плавания, руководители юридических служб транспортных, внешнеэкономических, страховых и других ведомств и организаций, связанных со сферой торгового мореплавания. Здесь невозможно перечислить всех их, да и не хотелось бы, назвавши одних, не упомянуть о других, заслуживающих высокого уважения за их вклад в развитие нашего морского арбитража. Нужно иметь в виду, что МАК, созданная в 1930 г., оказалась первым институционным арбитражем в стране для разрешения споров с участием иностранцев, а вместе с тем и одним из старейших морских арбитражей в мире.

Я попытался восстановить имена многих тех, кто стоял у истоков МАК, в докладе, посвященном ее 50-летию, в январе 1980 г.1 Среди давних имен упомяну Ю.О. Ленгиел[я], первого председателя МАК, подвергшегося в 30-е годы репрессиям, и А.Д. Кейлина, четверть века возглавлявшего МАК, тесно связанных с ее работой и развитием морского права Ю.А. Авсова, И.А. Сергеева, Р.Л. Самойловича, П.П. Виноградова, Л.А. Фурмана, В.В. Манжина…

Среди тех, кто позже играл важную роль в развитии нашего арбитража, в том числе часто выступал в качестве арбитра, назову Г.А. Маслова, Ю.X. Джавада, А.К. Жудро, А.И. Шпектрова, Г.С. Бургучева, Е.К. Медведева, О.В. Кожевникова, З.И. Богомолову, А.П. Вислых, Н.В. Баранову…

Вспоминая, и увы неполно, эти имена, должен сказать, что сегодня обеспечению надлежащего качества арбитражного разбирательства споров, передаваемых в МАК, служит действующий список ее арбитров, который отвечает сложившимся традициям и включает как российских, так и иностранных специалистов, обладающих обширным опытом и знаниями. Этот список прилагается к Регламенту МАК и с ним может ознакомиться любое заинтересованное лицо. Думаю, справедливо подчеркнуть это, поскольку в настоящее время третейские суды привлекают у нас внимание многих, и, к сожалению, далеко не всегда в этом участвуют профессионально подготовленные лица. На страницах журнала это отмечалось неоднократно.

<…>

– Почему Вы связали свою судьбу с МАК и какую роль в вашей жизни играет участие в ее деятельности?

<…>

С.Н. Лебедев: Мне очень повезло «оказаться под наблюдением» профессора А.Д. Кейлина, крупнейшего авторитета в области морского права, внешней торговли, арбитража, сначала в Институте внешней торговли, потом в В/О «Совфрахт», а затем и в аспирантуре в МГИМО. Александр Давидович привлек меня в 1957 г. к работе в МАК в качестве докладчика, затем арбитра наряду с работой и во внешнеторговом арбитраже при ТПП. Я называю это работой, сложной, интересной и просвещающей, которая позволила мне в дальнейшем научиться сочетать это и с преподаванием, и научными усилиями, и с участием в международных делах, в том числе унификационных проектах. В частности, когда в Комиссии ООН по праву международной торговли разрабатывались документы по вопросам арбитража, включая и пересмотренный Регламент 2010 г., я держал в уме наш опыт, когда довелось участвовать вместе с Г.Г. Ивановым в разработке Гамбургских правил 1978 или вместе с А.С. Кокиным – Конвенции о транспортных терминалах 1991 г., или последней Конвенции о морских перевозках 2008 г. я стремился ориентироваться и на практику МАК.

– Сергей Николаевич, Вы без малого 40 лет возглавляете МАК! Что удалось сделать за эти годы? Как развивается сотрудничество МАК на российском и международном уровне?

С.Н. Лебедев: Весьма признателен коллегам за то, что они избирают меня председателем МАК и, соответственно, ее Президиума. Опыт, несомненно, помогает в разрешении большого числа текущих, на первый взгляд частных, но оказывающихся важными вопросов, связанных с организацией разбирательства по конкретным делам.

Очень важен сегодня, и в значительной мере по-новому, вопрос о популяризации МАК как внутри страны, так и за рубежом. Прежде у нас существовало порядка двадцати пароходов [пароходств. – Примеч. сост.] и значительное число крупных внешнеторговых организаций, юридические службы которых, среди прочего, следили за правовыми условиями договоров, связанных с использованием морского транспорта, в том числе и максимального использования МАК, а не иностранного арбитража для разрешения эвентуальных споров. Сегодня, увы[,] в большом числе мелких судоходных компаний и пользователей их услугами мало задумываются над этими условиями. Необходимы разъяснительные усилия в различных формах, в том числе путем рассылки информации, публикации статей в российской и зарубежной прессе, проведения выездов арбитров и т.д. Такие выезды (для проведения круглых столов, лекций и т.д.) с участием представителей портов, транспортных служб, рыбохозяйственных организаций, страховых, экспедиторских и агентских фирм, торговых компаний и других организаций состоялись при содействии региональных Торгово-промышленных палат в Новороссийске, Архангельске, Мурманске, Владивостоке, Калининграде, Сочи.

Исключительно эффективным средством является публикация решений МАК, что демонстрирует, как разрешаются сложные коллизии, возникающие в различных отношениях в сфере торгового мореплавания, в том числе в части толкования норм Кодекса торгового мореплавания и других законов, конвенционных положений, условий типовых проформ, и помогает участникам соответствующих отношений в их практической деятельности. Такая практика возникла при создании МАК и продолжается в настоящее время. Несколько лет назад обстоятельный обзор практики МАК был сделан голландским профессором В. Тиммермансом1 (сейчас он член МАК). Теперь, при всей важности принципа конфиденциальности, многие крупные арбитражные институты, в том числе по морским делам, также публикуют свои решения. Например, в США Общество морских арбитров публикует сборники своих решений в полном объеме с указанием названий сторон, их представителей и арбитров. Свою практику публикуют морские арбитражи в Китае, Японии и др. По случаю 75-летия МАК издательством «Статут» был выпущен сборник практики МАК за 1987–2005 годы, подготовленный рядом ее арбитров – И.И. Барановой, О.В. Кулистиковой, А.И. Лободой, А.И. Мурановым, М.Ю. Соколовым, Д.Б. Филимоновым1, по поводу которого опубликована рецензия американского профессора В. Батлера2.

К 80-летию МАК А.И. Лободой и Д.Б. Филимоновым подготовлен очередной сборник с практикой, охватывающей 2006–2010 гг., параллельно на русском и английском языках, что, можно ожидать, получит спрос и среди зарубежных деловых кругов.

С точки зрения международных связей важнейшее значение имеет активное участие ведущих арбитров МАК в различных форумах как в России, так и за рубежом. Памятуя, что помимо обмена опытом, на мировом арбитражном рынке существует реальная конкуренция, необходимо вспомнить, что в октябре 1972 г. в Москве на IV Международном конгрессе по арбитражу, организованном ТПП СССР, состоялась по инициативе известного английского морского арбитра С. Баркли встреча группы морских арбитров из разных стран, включая от нас Г.А. Маслова, А.Л. Маковского и меня, на которой было решено проводить впредь самостоятельные конгрессы морских арбитров. Эта встреча в Москве стала первым из таких конгрессов, которые проводятся ныне каждые 2–3 года и участие в которых – это демонстрация активности существующих морских арбитражей. Финансовые трудности не могут препятствовать постоянному участию в них МАК. На последнем XVII Конгрессе в Гамбурге в 2009 г. большой интерес вызвал доклад о предстоящем 80-летии российского морского арбитража. МАК является одним из членов Международной федерации коммерческих институционных арбитражей, конференции которой также проходят на регулярной основе, участие в них имеет большое значение. Важно участие в унификационной работе по вопросам частного морского права.

<…>

– Сергей Николаевич, а в чем, на Ваш взгляд, наиболее отчетливо проявляется специфика рассмотрения споров в МАК при ТПП РФ?

С.Н. Лебедев: Морской арбитраж является одним из видов специализированных арбитражей, которые, в отличие от коммерческих арбитражей «общей компетенции», призваны рассматривать споры, возникающие в определенной сфере коммерческой деятельности. Возникновение арбитража по морским делам обусловлено спецификой отношений, возникающих в области торгового мореплавания и требующих участия в качестве арбитров специалистов в данной области, имеющих познания в морском законодательстве, российском и иностранном, международных конвенциях, обычаях, применяемых типовых документах. Можно ожидать, что такого рода специалисты будут в состоянии более адекватно, чем судьи, разбираться в особенностях тех споров, которые возникают между участниками соответствующих отношений, связанных с перевозками грузов или фрахтованием судов, ледовой или лоцманской проводкой или спасанием на море, страхованием КАСКО или абандоном, договорами об управлении судном. Этим в первую очередь, насколько можно судить, руководствуются в иностранных государствах, которые имеют морские границы, порты, собственный флот, торговый оборот, реализуемый с использованием морского транспорта. Все эти факторы присущи России как морской и торговой державе.

– Как Вы оцениваете уровень развития отечественного законодательства в области морского права? Расскажите, пожалуйста, как велась подготовка основных международных и национальных нормативных правовых актов в сфере торгового мореплавания, например, международных соглашений, Кодекса торгового мореплавания.

С.Н. Лебедев: Разработка национального законодательства и международных соглашений по вопросам частично морского права – это многогранная проблематика, заслуживающая специального обсуждения. Нет сомнений, что в условиях глобального мира и всемирных экономических связей существует реальная необходимость в сфере торгового мореплавания добиваться согласованных решений, в том числе и в законодательных рамках, использовать средства правовой унификации. Думаю, сейчас применительно, например, к морскому транспорту, обеспечивающему основной объем перевозок внешнеторговых грузов, заслуживает внимания новая упомянутая выше Конвенция ООН о договорах полностью или частично международной перевозки грузов, совершенная в Нью-Йорке в 2008 г. и открытая для подписания в Роттердаме в 2009 г., получившая название «Роттердамские правила»1. Конвенцию в довольно короткий срок подписали 25 стран и одна из них – Испания – уже ратифицировала ее.

<…>

– Сергей Николаевич, расскажите, пожалуйста, об основных изменениях, которые претерпели организационные документы МАК (положение, регламент и др.) за 80-летний период. С чем это было связано?

С.Н. Лебедев: Режим МАК модифицировался изначально главным образом в плане расширения круга споров, которые могли передаваться на ее рассмотрение и которые в момент ее создания ограничивались спорами, связанными со спасанием морских судов.

Принципиальное значение имело принятие в 1993 г. Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже», подготовленного на базе Типового закона ЮНСИТРАЛ 1985 г., рекомендованного Генассамблеей ООН государствам для учета при принятии национального законодательства. С тех пор в России существует арбитражное законодательство, отвечающее международным стандартам, которые, как я вспоминаю, тщательно обсуждались экспертами из многих стран в рамках ЮНСИНТРАЛ.

Закон 1993 г. имеет Приложение II, в котором содержится «Положение о МАК при ТПП РФ» с принципиальным указанием, законодательно закрепляющим то, что существовало с момента создания МАК: «Морская арбитражная комиссия является самостоятельным постоянно действующим учреждением (третейским судом)…». В своей деятельности МАК руководствуется положениями Закона 1993 г. применительно ко всем спорам, отнесенным к ее компетенции.

В соответствии со ст. 2 Положения о МАК ее компетенция охватывает споры, которые вытекают из договорных и других гражданско-правовых отношений, возникающих из торгового мореплавания. Приводимый там перечень отдельных видов таких споров носит не исчерпывающий, а иллюстрирующий характер; таким образом, компетенция МАК расширена максимально применительно к указанной исходной формуле.

В 2006 г. принят Регламент МАК, который утвержден в соответствии с «Положением о МАК» президентом Торгово-промышленной палаты РФ и который содержит целый ряд новелл. Отмечу, в частности, что список членов МАК носит теперь не закрытый, как ранее (25 человек), а открытый характер, включает как российских, так и иностранных граждан, по представлению Президиума МАК утверждается Палатой на 5 лет и может пополняться также по представлению Президиума. Сторонам предоставлено право избирать в качестве арбитров и таких лиц, которые не включены в список арбитров. Разбирательство споров может проводиться не только в Москве, но по соглашению сторон и в другом месте. Регламент определяет процедуру разбирательства, начиная с предъявления искового заявления и кончая порядком вынесения арбитражного решения.

Развитие правовой регламентации деятельности МАК обусловлено рядом причин. Это возрастающее многообразие тех отношений, которые возникают в связи с деятельностью по использованию морских судов и морских пространств не только для перевозки грузов, но и для осуществления гидротехнических и иных работ, добычи полезных ископаемых, в том числе на континентальном шельфе. В свете нынешних национальных проектов в области судостроения и судоходства, строительства портов, предотвращения загрязнения, развития транспортной инфраструктуры, сети операторов транспортных терминалов, сопровождения перевозочных операций, рыбохозяйственной деятельности и т.д. возрастают и предпосылки для возникновения различных споров. Вместе с тем, когда меня попросили из журнала «Национальные проекты» рассказать о МАК, один из вопросов состоял в том, как можно добиваться снижения способных возникать споров. Задача не в том, чтобы множить число споров, а в том, чтобы в случае, когда стороны не могут уладить свои разногласия самостоятельно, у них была возможность разрешить их с помощью арбитража.

В практическом плане совершенствование арбитражной процедуры связано с международным сотрудничеством в данной области, с учетом опыта других арбитражей, судебно-арбитражной практики, доктринальных рекомендаций, унификационных разработок.

– Как известно, сейчас идет проработка законопроекта о внесении изменений в Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже». Как ведется подготовка законопроекта? Охарактеризуйте, пожалуйста, основные новеллы этого проекта закона.

С.Н. Лебедев: Действительно, сегодня стоит вопрос о внесении изменений в Закон РФ 1993 г. в связи с изменениями, внесенными в 2006 г. в Типовой закон ЮНСИТРАЛ 1985 г. Пожалуй, среди них наиболее значительным является регулирование обеспечительных мер. Могу вспомнить, что когда в ЮНСИТРАЛ обсуждались возможные дополнения к Типовому закону, нашей делегацией было предложено учесть проект, который несколько лет назад был подготовлен в рамках всемирной Ассоциации международного права и который касался возможности при судебной тяжбе в одной стране обращаться за обеспечительными мерами в суд другого государства (например, по месту нахождения имущества ответчика). Почему бы не сделать этого и для того случая, когда арбитраж проходит в одной стране, а обеспечение требований надо получить в суде другого государства? Это предложение было принято, но в ходе работы было решено существенно расширить краткие указания об обеспечительных мерах, содержавшиеся в Типовом законе. В результате была введена новая глава IV А об обеспечительных мерах. Появился целый комплекс положений, касающихся правомочий арбитража принимать обеспечительные меры (виды, условия, гарантии и т.д.) и, вместе с тем, возможностей при отказе стороны, приведения в исполнение этих обеспечительных мер при поддержке государственного суда независимо от страны, в которой они были приняты. Генассамблея ООН в своей Резолюции 61/33, вновь подчеркнув ценность арбитража, рекомендовала государствам благоприятным образом рассмотреть возможность принятия пересмотренных статей. В Резолюции справедливо отмечено, что новые положения, в том числе об обеспечительных мерах, были предметом тщательного обсуждения и консультаций с правительствами и заинтересованными кругами. Я читаю текст этой Резолюции: принятие данных положений будет вкладом в формирование согласованных правовых рамок для справедливого и эффективного урегулирования международных коммерческих споров. За государственным судом сохраняется контроль за реализацией обеспечительных мер.

Режим обеспечительных мер, предложенный в новой главе IV А, несомненно, шаг вперед. И вполне оправданно, что в Минэкономразвития создана Рабочая группа для подготовки рекомендаций о внесении дополнений в Закон 1993 г. и АПК РФ. Сама по себе работа довольно сложная; на мой взгляд, весьма полезно, что к ней привлечены представители бизнеса: в конечном счете именно в интересах деловых кругов, в том числе и связанных с морской торговлей, происходит прогрессивное развитие унифицированных правил в области международного коммерческого арбитража.

<…>

– Отечественное третейское разбирательство, в том числе международный коммерческий арбитраж, буквально будоражат проблемы арбитрабильности, и главная из них – вопрос о том, могут ли третейские суды рассматривать спор о юридической судьбе недвижимого имущества. По российскому законодательству, к недвижимому имуществу относятся также морские суда и суда внутреннего плавания. Государственные арбитражные суды чаще всего в этом вопросе ссылаются на собственную исключительную компетенцию (п. 2 ст. 248 АПК РФ). Сергей Николаевич, могут ли, на Ваш взгляд, отечественные третейские суды рассматривать споры о недвижимом имуществе? Возможно ли заявление о неарбитрабильности спора со ссылкой на исключительную компетенцию (подведомственность) суда государственного, и как соотносятся эти правовые категории?

С.Н. Лебедев: Вопрос об арбитрабильности споров касательно недвижимости или прав на него вызвал различные трактовки в части связи с исключительной компетенцией арбитражных судов по делам с участием иностранных лиц. Строго говоря, это различные понятия. В рекомендациях по дополнению Закона 1993 г. предлагается предусмотреть, что отнесение споров к предмету международного коммерческого арбитража должно определяться этим законом. Это воспроизведение того, что есть на самом деле сейчас. Что касается морских судов, то действующим законом (ст. 2 Положения о МАК), определяющим арбитрабильность споров, могущих передаваться в Комиссию, прямо названы споры, связанные с куплей-продажей, залогом и ремонтом морских судов и иных плавучих объектов (п. 4).

– Как часто в практике МАК приходится применять обеспечительные меры, например, о наложении ареста на находящиеся в российском порту судно или груз? Какова их эффективность в современных условиях?

С.Н. Лебедев: Положение о МАК предусматривает право ее председателя по делам, подлежащим по соглашению сторон рассмотрению в Комиссии, устанавливать по просьбе сторон форму и размер обеспечения и, в частности, вынести постановление о наложении ареста на находящиеся в российском порту судно или груз другой стороны. При наличии такого постановления капитан порта не выдаст разрешения на выход судна из порта. Данное правомочие действует до назначения арбитров, поскольку в дальнейшем обеспечение требований является их функцией. После принятия КТМ РФ 1999 г. по предписанию председателя Правительства были внесены в Думу предложения о внесении изменений в другие нормативные акты с учетом положений нового Кодекса. В частности, Министерством транспорта было предложено предусмотреть в Положении о МАК, что постановление ее председателя возможно и в том случае, когда судно находится за пределами акватории порта. Это предложение было принято в первом чтении, но затем «застопорилось» и во второе чтение не поступало. Результат, стало быть, состоит в том, что постановление об аресте по-прежнему возможно в силу Закона только, если судно и груз находятся в пределах порта. В случае введения упоминавшихся выше положений об обеспечительных мерах, разработанных ЮНСИТРАЛ, в Закон 1993 г. в соответствии с рекомендациями Генассамблеи ООН этот важный компонент правового режима арбитража получит адекватное урегулирование, в частности, для МАК и МКАС, действующих в соответствии с этим Законом.

– Сергей Николаевич, насколько часто решения МАК исполняются добровольно? Возникают ли проблемы при обращении в государственный компетентный суд за обеспечительными мерами и выдачей исполнительного листа на решение МАК?

С.Н. Лебедев: Увы, на практике возникают ситуации, когда одна из сторон обращается в суд с просьбой об отмене арбитражного решения или отказе в выдаче исполнительного документа. Основанием для удовлетворения такой просьбы согласно Закону 1993 г. может быть нарушение в ходе арбитражного разбирательства тех или иных правил процедуры (но не выводы суда по существу спора). Необходимость прибегать к принудительным мерам для приведения российских арбитражных решений возникает и за границей. Кредитор, едва ли не как правило, неудовлетворенный решением суда, отменяющим арбитражное решение или отказывающим в его исполнении, прибегает к обжалованию судебного решения. Известны случаи, когда для этого имеются основания.

Например, в одном случае арбитражный суд отменил решение МАК, поскольку оно было вынесено двумя арбитрами, а по мнению суда, в силу Закона 1993 г. должны были быть три арбитра. Между тем в соответствии с Законом стороны вправе определять число арбитров, что ими и было сделано при передаче спора в МАК, Регламент которого предусматривает рассмотрение спора двумя арбитрами, избирающими третьего, лишь если они не смогут прийти к согласию о том, как должен быть разрешен спор.

Получило международную известность дело, касающееся другого нашего институционного арбитража – МКАС о приведении его решения в исполнение в Канаде. Дело по совокупности получило название «свиного» – речь шла о контракте на поставку из Канады племенных свиней, которые оказались не удовлетворяющими ветеринарным требованиям. Канадская фирма отказалась участвовать в арбитраже со ссылкой на то, что руководитель российской компании якобы заявил, что убьет руководителя канадской фирмы, если тот приедет в Москву. Суд первой инстанции признал этот довод убедительным и отказал в выдаче исполнительной надписи. Это решение оспорено в апелляционный суд, но разбирательства, насколько известно, еще продолжаются в канадских судах.

Весьма интересным является недавнее решение Верховного суда Греции по делу № 1320/2009, в котором получатель груза обратился в греческий суд к перевозчику вопреки оговорке в коносаменте, выписанном в российском порту по проформе 1980 г.; согласно оговорке, разбирательство споров по коносаменту должно иметь место в МАК при ТПП СССР. Верховный суд отклонил доводы истца, признав, что данная оговорка означает в настоящее время для сторон по коносаменту Морскую арбитражную комиссию при ТПП РФ как независимый арбитражный институт. В силу ст. 7 Положения, содержащегося в Приложении II к Закону 1993 г., принятому на базе Типового закона ЮНСИТРАЛ, МАК при ТПП РФ является преемником МАК при ТПП СССР и находится по тому же адресу: Москва, ул. Ильинка, д. 6; существует связь между Салониками и Россией – авто, ж/д и воздушным транспортом, и грузополучатель может послать туда своих представителей для защиты своих интересов. В свете Соглашения между Грецией и Россией о торговых отношениях 1995 г. Россия является преемником Советского Союза. Нет оснований считать, что оговорка относится к СССР, а не к России. Она исключает суды не только Греции, но и любой другой стороны, относя споры к компетенции МАК. Полагая, что в силу ст. 173 и 200 ГК Греции воля сторон распространяется не только на договоры, но и на условия в коносаменте, эти условия включают и арбитражную оговорку, связывают грузополучателя и последующего держателя коносамента и грузоотправителя, несмотря на то, что он не подписывал коносамент. Арбитражная оговорка распространяется и на деликтные требования в связи с коносаментом.

Как видно, на практике возникают самые многообразные судебные ситуации касательно арбитража.

– Есть ли дела, рассмотренные Вами, которые особенно запомнились? Вследствие чего это произошло?

С.Н. Лебедев: Мне довелось участвовать как в наших, так в зарубежных морских, коммерческих, корпоративных, инвестиционных и других арбитражах более чем по 600 делам. Большинство из них были весьма сложными по фактическим, юридическим и подчас иным факторам, требуя тщательного исследования и согласования решений арбитрами. Не удерживаясь, часто с подробностями рассказываю о тех или иных из них, в том числе и когда оставался с особым мнением, своим студентам на международно-правовом факультете МГИМО, где впервые удалось ввести в учебный план спецкурс по международному коммерческому арбитражу. Тут и традиционная причастность моих коллег к арбитражу.

Конечно, своим своеобразием отличался международный механизм разрешения претензий к Ираку в связи с вторжением в Кувейт в рамках Компенсационной Комиссии ООН. Коллегией из трех уполномоченных, назначенных Советом Безопасности ООН, были рассмотрены в 1993–1999 гг. претензии более 400 тыс. физических лиц из десятка стран, причем ни по одной из наших рекомендаций на несколько миллиардов долларов не было подано жалобы со стороны иракского правительства.

<…>

– Сергей Николаевич, … спасибо за очень интересный и познавательный рассказ о деятельности и «жизни» Морской арбитражной комиссии.

Интервью провел главный редактор журнала «Третейский суд» Г.В. Севастьянов

Печатается по: Интервью с С.Н. Лебедевым и А.Л. Маковским // Третейский суд. 2011. № 1 (73). С. 8–22.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.