Глава 3 Слово Божье, как огонь

Глава 3

Слово Божье, как огонь

Без сомнений вы слышали, как некоторые религии, рассматривая служение Свидетелей Иеговы, жалуются на недостаток ревности в их собственных рядах. Они говорят, что если бы их проповедники ходили из дома в дом, как это делают Свидетели Иеговы, можно было бы многое сделать, чтобы поднять интерес к их собственному образу жизни. Но достаточно ли кампании по нажиманию дверных звонков, чтобы вдохнуть веру?

То, насколько человек силен физически, зависит от того, сколько еды он съел. Тогда, что же даёт Свидетелям Иеговы духовную силу, которая посылает их в дома к незнакомым людям? Очевидно их духовная еда, которая даёт сил тем, кто служит и объединяет их в активном поклонении.

Во все века свидетелей Иеговы двигала вперёд действующая сила Бога. Именно она побуждала их нести благую весть. Если бы их вера была недостаточно живой, чтобы заставить их говорить, как могла бы она вызвать интерес у других? Однако апостол Павел написал: «Я сажал, Аполлос поливал, но взращивал Бог» (1 Коринфянам 3:6, НМ). Это та сила, которой свидетели Иеговы приписывают своё увеличение числом.

Отличительная черта

Вскоре после издания в 1886 году Ч.Т. Расселлом первого тома «Рассвета тысячелетия», который назывался «Божий план веков», был проведён конгресс в городе Аллехейни (штат Пенсильвания) по случаю ежегодного празднования смерти Христа. В те времена, когда проходили первые конгрессы, был обычай проводить встречу, на которой любой присутствующий вставал и давал, как мы называли, свидетельство. В некоторых случаях присутствовал сам Расселл и принимал участие во встрече, поощряя новых из других городов присоединяться к высказываниям. Это вызывало отклик со стороны постоянных посетителей, но никто из приехавших не соглашался быть добровольцем, хотя присутствовало довольно много новых.

Однажды после начала встречи пожилой человек заглянул в зал через дверной проём, оглянулся, выпрямился и зашёл. Хотя в конце зала всё ещё было несколько свободных мест, он направился вперёд и сел там. Расселл посмотрел на него. Можно было безошибочно сказать, что он приехал издалека. Его одежда была достаточно пыльной, и у него был маленький свёрток личных вещей, который он аккуратно поставил под сиденье. Какое-то время он сидел тихо, слушая различные свидетельства. Потом он, наконец, поднялся.

Председатель удивился: «Что он собирается сказать?». Но, поощряя посетителей давать комментарии, он подумал: «Что ж, это встреча Господа, и поэтому мы дадим ему шанс». Ему не пришлось долго ждать.

«Ну, я здесь!» — начал незнакомец. Это вызвало смех. Это было естественно, но старик хотел, чтобы каждый понял, что он рад быть здесь.

«Сейчас я не собираюсь много говорить, — продолжил он, — я только что прибыл в город. Я приехал из Новой Англии, и мне пришлось сделать несколько пересадок, чтобы добраться сюда. У меня было около часа, и я подумал, что мог бы раздать несколько трактатов людям на платформе. Я заметил, что несколько человек стоят около вагона и все смеются, и я подошёл к ним.

Я спросил: «Почему все так возбуждены?»

Они указали на козла в клетке вагона.

«Что такого с козлом?»

«Ничего. Они просто не знают, куда его отправить, вот и всё».

«Но разве на нём нет ярлыка?»

«Когда он отправлялся, на нём был ярлык. Но он проголодался и съел его. Теперь они не знают, что с ним делать».

«Итак, друзья, — сказал старик присутствующим, — меня зовут Джордж М. Кэллогг. Я диакон пресвитерианской церкви, и теперь я — точно, как этот козёл. Я получил экземпляр этой книги и прочитал её (он вытащил из кармана книгу «План веков» и поднял её), я похож на того козла. Когда-то у меня был ярлык, но я съел его, и теперь я не знаю, кому я принадлежу, поэтому я пришёл сюда, потому что я хочу это выяснить».

Всё это побудило всех начать высказываться. Вдохновлённые рассказом Кэллогга многие из присутствующих воспользовались возможностью рассказать о себе и сказать, что они были в таком же положении. Они были методистами, баптистами и пресвитерианцами, но их ярлыки тоже исчезли, и они тоже хотели знать, кому они принадлежат. Ещё до того как окончился конгресс они все и Келлог, как один, выяснили, что в течении многих лет они жили как верный раб в служении Иегове.

Начало

Как и у Чарльза Расселла, моё сотрудничество с течением началось в молодости, как я уже упоминал. Я тоже искал путь служения Богу угодным ему образом, и хотя моё первое знакомство с учениями и деятельностью Свидетелей Иеговы принесло мне много радости, это потребовало настоящего изменения мышления.

Я родился 2 июля 1877 года в Канаде. Оба моих родителя были строгими пресвитерианцами и активными членами церкви. Однако я попал в католическую среду в Новой Шотландии, где не было пресвитерианской церкви, лишь католическая. У нас был зал в городе, в котором мы проводили воскресную школу и встречи для молитв, и в этом заключалась наша религиозная деятельность. Это было в трёх или четырёх милях от постоянной пресвитерианской церкви, и церковь была единственным местом, куда мы ходили. Как самый младший, я не много знал о Библии, но у меня было большое почтение ко всему, что имело отношении к церкви. То, что мне говорили мои мама и папа, я воспринимал, как истину.

Мой старший брат сомневался и, в конце концов, сильно шокировал нас, мальчиков, сознавшись по секрету, что он — агностик. Он сказал: «Если и существует Бог, то он отличается от того, что о нём говорят кальвинисты. Я не верю тому, чему они учат о предначертанности. Если Бог отправляет некоторых людей на вечные муки, а других — к небесной славе ещё до их рождения, есть ли в этом хоть какая-то справедливость? Потом они говорят нам, что те, кто на небесах, поют Богу хвалу, и вот почему он забрал их туда: потому что ему это доставляет удовольствие. Всё, что я могу сказать, — это, что, должно быть, он наслаждается стонами тех, кто страдает в аду, больше, чем пением тех, кто в раю, потому что он берёт на небо лишь малое стадо, но они утверждают, что он посылает миллионы в ад. Я не могу верить в такого Бога».

Это привело меня в ужас.

Семейная трагедия

Я никогда не был по-настоящему активным в моей религии до тех пор, пока в моей семье не произошла настоящая трагедия. Когда мне было лет тринадцать, однажды зимой я с моей младшей сестрой в воскресный день пошёл кататься на санках. Мы сильно вспотели. На следующее утро моя сестра слегла с дифтерией. Они называли эту болезнь бронхиальным крупом. В понедельник вечером она умерла.

Для меня это было сильным шоком. Я сказал: «Жизнь коротка и хрупка. Если то, что мы делаем здесь влияет на то, что будет потом, тогда мы будем большими глупцами, если не будем посвящать наше время служению Господу теперь с надеждой получить что-то лучшее в вечности. Что до меня, я собираюсь занять эту позицию и делать то, что, как я думаю, будет приятно моему Господу».

В нашем городке было лишь несколько мальчиков-пресвитерианцев, и они не понимали, почему я вдруг стал таким религиозным. Несмотря ни на что, я придерживался этого и делал лучшее, что я мог, чтобы служить Господу, как мы понимали это в моей церкви.

Религиозные амбиции

Когда мне исполнилось шестнадцать, я решил стать проповедником. Я ходил в школу, которая была далеко от моего дома, готовясь посещать теологические семинары. По некоторым неясным для меня причинам я страдал от нервного расстройства, и мне нужно было успокаиваться. Я приходил домой обескураженным и с разбитым сердцем, не зная, что делать. Но мой отец был очень рассудительным человеком и никоим образом не вычитывал меня, но спрашивал, что бы он мог для меня сделать. Он дал мне немного денег, и я поехал в Бостон, штат Массачусетс.

Находясь один в большом городе, я не был уверен, что мне делать дальше. Но я специально исследовал всё вокруг, чтобы видеть, что я мог найти на пути религиозной жизни.

Вскоре после моего приезда Дуайт Л. Муди и его товарищи Аира Дэйвид Сэнки, Френсис Мерфи и Сэм Джонс приехали в город, чтобы поддержать возрождение. В течении двух недель Муди выступал дважды в Тремонт Темпл, и для меня было по-настоящему волнующе видеть, как большие толпы идут в церковь. Их цель заключалась в том, что они хотели «предать себя Богу» и быть спасёнными его милостью.

Как хорошо я помню суматоху, которая царила в моём молодом уме в то время, когда я старался серьёзно рассмотреть все последствия такого ответственного шага. Однажды ночью я не мог заснуть глубоко за полночь, без конца вертелся, стараясь освободить свой разум от всех природных удовольствий жизни. Я по природе своей был счастливым человеком, и шутки и смех были частью моего существа. Смогу ли я отказаться от всего этого, думал я. Религия и религиозная жизнь в моём понимании представлялись строгими, набожными лицами, которые не сочетались с легкомыслием. Мне говорили, что Иисус никогда не смеялся, но он часто плакал. Я знал, что я не смогу быть по-настоящему счастливым, если я буду служить Богу таким образом.

Я помню эту ночь так ясно, как будто это было вчера. Наконец я решил. Я встал на колени и «предал» себя Богу. Я знаю, что это был один из самых важных шагов в моей жизни, и до сих пор я никогда не жалел об этом. Я не увидел вспышек света, которые бы сошли на меня, но я знаю, что с той ночи я постепенно рос в понимании того, что значит служить Богу, и в признательности за это служение. Также я понял, что моё прежнее понимание того, что значит быть «серьёзным» в отношении религии, было абсолютно неправильным. Я никогда не терял моего чувства юмора.

В своём сердце я сказал: «Теперь я точно знаю, что мне делать. Я собираюсь быть кем-то вроде миссионера, раз я не могу быть постоянным служителем». Поэтому, я планировал поехать в школу Муди в штате Массачусетс и выучиться на миссионера.

Весть раскрывается

Вскоре после этого и до того, как я смог поехать в школу Муди, я разговаривал на религиозную тему с несколькими людьми в гостином доме, в котором мы работали. Мужчина средних лет подошёл, послушал минуту и потом присоединился к беседе. Я увидел, что он знал больше меня о Библии, поэтому я поинтересовался, где он получил информацию. Он пригласил меня прийти на встречу на Парк Сквер 4 в Бостоне, в 15.30 в следующее воскресенье. Я принял приглашение.

Александр М. Грехам, который выступал с докладом на той встречи, говорил о прогрессивном периоде в истории человечества в отношениях с Богом. Я не очень хорошо его понимал, потому что материал был для меня новым. Он говорил быстро, и у меня не было времени рассмотреть значение всех цифр, линий и кривых на плакате, который он использовал, как наглядное пособие для своего доклада. Но я получил удовольствие от встречи, и, что более важно, я получил первый том книги «Рассвет тысячелетия» — «План веков».

Тем же вечером я начал читать. В первой части цитировался Псалом 29:6: «Вечером водворяется плач, а на утро радость». Писатель (имя которого я не знал в то время, т. к. в книге не было его имени) кратко описывал страдания человечества за прошедшие шесть тысяч лет и указывал на рассвет нового дня, который был уже близко.

Я подумал: «Это похоже на истину! Это имеет смысл, это то, что мне нужно, это божественно. Это отвечало на вопросы о судьбе человечества и о намерении Бога в отношении существования человека на земле».

В следующей главе приводились доказательства того, что Бог существует, далее рассматривалась Библия, как Божественное откровение, в свете доводов. Потом пояснялись эпохи, или божий промысел в человеческой истории и особо подчёркивалось значение данных «трёх слов».

Глава 5, названная «Скрытая тайна» проясняла вопрос, который я раньше никак не мог понять: Почему усилия церкви изменить мир имели так мало успеха? Для меня имел большое значение вопрос спасения человека. Это объяснялось в 5-й главе. Как было записано в Библии, столетия назад Бог пообещал своему верному свидетелю Аврааму, что он благословит через семя Авраама все семьи на земле (Бытие 12:1-3). Но кто был этим Семенем? Здесь объяснялось, что Иисус Христос и его невеста, истинная церковь, и были этим Семенем (Галатам 3:8, 16, 27, 29). Кроме того, семя не будет полным, пока все члены истинной церкви не будут собраны при последней жатве. Пока жатва продолжалась, ещё не пришло время излить обещанные благословения, которые должны исполниться над человечеством.

«Его Слово — горящий огонь»

Теперь мне было ясно, почему мир не изменился, и что ещё было необходимо человечеству, чтобы обрести мирный путь жизни. Я был так счастлив из-за этого, что я буквально не мог сдержать себя. Я был готов пойти на улицу и останавливать людей для того, чтобы рассказать им о том, что я узнал.

Сегодня многие, особенно родственники и друзья человека, который знакомится с деятельностью Свидетелей Иеговы, принимает библейскую истину и начинает проповедовать им, не могут понять, почему иногда он вначале кажется таким возбуждённым. Возможно, вы лично столкнулись с этим в общении со Свидетелями Иеговы. Однако человек, который счастлив из-за чего-нибудь, редко может вести себя спокойно. В основном, они очень выразительны в проявлении своей радости. Они хотят поделиться ею с кем-то ещё.

Поэтому, когда кто-то видит в Библии славную картину благословений, которые Бог обещал послушному человечеству во время тысячелетнего правления Иисуса Христа, которое уже близко, он не хочет удерживать это в себе. Он должен идти и рассказывать другим о нём, особенно тем, кто близок и дорог ему. Это напоминает мне то, что сказал древний пророк Иеремия, когда он намеренно хотел сдержать весть, которую он должен был возвещать: «Но было в сердце моём, как бы горящий огонь, заключённый в костях моих, и я истомился, удерживая его, и не мог» (Иеремия 20:9). Именно это я чувствовал, когда узнавал про обещанные благословения для всех людей, который возможны благодаря семени Авраама.

Как мне помнится, однажды на улице я подошёл к незнакомцу. Безо всякого приветствия я спросил его: «Вы знаете про великие благословения, которые обещал Бог Аврааму через его семя для каждой человеческой семьи на земле?».

Посмотрев на меня с удивлением, этот человек спросил: «О каком Аврааме Вы говорите? У которого ломбард на улице Салем?».

Это было всё, что вызвало его интерес в моей вести. Я никогда не забуду разочарования, которое было у меня от его реакции. Честно говоря, я был довольно молод, но благословение человечества было для меня самым важным вопросом, о котором я мог думать. Однако я не был обескуражен тем, что этот человек не проявил интереса. Я продолжал говорить каждому, кто хотел слушать. Конечно же, позже я научился быть более тактичным и менее ошеломляющим в своих преподнесениях. Потом я чуть не потерял всего, что приобрёл.

Преткновение из-за традиций

Незадолго до этого именитые члены духовенства, включая Г. Кемпбелла Моргана, приехали в Бостон, чтобы провести религиозную кампанию. Они были связаны со школой Муди в Нордфилде. Некоторые из их речей разоблачали учения унитариан. Унитариане не верили, что у Иисуса было дочеловеческое существование или что он был искупителем человечества. Для них он был лишь выдающимся человеком, который подал хороший пример своим последователям.

Я посетил многие встречи, которые проводили эти священники во время этой кампании. Они были речистыми докладчиками. Они рассказывали много историй, написанных, чтобы привлечь внимание необученных людей. Я вспоминаю одну из них: «Все апостолы называли Иисуса «Господь», кроме Иуды. Он называл его «Равви». Он добавил: «Иуда был унитарием, и поэтому он делал это». Это произвело большее впечатление на мой молодой разум, потому, что я не хотел быть похожим на Иуду. Эти мысли всё ещё были в моём разуме в то время, когда я продолжал читать мою драгоценную книгу «План веков».

Я подошёл к разделу «Духовная и человеческая сущность отдельны и отличаются». Потом я прочитал это утверждение:

«Мы говорим, что Иисус, до того, как стал человеком (в его дочеловеческом существовании), был “в виде Бога” — духовном виде, духовным существом, но, поскольку он был выкупом для человечества, он должен был быть человеком, таким же существом, как и грешники, вместо которых он умер. Ему было необходимо, чтобы его природа изменилась, и апостол Павел говорит нам, что он не принял образ ангелов, которые были на порядок ниже него, он опустился на два порядка ниже, и взял образ человека — он стал человеком, он был “сделан из плоти”».

Иисус — не более чем совершенный человек на земле? Это утверждение привело меня в растерянность. Я был сильно шокирован. В негодовании я швырнул книгу в другой угол комнаты, говоря себе: «Я, конечно же, не собираюсь быть унитарием, в отличие от автора этой книги!»

«Созданный подобно человеку»

Несколько мгновений я сидел в глубоких раздумьях. Я чувствовал подавленность. И, в конце концов, пришёл к выводу: «Я потерял нечто ценное и дорогое для меня. Эта книга принесла мне больше радости, мира и удовлетворения, чем всё, что было у меня до этого. Тогда почему я швырнул её лишь потому, что я не понял одну мысль? Должен ли я позволять, чтобы какой-то человек удерживал меня от рассмотрения доказательств?» (Конечно же, позже я узнал, что Ч.Т. Расселл не имел отношения к унитарианам).

Я пошёл в другой конец комнаты и достал книгу из-под стола, куда я её закинул, стряхнул с неё пыль и начал заново её читать. Потом я увидел, почему Иисус должен был стать человеком. Это нужно было, что бы снять приговор, который вынес Бог совершенному человеку Адаму. Совершенный человек поставил всех своих потомков на путь смерти; чтобы спасти кого-либо, искупление требовало жертвы совершенного человека. Иисус мог сделать это, только став человеком.

Теперь мне это казалось разумным. Приняв лишь образ человека, оставаясь при этом духовным существом, он не мог дать выкуп согласно Божьему закону «глаз за глаз», «жизнь за жизнь». Кроме того, если бы он был частью Бога всё это время, что он должен был думать во время девятимесячного пребывания в утробе Марии, или когда он превращался из младенца в мужчину? Конечно же, он не просто притворялся все эти годы. В этом случае он был бы лицемером. Если бы он был на самом деле Богом, он должен был иметь больше сознания, чем настоящий ребёнок, иначе получается, что Бог ничем не отличается от людей.

Теперь я понимаю, что имел в виду апостол Павел, когда он писал, что Иисус «принял образ раба, сделавшись подобным человекам» (Филиппийцам 2:7). Я понял также, что существует законное основание для надежды, которую дал нам Бог, не могущий лгать, и которую он исполнит. Радость, которую это понимание принесло мне, не уменьшилась с годами. С того дня до сих пор, у меня не было никаких трудностей в понимании и осознании любых аспектов учений, которые открывались в отношении искупительной деятельности Иисуса, воскресения и воссоздания жизни, которая имела своё начало в Эдеме.

Ненастоящий огонь

В то время я был членом Тремонт Темпл в Бостоне, и мы проводили там библейские классы для примерно двух сотен молодых мужчин и женщин. Многие проводили больше времени в оказании помощи другим, чем в изучении, но для меня это была на самом деле возможность получить больше знаний из Библии.

В одно из воскресений мы рассматривали притчу об овцах и козлах на уроках нашей воскресной школы. Школу проводил м-р Джемисон, торговец из магазина на Стейс Стрит. В заключение урока он сказал, что козлы будут отправлены в огонь на вечные мучения.

Когда он закончил, я поднялся и сказал: «М-р Джемисон, я бы хотел задать вопрос. Если овцы и козлы в притче лишь символизируют людей: овцы — хороших людей, а козлы — злых, тогда почему вы говорите, что огонь — настоящий, и что козлы идут на вечные муки?».

Он повернулся к классу, указал на меня пальцем и сказал: «Этот молодой человек своим вопросом разрушил в этом классе всё то хорошее, чему я учил в течение целой четверти».

Это было указанием выйти, и я так и сделал, хотя были такие, которые считали вопрос разумным и хотели обсудить его со мной. После этого я начал посещать встречи на Парк Сквер, где я получил книгу «План веков». Я продолжал изучение и принимал участие в работе, которая была для нас доступной в то время.

Ч.Т. Расселл приветствует молодого человека

Следующее лето было поворотным — я познакомился с пастором Расселлом. Это было на конгрессе в Филадельфии. 7 июня был день Бункер Хилл в Массачусетсе и, конечно же, праздник. В Филадельфию прибыл специальный поезд, потому что Республиканская партия также проводила там конгресс. В тот год Вильям МакКинли баллотировался в президенты, а Теодор Рузвельт — в вице-президенты Соединённых Штатов. Поэтому я воспользовался праздником и специальным поездом, чтобы приехать на конгресс, который организовало «Общество Сторожевой башни, Библии и трактатов». Как я теперь припоминаю, Расселл обращался к присутствующим с речью «Спасение — от чего и для чего?». Темой доклада было то, что люди спасаются не от вечных мук, которых не существует. Они спасаются от вечной смерти к вечной жизни.

После этой речи я горел желанием встретиться с докладчиком. Он был необычайно добрым человеком. Я был здесь единственным молодым человеком. Все остальные выглядели старше меня. То, с какой охотой он откликнулся на просьбу поговорить со мной, произвело на меня очень большое впечатление, потому что я не знал ни одного человека, который бы был таким важным на сцене, и встретился бы лично с молодым человеком из аудитории после выступления. Я вспоминаю, что в Бостоне Дуайт Муди покинул бы зал немедленно после его проповеди и пошёл в ближайший отель. Если бы кто-то захотел задать вопрос, он должен был пойти к другим людям из окружения Муди. Но Ч.Т. Расселл всегда был лично доступен каждому, кто хотел с ним поговорить.

Приглашение во всемирный центр

С того времени я не пропустил ни одного конгресса, который проводился на Востоке или на Среднем Западе. В сентябре 1900 года, после возвращения из Филадельфии в Бостон, я крестился полным погружением в воду; крещение проводил Хайден Семсон, разъездной представитель Общества. В июле 1901 года я был готов реализовать свои амбиции и стать миссионером и начать полновременное служение в Массачусетсе.

В сентябре того года я посетил конгресс, который мы проводили в Кливленде. В это время на Панамериканской выставке в Буффало (Нью-Йорк) был убит президент МакКинли, поэтому по всей стране царило сильное волнение. Конгресс в Кливленде закончился в воскресенье вечером, и Расселл пригласил меня сделать моим домом всемирный центр Общества Сторожевой башни в Аллегейни. Когда я пришёл в Библейский дом (где «семья» всемирного центра жила и работала), мне было чуть больше двадцати лет. Ч.Т. Расселл был очень добр ко мне. У меня не было дома, оба моих родителя умерли, поэтому он взял меня под своё крыло и дал почувствовать себя как дома во всемирном центре. Он был очень глубоким и рассудительным во всех отношениях, и какое бы я ни получал назначение, он всегда говорил: «Брат, дверь открыта для тебя, когда ты захочешь вернуться. Это твой дом».

В октябре 1902 года я посетил конгресс в Вашингтоне, где я женился. Моя женя и я провели год в Калифорнии, и в 1904 году вернулись в Аллегейни. В 1905 году я с Расселлом совершил поезду, во время которой мы посетили конгрессы по всей стране. Именно во время этой поездки я познакомился с Дж. Ф. Рутерфордом, которого я крестил в 1906 году, и который стал вторым президентом Общества.

Из-за роста всемирной организации, в 1909 году всемирный центр переехал из Аллегейни в Бруклин, Нью-Йорк. Здесь на Хикс-Стрит, 13-17 продавали здание, принадлежавшее миссии Конгрегационалистской церкви Плимута, называвшейся «Плимутский Вефиль», его выкупили и устроили офисы Общества и большой зал для проведений встреч. Здание назвали «Бруклинская скиния».

В тоже время была куплена бывшая резиденция проповедника Плимутской церкви Генри Ворд Бичера. Она располагалась на Колумбия Хайтс, 124. Здесь расположилась семья всемирного центра, и это устройство получило название «Вефиль» вместо названия «Дом Вефиля», которое использовали для зданий Общества в Аллегейни. Международный всемирный центр Общества и члены его семьи всё ещё находятся здесь, и в течение всех этих лет я являюсь счастливым членом этой семьи.

Темнота исчезает в дневном свете

Когда я размышляю о годах, в течение которых я был связан с организацией Свидетелей Иеговы, у меня появляется всё больше и больше признательности за ценность того пути, по которому нас вёл Иегова. Когда я начал изучение, я не мог найти ни одного религиозного учения, которое бы ответило на все мои вопросы. И учитывая количество знания из Божьего Слова, которые нам тогда были доступны (в сравнении с тем, чем мы можем наслаждаться теперь), это было подобно выходу из кромешной тьмы в свет полной луны. Но постепенно рост знаний, как и число тех, кто принимал участие в работе, укрепил и поспособствовал развитию организации и привёл её к зрелости.

Ч.Т. Расселл даже и не думал о создании сильной организационной структуры. В то время мы не видели в этом никакой потребности. Мы ожидали 1914 года, который ознаменовал бы конец этой системы вещей на земле. Мы больше всего беспокоились в то время о том, чтобы проповедовать наиболее эффективно и широко до прихода этого дня. В то же время мы думали о том, чтобы приготовить себя лично к тому, чтобы быть готовыми пойти на небо.

Что именно должно было произойти в 1914 году, мы не знали, но были точно уверенны в одном: 1914 год будет означать начало наихудшего периода времени, которое только было на земле, поскольку так много библейских пророчеств предсказывали это. Наша вера была крепкой, и наша надежда основывалась на чём-то большем, чем человеческие измышления. Однако 1914 и последующие годы оказались временем жестокого испытания для развивающегося Общества Нового мира. Если бы мы знали про те испытания, которые нам предстояло встретить или что нашему проповедническому служению понадобятся годы, возможно, мы встретили бы этот год с намного большим волнением.