Г. Румянцев БОЕЦ ПЕРЕДНЕГО КРАЯ

Г. Румянцев

БОЕЦ ПЕРЕДНЕГО КРАЯ

Герой Советского Союза

Николай Михайлович Мартынов

Тарантас быстро мчался по степной дороге, вздымая клубы пыли. Было раннее утро, но в поле уже слышался рокот тракторов, а из поселка ветер доносил тяжелые удары молота. Запахи созревшего хлеба перемешивались с ароматами полевых цветов.

Николай Михайлович Мартынов, бригадир тракторной бригады, спешил на полевой стан. Он думал о вчерашнем заседании партийного бюро, где обсуждался вопрос о хлебоуборке. Мартынов дал слово убрать все хлеба на полях первой фермы только раздельно, досрочно выполнить обязательство по сдаче зерна государству. Бригада к уборке урожая подготовилась неплохо. Пустили на косьбу хлебов пять агрегатов спаренных жаток. Правильно организовали подбор валков.

Вот и полевой стан. Оставив тарантас на дороге, бригадир медленно пошел по сжатому полю, часто нагибался, выискивая колосья. Но участок скошенной в валки пшеницы был убран чисто. Мартынов поднялся на мостик комбайна и невольно залюбовался открывшейся панорамой.

Хороша оренбургская степь в летнем наряде. Волнуется пшеничное море. За огромным массивом пшеницы темнеют квадраты кукурузы, дозревает просо. Сколько тысяч людей сейчас трудится в степи, не покладая рук! И у всех одна забота — вовремя убрать урожай.

— Ты только посмотри, — обращаясь к комбайнеру, говорит Мартынов, — пшеничка-то уродилась!

— Золото, — отзывается комбайнер. — Урожай отменный…

Когда тарантас бригадира снова запылил по дороге, штурвальный, молодой парень, спросил у комбайнера:

— А за что Николай Михайлович награжден Золотой Звездой?

— Не любит он о себе рассказывать, — ответил комбайнер. — У него один разговор: воевал, как и все… Воин он бывалый, да и хозяин хороший. Беспокойная душа у него.

Целый день Мартынов разъезжал по полям, проверяя качество уборки. Много хлопот у бригадира в летнюю пору. Но Николая Михайловича это не тяготит, ему нравится такая работа. Землю он любит большой любовью истинного хлебороба. Да и как ее не любить! Ведь вся его жизнь связана с землей, с сельским хозяйством.

Отец Мартынова Михаил Кузьмич работал в одном из животноводческих совхозов Мордовской АССР зоотехником. А когда Коля подрос, он взял сына на ферму свинарем. Вскоре семья Мартыновых переехала в Оренбургскую область, в совхоз имени Карла Маркса. Два года Николай трудился рабочим совхоза. Старательного паренька послали учиться на курсы трактористов. После окончания их Николай пахал землю, убирал хлеба… В труде приходили умение и навыки, работа становилась все интереснее, значимее. Теперь он хорошо знал технику вождения трактора, умел маневрировать скоростями, любовно ухаживал за машиной. Полторы-две дневные нормы выработки для него стало законом.

Тракторный парк совхоза в ту памятную весну 1941 года успешно справился с посевными работами. И сразу же Николай начал готовить машину к уборке. С утра до вечера он возился около трактора. Но убирать хлеба в этом году ему не довелось. Мирный труд советских людей был нарушен. На нашу землю вторглись гитлеровские орды. Николай Мартынов добровольцем ушел на фронт.

Часть, в которую он был зачислен бронебойщиком, вела ожесточенные бои под Воронежем.

…Ночью, заняв новый рубеж, взвод противотанковых ружей глубоко зарылся в землю. Как только рассвело, из села выскочило несколько темных коробок и рассыпалось по полю. Изрыгая огонь, танки с каждой минутой приближались к нашим окопам. Рядовой Николай Мартынов ловил в прорезь прицельной планки вражескую машину. Вот она совсем близко. Недалеко от бронебойщика разорвался снаряд. Николай нажал на спусковой крючок. Выстрела он почти не слышал, только увидел, как на танке вспыхнул огонек. «Поджег», — пронеслось в голове. Танк, объятый пламенем, повернул обратно, из него выскакивали гитлеровцы. Вот еще загорелись две машины: это работа товарищей. Остальные вражеские танки повернули назад.

— Молодец, рядовой Мартынов, — сказал командир взвода. — Воевал ты с умом. А гитлеровские танки, видишь, горят, как спички.

В июле 1942 года воинская часть была переброшена под Сталинград. Здесь Мартынов стал разведчиком. Вскоре ему присвоили воинское звание сержанта и назначили его командиром отделения разведки. Теперь он был в ответе не только за себя, а и за действия всех бойцов своего отделения.

Однажды командование поставило перед разведкой задачу — достать «языка». Темной осенней ночью сержант Мартынов с товарищами проник в тыл противника. По дневным наблюдениям Николай знал, что здесь, по опушке густого леса, проходит вражеская траншея, в которой установлены пулеметы. Разведчики скрытно подползли к самым окопам противника и залегли. Темноту ночи прорезала вражеская ракета, где-то прозвучала автоматная очередь. При свете ракеты Мартынов увидел: у пулемета двое. Вскоре один гитлеровец встал и пошел в землянку.

«Надо действовать», — решил Николай. Трое разведчиков поползли к землянке. А Николай мгновенно вскочил в траншею и навалился на немца. Завязалась борьба. На помощь Мартынову подоспел еще один разведчик. Вдвоем они быстро связали гитлеровца, заткнули ему рот. Но фашистский пулеметчик, падая на дно траншеи, все же успел дать очередь. В это время разведчики забросали землянку с гитлеровцами гранатами.

Мартынов отправил двоих солдат с «языком», а сам с оставшимися прикрыл их отход.

В схватке Мартынов был ранен. Очнулся он в медсанбате. Склонившись над ним, женщина в белом халате заканчивала перевязку. «Вот ведь угораздило, — подумал Николай, — надо воевать, а тут валяйся. Ну, ничего, я еще вернусь…»

И Мартынов вернулся. Вместе со своей частью сражался он за Лисичанск, брал Артемовск, Горловку. Не раз он ходил в тыл противника. Отважного разведчика приняли кандидатом в члены Коммунистической партии.

Не один водный рубеж пришлось преодолеть разведчикам. И всегда они форсировали реки в числе первых. И вот на пути к победе встал широкий Днепр. Правый берег реки, на котором укрепились гитлеровцы, весь был оплетен проволокой, покрыт дзотами.

Мартынов получил приказ: с группой разведчиков и саперов первым скрытно переправиться на тот берег. С началом ложной переправы — она готовилась ниже по реке — внезапно атаковать гитлеровцев, сидящих в прибрежных траншеях, захватить плацдарм и удерживать его, пока переправится весь батальон.

…Ночью две лодки отплыли от берега. Весла тихо опускались в воду. Мартынов взял с собою самых отважных и физически сильных солдат. Вот они сидят с ним рядом, не раз смотревшие смерти в глаза его боевые товарищи ефрейтор Черемицын, рядовые Лаптев, Зайкин, Аскаров… Все вооружены гранатами, ручными пулеметами, кинжалами.

Лодки незамеченными доплыли до правого берега. Саперы поползли вперед, обезвреживая мины. В проволочном заграждении проделали проход. Вся группа тихо поднялась на крутой берег. Совсем близко были слышны голоса немецких часовых.

Мартынов с тремя разведчиками пополз дальше. Послышались шаги часового. Когда он приблизился, два разведчика внезапно бросились на него. И прежде чем тот успел понять, в чем дело, он был свален на землю. Однако соседний часовой что-то заметил и выпустил ракету. Несколько гитлеровских солдат выскочило из блиндажа и побежало прямо на разведчиков. Мартынов и его группа уничтожили подбегавших гитлеровцев, окопались и перешли к обороне. Гитлеровцы открыли по ним сильный минометный огонь.

В это время ниже на реке началась ложная переправа. Там все усиливалась артиллерийская перестрелка. «Неужели гитлеровцы не поддадутся на обман», — с тревогой думал Николай. И словно в ответ на его мысли, гитлеровские орудия и минометы перенесли огонь на ложную переправу. Воспользовавшись этим, разведчики ринулись вперед. Короткая рукопашная схватка… и гитлеровцы, отстреливаясь, побежали.

Через несколько минут скрытый в плавнях наш батальон погрузился на лодки и двинулся к правому берегу. Переправились почти без потерь.

Гитлеровцы подтянули подкрепление, но было уже поздно. Одно за другим преодолевали Днепр наши подразделения и вступали в бой. Вскоре советские войска на плечах отступающего противника ворвались в город.

Все дальше на запад вели сержанта Мартынова фронтовые дороги. Он участвовал в прорыве обороны немцев под Херсоном, воевал под Новым Бугом. В одном из боев на реке Ингулец в марте 1944 года Мартынов был тяжело ранен.

…Уже более двух месяцев прошло с тех пор, как Николая привезли в госпиталь. Раны у него начали заживать.

В палату вошел начальник госпиталя. В руках у него были какие-то бумаги. Он приблизился к кровати Николая.

— Сержант Мартынов, за форсирование Днепра Указом Президиума Верховного Совета СССР вам присвоено звание Героя Советского Союза, — сказал начальник госпиталя. — От души поздравляю вас с высоким званием.

Офицер передал Николаю документы, присланные из части. Николай читал их и не верил своим глазам. А к нему подходили раненые, жали руку…

После демобилизации из армии осенью 1944 года Николай Мартынов вернулся в совхоз имени Карла Маркса, отремонтировал видавший виды трактор и сразу же включился в работу. Доставлял фермам корма, задерживал на полях снег, подвозил горючее, строительные материалы.

Как-то вызвали его директор совхоза и секретарь партбюро:

— Принимай, Николай Михайлович, тракторную бригаду первой фермы, — сказал директор.

Мартынов принял бригаду.

Технику отремонтировали вовремя. А ее в бригаде стало немало. Только одних тракторов было больше двух десятков, девять комбайнов, много прицепного инвентаря. За ходом ремонта машин следил бригадир, он вникал в каждую мелочь. Ферма закончила сев раньше всех в совхозе, завоевала переходящее Красное знамя.

Уборку урожая закончили в конце августа. Несмотря на неблагоприятный по климатическим условиям год, коллектив фермы перевыполнил государственный план сдачи зерна.

И сегодня Н. М. Мартынов трудится в родном селе. Он всегда впереди, всегда, где труднее.

1965 г.