Часть десятая
Часть десятая
В галерее образов людей науки, созданных Беляевым, особое место занимает Циолковский. Помимо очерка «Гражданин Эфирного Острова» и некролога «Памяти великого ученого и изобретателя» перу Беляева принадлежит еще несколько статей — «Константин Эдуардович Циолковский», «Великий транспортник», «Он жил среди звезд», которые были помещены в пушкинской районной газете «Большевистское слово» в 1938–1940 годах.
Один из его очерков редакция журнала «Вокруг света» поместила в десятом номере 1935 года, вскоре после смерти ученого, как редакционную статью.
В очерке легко угадывается стиль Беляева, его понимание личности и трудов Циолковского. Вот наиболее интересные мысли, которые высказал Беляев о Константине Эдуардовиче.
«Он не был художником пера, но был художником мысли. И поэтому его произведения о небе производят такое неотразимое эстетическое впечатление».
Беляев набрасывает биографическую канву, пишет кратко о трудной и творчески необычайно интересной жизни Циолковского. «Он многообразен, — пишет Беляев, — как выдающиеся люди эпохи Возрождения». Уже один перечень его работ говорит сам за себя. Но в этом многообразии есть главное, и Беляев первым это подметил.
Беляев говорит о Циолковском, как о человеке, живущем интересами всего человечества, чувствующем себя гражданином вселенной: «Это тип и прообраз человека будущего с его расширенным до космических масштабов сознанием». Циолковский, пишет Беляев, болезненно ощущал то, что приковывает нас к Земле, — земную тяжесть. И отсюда — мечты, изобретения, проекты. Отсюда устремленность мысли в космос, в далекое и даже сверхдалекое будущее.
Но и к Земле ученый подходил с космическими мерками. Отсюда — планетарные планы переделки природы, поражающие своим размахом и масштабностью. Его представления о пространстве и времени несравненно шире, чем у современников. И потому он заглядывает свободно и в отдаленное прошлое, и в отдаленное будущее. И поэтому он дает изумительные «научно-фантастические», как подчеркивает Беляев, проекты.
Здесь и работы по овладению тропиками, и заселение пустынь, и доселе неприступных гор, и даже океана. Здесь и идеи о превращении земного шара в своеобразную оранжерею, в которой с помощью новых видов растений будет наиболее полно использоваться солнечная энергия. Здесь и фантазии о переселении на планеты и астероиды, о создании «ракетных колоний» и приспособлении человека к жизни в открытом космосе.
Беляев говорит о Циолковском как о мыслителе, которого волнуют судьбы и смысл всего мироздания. Он спрашивает: в чем секрет успеха ученого-самоучки? И отвечает: в целеустремленности, самобытности ума, сочетании теории с практикой.
«Замыслы, которых хватило бы на нескольких Жюль Вернов…», «Дерзость мысли, фантазия, сочетающаяся с глубокой научностью. Поистине он был научным фантастом в лучшем смысле этого слова».
В 1937 году Беляев снова возвращается к космической теме — в интересном по замыслу романе «Небесный гость».
К Земле приближается двойная звезда с планетами-спутниками. Под действием ее притяжения устремляется в космос вода океанов, а с нею — гидростат, аппарат для глубоководных спусков, превратившийся в межпланетный корабль. Таким необычайным способом людям удается попасть в мир соседнего Солнца и вернуться потом обратно.
Необычайная катастрофа — приближение к Земле звезды из глубины вселенной — для Беляева только повод изобразить событие, равного которому не было в истории человечества: посещение людьми мира иного солнца, иной звезды.
Конечно, в действительности другая звезда не приблизится к Земле, и путешествие на ее спутник будет совершено на ракете-звездолете. Для возвращения героям приходится воспользоваться уже космическим кораблем.
Герои романа встречают на планете — спутнике другой звезды — мир, во многом подобный земному.
По манере письма «Небесный гость» напоминает ранние вещи Беляева. В стремительном, почти кинематографическом темпе развивается действие. Напряжение все время нарастает. Оно особенно велико в эпизодах исследования чужой планеты. Но герои романа, как и в «Звезде КЭЦ», советские люди.
В 1937 году Беляев после долгого перерыва создает еще один из своих лучших рассказов — фантастический рассказ «Мистер смех».
Одна лишь, хотя и оригинальная, идея — овладение тайной смеха — не определила бы успеха рассказа. Дело прежде всего в обрисовке личности главного героя — Спольдинга. Спольдинг предстает перед нами человеком незаурядным: способный молодой инженер, полный кипучей энергии, с неукротимой волей и жаждой жизни, точнее — жизненных благ.
Да, Спольдинг мечтает о богатстве и твердо решает добиваться своего места под солнцем. Но как?
Спольдинг в отчаянии, но вот случайно прочитанная заметка о знаменитом артисте Тонио Престо и поиски соседки-музыкантши, которая ищет тайну воздействия музыки на людей, наталкивают его на верный путь. Искать тайну смешного! — вот что заполняет теперь жизнь Спольдинга. Первые успехи говорят: путь верен, оружием смеха можно добиться богатства, если действовать умело. Не сразу приходит настоящий успех: ведь не победы в пансионе миссис Адаме и на подмостках мюзик-холла, не служба у торговца смехом могут удовлетворить аппетиты Спольдинга. Но Беляев подробно останавливается и на этом этапе — тем более резким становится контраст с тем, что происходит в дальнейшем.
И наконец Спольдинг показан как крупный хищник. Даже его хозяин, владелец концерна смеха, Бэкфорд удивлен. Потребовать у него под угрозой ставшего смертельным смеха — уже парадокс! — не миллион, не два, а целых десять миллионов долларов — это уж слишком… Однако «королю смеха» мало богатства. Он жаждет новых побед, ставит новую цель — женитьбу на красавице миллионерше.
В заключительном эпизоде рассказа с большой психологической глубиной раскрывается просчет Спольдинга, переоценка им своих сил. Он готовится взять крепость с боя, но… та сдается сама. Мрачные сомнения обуревают «короля» — почему? Нет ли здесь подвоха?
Смех Спольдинга, разучившегося смеяться, смешившего только других, убившего для себя смешное, звучит страшно. Это признание поражения — поражения на вершине потрясающего успеха! Именно здесь Беляев достигает выразительности в раскрытии образа. Нельзя, конечно, провести полную аналогию между Спольдингом и Штирнером из романа «Властелин мира». Тем не менее у них, бесспорно, есть общее: жажда богатства, тернистый путь к успеху, торжество и падение. И тот и другой пытаются получить власть над людьми, хотя и разными способами. И тот и другой добиваются цели, но тем более горьким становится для них поражение. Спольдинг, правда, причиняет вред лишь одному человеку — Бэкфорду, тогда как Штирнер — миллионам людей. Но разве от этого становится лучше его натура хищника, разве честнее его способ обогащения?
В это же время рассказ «Голова профессора Доуэля» переработан был Беляевым в роман.
Сюжетная линия намечена в рассказе лишь в общих чертах и герои обрисованы довольно схематично. Мисс Адамс (мадемуазель Лоран в позднем варианте), попавшая в лабораторию профессора Керна и разгадавшая его тайну, сразу же делает попытку разоблачить ученого-преступника. Ее спасает сын Доуэля — Артур (этот эпизод очень примитивен и почти не мотивирован), и они вдвоем легко доводят дело до логического конца — Керн терпит полное поражение.
Керн тотчас предстает перед нами как законченный преступник, мисс Адамс — как орудие справедливого возмездия. Артур Доуэль, по сути дела, выступает лишь в роли помощника мисс Адамс. Все события следуют в прямолинейной последовательности: разгадка преступления — попытка разоблачения — неудача — новая успешная попытка. Уже сравнительно быстро можно предугадать дальнейший ход действия. Столь же ясными становятся расстановка сил и характеры героев.
Исключение составляет только образ Доуэля-старшего. Переживания отделенной от тела головы и в рассказе были уже достаточно выразительны и ярки. Таков, например, эпизод, когда Доуэль рассказывает о своих снах, об обманах чувств — его ощущениях «присутствия» тела.
Присутствует в раннем варианте и сцена с жуком, напугавшим Доуэля.
Роман от рассказа отделяет десять с лишним лет. За эти годы появился целый ряд новых произведений Беляева. Начинающий писатель превратился в зрелого и опытного литератора. Стадия «ученичества» у западноевропейских мастеров давно закончилась. И теперь, обратившись вновь к рассказу, писатель расширил его, развил и углубил ранее намеченные образы и сюжетные положения. Сохранились лишь научная посылка и, в самых общих чертах, фабула.
Таким образом, теперь можно говорить, по существу, о совершенно новом произведении, для которого когда-то писателем было написано своего рода либретто.
Как усложнились образы, изменились их характеры и взаимоотношения, как обогатился сюжет?
Разоблачение Керна происходит теперь не сразу и не столь безболезненно и просто. Беляев перенес его в конец, введя эпизод с выступлением мадемуазель Лоран.
Часть действия, связанного с происшествиями в больнице доктора Равино, разработана подробно, со множеством деталей.
Приключения певички Брике присутствуют в романе не просто ради «оживления» действия и придания ему большей сюжетной остроты. Они необходимы для того, чтобы углубить основную линию — линию Керна.
Характеры героев романа «Голова профессора Доуэля» раскрываются в действии.
Доуэль засыпает и чувствует себя во сне нормальным человеком, видит, что может двигаться, ходить, а не только думать. Потом голова просыпается, в той же комнате у Керна, и снова осознает свое ужасное положение… Но, неподвижная, обреченная на страшное существование, голова профессора Доуэля борется: мыслит, работает и только потому живет. По-своему проявляют волю, стремление жить Тома и Брике.
Беляев «активизировал» и усложнил борьбу против Керна. В ней принимают участие друзья Артура Доуэля, ставшие преданными друзьями Лоран. Это сделало сюжет более напряженным, а события более жизненными. Действия Керна встречают самый ожесточенный отпор со стороны положительных героев — Лоран и ее друзей.
Керн выступает не просто как плагиатор и мошенник, как герой неудавшейся аферы. Нет, он все-таки ученый, хотя не идет ни в какое сравнение с Доуэлем. Ведь Керн предпринимает, по сути дела, на свой страх и риск операцию «пришивания» тела голове Брике. Правда, он не вполне самостоятелен и вынужден пользоваться помощью Доуэля. Все же не одно лишь честолюбие (достаточно было бы демонстрации оживленной головы, чтобы его удовлетворить), а и дух исследований, свойственный ученому, движет им.
Керн хладнокровен, расчетлив, обладает завидной выдержкой, — это подчеркивают почти все вновь введенные эпизоды, в которых он участвует.
В газетном варианте была иная заключительная глава. Лоран и ее муж Артур Доуэль переезжают в Москву. Доуэль работает в области анабиоза вместе с советскими учеными. А Керн, оставшись без «головы профессора Доуэля», не может продолжать работу и кончает самоубийством.
В предисловии к роману (который печатался еще и в ленинградской газете «Смена» в 1937 году) Беляев писал:
«Тринадцать лет тому назад я написал рассказ «Голова профессора Доуэля» на тему об оживлении человеческой головы, отсеченной от тела…
Для того времени рассказ в том виде, в каком он был напечатан, являлся достаточно смелым, и автора могли упрекнуть в ненаучном подходе к теме.
С тех пор положение изменилось. В области хирургии достигнуты огромные успехи. И я решил переработать свой рассказ в роман, сделав его, не отрываясь от научной основы, еще более фантастичным».
В «Голове профессора Доуэля» выявилось особенно ярко личное отношение автора к теме и герою. Мечта о преодолении пределов, поставленных природой, выражена здесь чрезвычайно отчетливо. Доуэль мужественно противостоит смерти. «Я мыслю, следовательно, я существую…» Он — борец. Беляев, сам борец с жестоким недугом, выразил свое утверждение жизни вопреки — всему тому, что с ним (и его героем — они как бы слиты воедино здесь) происходит.
Все повороты напряженного приключенческого сюжета лишь подчеркивают мысль о противоборстве жизни и смерти, кончающемся, несмотря на гибель Доуэля, его победой. Даже в таких невероятных, фантастических обстоятельствах человек оставался человеком…
Безработный, который из-за крайней нужды продает свое зрение, — об этом можно и сейчас прочесть в буржуазных газетах. В научно-фантастическом рассказе «Невидимый свет» («Вокруг света», 1938 год) герой рассказа — слепой Доббель — становится объектом экспериментов предприимчивого доктора, сделавшего из человека живой электромагнитный прибор. Много интересных вещей, недоступных обыкновенным людям, узнает Доббель, получивший «шестое чувство». Но все же ему хочется видеть простой солнечный свет, любоваться всем, что нас окружает. К нему потом возвращается нормальное зрение, однако работу он теряет. И Доббель снова просит ослепить его, чтобы опять получить ее. Но он уже не нужен — появились новые приборы, человек-уникум никого больше не интересует…
В том же 1938 году публикуется несколько новых произведений Беляева, посвященных будущему нашей страны и проблемам, над которыми работала советская наука. Это романы «Лаборатория Дубльвэ» и «Под небом Арктики» и рассказ «Рогатый мамонт».
В романе «Лаборатория Дубльвэ», который печатался в журнале «Вокруг света», Беляев вернулся к особенно близкой ему биологической теме. Действие происходит то в Ленинграде будущего, то в подводной лаборатории, то на Памире. В романе противопоставлены две научные школы, которые разными путями шли к решению проблемы долголетия. В предисловии подчеркивалось, что действие происходит примерно в последней четверти нашего века, когда полностью развернулось чудесное преобразование жизни и быта (писатель хотел показать людей завтрашнего дня, ученых, одержимых величественной мечтой — победить человеческую старость).
Будущее обещает восстановление заболевших или утраченных органов, иными словами — победу над смертью. Запасные части для человека из искусственных биополимеров, а может быть, из искусственно созданной живой ткани — от таких перспектив действительно может закружиться голова…
Люди могли бы жить, как утверждает современная медицина, не менее чем до ста пятидесяти лет. Завтрашняя биохимия обещает эту границу не только достигнуть, но и превзойти. И — кто знает? — вероятно, человечество далекого Завтра могло бы практически обеспечить себе бессмертие.
На помощь биохимии придет кибернетика. Она ведь создает все более совершенные, и притом самоусовершенствующиеся, машины. Так почему бы не появиться в конце концов искусственному мозгу, который на первых порах заработает параллельно с естественным?
Пока он не истощился, кибернетический его двойник будет учиться, усваивать, накапливать знания, привычки, вкусы, характер. А затем… затем живой мозг, сделав свое дело, отключится. Человек будет жить с протезированными органами и с искусственным мозгом!
То, а чем мы здесь говорили, — отнюдь не вымысел, а предвидение ученого. Лауреат Ленинской премии, профессор Н. Амосов говорит: «В борьбе со старостью методы «чистой» медицины изживают себя. Жизнь человека станет дольше только благодаря успехам физики, химии, кибернетики, которые внесут свой решающий вклад в новую медицину — медицину будущего».
В романе «Лаборатория Дубльвэ» показан преображенный Ленинград. Широкие проспекты, обилие света, воздуха, зелени… Не только на окраинах, но и в центре города жители дома чувствуют себя, как на даче. Уличный шум, пыль — все, что связано с большим городом, отошло в прошлое. И у себя в квартире, и в цехе у станка рабочий дышит чистым воздухом, словно в горах или на морском побережье.
Автомашины-электромобили несутся по городским дорогам, больше напоминающим дорожки загородного парка. По каналам плывут необычных форм скоростные корабли. Крыши зданий превращены в аэровокзалы: на них садятся, с них взлетают вертолеты.
Но гаснет день, и на смену естественному приходит искусственное солнце: лампы, ничуть не уступающие дневному свету, освещают площади, улицы. Все удобства, весь бытовой комфорт, красящий жизнь человека, — у каждого жителя города. Даже климат в комнате каждый может выбрать по вкусу. Облик города стал иным: не скопление каменных громад, а город-парк, город-сад…
В 1937 году Беляев начал публиковать отрывки из нового романа — «Под небом Арктики». Главный герой его — американский рабочий, негр, приехавший в Советский Союз. Вместе со своим спутником, советским инженером, американец совершает путешествие, и глазами американца читатель как бы прослеживает величественную панораму грандиозной строительной площадки, в которую превратилась вся страна.
Если в «Звезде КЭЦ» и «Прыжке в ничто» планам переделки природы уделено все же немного места, то роман «Под небом Арктики» целиком посвящен теме освоения далекого Севера. Герои этого романа попадают в «ледяной» город Челюскин, с башнями, дворцами, статуями изо льда. На берегу моря строится электростанция, использующая разницу температур подледной воды и арктического воздуха. В Арктике идет строительство грандиозной дороги, соединяющей Европу с Америкой.
Дар природы — пещера глубоко под землей, за Полярным кругом, — превращена в цветущий уголок вечной весны. Здесь — искусственное голубое небо, и по нему движется ослепительное, горячее солнце, здесь и утренняя заря, и жаркий полдень, и солнечный закат, здесь южное море и воздух, напоенный ароматом цветов… Здесь люди по своему желанию делают погоду, управляют климатом. И не только здесь: неузнаваемо изменились и «наземные» арктические города. Иной стала жизнь под небом Арктики.
Действие фантастического рассказа «Рогатый мамонт», появившегося в журнале «Вокруг света», происходит в 1988 году. Герой его, ученый-геолог, узнал о необычайной находке в Арктике — черепе рогатого мамонта. Правда, находка оказывается, как выяснилось впоследствии, не столь уж сенсационной — череп принадлежал обыкновенной корове… И главное в рассказе — описание путешествия на электроплане. Он пользовался электроэнергией, передаваемой по воздуху без проводов.
В журнале «Молодой колхозник» в 1939 году печаталась повесть Беляева «Замок ведьм». Сюжет ее несложен: ученый-отшельник делает открытие, которое касается энергии космических лучей. Он проводит опыты в заброшенном замке. Этот «современный Прометей», пытавшийся похитить огонь с неба, гибнет.
Помимо «Головы профессора Доуэля», Беляев подверг переработке другое свое раннее произведение — «Человек, потерявший лицо». Новый вариант, названный «Человек, нашедший свое лицо», вышел в 1940 году отдельной книгой.
Новый заголовок точно отразил существо произведенных Беляевым переделок. Фактически перед нами совершенно иная вещь, и даже написана она иным стилем. Это не детектив, не памфлет, не остросюжетный приключенческий роман.
Сохранены основные действующие лица, сюжетная линия осталась частично и только в самых общих чертах. Действие развертывается не столь стремительно, как раньше. Образ центрального героя кардинально изменился. Собственно, осталось только имя. Изменилось и основное направление вещи, ставшей более психологической, но не потерявшей, впрочем, социальной остроты, которая достигается, однако, иными средствами.
Отказавшись от чисто детективной линии, Беляев сосредоточил внимание на душевной драме Престо. Его судьба, необычная благодаря фантастической ситуации тем не менее типична, ибо на ней отразились уродливые нравы буржуазного общества. В новом варианте романа очень подробно развиты потытки Престо бороться за право быть человеком и честным художником.
У комика Престо — недюжинный талант трагика. Автор всячески подчеркивает это противоречие. Тонио, оказывается, еще и превосходный режиссер и, как впоследствии выясняется, сценарист.
Интересно проследить, как меняется Престо на протяжении романа. Сначала — привыкший ко всеобщему вниманию, избалованный им, популярнейший киноартист, одно имя которого вызывает улыбку и восхищение. Однако это внешняя сторона. Он страдает и, по существу, глубоко несчастен в личной жизни. Спасение, казалось бы, приходит благодаря препаратам доктора Цорна (Сорокин — в прежнем варианте).
Став нормальным человеком, Престо сначала сохраняет прежнюю психологию миллионера, еще не сознавая происшедших с ним перемен. Лишь впоследствии он наконец понимает, что значит в буржуазном обществе «потерять лицо» и как трудно завоевать себе положение, имя, место в искусстве.
Ему приходится начинать все сначала, бороться против Голливуда, добывать деньги на постановку своей картины. Престо остается, по существу, один. И все же он не сдается, упорно добивается победы. Наконец она приходит — триумфальное шествие фильма по экранам мира возвращает Тонио славу.
Логически здесь должен был бы закончиться роман. Но писатель не отступает от правды жизни. История Голливуда говорит о том, что даже самый талантливый режиссер не может пойти против воли хозяев американской кинопромышленности. Как известно, из Голливуда вынужден был уйти даже величайший режиссер и актер современности Чаплин.
Враги сломили Престо клеветой, и он снова выброшен из жизни. Неизвестно, как сложится его дальнейшая судьба. Поднимется ли он еще раз или, как было в первом варианте, бросит искусство? На этот вопрос нет ясного ответа. Так, нарочито неопределенно, строит теперь писатель финал романа.
Роман в известной степени «технологичен», он рассказывает о рождении фильма, о специфике киноискусства. Это относится и к первой и, в особенности, ко второй его части. Престо — актер, сценарист и режиссер, а не просто человек, потерявший и все же, вопреки заголовку, не «нашедший свое лицо».
Беляев рассказывает о поисках Престо, задумавшего создать фильм, жизненная правда которого потрясла бы простого зрителя. Поиски увенчиваются успехом, и им Престо обязан в значительной мере Эллен, затмившей Гедду Люкс. Линия Тонио — Эллен в романе удалась Беляеву лучше, чем Тонио — Люкс, хотя драматургически первая часть, где история любви к Гедде служит основой сюжета, построена внешне интереснее и острее.
Беляев постоянно искал, и «Человек, нашедший свое лицо» отражает его попытки по-разному использовать открываемые фантастической посылкой возможности.
Надо отметить, что в романе фактически нет героя-ученого: ни Цорн, ни тем более Сорокин не играют той роли, какую играли Доуэль или Керн и даже Сальватор. Подлинный герой — человек не науки, а искусства.
По существу, здесь оказались соединенными воедино фантастика (без нее не было бы первой части, человека, потерявшего лицо) и глубоко реалистический психологизм героя, «ищущего свое лицо», борющегося снова за место под солнцем. Казалось бы, две самостоятельные вещи, объединенные лишь одним общим героем. Но это не так: образ Престо, прошедшего через «горнило» фантастических превращений, столкнувшегося поэтому с самыми темными, неведомыми ему ранее сторонами жизни, не был бы вполне законченным. Именно незавершенностью и страдал первый вариант романа. Беляев довел характеристику до конца, удачно соединил фантастическую и реалистическую линию в едином повествовании.
Гораздо глубже и интереснее разработал Беляев во втором варианте романа научную идею.
В те годы, когда создавался беляевский Престо, наука еще не могла многого из того, что сегодня стало возможным. Но с тех пор как итальянский профессор Петруччи проследил жизнь человеческого зародыша, а молекулярная биология обнаружила материального носителя наследственности и разгадывает наследственный код, даже самые осторожные ученые говорят о возможности в будущем переделывать человеческий организм, ликвидировать его несовершенство. Высказывания ученых звучат как самая смелая фантастика, которая не снилась писателю полвека тому назад.
Последний рассказ Беляева, «Анатомический жених» (1940), — фантастический. Сюжет его не сложен, а ситуация, в которую попадает главный герой, поистине трагикомична.
Скромный клерк Сиддонс послужил объектом необычного опыта — при помощи радиоактивных элементов он приобрел поразительную работоспособность, не знал усталости и не ощущал необходимости в сне. Но в результате экспериментов он стал прозрачным и, подойдя к зеркалу, увидел… свои внутренности.
Удастся ли науке на самом деле преодолеть с помощью радиохимии усталость и сон? Вот что пишет биохимик — профессор В. Никитин: «Сейчас уже можно говорить о том, что введение крайне малых доз радиоактивных веществ, особенно избирательно концентрирующихся в отдельных органах и тканях, может стимулировать некоторые процессы в организме». Он, ученый-геронтолог (геронтология — наука о борьбе со старостью), имеет в виду прежде всего пути продления жизни. Но усталость тоже результат химических превращений. А потому фантазия Беляева не так уж беспочвенна, как может показаться на первый взгляд.
Сначала у нас вызывает улыбку сцена, когда Сиддонс пытается принять всяческие меры, чтобы вернуть себе нормальный вид. Потом он соглашается — ради денег — выступать на подмостках. И улыбка у читателя невольно исчезает — ведь только доведенный до отчаяния человек может пойти на такую сомнительную артистическую карьеру. Да и последний разговор с отказавшейся от него невестой вызывает горький осадок: так печально закончились мечты Сиддонса о счастье.
Эту же тему развивает Беляев в своем единственном киносценарии «Когда погаснет свет». Он показал себя как одаренный сценарист, отлично понимающий специфику киноискусства вообще и особенности научно-фантастического жанра в кинематографе, в частности.
Главного героя сценария Паркера трудно было бы отнести к людям действия, каких мы привыкли видеть во многих произведениях Беляева. У него нет неукротимой энергии Спольдинга. К тому же он ставит иные цели — не собирается стать ни миллионером, ни властелином мира, круг желаний Паркера обывательски узок. Но назвать Паркера мещанином все же нельзя — настойчивость, с которой этот измученный служащий ищет выхода, выделяет его из толпы искателей примитивного «канареечного» счастья.
Отношение к Мэг то же характерно: сильная, страстная любовь отнюдь не для мещанина.
Паркер честен, он с величайшим трудом идет на мелкое жульничество, предложенное Майклом, и, естественно, терпит неудачу. Каких, однако, мучительных душевных переживаний стоит Паркеру подобный шаг!
В отличие от рассказа, в сценарии любимая девушка возвращается к Паркеру, ставшему обыкновенным человеком.
Будущее Паркера покрыто мраком, и все же с ним друзья, все же он на пути к своему маленькому счастью. Прочным ли будет благополучие этого маленького человека? Да и удастся ли Паркеру, переставшему быть феноменом, стать счастливым? Мэг с ним, но бедность, работа и бесконечная усталость — вот его будущее. Хотя автор не показывает такого финала, мы невольно, читая внешне благополучный конец сценария, вспоминаем грустное, безысходное его начало. В Паркере есть что-то от героев Чаплина.
В сценарии выведен еще один интересный персонаж — доктор Никольс, у которого собственная трагедия, связанная с его выдающимся открытием. Он вынужден заниматься ремесленничеством, чтобы жить и по-настоящему творить. Когда же работа закончена и увенчалась успехом, доктор становится жертвой гнусного обмана и шантажа. Судьбы простого человека и честного ученого переплетаются в сценарии воедино.
Последнее произведение Беляева — фантастический роман «Ариэль» — вышло в 1941 году.
Ариэль — это человек, который обретает невесомость на Земле и летает свободно, даже лучше, чем птица, — без крыльев. И несущественно, что Беляев не искал для этого, как в других своих романах, научного обоснования. Посылка здесь действительно фантастическая, и Беляев этого не скрывает: роману впервые дан подзаголовок — фантастический.
Напрашивается параллель между Ариэлем и Ихтиандром. Оба они получили доступ в чуждую человеку стихию. У обоих поэтому — особая судьба.
Но Ариэль, в противоположность Ихтиандру, не столь доверчив и наивен: суровые уроки жизни не проходят даром для него. Он закаляется в борьбе. Ему удается благополучно избежать смертельных опасностей. С другой стороны, его многому научило общение с бедной индийской семьей. Немалую роль в становлении характера Ариэля сыграла и вспыхнувшая любовь. Путешествия к приключения обогатили душевный мир юноши. Все это подготовило его к закономерному шагу в конце романа — отказу от принадлежащего ему, потомственному аристократу, положения и богатства, и возвращению туда, куда звало его сердце. Беляев раскрывает читателю сложный процесс становления характера Ариэля, который вырвался из плена и дышит воздухом свободы.
В романе много живо написанных эпизодов. После мрачных сцен дандартской школы — тюрьмы — пьянящее ощущение полета, охватывающее Ариэля; после трудного бегства вместе с маленьким другом — жизнь в тропическом лесу. По мере того как развиваются события (большей частью трагические), возрастают и наши симпатии к герою.
С чувством облегчения, но вместе с тем и грусти мы провожали Ихтиандра из тюремной камеры в море. С иным чувством провожаем мы Ариэля в далекий путь — к свободе. Человек-рыба обречен кончить свой жизненный путь отшельником. Для него нет возврата к людям. Что ждет человека-птицу?.. Чем кончится его путь? Писатель не дает ответа. Порвав с обществом, в которое он должен был бы вернуться, Ариэль обрел верных друзей, и это вселяет надежды на то, что он все же будет счастлив, какие бы испытания его ни ждали.
Как ни заманчива мечта о летающем человеке, но об ее осуществимости говорить сейчас очень трудно. Полет без всяких приспособлений остается достоянием птиц. Может быть, удается снабдить человека столь совершенными крыльями, что он с их помощью овладеет искусством свободного полета. Пока что человеку, если он не хочет быть просто пассажиром воздушного корабля, смотрящим в иллюминатор, приходится довольствоваться миниатюрными летательными аппаратами.
Но разве от этого проигрывает беляевская мечта? Мы идем к разгадке тайн гравитации, и пусть не биологическим, а техническим путем человек получит то, что имел Ариэль: победу над тяжестью. Ариэли будущего станут властелинами воздушной стихии, как становятся властелинами океанов современные Ихтиандры.