ДЕВУШКА ИЗ БЕЛОРУССИИ — ГЕРОИНЯ «МОЛОДОЙ ГВАРДИИ»
ДЕВУШКА ИЗ БЕЛОРУССИИ — ГЕРОИНЯ «МОЛОДОЙ ГВАРДИИ»
Краснодон… Стоит даже просто услышать это слово, как в памяти каждого из нас воскрешаются боевые дела юных патриотов.
Мир был потрясен, узнав весной 1943 года о беспримерном героизме, мужестве, силе духа членов подпольной организации «Молодая гвардия».
Среди членов «Молодой гвардии» героически сражалась и славная дочь белорусского народа — Нина Старцева. В то время ей было семнадцать лет…
* * *
В метрическом свидетельстве о рождении Нины записано, что она родилась 8 августа 1925 года в деревне Березна Вышедского сельсовета Городокского района Витебской области.
Отец ее Илларион Нестерович Старцев родился и вырос на Витебщине, в глухой небольшой белорусской деревеньке Глинище. Его неграмотные родители Анна Игналевна и Нестер Макеевич были малоземельными и безлошадными крестьянами. В семье не хватало хлеба и была постоянная нужда. Когда Иллариону исполнилось шестнадцать лет, он отправился на заработки в Петроград. Земляки-односельчане помогли ему устроиться на пороховой завод. Работал, как взрослые, а получал гроши, которых едва хватало на харчи, да расплатиться за снимаемый угол в рабочей слободе.
Вместе с рабочими завода Илларион активно участвовал в Октябрьской революции, а в годы гражданской войны с оружием в руках защищал Советскую власть. Потом работал в шахтах Донбасса. Работал старательно, ибо знал, что для заводов и фабрик молодой советской республики, как воздух, нужен был уголь.
А из Белоруссии к нему, в Донбасс, шли неутешительные вести: тяжело болела мать, голодала семья. Надо было что-то предпринимать. И в сентябре 1924 года Илларион попросил у администрации шахты отпуск, у товарищей занял денег, купил ржи, крупы, сала, сел в поезд, да и поехал к себе на родину. Своим приездом Илларион очень помог родителям и сестренке.
Но эта поездка в его личной жизни была примечательна еще одним очень важным событием.
В километре от Глинищ, в этих отдаленных местах, в окружении обширных лесов и болот находилась довольно-таки большая деревня — Березна.
Здесь для детей Глинищ, Березны, близлежащих деревень и хуторов впервые в истории этих мест в бывшем помещичьем доме была открыта школа, а на базе винокуренного завода и молочной фермы — образована коммуна.
По вечерам в Березнанской школе любили собираться члены местной партийной и комсомольской ячейки, деревенская молодежь. Здесь они разучивали и пели революционные, народные песни, читали стихи, ставили спектакли.
Поэтому и неудивительно, что на следующий день после своего приезда из Донбасса именно сюда, из деревни Глинище, пришел и молодой коммунист Илларион Старцев, который сразу же обрел множество товарищей, друзей. В один из вечеров он встретил тихую и очень скромную девушку из Березны — Анну Галакову. Ее родители также были крестьянами-бедняками. Молодые люди полюбили друг друга и вскоре поженились.
Когда у Иллариона отпуск подошел к концу, он снова возвратился в Донбасс, в шахту, а Анна еще некоторое время продолжала жить в деревне. Летом следующего года у нее родилась дочь. Назвали ее Ниной.
В 1926 году Анна Андреевна с годовалой дочерью переехала в Донбасс, к мужу. Старцевы поселились в огромном семейном бараке, где им была выделена комната.
Нина росла спокойным, здоровым ребенком. Очень рано стала проявлять склонность к самостоятельности. Часами она могла совершенно одна играть с кубиками, складывая из них замысловатые, только ей понятные фигуры, сооружения.
Когда Нина подросла, Илларион Нестерович купил ей раскладную азбуку. Его частые и терпеливые занятия с дочерью принесли успех.
Однажды Нина, перекладывая кубики раскладной азбуки, совершенно неожиданно для взрослых, из них сложила слово «мама». Удивлению и радости родителей, казалось, не было конца. После этого случая Илларион Нестерович из командировок, поездок в город старался привозить дочери как можно больше детских книжек с яркими картинками. В свободное от работы время он стал учить ее читать. Хорошая, цепкая детская память помогла Нине быстро запоминать текст. Бывало, стоило Иллариону Нестеровичу попросить Нину что-нибудь почитать вслух, как она с серьезным видом брала знакомую ей книжку и на память, не глядя на слова под картинками, по слогам произносила давно заученный текст.
С самого детства родители приучали дочь быть смелой. Анна Андреевна нередко просила Нину принести из кухни кружку или чашку. И если видела, что дочь боится темноты, не решается переступить порог комнаты, она спокойно объясняла:
— Иди, доченька, смело. Не надо бояться. Там никого нет. — В подтверждение она вместе с нею шла через темный коридор на кухню, зажигала свечу или спичку, чтобы убедить дочь, что на кухне действительно никого нет.
На формирование спокойного и уравновешенного характера Нины оказывали большое влияние и взаимоотношения между ее родителями. Илларион Нестерович и Анна Андреевна жили дружно, как говорится, душа в душу, не ссорились. Очень рано Нина стала мечтать о школе.
Живя еще в Донбассе, через окно своей квартиры, во время прогулок с матерью она наблюдала, как по утрам к расположенному недалеко школьному зданию шли дети с сумками, книгами, а к обеду отсюда по одному, небольшими группами они расходились по домам. Приходилось Нине наблюдать и шумные, веселые школьные перемены. Как в этот момент ей хотелось прыгать и бегать с этими девочками и мальчиками!
— Мам, а мам, я тоже хочу в школу, — не раз просилась она.
— Вот подрастешь, доченька, обязательно и ты пойдешь учиться. Купим тебе новый букварь, пенал, много тетрадей. Ты научишься хорошо писать и читать. И будешь ты у нас с папой — ученая…
— А скоро я подрасту? — не унималась Нина.
— Скоро, доченька, скоро!
* * *
В Донбассе семья Старцевых безвыездно прожила шесть лет. В середине 1932 года партия посылает коммуниста-шахтера И. Н. Старцева на Витебщину помочь крестьянам объединиться в колхоз. В связи с этим назначением семья из Донбасса переезжает в Белоруссию. Первое время они жили у родителей Иллариона Нестеровича, в Глинище, а потом поселились в одной из комнат флигеля бывшего помещичьего имения в деревне Березна. Жили без особых удобств. Из мебели у них было только самое необходимое, без чего нельзя было обойтись: стол, три табуретки, две кровати, маленький посудный шкаф да комод для белья.
К осени, почти у самой двери, местный мастер соорудил кирпичную печку-времянку.
На самом видном месте в доме висели портрет В. И. Ленина и политическая карта мира, с которыми Илларион Нестерович при переездах никогда не расставался.
Анна Андреевна стала работать в березнанском колхозе «Активист». Иллариона Нестеровича неделями не было в деревне. Вместе с работниками городокского районного комитета партии он постоянно был в разъездах, участвуя в проведении коллективизации среди крестьян.
* * *
За домашними хлопотами, работой быстро пробежало лето. Наступило долгожданное для Нины 1 сентября 1932 года… Стояло теплое и солнечное утро. Нина проснулась рано. Быстро умылась, причесалась. В новую школьную сумку, купленную отцом еще летом в городе Витебске, она бережно сложила новые тетради, букварь, ручку с пером, остро заточенные цветные карандаши.
— А это тебе с собой в школу. Кушать будешь на переменке, когда проголодаешься, — заботливо наказывала Анна Андреевна, передавая дочери бутылку молока и завернутый кусок ржаного хлеба.
После завтрака Анна Андреевна надела Нине новенькое ситцевое платьице. Придирчиво оглядывая дочь, она несколько раз заставляла ее поворачиваться, разглаживая и поправляя на ее худеньком тельце платьице.
— Ну, Нинок, успешной тебе учебы, хорошей памяти, здоровья, — ласково сказала Анна Андреевна, крепко поцеловав дочь. — Да смотри, будь прилежной в учебе и дисциплинированной девочкой. Учись так, чтобы ни мне, ни твоему отцу не было за тебя стыдно перед людьми.
— Большого, светлого тебе пути, дочка, — ласково поцеловав Нину, пожелал ей и Илларион Нестерович.
И Нина, схватив сумку и завтрак, весело выбежала из дома. Прильнув к окну, с любовью и нежностью смотрели ей вслед родители.
— А ты знаешь, Анна, за работой, разъездами я и не заметил, как быстро выросла наша дочь. Подумать только — Нина уже школьница! — с удивлением и гордостью произнес Илларион Нестерович.
— Да, Илларион, время наше уходит, ее — наступает. И не заметим, как дочь станет совсем взрослой, а мы с тобой состаримся, — продолжала разговор Анна Андреевна, не отводя своего взгляда от удалявшейся по тропинке фигурки девочки.
* * *
Первой учительницей у Нины Старцевой в Березнанской школе стала Мария Сергеевна Качанова, очень добрый и отзывчивый человек. В детях она души не чаяла. В свободное от работы время в период летних каникул любила с ребятами совершать экскурсии по здешним лесам, озерам, полям. По срезам годовых колец на пне, расположению ветвей, мха на стволе дерева Мария Сергеевна научила детей безошибочно ориентироваться в лесу по сторонам света. Подробно рассказывала им о деревьях, животных, насекомых. Дети никогда не могли спутать ольху с осиной, сосну с елкой, граб с дубом.
Эти походы Нине всегда доставляли настоящую радость.
Мария Сергеевна Качанова приучала детей строго соблюдать режим дня, учила вежливости, требовала от них прилежности в учебе.
Бывшие ученики всегда помнили Марию Сергеевну, как самую первую свою учительницу, на долгие годы сохранили к ней большую любовь и привязанность.
Потом, когда Нина жила и училась в поселке Краснодон, она постоянно писала Марии Сергеевне письма, в которых рассказывала о своей учебе, преподавателях, общественной работе, трудностях и огорчениях. Старая учительница всегда находила в своем сердце теплые, подбадривающие слова, помогала советом.
Во время учебы в Березнанской школе у Нины всегда было много подруг. Часто у нее в доме собирались Нина Соболевская, Валя Сорокина, Нина Терка, Маша Галакова, Липочка Лавренова, Коля Галаков, Леня Гагака. Заводилой во всех детских забавах была Нина. Пожалуй, больше всего она любила изображать героя белорусского фольклора Нестерку, за его веселый, неунывающий нрав, находчивость, смекалку и доброту к простым людям.
Бывало, наденет отцовскую шапку-ушанку, пиджак, перекинет через плечо палочку с узелком — вот вам и Нестерка!
— Здравствуйте, люди добрые! — с поклоном обращается к ребятам. — Как живете? — спрашивает. — Не обижает ли вас пан?
— Обижает, Нестерка! Ох, как обижает! — притворно жалуются ребята и показывают на кого-нибудь из собравшихся. И начинается веселая потасовка — надо проучить «пана»…
А то случалось, цветные простыни, занавески девочки мигом превращали в юбки, шали и с хохотом изображали таборных цыган.
Чудесно себя чувствовали дети в этом гостеприимном, приветливом доме!
В теплые летние дни вместе с босоногой ватагой девчонок и мальчишек любила Нина, затаив дыхание, слушать сказки деда Борошенка. Детвора боготворила деда еще и за то, что никто лучше его не мог для них смастерить из лозы или тростника переливчатый свисток.
Когда Нина подросла, в дни летних каникул вместе со своими подругами, товарищами по школе на полях березнанского колхоза «Активист» стала полоть свеклу, морковь, огурцы, а в период жатвы — собирать колоски.
В продолжительные осенние и зимние вечера, когда в печке-времянке весело потрескивали березовые дрова и в комнате было тепло и уютно, семья Старцевых любила посидеть за столом. При освещении керосиновой лампы Анна Андреевна, как правило, что-то вязала или чинила белье, а Илларион Нестерович, надев очки, читал вслух газету.
В эти счастливые тихие вечера Нина, подперев ладонью подбородок, как завороженная слушала отца. Ей было все интересно, хотя и не все понятно. Однако сначала она пыталась сама самостоятельно во всем разобраться, понять и только потом, если это было ей не под силу, за объяснением обращалась к отцу.
Так было и в один из февральских вечеров 1934 года, когда после ужина, как всегда, семья собралась за столом.
— 13 февраля в 13 часов 30 минут «Челюскин» затонул в полутораста километрах от Чукотского побережья. Экипаж высадился на лед, — с большим волнением Илларион Нестерович прочитал в газете важное сообщение. — Эх! Не дотянули малость! — с большим огорчением добавил он.
— Что ж, Илларион, теперь с людьми будет? Ведь там, на Севере, свирепствуют сильные морозы, метели, пурга, — с тревогой спросила Анна Андреевна.
— Да, челюскинцам нелегко, если учесть, что на льдине оказались женщины и дети. Но я так думаю, Анна, что наше советское правительство сделает все, чтобы их спасти.
— Папочка, а кто такие челюскинцы? — слушая разговор родителей, спросила Нина.
— Чтобы тебе, дочка, было более понятнее, я об этом расскажу тебе небольшую историю. Слушай и запоминай. — Поправив очки, Илларион Нестерович, отложив газету, продолжал: — Это было лет сто тому назад. На Крайнем Севере нашей страны долгое время работала экспедиция, одним из отрядов которой командовал отважный храбрый моряк Семен Иванович Челюскин. Вместе со своим отрядом в пургу, сильные морозы он совершал немало трудных, героических походов по исследованию Таймырского полуострова. Так вот, дочка, в его честь много лет назад была названа самая северная часть советского материка. А ну, пойдем к карте, — скомандовал Илларион Нестерович. А чтобы Нина лучше могла рассмотреть Таймырский полуостров и знаменитую часть материка, он к стене передвинул табуретку и на нее поставил дочь. — Теперь читай: что здесь написано? — спросил он Нину, указывая на название, напечатанное мелким, еле заметным шрифтом.
— Мыс Че-люс-кин.
— Ну, что я тебе говорил? А теперь слушай дальше. В прошлом году по заказу нашего правительства в Дании, — при этом на карте он показал месторасположение этой страны, — был построен новый пароход, который был также назван в честь этого отважного полярного исследователя — «Челюскин». Запомнила, дочка?
— Да, папа.
— Так вот, а уже в июле 1933 года после тщательной подготовки пароход «Челюскин» вышел из города Ленинграда в Балтийское море, чтобы, обогнув Скандинавский полуостров, за одно короткое арктическое лето пройти тысячи километров пути по Северному Ледовитому океану — до Берингова пролива. — И весь этот путь Илларион Нестерович показал Нине по карте. Он рассказывал живо, увлекательно, так, что его внимательно слушала не только дочь, но и Анна Андреевна. — Во время плавания им приходилось преодолевать плавучие льды, штормы, морозы. Несмотря ни на какие трудности, преграды, они настойчиво, упрямо продолжали выполнять поставленную задачу. Но в самом конце своего пути пароход попал в окружение огромных многолетних льдов. А поскольку «Челюскин» не был ледоколом, то преодолеть толстые льды, вырваться из ледового плена и выйти на чистую воду он был не в состоянии. Ледяное поле, в котором находился пароход «Челюскин», ветрами отнесло обратно из района Берингова пролива на север, в Чукотское море. Здесь «Челюскин» долго продержаться не смог. Что с ним случилось, ты, дочка, уже слышала: во время очередного сжатия льдов пароход «Челюскин» получил огромные пробоины, закрыть которые было невозможно. В трюмы парохода устремилась вода, и «Челюскин» затонул в Чукотском море.
Теперь о названии — челюскинцы. Думаю, что догадаться просто. Людей, находившихся во время этого героического плавания на пароходе «Челюскин», народ как назвал? — обратился он к Нине.
И девочка радостно воскликнула:
— Челюскинцами!
— Молодец дочка! — похвалил ее Илларион Нестерович.
— Что же касается людей, то хорошо, что они успели высадиться на дрейфующую льдину.
— Ну, Нинок, теперь тебе понятно — кем был Семен Иванович Челюскин и с какой задачей пароход его имени предпринял это рискованное, очень смелое плавание по Северному Ледовитому океану?
— Конечно, папа. Об этом я расскажу подругам и всему классу.
— Обязательно расскажи, дочка. О челюскинцах — этих мужественных и героических людях, должны знать все — взрослые и дети.
Последующие вечера, как правило, начинались с тревожного вопроса Нины:
— Папа, а челюскинцев уже спасли со льдины?
— Пока еще нет. Но нашим правительством уже создана комиссия под председательством Валериана Владимировича Куйбышева, которая принимает все меры по их спасению. К челюскинцам на помощь уже торопятся наши летчики. Думаю, как только успокоится ветер да поменьше будут морозы, их обязательно спасут. Иначе и не может быть, дочка! Ведь забота о людях — это и есть самая первая и самая важная забота нашей Советской власти. А если не установится подходящая погода, то к ним на выручку подойдут наши ледоколы и обязательно их снимут с дрейфующей льдины.
А сколько радости было в квартире Старцевых, когда они узнали из газет, что из дрейфующего лагеря Шмидта вывезены женщины и дети!
В ту памятную зиму вся березнанская детвора хотела быть похожей только на героических челюскинцев. Для этого на школьном дворе они соорудили «лагерь Шмидта на дрейфующей льдине». В сугробах лопатами вырубили тоннели, пещеры, а для защиты от «белых медведей» вокруг них возвели высокий снежный вал. Чтобы всему сооружению придать прочность — во время морозов на снег поливали воду. Во время этих игр каждый из ребят, будь это мальчик или девочка, непременно хотели быть руководителем экспедиции Отто Юльевичем Шмидтом или капитаном парохода «Челюскин» — Владимиром Ивановичем Ворониным.
А второклассница Нина Старцева добросовестно и охотно выполняла скромную роль «участницы» экспедиции и была этим очень горда.
* * *
В старших классах Нина была избрана редактором школьной стенной газеты «Березняк», которая выпускалась один раз в месяц. Когда вывешивался очередной номер, около него всегда собиралась целая ребячья толпа.
В газете особым успехом пользовались помещенные карикатуры. Юным художникам редколлегии очень удавались отдельные, характерные портретные штрихи нарушителя дисциплины или лентяя, по которым ребята легко узнавали их.
— Смотрите, смотрите! А Павлика опять протащили. А нос-то, нос какой… Ну, точно как у него! — можно было услышать реплики ребят у только что вывешенного свежего номера «Березняк».
Одно время в газете особенно доставалось лодырю и нарушителю дисциплины Павлику Игнатенко, однокласснику Нины. Он был выше ростом своих сверстников, физически крепким, подвижными шаловливым. Нередко мальчик без особой причины обижал своих одноклассников, особенно тех, кто не мог ему дать сдачи. На уроках Павлик был невнимательным, учебный материал усваивал плохо. В его табеле об успеваемости были только посредственные и плохие оценки. На критику газеты реагировал только первые дни, после выпуска очередного номера, а когда все страсти утихали, он снова брался за свое.
Тогда Нина решила сама повлиять на Павлика, поинтересоваться, как он ведет себя дома, помочь ему подтянуться в дисциплине и исправить плохие отметки.
Потом, к удивлению всего класса, их стали часто видеть вместе. Вместе они стали готовить домашнее задание по арифметике. В результате у Павлика исчезли «плохо» и «посредственно», а в школьном журнале учета успеваемости все чаще стали появляться «хорошо». Его приняли в пионеры.
* * *
Осенью 1935 года крестьяне деревни Дуброво Вышедского сельсовета Городокского района избрали Иллариона Нестеровича председателем своего колхоза имени газеты «Правда».
К новому месту работы Иллариона Нестеровича семья Старцевых переехала в декабре.
Поселились они в пустовавшем доме бывшего кулака.
Учебу в 4-м классе Нина продолжила в неполной средней школе деревни Вышедки, расположенной от Дуброво в пятнадцати минутах ходьбы. К просторному школьному двору с юга и запада стеной подступал лес, а с востока — огромное озеро. Поэтому во время школьных перемен ребят в классе было просто не удержать. Дружной ватагой они вырывались на школьный двор и резвились до очередного звонка.
Общительная Нина вскоре и здесь находит себе подруг. Но больше всех она подружилась с Машенькой Гришановой, которая училась классом старше. Их дома в Дуброво стояли рядом.
Вместе они ходили в школу, после уроков — занимались в школьных кружках.
Учеба в школе у Нины шла легко. За ответы на уроках она постоянно получала хорошие и отличные оценки. Очень любила арифметику, которую преподавал Василий Гаврилович Камисник. Бывало, только он прочтет условие задачи — Нина сразу же находит правильный ход решения. Ее часто преподаватель приглашал к доске решать задачи.
В то время в Вышедской школе работал талантливый коллектив преподавателей: Андрей Егорович Раханов, Надежда Федоровна Заиншова, Иван Анисимович Рудяченко, Василий Гаврилович Камисник.
Все они детям давали хорошие, прочные знания.
В годы учебы в Березнанской, Вышедской школах Нина увлекалась чтением книг. Эту любовь с самого раннего детства ей привил отец. Она читала все, что попадало под руку: Жюля Верна, Марка Твена, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Максима Богдановича, Янку Купалу, Якуба Коласа, произведения белорусского фольклора.
* * *
Во второй половине тридцатых годов среди школьной и рабочей молодежи широкое распространение получило движение сдачи норм на оборонные значки «ГТО», «ПВХО», «Ворошиловский стрелок».
Эта работа развернулась и в Вышедской школе.
В то время Нина училась уже в 5-м классе. В один из октябрьских дней в класс вошел преподаватель по физкультуре, военному делу и объявил:
— Ребята, кто из вас хочет заниматься в стрелковом кружке по подготовке значкистов «Ворошиловский стрелок»?
— Я! — одной из первых выразила свое желание Нина. Занятия стрелкового кружка проводились один раз в две недели. Нина настойчиво изучала материальную часть винтовки, баллистику, технику стрельбы, охотно вычерчивала мишени и помогала руководителю кружка в проведении практических стрельб.
В день девятнадцатой годовщины Красной Армии ей, одной из самых первых в Вышедской школе, был вручен значок «Ворошиловский стрелок».
Как подлинное открытие нового мира восприняла Нина появление в их доме радио. Часами она не могла оторваться от наушников детекторного приемника. Слушать голос далекой Москвы для нее было настоящим счастьем. Особенно она любила концерты, в которых часто исполнялись популярные народные и современные песни.
Однажды, слушая трансляцию праздничного концерта из Колонного зала Дома Союзов, ведущий концерта объявил:
— Русскую народную песню «Валенки» исполнит Лидия Русланова. Нина замерла в ожидании. Еще бы! Ведь это была ее самая любимая песня. В наушниках полилась так хорошо знакомая ей мелодия.
В этот день Лидия Русланова навсегда покорила сердце девочки из далекой белорусской деревни.
* * *
Еще в сентябре месяце 1936 года в школе объявили, что во время зимних каникул в городе Витебске состоится областной смотр детской художественной самодеятельности.
Сразу же оживили свою работу хоровой, драматический кружки. Нине нравилось участвовать в школьных спектаклях, декламировать стихи, но больше всего ей были по сердцу народные песни с бодрой, жизнерадостной мелодией. Любовь к народной песне ей привил еще в деревне Березна муж ее родной тетки по отцу. Сам Потап Лаврентьевич Лавренов был человеком одаренным, как говорится, мастером на все руки: хорошо пел, играл на многих народных инструментах и даже делал скрипки, цимбалы. В зимние вечера в его доме всей семьей исполнялись народные белорусские, русские, украинские песни. Нередко к ним присоединялись их соседи, и тогда зимние посиделки превращались в импровизированные концерты народного творчества.
В этом доме любила бывать и Нина. Она не только присутствовала, но вместе со своей сверстницей, двоюродной сестрой Липочкой Лавреновой, участвовала в разучивании и исполнении народных песен. Еще тогда Потап Лаврентьевич Лавренов обратил внимание на ее музыкальные способности и звучный, красивый тембр голоса. С его помощью Нина разучила народные песни «Валенки», «Светит месяц», «Я под горку шла», которые с успехом стала исполнять сначала в кругу семьи, подруг, а потом и на школьных утренниках, концертах художественной самодеятельности.
Узнав о предстоящем областном смотре и посоветовавшись с преподавателем пения, Нина решила выступать с песней «Валенки».
В один из воскресных ноябрьских дней в Городокском районном Доме культуры состоялись отборочные выступления. Решением жюри к областному смотру детской художественной самодеятельности от Вышедской школы были допущены: выступление хора с песнями «По долинам и по взгорьям», «Тачанка» и сольное выступление ученицы 5-го класса Нины Старцевой с песней «Валенки».
При обсуждении состоявшихся выступлений районное жюри отметило хорошую подготовку хора Вышедской школы.
— Что же касается Старцевой, то я бы порекомендовала подготовить для нее национальный русский костюм, — посоветовала женщина средних лет. — Это, конечно, деталь, но она, я бы сказала, очень важная для зрительского восприятия. Костюм придаст народную окраску ее исполнению и даже, если хотите, вызовет особое настроение у зрителей.
С этим мнением авторитетного члена жюри все согласились.
Нину рекомендовали на областной смотр художественной самодеятельности.
После районного смотра хлопот прибавилось не только у Нины, но и у ее матери. Прежде всего Анна Андреевна достала холста и красных шерстяных ниток. По вечерам на полотне они с Ниной стали вышивать русский национальный орнамент. Потом местная портниха ловко раскроила материал и довольно-таки удачно сшила для Нины «концертное» платье.
— Ну, дочка, тебя в этом костюме и не узнать. В нем ты выглядишь совсем взрослой, — произнесла Анна Андреевна.
— А знаешь, мама, перед выступлением я всегда очень волнуюсь…
— Да полно тебе волноваться и переживать. Песню ты знаешь. Что же касается гармониста, то могу тебя успокоить — Егорыч не подведет.
— И все-таки когда я выхожу на сцену и смотрю в темный зал — у меня просто замирает сердце. Порой кажется, что я не в состоянии даже слова произнести… Потом при первых же звуках гармони — успокаиваюсь. Во время пения мне кажется, что я стою не на сцене, а где-то далеко, среди берез и рощ.
— Ну и фантазерка же ты у меня, Нина! — улыбаясь и поглядывая на Нину, проговорила Анна Андреевна.
За учебой в школе, репетициями быстро пролетела четверть, наступили дни зимних каникул, а с ними наконец-то и долгожданный день отъезда на областной смотр.
До районного центра Городок всех участников колхоз подвез на лошадях, а оттуда в Витебск их доставили на автомашине. Всем ребятам было интересно посмотреть на город и побыть на областном смотре.
В городском Доме пионеров собралось много народа. Среди зрителей было много старшеклассников и их родителей. Для подготовки к выступлению Вышедской школе за сценой выделили отдельную светлую комнату с большим, почти до самого потолка, зеркалом. На каждом участнике смотра — белая рубашка или кофточка с аккуратно повязанным пионерским галстуком. И все-таки всем перед выступлением хотелось еще раз проверить свою одежду. Поэтому, толкаясь, все они толпились у зеркала.
Тем временем Нина развязала узел, достала и развесила на спинке стула свой «концертный» костюм. Когда же она в сарафане и кокошнике предстала перед подругами, те просто ахнули.
— Артистка, да и только! — воскликнули они.
В это время раздался звонок, оповещающий о начале концерта. В зале наступила тишина.
В комнату вбежал запыхавшийся ведущий выступления:
— Хор Вышедской школы, на сцену! А где Старцева? — торопливо спросил он.
— Да вон, вон она! — кто-то указал в сторону Нины. Увидев девочку в русском сарафане, ведущий вежливо сообщил:
— Ваше выступление, товарищ Старцева, следом за хором.
Мигом комната опустела. Нина осталась одна. Подошла к зеркалу и осмотрела себя.
— Кажется, все в порядке, — успокоилась Нина. И все-таки от напряжения, ожидания выхода на сцену Нина ощущала легкий озноб. Выпив несколько глотков воды, успокоилась. Прислушалась. Со сцены слышалась бодрая мелодия песни «По долинам и по взгорьям». А когда хор исполнял последний куплет «Тачанки», Нина встала и решительно направилась к сцене. После выступления хора в зале раздались аплодисменты. Ее подруги, раскрасневшиеся и взволнованные, перегоняя друг друга, быстро покидали сцену.
А через несколько минут почти у самой рампы в русском сарафане появилась Нина. Окинув взглядом зрительный зал, она запела «Валенки». И сразу же представила себе русскую, занесенную снегом деревню, поземку, стройные березы и бегущую на свидание девушку. Когда пропела последние слова песни и смолкли звуки гармони, в зале раздался взрыв дружных и долгих аплодисментов.
Она низко поклонилась публике и не торопясь направилась за кулисы.
— Молодец Старцева! — первым похвалил ее преподаватель пения.
— Здорово, как Русланова! — поздравили ее подруги.
Домой учащиеся Вышедской школы возвращались с хорошим и приподнятым настроением. За высокохудожественное исполнение школьный хор и Нина Старцева были награждены грамотами.
* * *
Тридцатые годы… Отца Нины, бывшего забойщика, партия в 1937 году отзывает из Белоруссии в Донбасс. На этот раз Илларион Нестерович поселяется в поселке Краснодон, что в четырнадцати километрах от города Сорокино (будущего Краснодона), и снова с отбойным молотком начинает работать в забое.
До получения квартиры в Краснодоне Анна Андреевна с дочерью на время из Дуброво переезжает в Березну. Здесь, в родной деревне, среди многочисленных родственников, подруг Нина проводит лето, а с 1 сентября начинает учебу в 6-м классе Березнанской неполной средней школы.
Классным руководителем была преподаватель литературы, белорусского языка Евгения Захаровна Николащенко — умный, чуткий, хорошо знающий свое дело педагог. В своей воспитательной работе много времени она уделяла развитию у детей гражданственности, любви к своей земле, Родине. К подготовке проведения утренников, посвященных знаменательным датам, Евгения Захаровна не только привлекала, а увлекала весь класс, превращая эти мероприятия в важное событие всей школы. На них нередко Нина с увлечением декламировала публицистические стихи Я. Купалы, В. Маяковского.
В ноябре 1937 года отец прислал письмо, в котором сообщал, что в поселке Краснодон получил квартиру, и просил приехать.
Сборы Анны Андреевны и Нины были недолгими. До города Витебска на лошади их подвез отец Иллариона Нестеровича — Нестер Макеевич Старцев.
— Смотрите, не забывайте! Пишите, хотя бы два слова — живы и здоровы. А больше нам и не надо, — торопливо наказывал невестке Нестер Макеевич, стоя на перроне Витебского вокзала. — Передай Иллариону, что будем вас ждать на следующее лето. Не приедете — обижусь!
Но вот прозвучал сигнал отправления поезда. Пассажиры и провожающие засуетились. Дед быстро поцеловал любимую внучку и Анну Андреевну. Рывком дернуло вагоны. Поезд тронулся, постепенно набирая скорость.
— Пишите… Будем ждать! — вытирая набежавшие слезы, уже вдогонку поезду кричал Нестер Макеевич.
Нина, вплотную прислонившись лицом к стеклу окна, в ответ дедушке энергично махала платком. А когда исчезли станционные постройки, она, заняв свое место напротив матери, с любопытством принялась смотреть в окно. А навстречу несущемуся поезду уже мелькали железнодорожные будки, станции, многочисленные деревни, рощи, реки, озера.
— Как же красива наша земля! — мечтательно подумала про себя Нина.
Чем дальше поезд удалялся на юг, тем все меньше становилось лесной растительности… На третьи сутки пути лес почти совсем исчез, а вместо деревянных домов появились глинобитные белые мазанки. Куда ни глянешь, до самого горизонта — все поля да высокие пирамидальные тополя.
Несмотря на яркие дорожные впечатления, на сердце у девочки было тревожно и неуютно: ее родные, любимые подруги, товарищи по школе остались теперь далеко, позади, в Белоруссии…
На перроне вокзала в городе Ворошиловграде их встретил Илларион Нестерович. Увидев отца, Нина первой бросилась к нему.
— Здравствуй, доченька! Здравствуй, дорогая Анна! Наконец-то я вас дождался! — радостно восклицал он, обнимая и целуя дочь и жену.
До поселка Краснодон добирались на попутной полуторке. В дороге Нина снова с любопытством рассматривала мелькавшую степь и высоко парящих в небе птиц.
* * *
В поселке Краснодон Старцевы поселились в двухквартирном доме № 5 по Клубной улице. Этот район местные жители назвали Пятовщиной.
Анна Андреевна, осмотрев новое жилье, осталась довольна. На следующий день она вместе с Ниной принялась наводить порядок в доме. Вскоре жилые комнаты были оклеены новыми обоями, покрашены полы. Квартира стала уютной.
С тыльной стороны дома к половине Старцевых прилегал небольшой участок огороженной земли, больше похожий на палисадник, чем на огород. Давно заросшие грядки и высокий, засохший бурьян свидетельствовали, что предыдущие хозяева квартиры не очень-то уделяли внимание земле.
Илларион Нестерович по-хозяйски поправил забор, а потом весь участок старательно перекопал. Земля имела удивительно черный цвет. Это сразу же отметила и наблюдательная Нина, уверяя родителей, что такой черной земли она никогда не видела ни в Дуброво, ни в Березне.
Вдоль забора Илларион Нестерович посадил саженцы вишен, а ближе к дому — груш. На специально сделанной грядке Анна Андреевна старательно высадила клубнику.
— Знаю, что сажаю поздновато, но при такой теплой и дождливой осени думаю, что успеет еще прижиться, уверяла она своих домашних и соседей по дому.
Несмотря на большую занятость по работе, дому Старцевы часто вспоминали свою родную синеокую Беларусь, ее озера, густые смешанные леса и величественных аистов, живущих в деревнях.
На второй день после приезда Анна Андреевна и Нина направились в местную среднюю школу № 22 имени Т. Г. Шевченко, расположенную в самом центре шахтерского поселка. Это было добротное, специально построенное двухэтажное здание.
На широкой стене вестибюля они увидели стенд с фотографиями отличников учебы, а рядом — красочно оформленную общешкольную стенную газету «Юный краснодонец».
Взглянув на нее, Нина сразу же вспомнила газету «Березняк», которую редактировала в Березнанской школе.
— Наша тоже была не хуже, — сразу же критически отметила она.
У двери с вывеской «Директор» они остановились. Анна Андреевна робко постучала. Услышав «войдите», она открыла дверь и вместе с Ниной несмело переступили порог продолговатой комнаты. За столом, у окна, обложенный тетрадями, сидел мужчина лет сорока пяти, в очках. Это был заведующий учебной частью Д. Г. Алексеев. Увидев женщину с девочкой, Дмитрий Георгиевич учтиво встал, поздоровался и предложил им сесть напротив себя.
— Мой муж, Илларион Нестерович Старцев, с лета работает в забое шахты № 1—5, — начала Анна Андреевна. — Мы с дочерью только вчера приехали из Белоруссии. Прошу Вас зачислить ее в вашу школу.
— В какой класс? — уточнил Дмитрий Георгиевич.
— В шестой, — ответила Анна Андреевна, передавая завучу школы аккуратно сложенную справку, свидетельствующую, что действительно Нина окончила 5-й класс Вышедской неполной средней школы, а перед самым отъездом в Краснодон — училась в 6-м классе Березнанской неполной средней школы Городокского района Витебской области. Приложением к справке был табель об успеваемости за 5-й класс.
— Хорошо, — ознакомившись с документами, произнес Дмитрий Георгиевич. — Ваша дочь с завтрашнего дня может продолжать учебу в нашей школе.
На следующий день по уже знакомой дороге Нина отправилась в школу. Оставив пальто в раздевалке, по широкой лестнице поднялась на второй этаж. В коридоре стоял шум. Ученики, громко разговаривая, суетливо проходили в свои классы. Раздался звонок. Постепенно во всей школе устанавливалась тишина. На второй этаж вместе с преподавателем русского языка и литературы поднялся и завуч школы Д. Г. Алексеев.
— А, вот и наша новенькая! — увидев Нину, приветливо произнес Дмитрий Георгиевич. И подойдя поближе, спросил: — Ну, как настроение?
— Хорошее, — ответила Нина.
— Ну и отлично! А теперь пойдемте вместе с нами в ваш класс.
Когда они все трое вошли в помещение 6-го класса, все ученики дружно встали. Нина сразу же обратила внимание, что у каждого из ребят был повязан красный галстук. «Это здорово, если весь класс — пионерский! — подумала про себя Нина. — Значит — хорошие и дружные ребята».
— Садитесь, дети, — спокойно произнес Дмитрий Георгиевич. — К вам прибыла новенькая — Нина Старцева, из Белоруссии. Ее папа с этого года работает у нас в забое, на Пятовщине. Прошу старосту класса и всех вас, дети, сделать все, чтобы Нина как можно быстрее включилась в ритм жизни класса, школы и освоила все пропущенное.
Нину посадили за первую парту рядом с очень миловидной и приветливой девочкой. Ею оказалась Лида Андросова.
Первый урок для Нины прошел, как во сне. Все время она чувствовала на себе изучающий и любопытный взгляд ребят всего класса.
«Это естественно, — рассудительно думала про себя Нина. — Ведь всем не терпится обо мне все узнать, познакомиться. — И все-таки несмотря на необычность обстановки, она заставила себя внимательно слушать объяснения нового урока. — В данный момент — это самое главное, основное», — решила она.
На первой переменке ее парту обступил весь класс.
— А ты — пионерка? — первой спросила девочка с косичками.
— Да, — ответила Нина. — До отъезда в Краснодон я была в пионерском отряде Березнанской школы. Прошу вас принять меня в свой отряд.
— Правильно! Ведь наш класс весь пионерский! — горячо поддержали ее ребята.
— А какая она, Белоруссия? — спросил рядом стоявший мальчик.
— Какая? — повторила Нина. — Прежде всего Белоруссия — очень красивая, — после небольшой паузы значительно и убежденно произнесла Нина. — Много есть озер, рек, болот.
— Тогда почему вы оттуда уехали? — недоуменно спросил все тот же мальчик.
— Еще летом этого года папу перевели из Белоруссии на работу в Краснодон. А совсем недавно на Клубной улице ему выделили квартиру. Поэтому мы с мамой из Белоруссии и переехали сюда жить.
— А зубров ты видела? — кто-то поинтересовался из задних рядов. Стоявшие впереди девочки и мальчики усмехнулись.
— Зубров я не видела, — не смущаясь, честно призналась Нина. — Они не водятся в лесах Витебской области. Зубры живут на юго-западе Белоруссии, в специальном заповеднике — Беловежской пуще.
Расспросы, видимо, еще бы продолжались долго, если бы не прозвенел звонок, оповещающий о начале следующего урока.
Домой Нина возвращалась с Лидой Андросовой, с которой, оказывается, жили совсем рядом.
— А у тебя все есть учебники? — участливо при расставании спросила Лида.
— Кажется, все.
— Смотри, если какой книги не будет, приходи ко мне. Я всегда с тобой поделюсь.
— Спасибо тебе, Лида.
Так после первого дня учебы в новой для нее школе, полная приятных впечатлений, с хорошим настроением Нина возвратилась домой.
Благожелательность класса, дружба с Лидой Андросовой помогли Нине быстро преодолеть период «привыкания» и по-настоящему зажить жизнью коллектива школы. Постепенно Нина самостоятельно преодолела и отставание от учебной программы. Так что третью четверть она закончила, не имея задолженности ни по одному предмету.
Факт появления новой ученицы из Белоруссии оставался бы, видимо, еще долго достоянием только 6-го класса, если бы не очередная юбилейная дата, сразу сделавшая Нину известной не только для всей школы, но и поселка.
В поселковом клубе имени Луначарского состоялся вечер, посвященный 20-летней годовщине создания Красной Армии. После торжественной части учащиеся читали стихи Маяковского, Блока, Демьяна Бедного, танцевали лезгинку. Потом ведущая концерта неожиданно объявила:
— Русскую народную песню «Валенки» исполнит ученица 6-го класса Нина Старцева. В зале сразу же все притихли. На сцену вышла худенькая девочка в русском сарафане и под аккомпанемент баяна задорно спела «Валенки». Зал долго и горячо рукоплескал.
— Вот это — да! — с восхищением шепнул Лиде Андросовой старшеклассник Николай Сумской.
— Молодец Нина! — подтвердила Лида. — А ты знаешь, Коля, мне повезло: я с ней сижу за одной партой и живем рядом, на одной улице. Нина приехала из Белоруссии…
С того памятного вечера Нина стала постоянной участницей всех выступлений школьной художественной самодеятельности на утренниках, в концертах для шахтеров и колхозников. Она охотно исполняла русские, белорусские, украинские народные песни.
Учеба и общественная работа вскоре сдружили ее с Николаем Сумским, Александром Шищенко, Володей Ждановым — тоже активными участниками художественной самодеятельности, будущими членами подпольной патриотической организации «Молодая гвардия»: перед войной их дружную компанию можно было встретить вместе на школьных вечерах, в поселковом парке, в кино, у кого-нибудь дома…
Особенно много забот и хлопот у ребят было в предпраздничные дни. Найти свободное помещение для репетиций кружка народных инструментов, в котором участвовала вся их компания, было трудно. Но они никогда не падали духом и не унывали. Захватив с собой гитары, балалайки, мандолины, отправлялись на репетиции к Николаю Сумскому, жившему недалеко от школы. Отец и мать Николая всегда были рады, когда к ним приходили друзья сына. Здесь ребята разучивали песни: «Дан приказ ему на запад», «Конная Буденного», «Тачанка», «Смело, товарищи, в ногу», «По долинам и по взгорьям». Солисткой была Нина Старцева.
* * *
Летом 1939 года Нина вместе с матерью побывала у себя на родине, в деревне Березна.
Сколько же радости принесла эта поездка девочке!
К моменту поездки в Белоруссию она успешно закончила семь классов. На семейном совете было решено, что Нина продолжит учебу в поселковой средней школе № 22 до получения среднего образования. За последние два года она заметно подросла, изменилась внешне. Вместо прежней челочки и короткой стрижки волосы теперь причесывала на прямой пробор и носила косы. На ней была нарядная, вышитая гладью, белая батистовая кофточка и синяя шерстяная юбочка.
Их приезду в Березну были все очень рады. Ведь здесь жили самые близкие, самые дорогие родственники: родители Анны Андреевны и Иллариона Нестеровича, их сестры, братья.
Особую радость Нине принесла встреча с двоюродными сестрами, братьями, с которыми прошли ее детство и первые школьные годы: Ниной, Машенькой и Николаем Галаковыми, Липой и Сережей Лавреновыми.
Посещение Березнанской школы навеяло самые яркие воспоминания детства: учебу, школьные утренники, пионерские сборы, участие в кружке художественной самодеятельности…
Когда она поднялась на второй этаж, увидела газету «Березняк».
У Нины как-то сразу потеплело на сердце, как будто она встретила старого знакомого. Заглянула в свой класс. Здесь стояла тишина, пахло краской. Посидела за своей партой. Потом подошла к доске и еще долго смотрела на парты и пустой класс. С тихой грустью вспомнила она добрую и всегда приветливую Марию Сергеевну Качанову.
В одном из классов, где шли ремонтные работы, Нина увидела преподавателя истории С. Ф. Миронова.
— Старцева? — удивленно встретил ее Сергей Федорович.
— Здравствуйте, Сергей Федорович! — радостно ответила Нина.
— Тебя и не узнать. Выросла! Совсем взрослая. В каком теперь классе?
— В восьмой перешла.
— Уже в восьмой!.. — снова воскликнул Сергей Федорович. — Как бежит время! Хорошо, Старцева, что не забываешь свою школу.
— Забыть ее, Сергей Федорович, невозможно. Мне здесь все дорого: раздевалка, лестницы, коридоры, классы, сам воздух… У меня сейчас такое чувство, будто я отсюда никуда и никогда не уезжала.
— Это приятно слышать.
— Из Краснодона, — продолжала взволнованно Нина, — я все время переписывалась с Марией Сергеевной Качановой, школьными подругами. Так что, как видите, не теряю связи с моими школьными друзьями.
— На долго ли в наших краях?
— Всего на одну неделю.
— Почему так мало?
— У папы отпуск только осенью. А его работа в забое, сами знаете, нелегкая. Так что нам с мамой долго оставаться здесь нельзя. Надо ведь ехать домой.
— Ну что ж, понятно. Будет возможность — приезжай к нам почаще.
— Спасибо вам, Сергей Федорович!
Улыбнувшись на прощанье, Нина легкой походкой вышла из класса.
Время пребывания в Березне пролетело, как один день. При отъезде трогательно прощались с родственниками, будто предчувствовали, что расставались друг с другом навсегда.
* * *
В начале тревожного тысяча девятьсот сорок первого года в жизни Нины произошло радостное событие: ее приняли в члены Ленинского комсомола.
19 апреля 1941 года было солнечно и по-летнему тепло. В садах, парках деревья покрылись нежной, молодой листвой. Цвела черешня, на клумбах пламенели тюльпаны. В этот чудесный весенний день секретарь Краснодонского районного комитета комсомола Прокофий Иванович Приходько вручил Нине Старцевой комсомольский билет № 12836399. Бесконечно счастливой, радостно взволнованной она возвратилась из Краснодона домой.
А несколькими днями позже комитет комсомола 22-й школы избрал Нину пионервожатой 5-го класса.
К первому комсомольскому поручению Нина отнеслась очень серьезно. Она хорошо понимала, что комсомольской организацией ей оказано большое доверие. К проведению каждого пионерского сбора готовилась много и вдумчиво, потому так организованно и интересно они и проходили. Ребята шли на пионерский сбор, как на свой большой праздник. Они очень любили свою пионервожатую Нину Старцеву.
Стоило ей показаться в отряде, как сразу же она попадала в тесное окружение ребят. Нина всегда находила с ними интересные темы для бесед. А как увлеченно она рассказывала ребятам о челюскинцах, покорителях Северного полюса — папанинцах, легендарных перелетах Чкалова, Громова, Коккинаки, читала им книгу Николая Островского «Как закалялась сталь». И невольно ребята зажигались мечтой: в жизни в чем-то обязательно быть похожими на этих героев.
О ее старательной работе с пионерами не раз говорилось на педагогических советах, комсомольских собраниях школы.
Среди своих сверстниц Нина выделялась серьезностью суждений. Она была уверена в полезности любого дела и всегда выполняла его с большой любовью. Училась хорошо. Ее ответы на уроках математики, других предметах были всегда четкими, логичными и глубокими по содержанию.