ПИРАТЫ КАРИБСКОГО МОРЯ[24]

ПИРАТЫ КАРИБСКОГО МОРЯ[24]

TheCaribs(meaning «cannibals») arrivedinGrenadaabout500 yearsbeforeColumbus. — Карибы (значит «каннибалы», «людоеды») пришли на остров Гренада за 500 лет до Колумба.

D.Dachner. "Caribbean History"

Мои предки, люди каменного века (не каннибалы), жившие 30 тысяч лет назад на высоком берегу Десны (сейчас в этом месте раскинулось родное село Пушкари), имели более-менее демократический «строй»: охотились на мамонта сообща, мясо убитого животного делили поровну, всем «колхозом» строили первые хижины вблизи криницы с прекрасной вкусной водой. Все шло хорошо до тех пор, пока не стала возникать религия, пока не появились шаманы (позже они стали называть себя «священниками»). Изначально все религии формировались на обмане, как и капитализм. Шаманы были первыми богачами, первыми «капиталистами», они первыми внесли раскол еще в доисторическое общество, первыми «соткали» слово «несправедливость». В наш мозг природой заложены две фундаментальные вещи: любовь и справедливость. Нарушение баланса вызывало сопротивление, точно как наша иммунная система сопротивляется размножению зловредных бактерий, только «бактериями» в этом случае всегда были богачи. Смелые люди отбирали нажитое нечестным путем и раздавали бедным. В природе нет абсолюта (не считая шведской водки), не каждый из них был Робин Гудом, Разиным, Кармелюком (наш черниговский «Робин Гуд»), Часть из них превращалась в элементарных грабителей.

Не хочу повторять Энгельса и его книгу о возникновении общества. Ясно одно, что капитал, капитализм (в любой форме — рабовладельческий или нынешний сионистско-глобальный) породил явление, которое мы называем разбоем.

Первые морские разбойники — пираты[25] были уже в Древней Греции, а может быть, и раньше, но до нас дошли отрывки только из древнегреческой литературы. Египетские папирусы времен фараонов и тексты из пирамид не говорят о пиратах — фараоны и пирамиды были далеко от моря.

Многочисленные книги в течение нескольких столетий делали упор на пиратов Карибского моря, где действительно формировалась европейская идеология разбоя на море. Нынешнее поколение знает о пиратах благодаря, в первую очередь, книге Стивенсона «Остров сокровищ» и другим литературным произведениям вроде романа Стейнбека «Капитан Морган», где автор пытается показать кровавого пирата джентльменом, влюбленным в красавицу-испанку из Панамы. В дни моей юности была популярной глупая песня о бригантине во флибустьерском море (стихи еврейского поэта Когана), где пелось о романтиках-пиратах, презревших грошовый уют. В жизни было все ровно до наоборот.

Первыми пиратами в Карибском море были, по сути, Колумб и его моряки. После небрежной навигации (не верьте, что был Колумб хорошим навигатором), когда флагманское судно «Санта Мария», на котором находился адмирал, ночью выскочило на рифы у острова Hispanola (Гаити), — на вахте был только один неопытный матрос — пришлось оставить часть людей в сооруженном из обломков корабля форте. Колумб уплыл в Испанию, а оставшиеся моряки, потихоньку освоившись, решили любым путем «выбить» золото у местных жителей. «Лучшим» способом была пытка. Изувечив несколько араваков (настоящее название коренных жителей Гаити) и изнасиловав многих женщин, испанцы возмутили аборигенов, и те перебили их, а форт сожгли.

Стивенсон, Стейнбек и десятки других писателей для своих сочинений использовали как основу книгу «Пираты Америки», которая была издана еще в 1678 году в Амстердаме, затем переведена на многие языки, включая русский. Автор ее, голландец А. О. Эксквемелин, врач Вест-Индийской компании, провел в Карибском море 7 лет, трижды был в рабстве, несколько лет содержался на пиратских кораблях, участвовал в знаменитом походе Генри Моргана на Панаму. Голландец показывает действительность пиратской жизни, садистскую жестокость пиратов, пытками добивавшихся выкупа. Отребье человеческое — вот кто такие пираты.

Почему Карибское море стало центром пиратского промысла, стало классикой пиратского разбоя? Только из-за золота, которое вывозилось в Испанию через Панаму и другие порты. Пираты редко нападали на корабли, в основном грабили испанские поселения. Естественно, первыми отличились в этом ремесле англичане. Обделенная природной красотой (в отличие от Марии Стюарт) королева Елизавета I, как многие некрасивые женщины, пыталась компенсировать это личным обогащением и вкладывала деньги в пиратские экспедиции, которые как бы между прочим занимались и работорговлей. Елизавета собственноручно сожгла судовые журналы Дрейка после его грабительского вояжа вокруг света. Позже главари пиратов Френсис Дрейк, Генри Морган, Вальтер Рали (Raleigh) получили рыцарский титул «Сэр». Последний, правда, был любовником королевы. Пойманный однажды спящим с одной из придворных дам, он был посажен в тюрьму, но вскоре был освобожден и отправлен во главе флотилии к берегам Венесуэлы. Ограбив многие города, Рали вернулся в Англию, но вскоре новый король Яков I (James I — сын Марии Стюарт) приговорил его к смерти якобы за предательство. Отсидев в Тауэре 3 года в ожидании казни, Рали снова был отправлен на поиск золота в устье реки Ориноко. Экспедиция не имела успеха: вместо золота в Лондон привезли только табак. И король привел в исполнение первоначальный приговор: Рали был обезглавлен.

Были в карибских водах позже и французские, и голландские, и других мастей пираты, но наиболее жестокими, безусловно, остались Дрейк и Морган. И как бы в назидание потомству Дрейк умер в собственном дерьме от дизентерии и был брошен за борт недалеко от Панамы. Сейчас патриоты-англичане носятся с проектом поиска его скелета. Морган, обрюзгший, толстый, как боров, умер на Ямайке. Вскоре землетрясение уничтожило кладбище, где он был похоронен (ушел под воду весь город Port Royal).

Но все это — «преданья старины глубокой». Вернемся в наши дни.

Дул легкий норд-ост. Шкот кливера обтянут до предела, и 42-футовый «Redboy» медленно, но уверенно шел курсом 90°. Домой, в родную Бразилию. Случившееся пять месяцев назад несчастье с поломкой мачты заставило Atila Bohm долго простоять на стапелях верфи на острове Маргарита (Венесуэла).

Непросто возвращаться отсюда в Рио-де-Жанейро. Почти 2 тысячи миль от острова Тринидад до порта Натал нужно идти против ветра, порой довольно свежего, и против встречного течения (в некоторых местах — до четырех узлов). Поэтому многие яхты предпочитают более длинный, но не такой трудный путь: Бермуды — Азоры — Канары — Кабо-Верде — остров Фернандо-да-Наронья, а это уже Бразилия. Но Atila Bohm, известный бразильский яхтсмен, публицист и наш друг, был опытным мореплавателем, имевшим практику плаванья вдоль NE побережья континента.

Рано утром он со своим помощником вышел из марины Chacachacare. Под машиной и двумя парусами яхта бежала со скоростью 5–6 узлов.

В полдень к ним подошел катер береговой охраны: рутинная проверка на предмет наркотиков (многие яхты США «балуются» этим бизнесом). Через 30 минут Атила снова поднял паруса. Пару часов спустя перекусили легким обедом.

Капитан сидел в кабине за навигационными расчетами, когда тревожный голос помощника вызвал его в кокпит. С правого борта параллельным курсом шла рыболовная беспалубная лодка. В ней сидели шестеро мужчин. Один из них держал в руках короткоствольный автомат и движением его ствола приказал остановиться. Несколько других мужчин были с мачете. Не было времени и возможности послать по УКВ сигнал «Мэйдэй», может, его услышал бы патрульный катер.

Лодка привязалась к правому подветренному борту. Пятеро бандитов вскочило на яхту. «К мачте!» — приказал главарь с автоматом. Обоих яхтсменов поставили спинами к мачте и грубо привязали свободными концами фалов.

Атила наблюдал, как шел «перегруз». Вот один из пиратов передал на лодку приемник GPS, затем радиостанцию УКВ, второй стал бросать отвертки, ключи и другие инструменты. «Деньги?» — бандит обшарил карманы пленников, не найдя ничего, развязал Атилу и, ткнув острием мачете в спину, заставил спуститься в каюту. Атила взял из-под матраса бумажник. Бандит схватил его, вытряхнул оттуда 200 долларов, кредитные карточки: «Остальное?» — «Это все, мы возвращаемся домой, денег больше нет». Бандит ударил его в челюсть и повел к мачте. «Вся „операция" длилась около сорока минут», — рассказывал нам Атила. Пираты взяли из кабины и кокпита все более-менее ценное. «Отдайте кредитные карточки, вы все равно не сможете их использовать». К удивлению, бандит вытащил карточки из кармана и отдал Атиле.

Два мощных мотора взревели, и лодка помчалась в южном направлении, видимо, в ближайший рыбацкий поселок. К счастью, пираты не нашли в одном рундуке старый приемник GPS, позволивший продолжить плавание. Атила записал позицию: ? = 11°00?N, ?= 63°10?W. «На душе было так гадко, так гадко, как никогда в жизни, — сказал наш друг. — Старайтесь держаться подальше от берега на этом участке, если не идете в группе яхт».

Мы с Гиной знали о случаях нападения на яхты в Бразилии, где мы провели 2 года. Ellen с голландской яхты «Zwerner» рассказала, как в яхт-клубе Ресифи (яхта стояла на буе) два бандита ночью забрались к ним на борт. Раздетая (жарко!) Ellen стала пронзительно кричать и дудеть в ручной туманный горн, а Harry — ее муж — схватил какую-то палку и ударил одного бандита. Нападение было отбито.

Более грустная история произошла с немецким моряком Heiko. Мы встретились с ним в Сальвадоре. Он, инженер-электрик, помог мне отрегулировать зарядное устройство. 30 апреля 2003 года Heiko вместе со своей girl-friend (подругой) стоял на якоре в одном из уединенных уголков обширной бухты Всех Святых. Утром к ним подошли на лодке двое молодых мужчин, попросили воды, поднялись на борт и, после непонятного спора с Heiko (по свидетельству девушки), ударили его ножом в пах, и он вскоре скончался.

Известный яхтсмен-гонщик Sir Peter Blake из Новой Зеландии стоял в реке Амазонка на своей яхте — судне с экипажем. Он уже не был гонщиком, а занимался благородным делом защиты окружающей среды, что не нравилось владельцам амазонских лесов. Вечером несколько местных черных парней поднялись на борт яхты. И, как стало нам известно позже, Peter Blake первым сделал выстрел из кабины, после чего непрошеные гости ответили тем же и убили его.

Всегда при убийствах появляется много версий и суждений, но факт есть факт: люди погибли. Я не привожу других известных нам случаев ограбления яхт, без гибели мореплавателей.

* * *

В течение долгого времени в книгах и фильмах о пиратстве использовали истории именно о пиратах Карибского моря. В некоторых из этих книг пираты выглядели как люди с романтической душой. Но ведь бандит — он и есть бандит, как его не называй: «разбойник с большой дороги» или «пират».

Отправляясь на Карибы, мы собрали информацию из английских и немецких «парусных» журналов о пиратских нападениях на яхты и были готовы к ним. В то же время тешили себя надеждой, что, мол, наша яхта маленькая, выглядит бедно и вряд ли морские разбойники — пираты то есть — положат глаз на нее. Вокруг сотни, если не тысячи богатых североамериканских яхт (в Карибском море их засилье, как, впрочем, и во всем мире).

Мы простояли месяц на рейде порта Porlamar (Порламар), остров Маргарита. Губернатор этого венесуэльского штата — ярый сторонник США, оппозиционер (в стране осталось только 2 таких губернатора из 23), и не случайно здесь процветают наибольшая коррупция и пиратство.

Сначала нас ограбил агент Хуан, содравший за оформление прихода лишних 120 тыс. боливаро (55 USD): якобы оплата иммиграционному офису. Когда мы попросили счет, то стали его врагами. «Никто никогда не требовал от меня этого», — был ответ.

Североамериканцы, с которыми мы встретились вечером на «happy hour[26]», сказали, что коррупция здесь — нормальное явление, мол, не обращайте внимания, платите, что требует Хуан, и лучше не ссорьтесь с мафией. Мы молча «проглотили» эти советы, но вскоре один яхтсмен из Уэльса (он сделал кругосветку) дал нам официальный документ, в котором говорилось, что все яхты в Венесуэле освобождены от налогов иммиграции (закон президента Чавеса от 30.08.2001). Мы не стали требовать возврата наших денег, но назвали грабителя-агента пиратом. Потом у нас украли из-под динги (надувной лодки), примкнутой к дереву на пляже, весло, красивое, любимое мое весло, купленное в Бразилии. В сильном расстройстве я сделал из грубой палки и куска фанеры весло типа лопаты для снега — воруйте на здоровье! «Может быть, на нашу долю теперь достаточно», — вздохнули мы с Гиной.

На рейде Порламар собирается порой до 80 яхт. Пришла голландская яхта «Meta». Хозяин, пожилой, лет под 60, построил ее в России и там же взял на борт члена экипажа — 20-летнюю красивую русскую девушку. Вдвоем они делают кругосветку. (Интернет заполнен каталогами русских девочек, готовых идти в услужение к пожилым богатым иностранцам.) Голландец не хотел поднимать вечером тяжелую лодку с 15-сильным подвесным мотором, а держал ее с кормы на «привязи» — прочной цепи из нержавейки. На третью ночь грабители гидравликой перерубили цепь — и, будь здоров, «гринго»! (Для местных людей все белые европейцы — «гринго».)

Воровство динги мы наблюдали и в так называемых «цивилизованных» (?!) странах — Франции и Испании. А в южной Ривьере (Франция) за последние 5 лет угнано более тысячи дорогих яхт, которые после перерегистрации в Тунисе продаются русским и украинским нуворишам.

После Порламара мы отдали якорь у маленького (2x5 миль), почти необитаемого островка Кубагуа. В 1498 году испанский капитан Алонсо де Охеда (третья экспедиция Колумба) увидел у полуострова Парагуана индейский поселок на сваях и дал этому месту название «Venezuela», что значит «Маленькая Венеция». Потом это название распространилось на обширную территорию. В том же году 50 испанцев создали на острове Кубагуа первое европейское поселение — Новый Кадис. Казалось бы, что место никак не подходит для этой цели: полупустынная земля без деревьев, не считая высоких кактусов с яркими цветами летом, без пресной воды — ее можно собрать в резервуары только в короткий период дождей. Зато отмель у NE оконечности оказалась сказочно богатой на жемчуг. Испанцы безжалостно эксплуатировали местных индейцев: привязывали к спине камень и заставляли нырять и собирать раковины. С этого началась эпоха рабства в Америке.

Униженные, но не покоренные индейцы через несколько лет захватили поселок и изгнали конкистадоров с острова. Однако вскоре испанцы вернулись и возвели прочные дома из камня, а также форт, где хранили дождевую воду. Как бы в наказание за все зверства европейцев в 1541 году, в день так называемого Рождества Христова, произошло землетрясение — Новый Кадис был разрушен.

Мы с Гиной бродили среди остатков некогда прочных домов; я лелеял детскую надежду найти маленькую жемчужину (на берегу лежат тонны и тонны ракушек, возможно, с тех мрачных времен, ныне никакого «жемчужного» промысла здесь нет). Недалеко от руин стоит памятная стелла «1492–1992» с уже оторванной кем-то мраморной доской. Здесь же на берегу приютился небольшой домик рыбацкой семьи. Когда мы подошли к нему, трое рослых мужчин сидели в большой лодке и собирались уходить на рыбалку. Они внимательно прислушивались, как мы объясняли двум женщинам, что мы с «velero», то есть с яхты. Несколько ребятишек пытались продать нам подобранные у наших ног неказистые ракушки. (Мы не ожидали встретить здесь жителей и не захватили с собой лакомства для детей, что мы обычно делаем.)

Вечером ветер был с Е, но зыбь, огибая северный мыс, поворачивала на S, и стоянка наша стала неуютной. Мы отдали второй якорь с кормы, став носом на зыбь. Здесь неделей раньше стояли наши австралийские друзья с яхты «Ketchup II», затем, «сменив» ее, так же в одиночестве провела пару ночей голландская яхта «Boekrah». Никто их не тревожил, как и нас в первую ночь. Но после визита к домику рыбаков мы чувствовали некоторое беспокойство. Может, потому, что один из пацанов настойчиво расспрашивал, в каком месте стоит наша яхта.

Вход в каюты мы никогда на ночь не закрываем, только натягиваем противомоскитную нейлоновую сетку. Я все-таки положил около выхода мощный фонарь-прожектор и красный фальшфейер.

Ночь была теплая, и около одиннадцати я перебрался из спальни на диван ближе к выходу — здесь чуточку прохладнее. Засыпая, я подумал, что не успел сделать прокладку на карте для завтрашнего плавания.

Легкий звук из кокпита от пустой пластиковой бутылки заставил меня открыть глаза. И вдруг я увидел человека в согнувшемся положении, крадущегося ко входу в кабину. Светил полумесяц, и было ясно. В первую секунду показалось, что мне мерещится сцена из американского фильма ужасов. Но это было не кино. Я быстро встал, даже не успев одеть плавки, тихо подошел к выходу, взял подготовленный прожектор и, когда незванный гость (это было в 00 ч 25 мин 18.04.06) приблизился к противомоскитной сетке, всматриваясь вглубь каюты я направил яркий луч света прямо ему в лицо. Испуганное выражение и зажмуренные глаза увиделись мне, но в следующую секунду он замахнулся большим кулаком в мою сторону, вернее, в сторону прожектора. Противомоскитная сетка остановила кулак. Я продолжал светить ему в лицо и вдруг понял, что это один из увиденных днем рыбаков. Инстинкт подсказал, что если стану кричать, пусть даже на испанском языке: «Что тебе нужно, бандит?» — это только разозлит его. И я начал громко рычать, как медведь. Гина подумала, что мне снится какой-то кошмар. Наш визитер отпрянул испуганный, а я отдернул сетку, схватил красный фальшвеер и зажег его. Огонь с сыплющимися в каком-то метре от бандита искрами окончательно испугал его, и он бросился на нос и оттуда сиганул в воду. Я успел заметить, что он был в шортах и белой футболке.

Гина тем временем включила УКВ и на 16 канале стала звать: «All ships, all ships…»

В левой руке я держал горящий фальшфейер, а правой направил прожектор в сторону носа. В 10 метрах на воде находилась рыбацкая лодка с двумя мужчинами. Третий — наш визитер — подплывал к ней. Когда он перевалился на днище лодки, взревел мотор и лодка понеслась в темноту в сторону мыса с маяком. Один из пиратов все-таки взмахнул мачете в свете моего фонаря. В это время какое-то судно, находившееся от нас мористее, включило мощный прожектор и стало водить лучом по воде. Судно «Whittie teus» — платформенный снабженец — ответило Гине и старалось помочь отогнать пиратов. Через него же мы связались с береговой охраной.

Погас фальшвеер, судно, приблизившись на безопасную глубину, сказало, что ближе подойти не может. Да в этом уже не было необходимости. Напуганные пираты-«любители», наверное, ушли в ночь подальше от острова. Мы тепло распрощались с капитаном судна, поблагодарив его за помощь.

…Я — морской капитан. В моей жизни были вещи пострашнее этой. Поэтому я спокойно держал в руке чашку чая, а вот Гина не могла прийти в себя, хотя она и закаленная журналистка. Когда-то в Анголе она снимала фильм. Проамериканская группа УНИТА захватила ее и кинооператора и уже готова была расстрелять их. Спасло чудо. И, может, теперь ей вспомнилась сцена, когда она стояла под стволами автоматов и ждала команды «Огонь!» Как можно мягче я успокаивал ее. Несмотря на рекомендацию guardacosta (береговой охраны) и желание Гины уйти отсюда немедленно, мы все-таки отстоялись до утра — непросто выбирать вручную ночью кормовой якорь. А утром, пока Гина еще спала, я тихонько снялся с якорей…

Вечером, уже в темноте, мы «отъякорились» в порту Кумана, в ковше между контейнерным пирсом и судоверфью. Заходить в марину через мелководный фарватер было уже поздно. Мы были в ковше одни, и Гина чуть нервничала, не отойдя еще от вчерашнего «приключения». Я натянул в кокпите несколько тонких рыболовных лесок с привязанными к ним пустыми банками из-под кока-колы. Малейшее прикосновение — и банки «звучали». Теперь мы делаем это постоянно, стоя на якоре в разных местах. «Ничего, моя милая, — говорю Гине, — забудется это все, а если и будем вспоминать, то не как кошмар, а как приключение, о котором скажем: и такое было в нашей жизни».

Я уже хотел заканчивать этот рассказ, приукрасив его концовку маленьким эссе о кровавых пиратах прошлого Френсисе Дрейке и Генри Моргане, получивших за свои преступления рыцарские титулы «Сэр», точно так же, как «знаменитый» сионист Киссинджер, убивший во Вьетнаме 6 миллионов вьетнамцев, получил впоследствии Нобелевскую премию мира. Но пришло грустное сообщение. Вчера днем у острова Пириту недалеко от Puerto La Cruz владелец яхты «Escapada» (австрийский флаг) Клаус получил пулевые ранения от пиратов. В госпитале ему удалили одну почку, но жизнь спасли. Клаус занимался чартерным бизнесом — в этих водах это весьма прибыльное занятие. Для знавших эту историю осталось загадкой, почему пираты хотели убить Клауса, ведь даже бандиты не спешат стрелять без нужды.

И еще один случай. В Laguna Grande — уютной, как бы специально сделанной для яхт бухте — есть несколько якорных мест. Яхты обычно становятся кучно — так безопаснее. Но один мужчина с молодой girl-friend стал на якорь в уединенном месте. Видимо, кто-то из местных рыбаков подсмотрел, что хорошая надувная лодка с мотором подвешена на шкоте на уровне палубы (обычная практика для тяжелых, с пластиковым днищем лодок). Ночью несколько пиратов стали снимать ее. Владелец бросился к лодке, уцепился за нее, пытаясь спасти. Получив удар мачете по голове, он свалился в воду. Его, окровавленного, вытащила подруга, а пираты с лодкой ушли.

Если не имеешь эффективного технического средства для защиты и если организационно не готов к встрече с пиратами — лучше не сопротивляться. Самый дорогой предмет на борту яхты не имеет цены жизни. Таково наше резюме. Но хорошо продуманная организация может отпугнуть пиратов. Даже наше «скромное» приключение подтверждает это. При дневном плавании в пиратоопасных местах мы теперь держим наготове дымшашку, дающую густой оранжевый дым, УКВ — на 16 канале и SSB (коротковолновый радиопередатчик) — на частоте 2182 кГц: патрульные катера могут помочь. Плюс постоянное наблюдение за подозрительно приближающимися лодками.

Австрийский журналист Eric с яхты «Key of Life» держит на борту карабин с укороченным (обрезанным) стволом, из которого он ни разу не выстрелил за 6 лет плавания в Карибском море. И сокрушается, услышав истории о нападениях. «Если бы кто-нибудь застрелил хоть одного пирата — было бы спокойнее в этих водах». И добавляет: «Проблема пиратства существует не только в Карибском бассейне. В „хваленых" Североамериканских Штатах из охраняемых марин исчезают днем не только динги, но и яхты. И это в порядке вещей». Капиталистическая идеология утверждает, что настоящая (читай — западная) демократия подразумевает высокий уровень криминала. «Когда в прошлом я заходил на яхте в коммунистическую Хорватию, — продолжает Eric, — то, выходя на берег, никогда не запирал кабину. А ныне при „демократии" никакие замки не спасают там от воровства».

Залив Кариако тянется на почти 40 миль на восток от венесуэльского порта Кумана. Здесь много якорных мест для яхт. Одно из лучших — около поселка Медрегал. Собственно это не поселок, а небольшой уютный отель, построенный 14 лет назад в период ожидания туристического (так и не состоявшегося) бума французским летчиком Жан-Марком. Напротив этого отеля всегда стоят 10–15 яхт. Атмосфера, созданная хозяином отеля для яхтенных людей, очень теплая, и место пользуется большой популярностью, тем более что здесь никогда не было пиратов. Некоторые яхты даже не поднимали свои надувные лодки (динги) на ночь на борт. Но в начале июля 2008 года, как раз в День Независимости Венесуэлы, в 4 часа утра четверо бандитов, правда, не местных, пытались своровать несколько динги с подвесным мотором. Когда один из бандитов хотел перерубить стальной трос, соединяющий динги с норвежской яхтой, хозяин яхты услышал звук, выскочил в кокпит и прицельно выпустил две ракеты, используемые как сигнал бедствия, в лодку пиратов, находившуюся неподалеку. Другой скандинав, у которого уже обрезали динги, добавил туда пару ракет. Лодка пиратов вспыхнула, как факел, бандиты бросились в воду и поплыли к берегу. Пламя было такое высокое (горел бензин), что рыбаки с соседнего рыбацкого поселка в двух километрах отсюда пошли в сторону Медригала, выяснить, что случилось. По дороге они встретили удирающих бандитов, связали их, избили, а утром передали полиции. В прошлом году у рыбаков было своровано несколько моторов, и они люто ненавидят грабителей. Выгоревшую почти дотла лодку прибило к берегу, и я взял оттуда кусочек расплавленного металла, как память о том, что пираты получили, наконец, по заслугам; затем сходил к скандинавам и пожал их мужественные руки. Спасибо, викинги!

В Венесуэле сейчас идет революционное преобразование страны и общества. Самая выдающаяся личность нового века — президент Венесуэлы Уго Чавес — начисто отверг кровавую североамериканскую «демократию» и строит социализм XXI столетия. Революционная буря из разрушенного сионистами Советского Союза перенеслась в Южную Америку. У простых людей появилась надежда на лучшую жизнь. Убери эту надежду — и нация начнет вымирать, как в России. Судоверфи начали строить патрульные корабли; и мы надеемся, что пережиток прошлого — пиратство — скоро исчезнет в этих водах, как исчез на Кубе. Мы провели на этом острове две недели, наслаждаясь свободой передвижения по вечерним улицам, не боясь быть ограбленными, не боясь бандитов — там их нет. Они есть только на военной базе США в Гуантанамо. Жизнь на Кубе небогатая, но никто не умирает с голода, никто не умирает от отсутствия медицинской помощи (в России по официальным данным 87 % умирает неестественной смертью). Продолжительность жизни на острове — 75,4 года — самая высокая в Латинской Америке (в России мужчины живут только 64 года). Мы побывали в марине Хэменгуэй — дороговато держать там яхту, но безопасно даже в ураган. Кубинцы — интеллигентные, образованные люди. После предательства Путина, закрывшего центр слежения за ракетами (США приказали ему), мне было стыдно порой признаваться, что я русский, поэтому приходилось говорить: «Soy sovietico» — «Я — советский». Есть две страны на планете Земля, где мы с Гиной согласны жить — это Беларусь и Куба. В Беларуси холодновато зимой, поэтому, когда закончим плавать, наверно, поселимся на Кубе.

Исчезнет пиратство в Венесуэле, только не из-за катеров, а из-за смены идеологии. Наибольший криминал в Карибском море — на Антильских островах и Тринидаде, бывших английских колониях. В яхтенном журнале «Caribian Compass» (издается на острове Сан-Винсенто в основном для североамериканцев, хозяин — израильтянин из США) не так давно было опубликовано письмо французской пары с яхты «Aquarius». Я сделал краткий перевод его.

«В ночь с 18 на 19 июня мы стояли на якоре в бухте Rodney Bay, остров Санта-Люсия. В полночь моя жена услышала мужские голоса и хотела поднять меня. Но поздно. Трое мужчин — негров стояли около кровати. Один из них схватил меня за горло и сдавил так, что я почти потерял сознание. „Money, money, деньги! Где деньги?" — кричал он и вытащил меня в салон. Двое других держали жену, приставив к ее шее мой острый водолазный нож. Большой здоровый негр стал насиловать ее. Когда я закричал, меня ударили чем-то по голове и я потерял сознание. Очнувшись, я развязал себя. Пираты покинули борт, взяв 400 ЕС (местные деньги), 50 евро, компьютер, переносную радиостанцию, мобильный телефон, перстень с бриллиантом с пальца жены. Мы связались по УКВ с полицией, те прибыли через десять минут. В госпитале нам оказали помощь, и хоть у жены не обнаружили спермы негра, тем не менее ей пришлось принимать месяц лекарство против СПИДа. Весь остров узнал об этой истории через местное телевидение. Мы улетели во Францию, и там нам сообщили, что полиция нашла и арестовала бандитов. Теперь мы никогда и никому не верим, когда говорят, мол, здесь спокойно, нет пиратов. Они есть везде. На ночь мы закрываем вход в кабину стальной решеткой и держим наготове ракетницу».

Но не стоит бояться идти в этот район. По нашим подсчетам, пиратское нападение или грабеж случается одно на тысячу яхт (без портов США). Diana и John — пожилая пара с английской яхты «Sabaai» — сказали нам, что они провели 13 лет в Карибском море, в основном у побережья Венесуэлы, — и ни разу никто не обидел их.

Так что вперед, отважные и немногочисленные русские мореплаватели, вперед в Карибское море. В Венесуэле иностранным яхтам разрешается стоять до 18 месяцев. Здесь самое дешевое в мире топливо: 1 литр солярки — 2 американских цента, бензин — 3 цента. Продукты питания тоже дешевые, только картошка и яблоки дорогие.

P. S. Якорная стоянка в бухте Cariaco около маленького поселка была спокойной. Местные жители — наши друзья — шутили, что они не грабят яхты. Мы наслаждались тишиной, пеликанами и скиммерами (птица-лопатка, ловящая рыбу на лету, опуская нижнюю челюсть в воду). Но в одну из ночей сработала наша «сигнализация» — разбросанные в кокпите пустые жестянки и пластиковые сплюснутые бутылки. Я осторожно выглянул — никого, динги и подвесной мотор на месте.

Через час жестянки снова «смузицировали». (Была штилевая погода.) И опять — никого. Спали мы плохо, так как «сигнализация» срабатывала еще пару раз.

Утром мы сидели на палубе с головной болью, не зная, кто тревожил нас. Вдруг Гина заметила около мачты крысиный помет, а через минуту мы обнаружили «пирата» — крысу, тихо сидевшую за газовыми баллонами. Она была очень симпатичная и смотрела на нас такими чистыми невинными глазками, чуть не говоря: «Я буду вашим другом». «Увы, нет», — ответил я ей тоже взглядом. Мы быстро закрыли все входы в кабину, и стали изгонять непрошеную гостью, забравшуюся к нам, наверное, через якорную цепь (теперь там закреплен противокрысиный щиток). Крыса выпрыгнула за борт и красиво, не спеша, поплыла к берегу, но через пару минут повернула опять к нам. Пришлось веслом «помочь» ей уйти на дно. Гина тут же скаламбурила: «Настоящий Pi-rat» (rat — по-английски «крыса»).

Последние годы в разных портах мира я встречаю русских моряков, работающих на иностранных судах. (Российских кораблей сейчас практически нет.)

Из бесед с земляками открылась страшная истина:

у них нет чувства Родины,

у них нет гордости за Россию,

они — без РОДИНЫ.

* * *

«Сионизм мне тоже ненавистен, он представляется более опасным и омерзительным, чем фашизм… С фашизмом была возможность сойтись в открытом бою, сражаться насмерть и победить. Сионизм же коварен, действует якобы мирными средствами, но хватка его не менее смертельна и она исподволь душит народы, не являющиеся „богоизбранными". Войну в прямом смысле сионизму не объявить, а идеологическая борьба, при полном захвате сионистами СМИ, полагаю, бесперспективна. Однако же, продолжать ее надо»

Из письма В.Я.Колешука, писателя