Последняя глава

Последняя глава

Кончилась книга. Но не кончилась авиация. Как и до меня, так и после будут пахать небо легкокрылые машины. Будут оставаться в небе туманные борозды — следы нелёгкого, благородного труда людей по преодолению стихии.

Я лежу у порога, положив седую голову на лапы. Тридцать пять лет полётов, тридцать пять лет в упряжке не прошли даром: прочная нить соединяет меня с любимыми мною самолётами и ездовыми псами. Я уже не могу помочь им личным примером, ну, хоть добрым советом…

Я размышляю.

Долги мои розданы. Только вот все ли? Может же, хоть чем-то я смогу ещё помочь молодым? Ведь жизнь так устроена, что долги свои неизбывные мы отдаём не умершим, а живым. А те потом отдадут своей смене.

Смена должна быть. Не копейка ведь манит в небо, нет. Копейку гораздо легче добыть на земле, уходя утром на работу, а вечером возвращаясь к очагу.

Небо должно манить чем-то другим. Грудью на поток — и в небесную бездну! Сквозь сопротивление стихии, лавируя между грозными её проявлениями, ощущая её броски и чувствуя свою способность не только преодолевать и приспосабливаться, не только исхитряться и ускользать — но и жить там, периодически припадая к родной земле, на которой ждут тебя и верят в тебя.

Много сейчас развелось на земле «экстремалов». В сытости своей, соря деньгами, они смакуют прикосновение к грани допустимого, иногда позволяя себе сунуть нос чуть дальше. Они щекочут себе нервы.

Мы, авиаторы, видим смысл жизни в том, чтобы, работая постоянно на той грани, делать Дело. Мы не смакуем опасность, не упиваемся запахом адреналина — нет. Мы опасность предвидим и стараемся её обойти… да не всегда удаётся. Детские игры с опасностью мы, ездовые псы, презираем. Поставит Дело тебя нос к носу с опасностью — стиснешь зубы и стерпишь. Неизбежное зло. Отряхнёшься, переведёшь дыхание — и вперёд!

Тысячи лётчиков на земле садятся сейчас, вот в эту минуту, в кабины своих машин. Тысячи рук ласкают привычные рукоятки, секторы, рычаги и кнопки. Они вытерты до блеска сотнями тысяч прикосновений. Сейчас оживут приборы, загудят механизмы, засвистят двигатели. Могучие ветра полётов притаились на поверхностях крыльев. Подъёмная сила движет не только самолётами — она в сердцах лётчиков. Святая романтика Полёта передаётся от поколения к поколению и поднимает Человека в небо, к сияющим вершинам великого Храма Авиации.

Да не прервётся нить!

Я положил свою жизнь на алтарь. Я с тревогой и надеждой вглядываюсь в лица молодых: кто придёт на смену?

Может быть, это будешь ты.