11. Видение

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

11. Видение

К железнодорожному знаку Яшка пришел с Клавой. Они миновали последние бараки, и прямо перед ними, сливаясь вдали в узкую серебристую полоску, легла железная дорога. Ребята шли по шпалам, мелко и непривычно семеня, а потом спрыгнули на песчаную насыпь; идти было трудно, крупный песок больно колол ноги.

Яшка не думал, что он устанет первым; очевидно, сказалась недавняя болезнь. Он опустил к ногам узелок и сел. Клава тоже бросила свой узелок и поднялась на насыпь поглядеть, не идет ли поезд.

Она стояла против солнца, и Яшка, случайно взглянув на нее, остолбенел. Чувство, схожее с восторгом, охватило его: девочка — нет, уже девушка в легком платьице, будто насквозь пронизанная солнцем, стояла там, наверху, легкая, как птица, готовая оторваться от земли и улететь.

Такое чувство Яшка испытывал впервые и почему-то покраснел, не в силах оторвать глаза от этой тонкой, четко вырисовывающейся на ослепительно голубом небе фигурки.

Клава сбежала вниз — видение исчезло. А он все сидел, пытаясь перебороть смущение, и, только когда Клава взяла его узелок, вскочил, буркнув:

— Не трожь… Я сам.

— Не надорвешься? — со скрытой ехидцей спросила Клава.

Он снова не ответил ей: он просто не слышал этого вопроса.

Все как будто переменилось кругом. Необычно нарядным стал лес, с обеих сторон подступивший к железнодорожному полотну; и эти тоненькие березы с черными, будто нарисованными черточками на белой коре, и бронзовые на солнце сосны, и одинокие ивы в низинах, подернувшиеся легким серебром.

Они дошли до ручья и сбежали к прозрачной, тихо всплескивающейся возле коряг воде. Клава первая опустила в ручей горячие, покрытые пылью ноги. А Яшка не торопился; он все делал и воспринимал теперь как-то медленно, словно оглушенный тем мимолетным, но ярким видением.

Когда их сзади окликнули: «Эй, вы, куда шагаете?» — он не вздрогнул, обернулся так же медленно, как двигался все это время, что они шли. Там, за кустами, стоял парень с винтовкой; виднелась только его голова, сбитый на затылок картуз с расколотым козырьком да загоревшая жилистая шея.

— А, это ты… — протянула Клава. — Смотри, как напугал.

Парень вышел из-за кустов; Яшка узнал его, они раз или два встречались на заводе.

— Куда шагаете? — повторил парень.

— А тебе что? — спросила в свой черед Клава. — Не по пути ведь.

— Может, возьмете в компанию?

Яшка смотрел на его красивое улыбающееся лицо, на светлые волосы, свободно падающие на лоб, и хмурился. Парню было лет двадцать пять. Черт его знает, что за человек и почему у него винтовка. Во всяком случае Яшка решил, что никуда он с ним не пойдет: надо полагать, Чухалин не очень обрадуется, увидев его с чужим.

— Не по пути? — прищурил глаз парень. — Может, ты к эсерам записалась? Или к этим… как их?.. «организация юнцов», а?

— Никуда я не записывалась, — разозлилась Клава. — И не приставай, не то отцу скажу.

— Отцу? Ну, так бы и говорила, — захохотал тот.

Яшка увидел кривые, наползающие один на другой зубы, и ему стало неприятно: красота парня сразу куда-то исчезла.

— Значит, к отцу шагаете? Ну-ну… Видал я его утром, Павла Титыча. Привет просил тебе передать.

— Спасибо, без твоих передач проживу, — обрезала Клава, поднимаясь и беря узелок. — Пошли, Яшенька.

Так она назвала Яшку впервые.

Уже пройдя шагов сто, Яшка спросил:

— Кто это?

— Это-то? Мишка Трохов.

— А чего ты его… так?

— Пусть! За девчонками много бегает.

Яшка почувствовал за этим ответом нечто, еще не доступное ему, такое, что Клава понимала лучше его. Это открытие удивило Яшку (Клава была всего лишь на год старше). Он искоса поглядел на свою подружку.

Внезапно он вспомнил эту фамилию — Трохов; к нему посылал Яшку Пушкин: «Пойди к Трохову, чертежнику, он тебе найдет дело».

— А чего он тут околачивается? — спросил Яшка.

Клава пожала плечами:

— Не знаю… Может, на охоту пошел? Он у нас был несколько раз. Отец его сильно ругал: «Ты, говорит, вместо того чтобы молодежь организовать, за девчонками охотишься, а еще большевик».

— Он разве большевик? — удивился Яшка.

— Наверно, большевик.

На этом разговор о Трохове закончился.