Анна Тубеншляк

Анна Тубеншляк

Как в вашем фильме появились актеры Людмила Абрамова и Владимир Высоцкий?

В картине «713-й просит посадку», где я работала вторым режиссером, на главную женскую роль была утверждена актриса Нинель Мышкова. Но она уехала в Киев, попробовалась там в какую-то двухсерийную картину — ей это показалось интересней нашей работы, и перед началом съемок, когда все актеры были уже утверждены, мы остались без главной актрисы. Надо было в срочном порядке подобрать нужную даму, и меня отправили в Москву на поиски. Поскольку актерский ансамбль подобрался очень сильный, задача передо мной стояла непростая.

Первым учреждением, в которое я кинулась, был ВГИК. Поначалу стала смотреть старшекурсников. Согласитесь, дама на роль должна быть очень привлекательной, «зазывной», я бы сказала. Честно говоря, уже не помню, у кого училась Люся. Я увидела барышню высокого роста с очень любопытным лицом и решила: «То, что нам надо!» Мы поговорили, сели в какой-то городской транспорт, поехали к ней домой. Люсин дом показался мне чрезвычайно интересным: мама, по-моему, преподавала, а бабушка осталась в памяти как поразительный представитель петербургской интеллигенции. Мама — мы ведь с Люсей приехали неожиданно — встретила меня в спортивном костюме, небольшого росточка, крепко сколоченная. По внешнему виду я бы сказала, что она занимается штангой, гирями или чем-то в этом роде. Мы предупредили бабушку и маму и, испросив разрешение во ВГИКе, в тот же день уехали в Ленинград.

Съемки начались. И не где-нибудь, а прямо в аэропорту. В костюм актрисы Мышковой временно была одета дублерша, ведь еще никто не знал, кого я привезу. Люся оказалась примерно на голову выше Мышковой. Мы загримировали ее, как сумели, и сразу поехали на съемочную площадку. Наш режиссер Григорий Георгиевич Никулин и оператор Вениамин Фаустович Левитин в один голос сказали: «Быстро в кадр!» Так начался первый съемочный день Люси, которая не знала, куда она едет, «во что» едет — она просто доверилась моему рассказу о нашем будущем фильме.

Володю Высоцкого я нашла раньше: договор на съемки мы с ним подписали еще в июле. Сейчас я прочла о Володе много разных рассказов — и очень хорошо знакомых мне людей, и совершенно незнакомых, которые почему-то оказались «очень близкими его друзьями» и которые «очень хорошо знали его семью, и маму, и папу». Я не могу отнести себя к числу этих людей, потому что занимаюсь, как правило, подбором актеров на новый фильм — для меня это самый интересный процесс: рождение актера. И только в этом качестве я была знакома с Володей.

Как-то в московском Театре имени Пушкина я обратила внимание на молодого человека с гитарой — у него было очень любопытное, неординарное лицо. Если честно, даже не помню, в каком спектакле я его видела, проходная роль. Познакомилась, записала его координаты, сказала, что обязательно вызову на пробу. Всенепременно. Мы распрощались. И я тут же встретила Бориса Петровича Чиркова, с которым очень много лет была в самых дружеских отношениях — мы даже одно время вместе работали в ленинградском ТЮЗе. А тогда он играл в Театре Пушкина. Спросил меня: «Кого выудила?» — «Высоцкого». — «Он парень очень одаренный, но ты с ним натерпишься».

Володя работал в театре только второй сезон, но, очевидно, уже показал себя не лучшим образом. Я не стала выяснять, как именно, потому что, честно говоря, меня это не волновало.

Володя приехал на пробы в Ленинград. По-моему, пробовался в один день с Валентином Гафтом. Гафт предполагал играть роль, которую позже отдали Отару Коберидзе — тот первым прошел пробу. А вторым пробовался Володя. Просто подошел к камере, спел какую-то песню, был очень контактен, как-то очень располагал к себе, и мы все решили: а чего нам еще искать? Прелестный молодой человек, неординарная внешность — давайте его и утвердим. И Володя в числе других актеров был утвержден на роль молодого солдата американской морской пехоты.

Эта проба Высоцкого сохранилась?

Думаю, нет. Но много лет спустя мы встретились с Володей на картине «Сладкая женщина», которую делал Владимир Александрович Фетин. Мы очень долго добивались приезда Володи — он в ту пору был занят у Митты в «Арапе» — очень хотели, чтобы он снимался у нас. Володя попробовался — попробовался замечательно! — но снимать его нам не разрешили. Просто не разрешили. А проба была удивительная, надеюсь, она сохранилась. Однако вернемся в Ленинград.

Григорий Георгиевич Никулин был хорошо подготовлен к этой картине. Я давно работаю на киностудии, но и для меня совершенно неожиданными были такие карты режиссерской разработки. Точно указаны кресла в самолете, и кто где сидит, и кто в каком кадре занят. Словом, работать было легко: вечером точно известно, что будем завтра снимать, какой именно кадр — сотый, трехсотый или пятисотый.

Я уже говорила, что у нас такой хороший актерский ансамбль собрался, не просто актеры — люди собрались. Просто поразительно! Все друг друга любили, все друг за другом ухаживали. У нас были и пенсионеры, и молодежь. Многие получили прозвища: артиста Барушного назвали «Барушной тип», Ефима Захаровича Копеляна — «Ефимом Закадровичем», кое-кого из дам — «Отаровы вдовы»… А одно прозвище я вам даже не назову, потому что вам просто станет нехорошо. К сожалению, многих актеров уже нет с нами… Например, замечательного актера Аркадия Оберберга, артиста еврейского театра. Он уже в то время был на пенсии — поразительный человек! У нас играл «господина с рыбками».

А что вы можете рассказать о Владимире Высоцком и Людмиле Абрамовой?

Очень трудно говорить о взаимоотношениях людей, если эти отношения рождаются вне коллектива. Мне кажется, что это никак не входит в функции второго режиссера. И даже первого! Почти все актеры жили в одной гостинице, много общались вне съемочной площадки. Единственное, что мы заметили: Люся иногда носила свитер Володи, ей было холодно. Нам казалось, что имеет место нормальная человеческая дружба. Во что это выльется, и в голову не приходило, и времени просто не было смотреть: «А кто там чем занимается?» Мне казалось, что это дружба, очень чистая, очень нежная. А что происходило между ними, я затрудняюсь сказать: вам, очевидно, известны заботы второго режиссера — исключительно много объектов внимания. Потом Люся и Володя поженились, у них было двое детей, мальчики…

Я до сих пор отношусь к Володе с необыкновенным уважением. Сейчас ходит такое количество небылиц о нем… На съемочной площадке Володя был одним из «младших», моложе его только Костя Худяков и Ирочка Губанова. Он был невероятно смешливым. Однажды ночью, когда мы снимали очень серьезную сцену — передавали из рук в руки бутылки с горячей водой и все должны были молчать, — Володя сквозь зубы рассказал мужчинам какой-то анекдот. В результате все актеры во главе с Ефимом Захаровичем Копеляном, тоже невероятно смешливым, просто визжали от смеха. Мы во время съемки писали звук «вчистую», не переозвучивали потом. Григорий Георгиевич злился, но когда ему рассказали «об чем речь» — тоже рассмеялся, и все довольно долго не могли сосредоточиться…

Однажды, когда Володя снимался у Иосифа Ефимовича Хейфица, к нему приехала Марина Влади. Это было в «Плохом хорошем человеке». И Володя, увидев меня в кафе, закричал на весь зал: «Маша, ты посмотри, кто идет! Это же Анна Давыдовна, которая привела меня в кинематограф, — зачем ей это было нужно, одному Богу известно!» Так состоялось мое знакомство с Мариной Влади, правда, на этом оно и закончилось.

На съемочной площадке Высоцкий был только послушным исполнителем режиссерской воли или что-то привносил от себя?

Я должна сделать комплимент режиссеру Никулину: он точно знал, чего хочет, но если от актера исходило что-то стоящее, он это принимал, в противном случае старался осторожно от этого избавиться. Да и сама картина не очень-то давала возможность для актерской импровизации: весь фильм герои сидят в креслах — за исключением нескольких эпизодов — и очень ограничены в пространстве. Не разбежишься.

А сцена истерики, которую Володя сыграл, была настолько удивительна, что повторить ее точно так же, как он сыграл ее поначалу, было просто невозможно. И реакция всех окружавших его актеров на эту сцену была очень точной, поэтому снимать второй дубль не было необходимости. А больше у него по сценарию и не оказалось возможностей показать свое «что-то такое».

Он не пел тогда?

Конечно, пел! Гитара была его постоянным спутником, неотъемлемой частью. Не могу сказать, свои ли песни он пел, — в ту пору никто ничего о Володе не знал, и я в том числе. Просто появился на съемочной площадке симпатичный парень с гитарой, между делом что-то бренчал, рассказывал много любопытного, интересного. Иногда срывался. Приходилось приостанавливать съемку, лечить.

А кто лечил и как?

Сами. Крепким чаем, кофе. Он ведь добрый был парень. Люди в таком состоянии ведут себя очень разнообразно, а он смеялся, сам веселился и всех веселил. Но чем больше смеялся Володя, тем больше нам казалось, что дела вот-вот пойдут совсем не смешно. Конечно, долго мы из-за него не стояли — снимали кадры, где он не был занят. А потом Володя приходил в себя, и мы работали дальше. Я не могу сказать, что он был в таком состоянии, что с ним невозможно было работать — просто чуть больше нервозности, чуть больше смеха… Всего чуть-чуть больше.

Геннадий Иванович Полока рассказывал, что на съемках «Интервенции» Копелян был буквально влюблен в Высоцкого.

Я думаю, что более тесный контакт у них появился попозже, на других картинах. На нашей не видела, чтобы у Володи был какой-то безумный контакт с кем бы то ни было. Володя ведь в те годы еще не был такой заметной фигурой. Нет, Боже сохрани! Самым уважаемым человеком из нашей актерской братии был Владимир Иванович Чесноков, его нежно любили все.

Были сняты какие-то кадры, которые не вошли в картину при сдаче?

В сценарии был эпизод, довольно большой, священник призывает пассажиров самолета покаяться перед смертью. Каждый относится к этому по-разному и при этом больше раскрывается как человек. Не могу вспомнить, почему вырезали эту сцену — нужно просмотреть замечания комиссии по приемке фильма: что именно им там не понравилось. Помнится, в этой сцене как-то раскрывалась связь героини Люси Абрамовой с Понтером, ее отношение к подпольной борьбе. Там выяснялось, что дети, которых она выдает за своих, вовсе не ее дети, а погибшего подпольщика. Там, по-моему, многое проясняло и дополняло замысел по каждому основному персонажу.

И американский солдат, которого играл Володя Высоцкий, тоже как-то реагировал на предложение исповедаться и покаяться, но как — уже не вспомню: слишком много прошло лет.

Почему «713-й просит посадки» никогда не показывают по ТВ?

Я тоже удивляюсь, что такая хорошая картина где-то «заночевала»! Может быть, ее прижали потому, что там большую роль играл актер Лев Круглый, который «уехал»? Допускаю, что именно это послужило поводом… Мне кажется, пришло время выпустить ее еще раз. Прокатывают же «Вертикаль», да и другие старые фильмы с Володей.

Мне очень дорого, что Володей сейчас так интересуются. Единственно, чего очень не хотелось бы — чтобы это обрастало комом всяких лишних разговоров. Не надо восторгаться и обожествлять, не надо выискивать недостатки. Факты, больше фактов, случаев из жизни, со съемок, спектаклей, гастролей — и читатель сам поймет, каким был человек, творчеством которого он заинтересовался.

1990