О прогулках в парк

О прогулках в парк

Живя в Харькове, я часто ходила с кем-нибудь гулять в парк. Для того чтобы я могла представить не только парк в целом, но и каждую его аллею отдельно, меня сначала водили по всем аллеям. Проходили мы, например, аллею лип, затем сосновую, каштановую и т.д. Знакомили меня и с породами деревьев.

После нескольких экскурсий у меня создалось уже настолько точное представление о парке и каждой аллее, что гуляющие со мной не говорили мне, по какой аллее мы идем или в какую аллею сворачиваем. Мы кружили по парку, занятые всевозможными разговорами, и непосвященный человек мог бы подумать, что меня просто водят, а я не обращаю никакого внимания, совсем не интересуюсь, куда меня ведут. Однако это было не так. Я не теряла воображаемой ариадниной нити и мысленно отмечала каждую следующую аллею. Различала я аллеи по их различным запахам: там пахло цветущей липой, в другом месте — молодыми березками, в третьем — смолистым запахом сосен и т.д. Замечала я также и особенности дорожек каждой аллеи.

Чаще других со мной направлялся в парк Иван Афанасьевич, который всегда стремился дать мне правильное представление о каждом предмете, форме, расстоянии и пр.

Мы особенно любили ходить в сосновую аллею. Иван Афанасьевич оставлял меня на скамейке, а сам отходил собирать для меня живые цветочки, росшие в траве на лужайках. Иногда он отсутствовал минут 5–10. Мне начинало тогда представляться, что я осталась совершенно одна и нахожусь совсем не в парке, где гуляют люди, а где-нибудь в поле, и никто из моих близких меня там не может увидеть. Вдруг что-нибудь случится необыкновенное, и Иван Афанасьевич уйдет, позабыв обо мне. Как я вернусь домой? Буду ли звать на помощь людей? Нет. Я твердо решала никого не звать, а встать со скамьи и осторожно идти в ту сторону, откуда мы пришли. Я рассчитывала ориентироваться по запахам, а также ощущать под ногами знакомые и незнакомые дороги.

Так мысленно я самостоятельно возвращалась домой, представляя аллею за аллеей, затем каждую улицу, которую следовало перейти после выхода из парка. Мы жили не очень далеко от парка, можно было обойтись при возвращении домой без трамвая.

Я так увлекалась своим воображаемым путешествием, что иногда не на шутку хотела, чтобы это необыкновенное в самом деле случилось, и Иван Афанасьевич забыл обо мне, а я одна пришла домой. Но я понимала в то же время, что он ни в коем случае не мог оставить меня в парке.

Наконец он возвращался и приносил полное кепи мелких цветов. Мы начинали их разбирать, изучать каждый лепесток, каждый стебелек, и я рассказывала ему, о чем я думала, пока он был в отсутствии.

— Надо в самом деле попробовать «забыть» тебя в парке, — шутил Иван Афанасьевич.

— Да, сделайте вид, что забыли, и уйдите домой.

— А если на тебя нападут шакалы? — пугал он меня.

Но я была так воинственно настроена, что не боялась никаких шакалов, тем более что их в парке не было и я об этом знала. Нередко мы выходили за парк, где виднелись поле, лесопарк и дорога в ближайший колхоз. Иван Афанасьевич рассказывал мне об этом поле, о лесопарке и о людях, которые иногда шли по направлению к колхозу. Я уже ощущала только ветерок, приносимые им полевые запахи и старалась представить эту, расплывчатую для меня, даль, хотела представить лесопарк, где я ни разу еще не была. Но из этого ничего не получалось — лесопарк как бы распадался на отдельные, одиноко стоящие друг от друга деревья. Тем не менее все эти впечатления и представления надолго запечатлевались в моей памяти, и я любила гулять в парке. Иногда мы опускались в овраг, сидели там на траве и читали какую-нибудь книгу. Со дна оврага струилась легкая сырость; здесь особенно свежо было во время жары, остро пахло вокруг, и мне казалось, что мы сидим не на склоне спуска в овраг, а на круче над морем. Правда, морем здесь не пахло, но было так хорошо, что невольно думалось: такие ощущения и такое наслаждение можно переживать только в те минуты, когда находишься у моря.

— Не кажется ли вам, — спрашивала я, — что мы сидим на круче над морем?

— Нет. Я хорошо себя чувствую здесь, но я ведь вижу вокруг себя зелень, знакомый парк и знаю, что это нельзя считать морем.

— Да… а я ощущаю только запах, и это напоминает мне море. Я тоже сознаю, что здесь нет моря, но оно мне представляется где-то там за парком, плещутся на берег сильные волны и зовут меня к себе.

— Ты очень любишь море?

— Очень! Не могу долго жить без моря…