Ф. И. Коржаков САМОЛЕТЫ ЛЕТЯТ К ПАРТИЗАНАМ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Ф. И. Коржаков

САМОЛЕТЫ ЛЕТЯТ К ПАРТИЗАНАМ

Федор Иванович Коржаков, окончив летное училище, служил в гражданской авиации. Когда началась Великая Отечественная война, его направили в 101-й авиационный полк дальнего действия, где он и сражался до конца войны под командованием Героя Советского Союза В. С. Гризодубовой. За боевые заслуги удостоен одиннадцати наград. В их числе два ордена Красного Знамени, два — Отечественной войны 1-й степени, медали «За оборону Ленинграда», «За взятие Кенигсберга», «За взятие Берлина» и другие. После войны работал в гражданской авиации. Сейчас живет в своем родном городе Аше.

Погода в тот день в районе цели нас явно не баловала: облачность высотой 100 метров с моросящим дождем. Наступило обледенение. Чтобы найти место выброски груза, снизились до предела возможного. Но и это безрезультатно. Сигналов партизан по-прежнему обнаружить не смогли. Зато самолет засекли фашисты, открыв по нему зенитный огонь.

Один за другим вышли из строя оба мотора. Оставалось одно — совершить посадку. Однако во время приземления самолет зацепился за геодезическую вышку и врезался в землю…

Я из тех, кто с детства мечтал о небе. Не знаю, с чего это пошло, тем более, что в нашем ашинском небе самолет пролетал не часто. Но ни один уважающий себя мальчишка не пропускал его, чтобы не помахать летчику рукой, который, конечно же, не мог видеть этих знаков внимания и почитания. А когда однажды в Аше приземлился самолет и летчик согласился прокатить мальчишек, в числе которых был и я, небо покорило меня окончательно и навсегда.

Своего добился. Окончив летное училище, служил в армии борттехником. Демобилизовавшись, перешел в гражданскую авиацию, сам стал водить воздушные корабли. К началу войны имел два серебряных знака «За полет». Первый получил, когда налетал 300 тысяч километров, второй — за 500 тысяч.

На «гражданке» свела меня судьба с летчиком Михаилом Ивановичем Поповичем. Уроженец села Березнеговатого Николаевской области, он был отличным и смелым летчиком, человеком редкой скромности. Подружились мы крепко, мечтали о дальних перелетах, что тогда было в большом почете, о прокладке небывалых воздушных трасс. Только недолго пришлось бороздить мирное небо. Началась Великая Отечественная война.

Ушел из гражданской авиации М. И. Попович. Каждый из нас тоже рвался на фронт, но получал неизменное и категорическое: «Придет и ваше время».

И время пришло.

— Создается полк из летчиков Гражданского воздушного флота, — сказали мне. — Попович приглашает в свой экипаж борттехником. Командир полка — Валентина Степановна Гризодубова. Как думаете?

О каком тут раздумывании могла быть речь. Летать с Поповичем — мечта. Несколько необычным было оказаться под началом женщины, которую в то время знали и почитали не только все советские люди, но и во всем мире.

24—25 сентября 1938 года советские летчицы Валентина Гризодубова, Полина Осипенко и Марина Раскова совершили беспосадочный перелет Москва — Дальний Восток, установив женский международный рекорд дальности. За мужество и высокое мастерство они были удостоены высокого звания Героев Советского Союза.

И вот теперь мне предстояло не только увидеть эту легендарную женщину, но и работать под ее началом. Друзья посмеивались:

— Полк амазонок. Лучше не придумаешь. Везет же людям…

Когда же я прибыл к месту назначения, оказалось: в полку триста мужчин и… одна женщина — Гризодубова. Это опытные летчики, техники, радисты, которые до войны работали на воздушных трассах страны.

В числе летчиков был и земляк — старший лейтенант Виталий Иванович Масленников. Роста среднего, подвижный, сухощавый, на лице шрам — след былых летных неудач. Родился он на Урале, окончил школу летчиков, работал инструктором, а в 1933 году добился назначения в полярную авиацию. Избороздил все небо Севера, научился отлично летать днем и ночью, в любую погоду. Он стал Героем Советского Союза.

Были тут и другие не менее опытные летчики: Иван Андреевич Гришаков, Борис Григорьевич Лунц, тоже ставший Героем Советского Союза, Александр Сергеевич Кузнецов, Василий Михайлович Федоренко. Все — крепкие духом, а главное, настроены воинственно. Под стать им штурманы, техники, воздушные радисты и стрелки. Большинство личного состава — коммунисты и комсомольцы. Таким был коллектив, в который я прибыл на должность борттехника в экипаж М. И. Поповича.

Авиационный полк дальнего действия под командованием В. С. Гризодубовой был призван доставлять партизанам оружие, боеприпасы, продовольствие и медикаменты, вывозить на Большую землю тяжелораненых, детей, женщин, помогать нашим военным частям, отрезанным от основных сил.

В июне 1942 года части 2-й ударной армии вели упорные бои в окружении под Ленинградом. Для снабжения их боеприпасами и продовольствием командование выделило оперативную группу из транспортных самолетов ЛИ-2. От полка Гризодубовой вошли в состав шесть экипажей.

Было время белых ночей. Как они хороши в мирное время! И какими ненужными казались тогда: лишали возможности скрытно подходить к линии фронта. Тщетно надеялись наши экипажи на появление спасительной облачности. Но погода, как назло, стояла весь июнь ясная. К тому же на маршруте и в районе выброски грузов патрулировали истребители противника. В первый же вылет из шести самолетов не вернулись с задания два.

На аэродром прилетела Гризодубова. Впервые увидел я ее. Среднего роста, с широко открытыми карими глазами. На ней ладно сидела военная форма. Валентина Степановна изучила тактику воздушного боя, противника и предложила изменить действия наших летчиков, чтобы свести на нет преимущества фашистских истребителей в воздухе.

Было решено маршрут к цели прокладывать над болотистой местностью и лесными массивами на малой высоте. Самолеты ЛИ-2 сверху оказались невидимыми на фоне леса, тогда как в условиях белых ночей наши экипажи прекрасно видели истребители противника. Кроме того, из пулеметов ЛИ-2 удобнее было вести огонь по противнику, когда тот находился выше. Выполнение важного боевого задания пошло успешно.

Применяя тактику, предложенную командиром, экипажи без потерь совершили более 100 самолето-вылетов, доставили окруженным частям десятки тонн боеприпасов и продовольствия.

В последних числах июня 1942 года противник прорвал нашу оборону на Брянском и Юго-Западном фронтах и развивал наступление на Воронеж. Полк Гризодубовой в полном составе летал бомбить фашистские войска южнее Курска. Каждую ночь вылетала и сама Валентина Степановна. Бывшие гражданские летчики отлично научились наносить бомбовые удары по врагу.

— Сегодня полк должен поработать так, чтобы фашистам стало жарко, — сказала Гризодубова перед вылетом 16 июля.

Вылетели все. Под фюзеляжем каждого самолета висели тяжелые фугасные бомбы. На подступах цели встретила сплошная стена зенитного огня. Длинными лентами тянулись в ночное небо трассирующие снаряды. Они рвались впереди самолетов, выше, ниже. Гризодубова первой вышла к цели. За ней следом — другие летчики. Сбросили осветительные ракеты. Район расположения вражеских войск как на ладони. Полетели бомбы. На земле возникли десятки пожаров.

Когда возвращались обратно, увидели, что самолет соседнего полка стал подавать сигналы: «Иду на вынужденную посадку». Он приземлился на наш аэродром и загорелся. Вот-вот могли взорваться бензобаки и бомбы. Валентина Степановна первой бросилась на помощь. Обжигая лица и руки, мы открыли заклиненную дверь самолета, вытащили раненых. Опоздай на одну-две минуты — все было бы кончено. Чувствовали себя, однако, неловко. Стыдно было, что первой к горящему самолету, рискуя собой, бросилась женщина, наш командир.

В сентябре 1942 года полк поступил в распоряжение Центрального штаба партизанского движения. Брянский лес стал центром формирования и снабжения многих партизанских отрядов и соединений. Каждую ночь десятки самолетов привозили туда боеприпасы и людей.

Не раз и наш экипаж выполнял подобные задания, переправляя в различные зоны партизанского движения их руководителей, партийных работников, радистов, разведчиков. И на этих нелегких дорогах немало случалось чрезвычайных происшествий.

В начале октября полк получил задание от белорусского штаба партизанского движения обеспечить боеприпасами бригаду широко известного ныне Константина Заслонова. Сделать посадку на партизанском аэродроме Гризодубова приказала экипажу коммуниста М. И. Поповича.

Первый наш полет к Заслонову состоялся в самых неблагоприятных условиях. С трудом обнаружили площадку: четыре костра с севера на юг, головной костер дублировался миганием фонаря. Приземлились на ржаном раскисшем от дождя поле. Заслонов горячо благодарил экипаж за проявленный героизм. Дело в том, что на первых порах партизанам только сбрасывались парашютные мешки, посадки были большой редкостью. По неумению готовились такие площадки, что и посадка на них и взлеты были небезопасны.

На этот раз все обошлось благополучно. Штаб просил продолжать полеты к Заслонову регулярно. Фашисты сосредоточили против партизанской бригады большие силы, отряды вели тяжелые бои. И мы много летали туда.

Однажды при заходе на площадку нас обстреляли. Пули попали в плоскости самолета, но особого вреда не причинили. Быстро разгрузили корабль, поместили в него 22 человека раненых. Между тем огонь по партизанскому аэродрому усилился. Бой шел совсем рядом. Заслоновцы стремились оттеснить противника. Наш самолет взлетел буквально на глазах фашистов и скрылся в ночной темноте.

Экипаж Поповича продолжал летать к партизанам. За нами прочно закрепилось «Заслоновский экипаж». После каждого полета Гризодубова неизменно спрашивала Михаила Ивановича:

— Ну, как там ваш Заслонов, бьет фашистов?

— Бьет, товарищ подполковник, — отвечал Попович, — только, говорит, патронов маловато.

— Старайтесь обеспечить его ими в достатке.

— Будет сделано, товарищ командир.

Накануне всенародного праздника — 25-й годовщины Великого Октября — экипажи Михаила Поповича и Виталия Бибикова вылетели с листовками в прибалтийские республики. О результатах этого полета рассказало письмо ЦК КП(б) Эстонии. В нем говорилось:

«Уважаемая товарищ Гризодубова! Разрешите горячо поблагодарить вас за проведенную в ночь с 5 на 6 ноября 1942 года летчиками вашей части успешную операцию по распространению листовок в Эстонской ССР. Эстонский народ услышал перед 25-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции по всей стране пламенные слова большевистской правды, доставленные туда нашими славными соколами». И далее: «Прошу от имени Центрального Комитета КП(б) Эстонии объявить благодарность экипажам самолетов, доставивших листовки в Эстонию, и сообщить имена командиров этих летчиков».

Однако об этой благодарности некоторым членам нашего экипажа узнать уже не довелось. Роковой вылет, с которого я начал эти воспоминания, состоялся в ночь с 6 на 7 ноября. Мы должны были лететь к Заслонову, но получили известие, что он не может принять самолет из-за боевых действий. Тогда Попович решил доставить боеприпасы другому отряду. Здесь и произошла катастрофа.

Когда я пришел в себя, увидел разбитый самолет, безжизненные тела командира Михаила Ивановича Поповича и штурмана Ивана Георгиевича Талалайкина. Остальные были ранены. В тяжелом положении был второй летчик комсомолец Алексей Михайлович Иванов. Он не мог двигаться, но как старший по званию принял командование на себя. Увидев приближающихся фашистских карателей, приказал мне и радисту Андрею Талаеву уходить в глубь леса, к партизанам. Мы не хотели оставлять Иванова одного. Однако он был непреклонен в своем решении. Пришлось подчиниться. Какое-то время слышали выстрелы, различая «свои» и «чужие». Потом все смолкло.

Почти шесть суток шли и ползли по лесным трущобам, порой теряя сознание от боли и голода. И вот повезло: встретились с партизанами «дяди Вани» — Патружанского из соединения Ковпака. Врач Анна Павловна Прищепа основательно занялась нашим лечением, которое продолжалось долгих три месяца.

Разведчикам Ковпака удалось установить обстоятельства гибели летчика А. М. Иванова. Фашисты взяли его в плен (был он тогда без сознания), на допросах он упорно молчал, и его замучили. Поповича и Талалайкина похоронили местные жители.

Начав поправляться, мы с Андреем получили задание Патружанского: руководить работами отряда по строительству аэродрома, чтобы принимать самолеты с Большой земли. Дело шло споро. Первым совершил посадку наш товарищ Борис Григорьевич Лунц. С ним мы и возвратились в родной полк.

Встретили нас шумно, радостно. Объятиям, поцелуям, расспросам, казалось, не будет конца. Но Валентина Степановна Гризодубова распорядилась:

— В баню! В столовую! В постель!

Еще находясь среди партизан, я дал себе клятву заменить за штурвалом самолета погибшего командира. Об этом в первые же дни после возвращения и написал рапорт на имя командира полка. Просьбу Гризодубова удовлетворила, поручив мое обучение лучшим летчикам Гришакову, Рукавицыну и Масленникову. Со второй половины 1943 года я начал уже самостоятельные полеты. Всего сделал 160 боевых вылетов.

Помощь нашего полка партизанам была огромна. Из опубликованных ныне документов известно, что уже к июлю 1943 года украинские партизаны взрывчаткой, которую им доставили летчики Гризодубовой, пустили под откос 299 вражеских эшелонов, взорвали 309 железнодорожных мостов, уничтожили при этом десятки тысяч захватчиков, много боевой техники, оружия, боеприпасов.

А вот сообщение из белорусского штаба партизанского движения: «По неполным данным с вашей помощью с августа 1941-го по июль 1943 года истреблено высших фашистских чинов — 14, солдат и офицеров — 120 000, разгромлено войсковых штабов — 11, войсковых и полицейских гарнизонов — 118, произведено крушений воинских эшелонов — 1974, подорвано и сожжено станций — 10, железнодорожных мостов — 151.

Учитывая исключительную самоотверженность и отвагу личного состава полка Гризодубовой, — при выполнении сложных заданий в боевых полетах к партизанам — считаем, что 101-й авиаполк дальнего действия заслуживает звания гвардейского полка».

В мае 1944 года, за участие в ликвидации блокады Ленинграда, полку присвоено наименование «Красносельский». Он был награжден орденом Красного Знамени и вскоре преобразован в 31-й гвардейский бомбардировочный авиационный Красносельский Краснознаменный дальнего действия. Для меня лично 1944 год памятен еще и тем, что коммунисты полка приняли меня в ряды ленинской партии.

Экипаж моего самолета совершал полеты в тыл противника с тяжелыми бомбами для разрушения его укреплений и уничтожения живой силы, сотни бомб сбросил на военные объекты Берлина, Кенигсберга и другие.

Войну я закончил командиром отряда тяжелых самолетов в звании гвардии капитана. Снова замялся мирными полетами. Однако пришел срок расстаться с авиацией, которой отдал более четверти века. Вернулся в родную Ашу, под ее чистое небо. Пусть же оно будет чистым и мирным над всей нашей страной, над всей землей.