Глава седьмая Internationale

Еще с семидесятых годов рок-журналистика имела намного большее влияние в Англии, чем в Америке. Британские фанаты были настолько заядлыми чтецами, что в стране издавалось сразу несколько музыкальных еженедельников национального уровня, в том числе New Musical Express (NME), Melody Maker и Sounds. В Штатах ничего подобного не было. (Rolling Stone выходил лишь каждые две недели, и, хотя издание тоже считалось довольно значимым, оно и близко не имело такого влияния в Америке, как рок-еженедельники в Великобритании.)

В Англии, как и в Америке, был поп-бизнес, где главную роль играло радио, но благодаря параллельной власти британской музыкальной прессы и более разнообразной музыкальной культуре, которую она освещала, а также существованию нескольких дерзких радиошоу национального уровня, где ставили не поп-музыку, многие американские панк-артисты сумели найти в Англии бо?льшую аудиторию, чем на родине.

В конце восьмидесятых Антон Брукс, инди-публицист, представлявший Sub Pop в Великобритании, обратил внимание Джона Пила, легендарного законодателя вкусов с радио BBC, на сиэтлскую сцену. Пил поставил в своей передаче несколько синглов с лейбла, в том числе и Nirvana. Кроме того, именно Брукс договорился о судьбоносной первой поездке Эверетта в Сиэтл.

Через шесть месяцев после выхода Bleach Nirvana открывала фестиваль Lame Fest, устроенный Sub Pop в Лондоне, и Эверетт с любовью вспоминает, что Курт был «полон то ужаса, то мягкости и метался по сцене, словно ничего не существовало вне каждого момента, когда он играл и пел». Эрик Эрландсон говорил с восхищением и завистью, что «британская пресса обожала Курта».

В первом британском турне группой интересовались всего несколько молодых журналистов. Как и в Америке, поначалу Nirvana записывали в представители «саунда» Sub Pop вместе с группами вроде TAD и Mudhoney. Однако Джонатан Поунмен из Sub Pop сказал Антону, чтобы тот обратил особое внимание на Nirvana, потому что они уже собирали в Сиэтле больше зрителей, чем Mudhoney, и, в отличие от большинства гранж-артистов, немалую часть их аудитории составляли женщины. Познакомившись с Куртом поближе, Брукс вскоре согласился, что у Nirvana потенциал больше, чем у ее товарищей по лейблу.

Он вспоминает:

– Поначалу некоторые журналисты отмахивались от Nirvana как от шумной группы из Сиэтла, музыканты которой выглядят так, словно только что встали с постели. Они еще и переврали название, окрестив группу Nevada.

Однако Бруксу было ясно, что у Nirvana более широкие взгляды, чем у большинства панк-групп. Он восхищался тем, что Курт «был в оппозиции к патриархальному року. Nirvana всегда боролась с женоненавистническими бреднями». Поначалу публицист даже не представлял, насколько огромной вскоре станет аудитория группы.

– Я думал, что они выйдут на уровень примерно The Butthole Surfers и Jane’s Addiction.

Но он помнит, что еще в первом британском турне «Курт был всегда уверен в себе».

– Он сказал мне, что у них есть песни, которые выйдут на первое место. Так и сказал: «Мы будем номером один».

Брукс поехал в европейский тур 1991 года, где Nirvana выступала с Sonic Youth. Он вспоминает:

– Курт уже тогда был королем, избранным. Он был очень скромным, общительным, приятным парнем, с которым можно было хорошо посмеяться, но все, даже Sonic Youth, ощущали его величие.

На Редингском фестивале «они выступили в середине дня в пятницу. Погода была мокрой, холодной и ужасной, но после выступления о них говорили все. Вся пресса влюбилась в них».

Позже в 1991 году, через пять недель после релиза Nevermind, когда альбом начал свое невероятное восхождение в американских чартах, Nirvana провела шестинедельный хедлайнерский тур по Великобритании и континентальной Европе, и в Лондоне я впервые познакомился с Бруксом. Он был высоким, с дикими глазами, и ему требовалась моя помощь. У Geffen не было своего британского филиала, так что маркетингом альбома Nirvana в Великобритании занимался их дистрибьютор MCA, олдскульный мейджор-лейбл, работавший с мейнстримовыми артистами вроде Элтона Джона. Брукс спросил, не могу ли я съездить с ним в офис MCA. «Вы должны объяснить им философию группы», – сказал он паническим тоном, явно боясь встречаться лицом к лицу с руководителями мейджор-лейбла.

Я не был уверен, что справлюсь с этой задачей, к тому же «философия» казалась слишком формальным понятием для описания отношений группы с панк- и инди-миром, но я был единственным представителем старой школы рока в команде Nirvana, так что согласился.

Nevermind вышел в Великобритании и Европе в тот же день, что и в Северной Америке. Брукс вспоминает, что за несколько недель до релиза «куда бы я летом ни ходил, все хотели заполучить Nevermind. Он передавал дух времени. Люди связывались с ним на совершенно другом уровне». Как и в США, первый тираж альбома (в Великобритании – около сорока тысяч) разошелся мгновенно, и запасы удалось пополнить лишь недели через две.

Как оказалось, между Nirvana и MCA в Англии не было вообще никаких проблем. Если артист популярен, то руководители, которые в иных ситуациях бывают безразличными или высокомерными, превращаются в энергичных помощников. Они не протестовали, когда я объяснил, что для защиты своего имиджа группа будет общаться только с журналистами, отобранными Бруксом – с людьми, уважавшими артистов, которыми восхищалась Nirvana, или ранее писавшими об альбоме Bleach. Сейчас Брукс понимает, что страхи насчет MCA были беспочвенными, и лейбл провел очень эффективную работу, которая никак не заставила группу поступиться принципами.

Одной из задач MCA стала организация выступлений на телевидении. Сначала группа отправилась на передачу The World Channel 4, где Курт с гордостью сказал зрителям, собравшимся в студии: «Я хочу, чтобы вы все знали: Кортни Лав трахается лучше всех в мире». Затем Nirvana с воодушевлением исполнила Smells Like Teen Spirit, и Курт прыгнул со сцены прямо в толпу.

Позже в том же месяце Nirvana исполнила эту песню на Top of the Pops, самом знаменитом музыкальном шоу Великобритании, где выступали The Beatles и Rolling Stones, и многие другие легендарные британские звезды. В отношениях с прессой, по словам Брукса, «Курт был очень сообразительным», и частью его стратегии было избегать повторов. Прямолинейно исполнив сингл на передаче The World, Курт придумал другой подход к хиту. Вместо того чтобы спеть песню своим знаменитым рокерским хриплым голосом, как на альбоме, Курт исполнил ее на манер блюзмена-крунера. Меня поразило, что Курт пошел на деконструкцию собственного хита всего через два месяца после релиза. Для моих ушей его голос прозвучал похоже на Джима Моррисона из The Doors, но когда я привел эту аналогию Курту, тот озадаченно посмотрел на меня и ответил, что на самом деле подражал Моррисси, легендарному угрюмому лидер-вокалисту The Smiths, и эту дань уважения сразу же распознали молодые британские музыкальные журналисты.

Телешоу Джонатана Росса – это ближайший британский эквивалент передачи Дэвида Леттермана, остроумной и непочтительной. Росс объявил, что группа исполнит Lithium, но в последнюю минуту (буквально) они решили сыграть Territorial Pissings, и Крист, как обычно, измученным голосом спел припев из Get Together; закончилось все тем, что Дейв опрокинул тарелки на звуковое оборудование. Озадаченный Росс ухмыльнулся на камеру и сказал:

– Надеюсь, мы не разбудили соседей. Это была группа Nirvana, они сыграли песню, которую мы на самом деле не ожидали, но они попросили меня передать вам, что рассматривают предложения по детским дням рождения и бармицвам.

Продюсеры устроили нам взбучку за то, что мы застали их врасплох, но группа понимала собственный образ намного лучше, чем кто-либо другой. Они придумали, как шокировать зрителей, при этом не прибегая к вульгарности.

В Лондоне Nirvana также сыграла вживую в студии BBC. Курт хотел в первую очередь порадовать своих поклонников-панков, поэтому отказался исполнять Smells Like Teen Spirit, уже ставшую поп-хитом в Англии. Вместо этого группа сыграла Polly, Aneurysm (вышедшую на стороне B хитового сингла) и старую песню Been a Son, которая на следующий год вышла в компиляции Incesticide.

Брукс вспоминает:

– Курт был просто парнем, который возглавлял крутейшую группу мира. Это было невероятное путешествие, и участвовать в нем было такой честью – быть там, смотреть Курту в глаза, видеть, как он реагирует. Дейв и Крист тоже были важнейшей частью этого явления. Они давали ту самую «химию». Когда они были вместе и в форме, они были невероятно веселыми, и с ними было очень приятно.

Как и в Штатах, Nevermind познакомил друг с другом фанатов панка и мейнстримового рока. На футболках большинства поклонников с британских концертов были названия панк-групп – Ramones, Mudhoney, Sonic Youth, но приходили туда и ребята в футболках с The Beatles и AC/DC.

Курт твердо намеревался воспользоваться своей новообретенной славой, чтобы поддержать инди-рокеров, которые ему нравились. Nirvana предложила Captain America, позже переименованной в Eugenius, место на разогреве на всех британских концертах, начиная с Бристоля 4 ноября. Через несколько дней Nirvana устроила фотосессию для нескольких британских изданий, и Курт надел на нее футболку с Captain America. Одна из фотографий оказалась на обложке NME в конце ноября, и шотландская группа тут же стала намного известнее. (В 2018 году, когда объявили, что NME после шестидесяти шести лет публикации перестает выходить в печатном виде, в статье New York Times использовали ту самую обложку. Энн Хоббс, автор статьи, вспоминала: «Они оста новились в обшарпанной гостинице в лондонском районе Бэйсуотер. Курт Кобейн страдал от невыносимой боли из-за язвы желудка и хотел говорить только о правах женщин».)

Барабанщик Captain America Энди Боллен вел дневник, бо?льшая часть которого была позже опубликована под названием Nirvana: A Tour Diary. Курт, который и сам вел дневники, подружился с Болленом и отвечал на многие его вопросы, хотя и дразнил его, спрашивая, уж не журналист ли он под прикрытием. Боллен пишет о первой встрече с фронтменом Nirvana: «Первое, что ты замечаешь в Курте – пронзительные голубые глаза. Волосы у него покрашены перекисью в два цвета – светлые и более темные у корней. Он предпочитает самокрутки, а не сигареты с фильтром. Я ожидал увидеть дебошира и гедониста, но меня встретил спокойный эрудит».

Британские концерты, которые я видел, прошли на том же уровне, что и в Америке. Групи (поклонниц, которые сопровождают кумиров во время тура. – Прим. ред.) нигде не было, зато в раздевалках лежала куча панковских фанзинов. До выступления группа выглядела измотанной, но затем на сцене взрывалась.

Боллена удивило полное отсутствие суперзвездной наигранности у Курта. «[Он] много спал, а из-за его характера многие относились к нему с настороженностью.

Но когда он общался с настоящими фанатами, он был щедрым, отзывчивым, всегда понимал, насколько они нервничают, и старался облегчить их волнение. Он никогда не забывал, что, несмотря на успех группы, остается таким же, как они, – поклонником независимой, андеграундной музыки».

Иногда Юджин Келли выходил и пел бэк-вокал, когда Nirvana играла кавер на его песню Molly’s Lips. Nirvana разрешала Captain America пользоваться любым их оборудованием, в том числе барабанной установкой Дейва – редкая для хедлайнера щедрость. И, что не менее важно, группа еще и делилась пивом, поставляемым промоутерами.

Боллен вспоминает парадоксальное чувство: он видел Nirvana на пике славы, который напомнил ему фантастический взлет The Beatles тридцать лет назад, но в то же время хотел защитить Курта.

Читая мемуары Боллена через двадцать лет после публикации, я узнал, что группа – или, по крайней мере, Дейв Грол – испытывала к своей деловой команде более сложные чувства, чем мне казалось. В одной гримерке стоял бильярдный шар № 8, предсказывающий судьбу, и Дейв спросил: «Дэвид Геффен на самом деле действует в наших лучших интересах?» Ответ: «Спроси еще раз, позже». Новый вопрос: «Стоит ли нам оставаться с Дэнни Голдбергом и его Gold Mountain Management?» Ответ: «Совершенно определенно». Дейв засмеялся: «Да не может быть, ответь-ка еще раз». Ответ: «Несомненно». Не знаю, обратил ли внимание Курт на все это, но сейчас не могу не поблагодарить этот шар-предсказатель.

Эти гастроли стали точкой перелома, где повседневная жизнь Nirvana круто изменилась из-за их потрясающего успеха. Друзья из родного города рассказывали, как часто они видят клип по телевизору, и с каждым днем музыканты все сильнее ощущали, насколько же большим хитом стал Nevermind и как давит на плечи бремя новообретенной славы. Они начали чаще разбивать гитары, барабаны и усилители на сцене. А еще музыканты постоянно общались с прессой, и Курт в интервью рисовал и перерисовывал имидж группы. На сайте LiveNirvana.com есть архив из сорока трех интервью за один только ноябрь 1991 года, в которых группа говорила – обычно довольно долго – с британскими и немецкими журналистами.

Как и в недавнем американском турне, все концерты прошли с аншлагами, вокруг залов собирались сотни людей, которым билетов не досталось, ну а те фанаты, что смогли попасть внутрь, просто неистовствовали. Курт всегда останавливал концерты, если охранники агрессивно вели себя с фанатами, но общий стресс, вызванный феноменом Nevermind, все же чувствовался и достиг своего пика в бельгийском Генте, где Курт прыгнул в толпу зрителей. Вернувшись на сцену, он плюнул на людей в первом ряду – это было совсем на него не похоже.

Перечитывая интервью Курта того времени, я вспомнил, насколько внимательно он подходил к каждому из них, даже когда был совершенно измотан физически. Большинство музыкантов нарабатывают себе коллекцию ответов и повторяют их из интервью в интервью, словно роль в театре (так же поступают и авторы книг), но Курт обычно каждый раз придумывал что-то свежее и новое.

Общаясь с европейскими журналистами, Курт часто был более открытым, чем дома. В тех редких случаях, когда американские журналисты спрашивали его о названии группы, он специально отвечал расплывчато, но вот итальянскому журналисту Луке Коллапикалло он серьезно сказал: «Nirvana – это понятие в индийской религии, которое означает некое божественное сознание». Одному немецкому репортеру он сказал, что принимал ЛСД, но нечасто, «потому что слишком много с него смеялся». Курт сдружился с французским журналистом Юри Ленкеттом, который летал в Австралию, чтобы взять у него интервью, и после этого «Курт не мог заснуть, и [они с Ленкеттом] слушали кассеты с гаражным роком шестидесятых». Поскольку Nirvana проводила в этих странах не очень много времени, любому общению с Куртом придавали огромную важность. Через много лет после его смерти другая итальянская журналистка, Лючия Спичча, писала: «Молодежь спрашивает меня о Курте, словно я сама играла в Nirvana».

Сет Nirvana на региональном фестивале отложили, чтобы местные жители смогли посмотреть финал чемпионата Европы по футболу, который выиграла сборная Дании, и Серен Руд, фотограф, нанятый местным лейблом, вспоминал:

– Курт подошел прямо ко мне, пожал руку и поздравил с победой Дании. Он даже сделал несколько замечаний по игре, которую группа явно смотрела.

Шведский тележурналист Ларс Альдман вспоминает интервью с Куртом, которое снял возле канала в Юргордене, одном из парков Стокгольма.

– Курт прятал лицо под большим капюшоном, пристегнутым к куртке, на которой была нарисована какая-то карта. В тот день он показал свою искреннюю, задумчивую сторону, но в его голосе слышались печаль и боль. После интервью у меня было замечательное чувство причастности к чему-то уникальному и потрясающему.

Курт и Кортни поженились 24 февраля 1992 года в Вайкики на Гавайях. Гостей было очень мало, ни меня, ни Силву не пригласили. Не было и Криста и его жены Шелли, с которой Кортни враждовала по причинам, которые я так никогда и не понял. Хотя по нормальным стандартам свадьба была значительным событием в жизни Курта, в то время она казалась практически формальностью, и ни Курт, ни Кортни не сказали мне о ней ни слова за все годы.

Вскоре после этого Nirvana отправилась на свои, как оказалось, единственные гастроли по Австралии, начавшиеся с «концерта на понижение» в клубе «Финисиен» в Сиднее, который тут же стал в стране легендарным. (В 2004 году австралийская редакция журнала Kerrang! поставила этот концерт на первое место в списке «выступлений, которые потрясли мир».) На следующий день Nirvana сыграла на фестивале Big Day Out перед куда более значительной аудиторией, где была хедлайнером совместно с Violent Femmes.

К первым гастролям по Австралии и Японии Курт составил миньон под названием Hormoaning, который вышел только в этих двух странах. На диске было шесть треков, в том числе кавер-версии песен The Vaselines, Wipers и Devo, которые были исполнены на радиопередаче Джона Пила на BBC, а также Aneurysm и Even in His Youth, записанная на обратной стороне сингла Smells Like Teen Spirit в Великобритании и спродюсированная Монтгомери. Hormoaning вышел на второе место в Австралии и попал в чарты и в Японии.

Мэнди Бэррон представляла в Австралии интересы многих групп с Sub Pop, а также Fugazi и Sonic Youth; MCA и промоутеры попросили ее заняться рекламой миньона и гастролей. Как и другие публицисты, она подружилась с Куртом и часами общалась с ним о панк-группах, которые нравились им обоим. Nirvana приглашала на разогрев местные инди-группы, в том числе The Meanies, Tumbleweed, Guttersnipe, The Village Idiots и The Cosmic Psychos.

Бэррон, как и Брукс, с восторгом вспоминает концерты Nirvana того периода.

– Звук был великолепный. Все было потрясающе. Нам всем казалось, что они, возможно, самая лучшая группа из всех, что когда-либо играли. Они были настолько слаженными. Я наблюдала за некоторыми австралийскими гитаристами, которые смотрели, как Курт играет левой рукой, пытались взять те же аккорды и думали: «Такое просто нельзя сделать, если не настроить гитару снизу вверх».

Тот же культурный переворот, который Nirvana совершила в течение пары лет в Европе, в Австралии занял буквально несколько недель.

– Nirvana изменила настроения мейнстримового радио и даже моду в одежде. Парни начали носить кардиганы, – со смехом вспоминает Бэррон, – а еще Курт оказал немалое влияние тем, как говорил о женщинах и как заступался за Кортни.

Кортни приехала примерно в середине гастролей; после этого Бэррон ездила с ней и Куртом, а Дейв и Крист – отдельно. Бэррон вспоминает: «Мне казалось, что не все отнеслись к этому хорошо, но Курт и Кортни были влюблены и хотели проводить больше времени друг с другом». Они в основном держались вместе, а в свободные дни Курт работал над монтажом клипа Come as You Are.

Nirvana сыграла один концерт в Новой Зеландии, а потом поехала в Японию. Там их встретил Каз.

– В те дни большинство американских и европейских групп ехали в Японию, только уже став суперзвездами, потому что Интернета тогда не было, и статьи о новых группах в японских журналах появлялись лишь спустя много месяцев. Nirvana поехала на очень раннем этапе карьеры, но у них уже были поклонники – отчасти потому, что Smells Like Teen Spirit стала хитом даже в Японии, – вспоминает он. Еще Nirvana была известна многим японским фанатам панк-рока, потому что Shonen Knife, японское женское трио, открывавшее концерты Nirvana и Captain America в Европе, по возвращении домой в восторженных тонах рассказывали о Nirvana местной прессе.

У Каза остались приятные воспоминания о встрече с Куртом в Осаке:

– Его очень интересовала японская поп-культура, особенно игры и анимация. Мы ходили в большие магазины и покупали там разные вещи. Его интересовала японская школьная форма старшеклассников и японские пижамы, в которых он выходил на сцену на японских концертах.

Кортни в Австралии общалась с прессой по поводу Hole, так что задержалась там на несколько дней после отъезда Курта. Каз вспоминает:

– В гостинице он все пытался дозвониться до Кортни, чтобы узнать, когда она приедет в Японию. Мы отправились в Токио на скоростном поезде и приехали как раз вовремя, чтобы я успел забрать ее из аэропорта, а Курт поехал на саундчек. Я довез ее до зала, вмещавшего около тысячи человек, – все билеты были раскуплены. После приезда Кортни они были неразлучны. Они либо оставались в своем гостиничном номере, либо ходили вместе по ресторанам. Между саундчеком и концертом они ходили в залы игровых автоматов. Курта очень интересовали игры – они заметно отличались от американских.

Благодаря концертам, по словам Каза, группе «удалось завоевать сердца многих японских детишек».

В течение многих лет Франция была самым трудным иностранным рынком для американских рок-групп, так что я испытал немалое облегчение, увидев, как хорошо принимают Nirvana на фестивале Trans Musicales в Ренне. Курт и Кортни весь день провели вместе, так что общением с прессой занимались Крист и Дейв. Дуду, молодой промоутер, был в экстазе. В течение большей части концерта я стоял рядом с Жераром Друо, мейнстримовым французским концертным промоутером из моего поколения, который скептически относился к большинству панк-артистов. Он вспоминает, что смотрел выступление возле самой сцены, недалеко от ограждений, и его очень впечатлило, что такая громкая и мощная группа играет песни с такими запоминающимися мелодиями («как у Леннона и Маккартни»). Друо организовывал все остальные концерты Nirvana во Франции.

Некоторые люди сейчас говорят, что уже во время французских гастролей ходили слухи, что Курт принимает героин, – возможно, слухи появились еще и потому, что он пропустил пару саундчеков. Дурь тогда было достать довольно легко, так что, оглядываясь назад, я подозреваю, что слухи о Курте были правдивы, но по-настоящему с этой проблемой я столкнулся лишь через несколько недель.