Альтернатива Самсона

Прошло четыре года, и внимание мира, уже забывшего о Вануну и его разоблачениях, вновь сфокусировалось на проблеме ядерного потенциала Израиля. На этот раз благодаря широко разрекламированной книге американского журналиста Сеймора Гирша «Альтернатива Самсона», вышедшей в свет в канун открытия Мадридской конференции по Ближнему Востоку. Кому-то очень нужно было, чтобы эти два события совпали. Арабы должны были наконец понять, что прикрытый ядерным щитом Израиль неуязвим, что попытка уничтожить Еврейское государство может привести к тотальному разрушению всего Ближневосточного региона. В книге Гирша говорится, например, что в израильских арсеналах хранится около трехсот бомб — не только атомных, но и водородных, и нейтронных. Этого более чем достаточно, чтобы превратить в руины все арабские столицы на Ближнем Востоке, и не только на Ближнем Востоке…

В израильских официальных кругах отнеслись к появлению книги Гирша спокойно, учитывая, что она может стать фактором, способствующим арабской уступчивости в процессе мирных переговоров. О Вашингтоне и говорить нечего.

Гирш и не пытался скрыть, что большую часть информации он получил от высокопоставленных сотрудников ЦРУ и Пентагона. США, взявшие на себя роль диспетчера мировой политики, требующие от России, Англии и Франции опустошения их ядерных арсеналов, больше не могли игнорировать наличие ядерного потенциала у Израиля. Американская администрация все чаще поговаривала о необходимости превращения Ближнего Востока в безъядерную зону.

Но, с другой стороны, атомный щит Израиля — это единственное, что уравновешивает колоссальный геополитический и демографический перевес арабского мира. Потребуются какие-то чрезвычайно весомые гарантии, чтобы Израиль отказался от своего главного козыря. Все годы своего существования Израиль, прижатый к краю пропасти, делал ставку на силу. Может ли Еврейское государство отказаться от права силы во имя силы права, не рискуя при этом своей безопасностью?

Гирш, ассимилированный американский еврей, журналист-международник, специализирующийся по Израилю, сам ответил на этот вопрос. Выступая после выхода своей книги в престижной американской телепрограмме, он сказал: «Если бы я был израильским премьер-министром, то сделал бы то, что сделал Бен-Гурион. В борьбе за выживание, которую приходиться вести Еврейскому государству, Израиль может полагаться лишь на самого себя».

Собирая материал для книги, Гирш работал открыто, не делая никакой тайны из своих намерений, черпая информацию не только из американских источников, но и из израильских. И ничуть не заботило Гирша ни то, что он посягает на израильскую «священную корову», ни то, что у Мосада, как известно, длинные руки. А ведь он хорошо знал, какая судьба постигла несчастного Вануну, приподнявшего плотный покров, окутывавший величайшую тайну Израиля.

Но в том-то и дело, что Гиршу нечего было бояться. Он написал свою книгу по заданию высокопоставленных лиц из ближайшего окружения президента Буша. Да и в Израиле те, кому надо, знали о его работе, но и пальцем не пошевелили, чтобы ей помешать.

Публикация Вануну, книга Гирша и другие материалы, время от времени появляющиеся в израильской периодике, дают возможность получить вполне достоверное представление о том, как создавался израильский ядерный потенциал и что он из себя представляет.

* * *

Решение о создании ядерного реактора в Димоне было принято в 1956 году премьер-министром Давидом Бен-Гурионом и осуществлено в удивительно короткий срок. Руководил всем проектом Шимон Перес, считавшийся уже в 60-е годы восходящей звездой на израильском политическом небосклоне. Всего 29 лет было Пересу, когда он стал генеральным директором министерства обороны. Этот выдающийся технократ сыграл ключевую роль в создании израильской авиационной и электронной промышленности. Реактор в Димоне был предметом его особых забот.

В 60-е годы главным военным, экономическим и политическим партнером Израиля была Франция. Во Франции и заказал Израиль ядерный реактор — для «мирных целей», мощностью всего в 24 мегаватта. Тут-то все и началось…

Монтажом реактора в Димоне занималась французская компания «Сен-Говен» — та самая, которая построила французский ядерный реактор в Маркуле. Получив «под столом» изрядную сумму (какую — никто не знает), компания согласилась создать в Димоне систему обслуживания реактора, раза в три превышающего объявленную мощность. Дальнейшее было делом техники. Мощность реактора была доведена до 70 мегаватт, и он смог производить до 22 килограммов плутония в год. Этого количества достаточно для создания атомной бомбы, равной по мощности той, которая была сброшена на Хиросиму…

Но Перес был всего лишь «повивальной бабкой» израильской атомной бомбы. «Отцом» же столь многообещающего ребенка стал известный французский ученый — еврей Бертран Гольдшмидт, физик и химик, специализировавшийся в таких областях, как производство плутония и обогащение урана. Во время Второй мировой войны Гольдшмидт находился в Америке, где принимал активное участие в проекте «Манхеттен», завершившемся созданием первой в мире атомной бомбы.

После войны ученый вернулся во Францию, где был встречен с распростертыми объятиями, и в дальнейшем приложил немало усилий для оснащения своей родины (Франции) самым грозным из всех изобретенных человеком видов оружия.

В конце 1956 года Гольдшмидт по просьбе Переса приехал в Израиль и прямо из аэропорта был доставлен к Давиду Бен-Гуриону. О чем беседовали в течение нескольких часов два почтенных еврея — навсегда осталось тайной. Но после этой встречи израильско-французское сотрудничество в деле «мирного использования ядерной энергии» пошло полным ходом.

Много лет спустя французский посол в Вашингтоне, встретивший Гольдшмидта на каком-то приеме, спросил несет ли Франция ответственность за создание израильской атомной бомбы. Гольдшмидт расхохотался и ответил: «Мы не только лишили девицу невинности, но она от нас еще и забеременела».

Президенту Джону Кеннеди все это очень не понравилось: «Только израильской атомной бомбы нам не хватало», — сказал он и чуть ли не в ультимативной форме потребовал от израильского правительства допустить в Димону группу американских экспертов, чтобы выяснить, что там на самом деле происходит. Делать было нечего. Контрольный пункт управления реактором пришлось замаскировать. Вместо него был создан ложный пульт, присоединенный не к реактору, а к компьютерам, показывавшим то, что было нужно хозяевам. Американских гостей радушно встретили и повезли в Димону. Смотрите, мол, нет у нас от друзей никаких секретов. Американцы посмотрели и, вернувшись в Вашингтон, доложили, что мощность реактора не превышает 25 мегаватт. Кеннеди успокоился. А затем произошла трагедия в Далласе…

Его преемники, узнавшие благодаря усилиям ЦРУ, очень многое об атомных секретах Израиля, предпочли до поры — до времени игнорировать эту болезненную проблему.

Первая израильская атомная бомба была создана в начале 1968 года, после того как министр обороны Моше Даян пришел к двум выводам: во-первых, Советский Союз намерен силой добиться отступления Израиля к границам, существовавшим до Шестидневной войны; во-вторых, США не пойдут из-за Израиля на риск ядерной войны и, в случае прямой советско-израильской военной конфронтации, оставят Израиль на произвол судьбы. Атомная бомба должна была стать фактором, способным удержать СССР от нападения на Израиль.

Не все шло гладко. Израильский «железный» министр финансов Пинхас Сапир, узнав, что стоимость проекта превысит миллиард долларов, был вне себя. Кричал, что Израилю не по карману такие дорогие игрушки. Пришлось Даяну взять его на «экскурсию» в Димону. Увидев все своими глазами, Сапир пришел в неописуемое волнение. «Никогда больше не будет Освенцима», — сказал он сдавленным голосом. И с тех пор не жалел средств на работы в Димоне.

Шли годы. Во Франции пришел к власти генерал де Голль, и Париж стал проводить антиизраильскую политику, но Израиль обрел надежного партнера в лице Южно-Африканской республики.

Сотрудничество между Израилем и ЮАР было предопределено совокупностью целого ряда причин. И ЮАР, и Израиль, находившегося тогда перед лицом подавляющего демографического и геополитического превосходства противников, вынуждены были вести борьбу за существование. ООН и другие международные организации, не видевшие большой разницы между этими двумя странами, из года в год принимали резолюции, осуждавшие ЮАР за режим апартеида, а Израиль — за угнетение палестинцев. В ЮАР добывается урановая руда и есть пустыня Калахари, где так удобно производить подземные испытания ядерного оружия. Знаниями же и технологией, необходимыми для производства этого оружия, обладал Израиль.

Сотрудничество между странами-париями стремительно развивалось к обоюдному удовлетворению вплоть до 1977 года, когда в Израиле произошел переворот, поставивший у власти правый блок Ликуд.

В Претории мало искушены в тонкостях израильской политической кухни. Чуть ли не на следующий день после того, как к государственному штурвалу встал Менахем Бегин, в Иерусалим поступило требование правительства ЮАР о незамедлительном подписании соглашения, уже до последних деталей обговоренного с… Шимоном Пересом.

Сказать, что Перес и Бегин терпеть не могли друг друга, — это значит ничего не сказать. Каждый из них искренне удивлялся, как другого земля носит. Поэтому Перес, уходя на скамью оппозиции, не передал Бегину никакой информации даже о самых важных вещах. Конечно, стоило Бегину только попросить — и Перес ввел бы его в курс всех дел. Но Бегин решил обойтись без его услуг. Он предложил новому министру обороны Эзеру Вейцману отправиться в Преторию и выяснить, о каком, собственно, соглашении идет речь. Через день Вейцман уже звонил из Претории.

— Господин премьер-министр, — сказал он, — Перес обещал этим ребятам атомные снаряды…

Бегин ответил, чуть помедлив: — Ну что ж, государство должно выполнять взятые на себя обязательства. Подписывай, Эзер, соглашение, о котором договорился Маарах…

22 сентября 1979 года в Индийском океане, в районе, расположенном между Африкой и Антарктидой, в 2400 километрах к юго-востоку от мыса Доброй Надежды, мглистую ночь прорезали две ослепительные вспышки. И как раз в это мгновение в низких свинцовых тучах, нависших над океаном, появился просвет, позволивший американскому спутнику «Вега» эти вспышки засечь. После того, как специалисты в американском центре во Флориде обработали полученную информацию, стало ясно, что в Индийском океане произведено испытание тактического ядерного оружия.

Возник вопрос: кем? И суток не прошло, как ЦРУ уже знало, что в районе испытаний находятся военные корабли Израиля и ЮАР. И уже 25 сентября премьер-министр ЮАР Питер Бота заявил в Претории:

— Предупреждаю всех, кто вынашивают мысли об агрессии против ЮАР, что мы располагаем смертоносным оружием еще неизвестного типа…

Теперь о главном. Ядерная мощь Израиля базируется на стратегических ракетах средней дальности типа «Иерихон», оснащенных ядерными боеголовками, на истребителях-бомбардировщиках типа «Фантом», способных доставить атомные бомбы в любую точку арабского мира (и не только арабского), и на дальнобойных орудиях, могущих вести прицельный огонь атомными снарядами с ядерными боеголовками. Каждый такой снаряд в состоянии уничтожить целую дивизию противника в семидесятикилометровой прифронтовой полосе. Снаряды эти хранятся при артиллерийских орудиях в стальных контейнерах, открыть которые можно лишь тремя ключами по тройному приказу: премьер-министра, министра обороны и начальника генерального штаба. Располагает Израиль и нейтронными бомбами, уничтожающими живую силу противника, но не причиняющими материальных разрушений.

В течение длительного времени израильские стратегические ракеты были нацелены не только на арабские столицы, но и на восточные районы СССР — на такие города, как Баку и Тбилиси. Израильские же «Фантомы», оснащенные ядерным оружием, с легкостью могли покрыть расстояние до Москвы… С началом перестройки необходимость в таких мерах предосторожности отпала. Более того, премьер-министр Ицхак Шамир, никогда не испытывавший к США особых симпатий, в 1984 году распорядился передать Москве информацию, касающуюся тайных связей между Вашингтоном и просоветскими режимами в некоторых арабских странах (информация эта была получена от израильского шпиона Джонатана Полларда). Шамир считал, что такой жест доброй воли несколько охладит рвение, с которым Москва поддерживает коварных арабов, и поможет наладить взаимное доверие в израильско-советских отношениях.

Никогда израильское правительство не заявляло, что оно ведет борьбу против развития ядерной технологии в арабских странах. Но в том, что такая борьба ведется, уже никто не сомневается.

Легче всего проследить перипетии этой борьбы на примере Ирака.

1 июня 1981 года израильские ВВС разбомбили иракский ядерный реактор Осирак, расположенный в Тувайте, вблизи Багдада. Вот что писала газета «Нью-Йорк Таймс» об этой акции, получившей кодовое название «Операция Вавилон»: «Как стрела из библейского лука, они взметнулись над Багдадом в лучах заходящего солнца. Сначала возникли шесть истребителей F-15 с характерной для израильских ВВС пестрой окраской под цвет пустыни. Затем восемь истребителей-бомбардировщиков F-16 с ревом устремились к бетонному куполу реактора Осирак. Сделав по одному заходу, эти маленькие самолеты сбросили свой смертоносный груз. Через две минуты они растаяли в сгущающихся сумерках, оставив позади себя несколько облачков от зенитного огня и зловещее ощущение, что ядерное противостояние вступило в новую опасную стадию».

Это была, так сказать, прелюдия к тайной израильско-иракской войне, которая с тех пор, в сущности, уже не прекращалась.

17 августа 1988 года взрыв страшной мощи уничтожил сверхсекретный иракский завод «DO-1», расположенный в городе Хило, в 60 километрах от Багдада. Английская газета «Индепендент» сообщила, что в результате этой катастрофы погибло 700 человек. Курдские источники утверждали, что число погибших превысило две с половиной тысячи. Взрыв этого ракетного объекта явился весьма болезненным ударом по имперским амбициям Саддама Хусейна и его самолюбию. Огромные усилия, с таким трудом добытые миллиарды, новейшая технология, лучшие специалисты — все-все взлетело на воздух… Был полностью уничтожен огромный электронно-промышленный комплекс, состоявший из трех секторов: «DO-1», где производилось горючее для ракет «Кондор-2», «DO-2», где осуществлялась сборка ракет, и «DO-3», представлявший собой научно-исследовательский центр. Взрыв произошел в секторе «DO-1», и завод исчез, поглощенный огненным смерчем, рванувшимся ввысь, подобно ракете.

Баллистические ракеты «Кондор-2» с дальностью действия до 1000 километров должны были превратить Ирак в супердержаву. Эти ракеты могли поразить любую точку в Ближневосточном регионе. Они могли сыграть роль пистолета, дуло которого приставлено к виску Израиля…

Проект создания баллистической ракеты «Кондор-2» разрабатывался совместно Ираком, Египтом и Аргентиной начиная с 1984 года при активном участии западно-германских, итальянских и французских частных фирм. Вполне понятно, что Мосад не мог равнодушно относиться к этой угрозе. Известно, что Израиль конфиденциально предупредил французскую компанию «Консон», что лучше бы ей прекратить участие в разработке проекта «Кондор-2», а то — как бы чего не вышло. Генеральный директор компании не понял намека и утвердил поставки Ираку новейшего электронного оборудования. Летом 1988 года его машина взорвалась. От бедняги осталось так мало, что нечего было хоронить…

Египетскому инженеру-электронщику, ведущему конструктору проекта, повезло. 17 августа он находился в Александрии. И благоразумно решил в Ирак не возвращаться. Но это лишь ненадолго продлило его жизнь. В начале сентября он то ли выбросился, то ли был выброшен из окна четвертого этажа фешенебельного отеля в Александрии. Кто теперь разберет, что там произошло…

После взрыва в Хило Саддам Хусейн отказался от идеи иметь собственные ракеты и решил довольствоваться советскими «Скадами», эффективность которых явилась для Израиля весьма неприятным сюрпризом.

Во время Войны в Персидском заливе, когда первые иракские «Скады» обрушились на Израиль, премьер-министр Ицхак Шамир объявил состояние ядерной готовности. Американский спутник зафиксировал выход израильских ракетных установок на боевые позиции. Баллистические ракеты с ядерными боеголовками были нацелены на Багдад. Иракский диктатор получил предупреждение, что если он осмелится применить против Израиля химическое оружие, то израильская реакция будет ужасающей. Это подействовало…

Сегодня арабы уже не сомневаются, что Израиль обладает ядерным оружием. Арабские политики, печать, радио, телевидение часто обращаются к этой теме и спорят о том, при каких обстоятельствах и на кого обрушит Израиль ядерный удар. Большинство из них считает, что это произойдет, когда Израиль будет проигрывать конвенциональную войну. Гибнущий Израиль захочет похоронить весь арабский мир под своими обломками…

Как бы то ни было, глупо рассчитывать на то, что арабы смирятся с ядерной монополией Израиля на Ближнем Востоке. Некоторые страны ближневосточного региона уже располагают необходимой технологией для производства атомной бомбы. Ирак временно вышел из игры, но Иран идет к этой цели семимильными шагами. Если Тегеран обзаведется ядерным оружием, то получит его и Сирия. Ядерная монополия Израиля на Ближнем Востоке будет утрачена.

Но это уже совсем другая тема…