VI. ЧТО ЗНАЛИ ЦВЕТЫ

VI. ЧТО ЗНАЛИ ЦВЕТЫ

Une veillee.

Georg Bachmann

И вот отлетел оборвавшийся вздох.

На лице ее — бледность и мрак.

И цветут у ее холодеющих ног

Лилия, роза и мак.

И шепчет лилия; видела я,

Как вчера прокралась она, радость тая.

Сюда, где зеркал ослепляющий ряд,

Бросить взгляд на свой бальный наряд.

— Отчего ж его нет? Отчего ж он далек?

Был так нежен тревожный упрек.

Умерла она чистой, как лилии цвет,

В непорочности девственных лет.

Роза сказала: нет.

Шепчет роза, бледнея: я знаю, зачем

Целый день ее вид был так нем.

О, я знаю, как жарко в полуночный час

В ее губы другие впивались не раз.

В эту ночь ни на час не сомкнула я глаз.

Неотвязная музыка мучила нас…

Вот сюда прокралась она, в дальний покой,

Она и другой, молодой.

Здесь томились они меж узорных ковров,

Меж дыханий тлетворных моих лепестков.

Но внезапно вскричав, она скрылась во мрак,

Заглушая стыдящийся шаг.

Нет! промолвил мак.

Я вечной смерти мгновенный брат.

Неведом людям мой аромат.

Но я знаю, все знаю, мне видеть пришлось,

У прекрасной я был между кос.

Нынче утром, когда этот бал отзвучал,

На прощальном пиру меж высоких зеркал,

Сидела она, бледна и одна,

Того, молодого жена.

Был в зеркале странен померкнувший взгляд

Я видал, в ее стиснутых пальцах был яд.

А потом я видал в этих пальцах бокал,

И он странно дрожал. Я видал. Я видал…

Так лежала она. И был вид ее строг.

В глазах – неподвижность и мрак.

И цвели у остывших, неласковых ног

Лилия, роза и мак.