Глава 162.

Глава 162.

На Кубе я познакомился с многими, кто знал Хемингуэя. От капитана шхуны "Пилар" Грегори Фуэнтэ я узнал, что в 1936 году Хемингуэй побил мировой рекорд, поймав у берегов Бимини (Багамские острова) на спиннинг мако, которая весила 354 кг. Мако – родственница белой акулы, прозванной "белой смертью".

Роберто Эррера, исполнявший отдельные поручения Хемингуэя и считающий себя его секретарем, написал на томе из собрания сочинений писателя, привезенном мной из Москвы, слова любви к Папе (так звали Хемингуэя его друзья).

Эррера служил в универмаге. Там, за прилавком, я и нашел его. Я слушал Роберто до рассвета в своем номере гостиницы "Свободная Гавана". На стуле напротив нас стоял портрет Хемингуэя. Я тоже взял его с собой из Москвы – обложка "Лайфа", посвященного памяти писателя. Это очень тронуло и расположило Эрреру. Я услышал много интересного. Как и Ремарка, я мечтал увидеть Хемингуэя. Не называя себя, не смея называть себя, вообще не называясь, просто взглянуть на Мастера. Так же, несколько лет спустя, я стоял у калитки дома Паустовского. Я так и не отворил калитку.

У меня отвращение к излияниям чувств. Это удерживало от схождения с близкими по духу людьми. И все же, как думается теперь, я был не прав. Мастеру нужны добрые слова. Очень нужны. В большом мастерстве, в душевной щедрости Мастер все равно одинок. Слова понимания его труда всегда нужны ему. А какими еще могут быть слова, обращенные от сердца к сердцу?..

На Кубе я был представлен Че Геваре, разговаривал с Фиделем Кастро. Республика оставляла яркий след в памяти, ведь с победы революции минули всего три года.

После в дневниках Че Гевары я прочел, что именно в эти месяцы завершалась подготовка к переброске его в Боливию. Обращала внимание внешность: землистое, одутловатое лицо астматика, несколько мрачноватый взгляд исподлобья…