НЕ СЛИШКОМ ПРИВЯЗЫВАЙТЕСЬ К ЗЕМЛЕ

НЕ СЛИШКОМ ПРИВЯЗЫВАЙТЕСЬ К ЗЕМЛЕ

Помня о цели моего приезда, космонавты собирались показать мне город, но за разговорами мы все время об этом забывали. Даже Медного всадника я впервые увидел чуть ли не за день до отъезда, и то через Неву, с Васильевского острова.

Однажды мы с Федей и его молчаливым спутником Славой поехали на Кировские острова. (Меня удивило, что Слава поехал с нами.) Мы шли среди гуляющих, как по лесу, и разговаривали так, словно никого кругом не было. Межпланетчик, конечно, помалкивал.

— Сегодня я проснулся раньше обычного, — начал Федя, — и, лежа в постели, думал о власти. Будет ли власть при коммунизме?

— Конечно, нет, — сказал я. — Государство отомрет.

— Как это вы легко все решаете! Что такое власть? — рассуждал Федя. — Попросту говоря, власть — это когда у вас есть то, что мне остро необходимо. Приведу житейский пример. Вы прекрасная обаятельная девушка. Мне нужна ваша любовь; она, так сказать, вдохновляет меня, мне с вами, грубо говоря, хорошо. У вас надо мной власть. Еще лучше. Вы гениальный ученый или поэт. Вы великолепно знаете и выражаете то, к чему я только стремлюсь, что я смутно предчувствую. У вас надо мной власть. Вы властитель дум! А вы говорите, что власть при коммунизме отомрет!

Я вынул пачку папирос.

— Курить в космическом корабле?

Мы стояли у гранитного парапета набережной. Я швырнул пачку «Зенита» в воду и испытал гордое чувство освобождения.

— Вы говорили про балласт, — продолжал Федя. — Я думал об этом. Пусть мы возьмем лишь самый необходимый груз. Все равно в ракету может проникнуть балласт. Он будет внутри нас: дурные привычки, мелкие чувства, слабости. И в какой-то момент балласт может оказаться опасным. Отгоняйте отрицательные эмоции, как добрый конь отгоняет слепней. Видели, как он это делает? Он морщит и вновь расправляет кожу.

…В сущности, балласт нужно сбросить еще на Земле. Экипаж космического корабля — это маленький коммунистический мир. Тут без коммунизма не обойтись… А на Земле разве хуже станет, если все мы, люди, сбросим балласт?

Мы вышли к Стрелке. Перед нами лежал Финский залив. Вечерняя заря на горизонте своим длинным и широким отражением, играющим на волнах, дотягивалась до нас. Сзади, из темной гущи деревьев, тянуло вечерней сыростью. Слышалась музыка. Мы положили руки на гранит и вдруг ощутили тепло камня, разогретого только что закатившимся солнцем.

— Мы вспомним этот миг там, — произнес Федя, вскинув голову. Мы стояли молча, не давая граниту остывать под нашими руками. Федя весь подался вперед.

— Не слишком привязывайтесь к Земле, — сказал он тихо. И пояснил: — Я имею в виду любовь, семью. За пятнадцать лет вы станете отличным специалистом. Почти незаменимым. А в последний момент по семейным обстоятельствам откажетесь лететь. А если полетите, непременно будете тосковать. Вот вам и балласт. Хуже того. Разумеется, наш долг — обеспечить все условия для безопасности полета. Но вероятность аварии, пусть минимальная, останется. Для самого близкого вам на Земле человека это станет несчастьем всей жизни. А ожидание разлуки? Нет, надо быть гуманным! Я за любовь! Но ведь можно любить так, чтобы человек, которого вы любите, даже и не видел вас. Вы это знаете из художественной литературы.

— А когда мы вернемся, за нас любая девушка пойдет, — добавил молчаливый Слава.

Выслушав это, я почувствовал глубокое облегчение. Влюбляясь, я всегда знал, что взаимность исключена. Теперь от всего этого можно отрешиться. И снова, второй раз за этот вечер, я испытал гордое чувство освобождения.