Читайте также
Осенний сонет
Е. Л. Кропивницкому
Уходит солнце, пламень остужая
Своих лучей. Не жарко, не светло.
Прохладных вод чуть зыбится стекло,
Два солнца в них — два лика отражая.
В лесу простор и светлость, но пустая,
Как будто здесь бессмертие прошло,
И душу взяв, и тело, и
Сонет
Я, верно, болен: на сердце туман,
Мне скучно все, и люди и рассказы,
Мне снятся королевские алмазы
И весь в крови широкий ятаган.
Мне чудится (и это не обман):
Мой предок был татарин косоглазый,
Свирепый гунн… я веяньем заразы,
Через века дошедшей, обуян.
Молчу,
Давно я не вставал по крику петухов
Село, где на чинаровом столбе
Осталась моего рожденья дата,
Зеленогрудое! Грущу я о тебе…
Мои поля! Где мной трава не смята…
Давно по свежевспаханной земле
Я не бродил и не слыхал спросонок,
Как блеют за стеною в теплой мгле
Коза и
СОНЕТ
Мадонной ты предстала мне впервые,
Подняв ладонь, благословляла ты
Весенних птиц. Сияли как живые
На полотне прелестные черты.
Неодолима сила красоты.
Твой смех звучит, как струи ключевые,
Твои глаза, как зори огневые,
Твои уста – пурпурные цветы.
Я сохраню твой
СОНЕТ
Н. А. Зб-ской
Мне скучен был и дней верблюжий ход,
И мертвой жизни скудная пустыня.
В песках тоски я восклицал: богиня!
Явись ко мне! Освободи! И вот –
В безоблачное царство Турандот
Отверзлась мне Альтоума твердыня.
Там во дворце, восточная рабыня,
Ведешь ты
СОНЕТ-АКРОСТИХ
Синеет черный шлем твоих волос.
Он, на челе власть духа обнаружив,
Философу внушит немой вопрос
И стих поэту даст прозрачней кружев.
Расцветом уст, нежней и слаще роз,
Огнем очей сердца обезоружив,
Стремишься ты походкой диких коз,
Легка, как дева гор, как
СОНЕТ
Мои мечты стремятся далеко,
А ноги всё несут меня на дачу.
Рокочет море, на душе легко,
И здесь я даром времени не трачу.
Явижу стол: тарелка глубоко
Чудесным супом налита. Я плачу,
Увидя хлеб, жаркое, молоко.
Кричит щегленок. Нет, не наудачу
Осветит солнце черных кос
Литературный сонет («Итак я начинаю свой сонет…»)
Итак я начинаю свой сонет
С воспоминаний бывшего когда-то:
Вновь в памяти безжалостная дата,
А в небесах сиянье трех планет.
Гелиотропом пахнет… Ветра нет…
И шагом деревянного солдата
Подходит тот, чья шея бородата,
А
Сонет
Вероятно, так бывает всегда, но порою это особенно заметно: прекрасные писатели и книги, а рядом очевидная подделка, чепуха, несуразица какая-то. Проходит несколько лет, и нет этого, второго, забыто начисто. Но ведь что любопытно, — поначалу и то и другое привлекает
«...Вставал на пути Магадан»
Перефразируя известную поговорку, замечу: если чиновник пьет, но не поет, он либо хворый, либо подлюка. В коридорах власти таких нет.Самую жалостливую песню — «Я помню тот Ванинский порт» — я слышал от Бородина и его сибирских ходоков,
Арсений Замостьянов
Гаврила Державин: Падал я, вставал в мой век…
Не умел я притворяться,
На святого походить,
Важным саном надуваться
И философа брать вид;
Я любил чистосердечье,
Думал нравиться лишь им,
Ум и сердце человечье
Были гением моим.
Если я блистал восторгом,
С