Спасибо!

Спасибо!

На Кингсуэй, где мне рекомендовал остановиться мой знакомый, недавно прибывший из Лондона, была большая гостиница. (Когда я пытался через тридцать лет ее разыскать, мне это не удалось, а полицейский сообщил, что она разрушена во время бомбардировки Лондона. На месте гостиницы построено новое служебное здание.) В этой гостинице с чрезвычайно длинными коридорами и маленькими комнатками я и остановился. Оставив в комнате чемодан, я сразу же отправился осматривать город.

Тогда-то, впервые проходя по улицам Лондона, я и увидел нечто необъяснимое. На тротуаре одной из центральных улиц на коленях стояли люди и цветными мелками рисовали. Кое-кто уже почти заканчивал свои рисунки и наносил последние штрихи. На одном из них — море. Одинокая парусная лодка. Последние лучи солнца. На втором — лужайка. На ней небольшой домик. В стороне пасутся овцы. На третьем — ваза с пышным букетом ярких цветов.

Что это такое?

«Вероятно, готовятся к празднику», — подумал я. Какой странный способ украшать город. У нас развешиваются красные полотнища с призывами, гирлянды из зеленой хвои, а у них, оказывается, разрисовывают тротуары.

Но ведь пешеходы все это вытрут подошвами своей обуви, а кроме того, эти рисунки смоет первый же дождь. Не понимаю, зачем они это делают?

Лежащая рядом кепка с мелкими монетами и лаконичная фраза на листке бумаги — Thank you[25]— объяснили все. Это — нищие. Художники-нищие!

В последующие годы таких художников-нищих я встречал также во Франции и Италии. Так же, как и в Лондоне, на асфальте улиц они растрачивали свое мастерство, собирая сантимы и чинтезимо в кепки и береты.

А на набережной Темзы — у самого парламента — на скамейках сидят бездомные. Вот один из них. Под глазами мешки. Рубашка без воротничка; когда-то он был и пристегивался. Металлическая пуговка от него еще сохранилась. У сидящего на скамейке глаза закрыты. Видимо, ему ужасно хочется лечь и вытянуться.

По набережной медленно движется полицейский. Он останавливается у одной такой же скамейки, на которой улегся другой бездомный. Полицейский концом резиновой палки тормошит его. Скамейка предназначена для того, чтобы на ней сидеть, а не лежать.

В Англии порядок. Все регламентировано. Что значит «лежать» — точно определено. Если лежащий на скамье хотя бы одной ногой касается земли, то он не лежит, а сидит. Таковы правила.

Прохожу в Риджен-сквер — здесь также встречаются бездомные. Вот один из них сумел уложиться в существующие правила пользования скамьей. Он вытянулся на скамейке, опустив одну ногу на землю. Его не тронут.