Мусульмане всегда нападают подло и коварно

Мусульмане всегда нападают подло и коварно

Репортаж в газете «Српска войска» от 8 июня 1994 г.

До начала весеннего наступления мусульман сёла под Хан-Пиеском, Власеницей, Шековичем и Соколацем были постоянной мишенью мусульманских диверсионных групп из Калесии, Олово, Кладня и Живиница. Сожжены Жеравице, Подкозловача, Подбуквик, Сливня.

К новому наступлению мусульмане хорошо подготовились, вооружились и, окрылённые первыми небольшими успехами, надеялись захватить эти сербские города, отсюда и заявление Расима Делича: «Власеница будет наша». Они планировали перекрыть дорогу, соединяющую Республику Сербскую с Сербией, и думали, что когда коридор будет перекрыт, сербские земли окажутся в полной изоляции.

До настоящего столкновения дошло, когда элитные мусульманские подразделения прорвали часть наших линий и, с намерением идти дальше, ударили по частям АРС и МВД. Это произошло на Сливаньско-брдо, Ашпильска-стиене, Пелемишах, Бандиерке, Висе, Кочарах, Соколине… Сотрудники банялучской полиции, «Волки с Дрины», подразделение Савчича, ребята Андрича из Шековичей, уроженцы Зворника, Вогошчи, Хаджичей… Все были здесь. Офицер Светозар Андрич рассказывает: «Часть позиций, занятых мусульманами на Бандиерке, оставалась в их руках всего пять часов. Нападают они всегда подло и вероломно, а когда им отвечаешь по-военному, бегут в беспорядке и погибают. Так было и на этот раз».

На Сливаньско-брдо и Ашпильска-стиене — всюду мусульманские бойцы, и видно, что они уже никогда больше не нападут на сербские сёла, не сожгут ни один дом, никого не убьют. Они интересны только рою мух да в скором времени, возможно, червям.

С начала этого наступления они двадцать четыре раза нападали на сербские позиции, а результат на этом направлении — около сотни погибших и территория государства меньше, чем была до весенних атак. Говорит командир Радислав Крстич: «Эмбарго на ввоз оружия как будто и не существует. Мусульмане вооружены ничуть не хуже нас, они больше выпустили снарядов по нашим позициям, чем мы — по их. Это и импортные снаряды, и гранаты их собственного производства, но им ничто не помогло. По всей линии фронта они отброшены на исходные позиции, а там где надо — ещё дальше».

Поля перепаханы снарядами всех калибров. Не помогли им ни «крмаче»[75] иранского производства, оставляющие после себя воронки диаметром метров в десять. Пришли, оставили своих убитых и сбежали. Ранко Дикич показывает документы мусульманских спецназовцев. Им они уже не понадобятся.

Генерал Младич критикует и хвалит. Никого не оставляет равнодушным, все хотят его поприветствовать, дотронуться до него и сфотографироваться на память. Он стал легендой, которая войдёт в историю. Даёт советы, угощает сигаретами и неумолимо идёт вперёд. Берёт лопату и помогает бойцам строить бруствер, устанавливает с ними упавшие брёвна на нужное место. У Драгомира Плазачича и Милана Челича берёт бензопилу и сам распиливает пни, приговаривая: «Никогда нельзя отказываться от ручного труда. Кроме того, на линии фронта можно и нужно на хлеб зарабатывать, и в то же время беречь свою жизнь и жизнь своего народа!»

Вместе с соратниками идёт примерно полкилометра вглубь ничейной территории. Теневая зона. Больше она таковой не является: Генерал отодвинул линию фронта без единого выстрела. В наше время на такое способен только один генерал, как считают иностранные журналисты. Преподавателям советует немедленно открыть школу и продолжить занятия, беседует с детьми, которые о нём уже всё знают, как и об успехах нашей армии. Рабочего с рыбоводного пруда тут же привлекает к работе и на других прудах. Всё успевает и всё решает. В монастыре ставит четыре свечи и идёт дальше. Наступление полностью сорвано, и теперь мусульмане в Кладане боятся, что сербские войска могут войти и туда. Напрасной была и поддержка сухопутных сил СООНО, от артиллерии которой погибли девять человек, пять человек ранено и нанесён огромный материальный ущерб гражданским объектам.

^{Он переживал за раненых бойцов, как будто все они были его детьми}

^{Он обожает песни гусляров}

^{Среди немногих военных фотографий: фото с герцеговинцами}

^{Жена Боса, также как и их дети, были рядом с Лнералом и во время боевых действий}

^{На могиле Анны в Белграде}

^{Последние совместные фотографии с дочерью Анной}

^{Это сербское военное кладбище в Соколаце, пригороде Сараево, называется Малый Зейтинлик}

^{Генерал Младич с особым уважением относился к матерям погибших сербских воинов}

^{Любимая фотография: за игрой в шахматы}

^{С Генералштабом в полном составе он с первого до последнего дня войны делил радости и тяготы}

^{Люди были рады, когда духовенство, военное и гражданское руководство появлялись вместе}

^{К памятникам жертвам террора усташей во Второй мировой войне присоединялись новые}

^{В Республике Сербской сербов зверски убивали и преследовали только за то, что они сербы}

^{Снайперы-мусульмане убивали детей, которых матери держали на руках, — осталось вечное страдание}

^{В организациях сербских ветеранов войны по всей Республике Сербской хранят память о жертвах и верность своему единственному боевому командующему}

^{Сын генерала, Дарко, выражает благодарность председателю Союза писателей России Валерию Ганичеву}

^{Торжество в Союзе писателей России по поводу присуждения Большой премии «Имперская культура» в номинации «Славянское братство» генералу Ратко Младичу}

^{Генерал Младич и президент Караджич, которым МТБЮ предъявил обвинение, не могли лично получить свои заслуженные награды}

^{Автор благодарит председателя жюри, народного артиста России Н. Бурляева за премию «Золотой витязь»}

^{Во время коктейля к радости сотрудников «Советской России» из Гааги позвонил генерал Мпадич}

^{В Белграде Русский дом организовал презентацию книг и наград автора}

^{Премию «Слово народу», учрежденную газетой «Советская Россия», за репортаж из Шевенингена вручил мне (автору) Геннадий Зюганов}

^{Сергей Коткало сообщает автору о решении Союза писателей России издать вторую книгу на русском языке}

^{Памятник благодарности сербского народа русским добровольцам в оборонительной войне, Вышеград, 2012 год}

Первое появление генерала Младича перед судом в Гааге, 3 июня 2011 года

^{Боса Мпадич и автор после встречи с генералом перед тюрьмой Шевенинген}

^{По приглашению Генерала автор посетила его в Шевенингене}