10

10

В 1949 году ужасная засуха уничтожила стада и погубила урожай. Перон больше не мог обеспечить плату продовольствием за поезда, сконструированные и изготовленные в Англии. Мяса не хватало даже для населения столицы, хотя незадолго до того Перон провозглашал: «Вам красные быки!»

Для оживления своей популярности в народе Перон решил озвучить с балкона резиденции Каса Росада другое обещание: построить торговый флот водоизмещением миллион двести тысяч тонн. Он начал с того, что назвал первое спущенное на воду судно своим именем — «Президенте Перон». Второе было посвящено опять-таки славе одного-единственного Хуана Перона, потому что увековечивало дату его освобождения — «Семнадцатое октября». День этого благоприятного поворота в своей судьбе Перон превратил в национальный праздник. И только третье судно получило имя «Эва Перон»…

Хуан Доминго хотел заставить пеонов превратиться в китобоев. Врага, более внушительного по размерам, он не смог найти в пределах досягаемости.

Начиная эту войну престижа против ненавистной Англии, Перон заказал на английских же верфях китобойное судно водоизмещением в двадцать две тысячи тонн — самое большое в мире. Назвал он его, само собой разумеется, «Хуан Перон», используя на этот раз не свой помпезный официальный титул, а обыденное имя для семейного обихода. Новому гиганту был предписан путь на Южный полюс.

Однако безработные из пампы, брошенные на это гигантское китобойное судно ради славного деяния, которое должно было послужить пропаганде личности Хуана Перона, подверглись такой жестокой качке, что морская болезнь оставила их в покое только на суше. Ни угрозы применения оружия государственной полицией, ни обещания подарков от Эвиты не смогли заставить людей вернуться на судно. Они предпочитали трудиться на своей привычной земле. Новых добровольцев найти не удалось. Пришлось оставить идею национальной охоты на китов и придумать другой отвлекающий маневр.

Задавшись целью обеспечить успех своей большой политики на море и в воздухе, Хуан Перон обратился к аргентинскому миллиардеру итальянского происхождения Альберто Додеро.

Принадлежавшая Додеро аргентинская навигационная компания перевозила тысячи полуночников из Буэнос-Айреса в Монтевидео, и обратно. Рейс из Рио-де-Ла-Плата длился всю ночь. Это был повод для бесконечного праздника. Имея в своем распоряжении четыре «роллс-ройса», шесть шоферов, два личных самолета, Додеро, если требовалось украсить один из его роскошных приемов, покупал две тысячи гладиолусов и приказывал за несколько часов высадить эти цветы в своем саду. Он обожал рулетку и часто оставлял в казино миллионы в течение одного часа, но зато все его служащие вплоть до последнего из сторожей получали долю прибыли.

Этот отпрыск семьи судовладельцев был единственным богачом, хорошо относившимся к Перонам, а они, в свою очередь, выделяли его из класса аристократии. Дружба семьи Додеро предоставила Эвите новую возможность возвыситься после череды унижений, которым подвергла ее аристократия. В лице Бетти Додеро, жены судовладельца, Эвита обрела подругу-миллиардершу, позволившую передохнуть от общества запыленных женщин из народа с их завивкой барашком.

Эта дружба дала возможность Эвите отвесить пощечину Росите Бэмберг, ставшей маркизой де Ганей. Бэмберги были одной из самых знаменитых семей аргентинских миллиардеров, сколотивших состояния на эксплуатации порта Росарио и производстве пива на пивных заводах «Куилмес». Отто Бэмберг, основатель фирмы «Куилмес», был сыном аргентинского консула в Париже. Во Франции у него были многочисленные связи. Этим и объяснялся мощный приток французских капиталов в его дело.

Однажды Бэмберги на один вечер превратили свои гостиные в аквариумы, и пораженные гости прохаживались между медузами и золотыми рыбками. Лишенная этой аквариумной сенсации, Эвита была безутешна. Во время своего пребывания в Париже она пыталась с помощью аргентинского посольства оказать давление на Роситу Бэмберг, маркизу де Ганей, чтобы та пригласила ее в свой салон и ввела таким образом в круг французской аристократии. Но Росита Бэмберг не поддалась нажиму и не пожелала видеть бывшую комедиантку в своей гостиной.

По возвращении в Буэнос-Айрес Эвита поклялась жестоко отомстить за эту выходку. Пивной завод «Куилмес» сразу же был обвинен налоговым управлением в нарушениях и подвергся нашествию государственных ревизионных комиссий. Так бывшая комедиантка приложила все усилия, чтобы разорить вотчину миллиардеров. Бэмбергам пришлось возрождать свое дело там, где людоедка не могла их достать. Отказ Эвите в одном часе присутствия в модном — парижском салоне стоил миллиардов семейству Бэмберг.

В лице Бетти Додеро Эвита приручила, наконец, настоящую миллиардершу. Они были одного роста и часто развлекались, обмениваясь нарядами. Альберто Додеро начал с того, что подарил Эве Перон серебристо-голубой «роллс-ройс» — того самого цвета, который она предпочитала. Он объяснил Эве, что «роллс-ройс» самая аристократическая из машин и вовсе не гармонирует с окружением дескамисадос.

Эвита не восприняла иронию и коротко поблагодарила, сказав лишь:

— Мне очень нравится хромированное покрытие.

Все закончилось тем, что Додеро провалил предприятие. Ему не удалось создать торговый флот, с высоты которого Перон мог бы благодушно улыбаться своим толпам. Спасаясь от гнева великого человека, он бежал ночью, как один из пьяных полуночников-гуляк с его флотилии. Сначала Додеро перенес свою деятельность в Уругвай, потом обосновался на благодатном солнышке в Каннах.

Умер изгнанник на Лазурном берегу в 1951 году. Разорительные проигрыши в рулетку не излечили его от тоски по родине.

Эвита отомстила Бетти Додеро, отказавшейся стать одной из дам ее свиты. Она распустила в газетах слух, что Бетти, знаменитая Бетти Додеро, была никем, всего лишь бывшей американской цирковой гимнасткой, выступавшей на трапеции, девушкой из кордебалета, демонстрировавшей перед публикой свои ноги…