Юрко Станислав Пантелеевич В живых остался только я и механик-водитель

Юрко Станислав Пантелеевич

В живых остался только я и механик-водитель

Я родился 24 июля 1963 г. в Харькове. Кишинёвскую среднюю школу № 17 «А» («Аэропорт») закончил в 1980 году. После неудачных попыток поступить в ГИТИС и затем в Кировоградское высшее лётное училище гражданской авиации, чтобы не болтаться без дела год — отучился в радиотехническом училище (ТУ-1) и стал радиомонтажником.

26 сентября 1981 года я получил повестку из военкомата и на следующий день уже должен был явиться на призывной пункт с вещами. У меня было всего четыре часа на то, чтобы успеть собрать всех друзей и родственников для торжественных проводов в ряды СА. Спас меня в этой непростой ситуации мотоцикл, взятый без спроса у старшего брата Серёги.

Торжество прошло весело и организованно. Ведь до меня на службу уже провожали трех моих старших братьев, и я был счастлив, что теперь настала и моя очередь служить Родине. Мы, мальчишки тех лет, были воспитаны на книжках и фильмах о Великой Отечественной войне. Ещё были живы наши деды-герои тех сражений, мы с замиранием сердца слушали их рассказы о войне и мечтали о том времени, когда и сами наденем военную форму и сможем проявить себя на ратной службе.

Но казалось, что война осталась далеко в прошлом, и люди никогда не допустят больше повторения тех событий. И была у нас даже легкая грусть от того, что негде нам будет проявить себя. Ведь над нами мирное небо. Вот только фильмы о десантных войсках («В зоне особого внимания», «Ответный удар» и др.), не давали нам, мальчишкам, спокойно спать. Там было все: и риск, и отвага, и романтика… Выбор был сделан. Я иду служить в ВДВ. Мой выбор был сделан не на пустом месте и не вдруг. Я шел к этой цели не один год.

К 18 годам я был мастером спорта международного класса по дзю-до, занимался легкой атлетикой, бегом на короткие и длинные дистанции, играл в футбол, баскетбол, волейбол, ручной мяч. Наша школьная команда была лучшей в городе на всех спортивных соревнованиях. В клуб ДОСААФ я записался в 16 лет, и к моменту призыва в армию на моем счету было 29 прыжков с парашютом. Моим инструктором был Александр Зинченко, чемпион мира по парашютному спорту.

Начинал службу я в спортроте, в десантном полку, дислоцирующемся в городе Кишиневе. Но, спустя две недели, нарушив дисциплину (подрался с сыном тренера Усиком Олегом, который жил не в казарме, как мы, и пытался качать свои права) был отправлен в «учебку», в город Гайжунай, в Литовскую республику. Из «учебки» я был выпущен досрочно после 7-ми суток «губы», за уход в самоволку с 3-мя сослуживцами и неподчинение патрульным комендатуры, а позже оказание сопротивления наряду милиции с нанесением телесных повреждений (опознали нас в части на разводе).

Тогда было не до смеха, грозил дизбат. Нас, особо отличившихся курсантов, построил командир 226-го УПДП и сообщил о том, что мы прошли на «отлично» курс молодого бойца, что для нас нет необходимости полгода напрасно протирать штаны в «учебке» и что мы уже готовы к подвигам и славе.

Таким образом, в декабре 1981 я прибыл в ДРА.

Когда наш переполненный солдатами ТУ-154 вылетел из Самарканда и взял курс на Афганистан, мы не знали, куда именно мы летим, и что нас там ждет. Как выяснилось позже, мы приземлились в провинции Кандагар, на аэродроме «Ариана».

Ступив на трап самолета, первое, что мы услышали, были взрывы и выстрелы, доносившиеся с близлежащих гор. А на земле нас встречали дембеля, которые должны были улететь на нашем самолете на Родину.

«Вешайтесь салаги!» — этот приветственный крик под канонаду надолго врезался в мою память. Курсантов из Гайжуная оказалось 6 человек. Нас отвели в сторону и вскоре мы уже ехали в сторону расположения боевой части.

Нас привезли в мотострелковую бригаду, в/ч № 71 176, провинции Кандагар. Я оказался во 2-м десантно-штурмовом батальоне 56-й ДШБ В наши цели и задачи входило обнаружение и ликвидация караванов с оружием, шедших из Пакистана. Также приходилось сопровождать советские колонны с продовольствием, ГСМ и вооружением. Но это все стало понятно не сразу, прошли долгие дни военной службы в изнурительной жаре, порой без воды (отвар из верблюжьей колючки — основное питье), нормальной пищи и сна. Тогда я написал свою первую песню, посвященную Афганистану.

Наша роль

Откуда-то с небес на горы лег туман,

По горным кручам вниз бежит река.

Наш взвод залег и ждет здесь караван,

Который день без пищи и без сна.

И не даёт уснуть все, что осталось там,

Где Родина, где мама, детства дом

И боль в груди от свежих, незаживших ран,

И тех, что в сердце врежутся потом.

И выстрел прозвучал, как громовой удар,

Кому-то повезет, кому-то нет.

Доносятся лишь крики «Аллах-акбар»,

Но шквал огня и русский мат в ответ.

Сжимают руки сталь заветного ПК

Взамен желанных плеч жены, детей.

Безвыходная боль присяжного греха

В плену кому-то выгодных идей.

Прошло три месяца с начала моей службы в Афганистане. Как-то на утреннем, общебригадном построении командир бригады обратился к строю солдат с вопросом о том, кто умеет играть на барабане.

Меня тут же буквально вытолкнули вперед. Ребята знали, что на гражданке я играл на ударной установке в школьном ансамбле. В ту же минуту, без всяких репетиций, с барабаном в руках я шел по плацу в составе военного оркестра. На следующий день, по приказу комбата, я был откомандирован в штат бригадного оркестра.

Потянулись самые тяжелые, в моральном плане, месяцы моей службы. Мои товарищи уходили на боевые задания, они воевали, а я ходил с барабаном и ловил на себе их невольные насмешки. Так продолжалось почти три месяца, а дальше больше. Дирижер оркестра, переводясь в армейский ансамбль песни и пляски, взял меня с собой как способного барабанщика.

В Кабульской крепости, где располагался ансамбль и 317-й полк ВДВ, я прослужил месяц. Дальше произошло следующее. Во все времена были люди, для которых «война — мать родна». Оказалось, что дирижер присваивал себе жалование солдат. В результате борьбы за справедливость, в качестве наказания, я, наконец-то, был отправлен назад в свой родной ДШБ.

Мне вернули мой ПК (пулемет Калашникова), и я вновь стал ходить на боевые задания со своими товарищами. На войне обостряются все чувства, становишься похожим на зверя, который вышел на охоту, но при этом сам в любой момент можешь стать добычей. Со мной произошел случай, после которого я стал верить в высшие силы, в ангела-хранителя и в себя.

Мы с товарищем, Костей Калиманом, шли разведдозором. Слева — арык, справа — дувал. Вокруг безлюдно, лишь шум бегущей воды. Мой ПК был установлен на режим стрельбы одиночными. Вряд ли я увидел что-то боковым зрением, скорее почувствовал опасность справа от себя. Не задумываясь и не целясь, резко повернувшись, я произвел свой единственно возможный выстрел. В проеме дувала навзничь лежал душман, убитый мною наповал. Дырка зияла у него в голове ровно между глаз. Он целился в меня, но мне удалось его опередить. Доли секунды решили судьбу каждого из нас.

Много раз, возвращаясь мысленно к этому событию, я переживал смесь ужаса, восторга и благодарности. Судьба хранила меня. А своему верному боевому другу ПК я посвятил песню.

ПК

Далеко от родных мест

Я несу свой крест.

Нелегка ноша моя,

Хранитель, ангел мой — ПК.

До зари, знаю, дойдем.

Высоту, верю, возьмем.

Пули — в цель, иного не жди.

Хранитель мой ПК, не подведи!

Небо мое — родимое.

Знаю, что ты — единое для всех.

Смог бы понять это иной

И не было бы бед, рожденных войной.

Доживем мы до весны.

Будем жить в любви.

А пока ночь темна.

Спаси и сохрани, мой Бог — ПК.

Конец января 1983 года. Наш БтРД, шедший в составе колонны, подорвался на фугасе. Я сидел сверху, свесив ноги в люк механика-водителя. Помню огонь и то, как меня подбросило. Все остальное мне рассказывали ребята. Взрывом меня откинуло далеко в сторону. В живых остался только я и механик-водитель, который остался без ног. Остальные семеро ребят, находившихся внутри нашего БтРД, погибли, разорванные на куски. Меня нашли спустя два часа, пришел в себя уже в «вертушке». Диагноз — контузия, госпиталь в Ташкенте.

Вечером 8 марта, возле дырки в заборе меня подкараулил патруль (возвращался из самоволки с цветами, чтобы поздравить женщин) и доставил к начальнику госпиталя. В результате долгого и серьезного разговора «по душам» мы пришли к обоюдному решению о моем возвращении в Афганистан. По-возвращении я, первым делом, сходил на кладбище подорванной техники, чтобы помянуть погибших товарищей. В ходе службы были еще царапины и осколочные ранения, из-за которых приходилось не раз лежать в бригадной медсанчасти. Но мне повезло больше других, я остался жив с руками и ногами!

В августе 1982 года, в районе населенного пункта Лашкаргах, я и двое моих товарищей уничтожили шестерых душманов, засевших в «сушилке» на краю виноградного поля. После этого боя я был представлен к медали «За отвагу». Но в тот раз я почему-то получил медаль «За боевые заслуги». Видимо, «За отвагу» досталась шустрому писарю из штаба.

За время службы было много событий, после которых меня и моих товарищей неоднократно представляли к государственным наградам. Но по неизвестным причинам получить их мне так и не удалось.

Медаль «За отвагу» мне вручили уже на гражданке, спустя три месяца после возвращения на Родину, в марте 1984 года.

Жизнь прекрасна, когда в ней нет войны. Это стало моим девизом на всю мою последующую жизнь. Годы, проведенные на войне, научили любить и ценить жизнь и все, что в ней происходит. Один в поле не воин, поэтому я благодарен всем своим друзьям за наши боевые и личные победы на той войне. Двадцать пять лет назад для меня закончилась та война, но по-прежнему она живет в моем сердце и в моих песнях.

ВДВ

Помнит каждый, кто призвался в ВДВ,

Как скрипя зубами, шел на офп.

Как бежал шесть километров в озк,

Матерясь, что он чудак — наш старшина.

Но бежало время, близился тот срок,

Когда можешь ощутить надежность строп,

Когда вечером, все тот же старшина,

Нам сказал: «Завтра прыжки — держись шпана».

Гул турбин и парашют за спиной,

Плечо друга, карабин над головой.

На гражданке это было все мечтой —

Жизнь мужская между небом и землей.

Парашют уложен и запаска есть.

В ВДВ служить — оказана нам честь.

Три прыжка, что на гражданке в ДОСААФ,

Как у книги предисловие для глав.

И на взлетке ждет уже не «АН» — второй,

А огромный «ИЛ» — красавец мировой,

Голубых беретов стройные ряды

Унесет с собой в просторы синевы.

Вой сирены и движенье рампы вниз

И мурашки по спине — судьбы каприз.

Руки сжали парашютное кольцо,

Только ветер в искаженное лицо.

Как всегда, словами все не передать,

Кто служил в десанте сможет лишь понять

Красоту и ощущенье высоты

И пинок под зад на счастье, старшины.

Гул турбин и самолет надо мной,

Слава Богу, что раскрылся основной.

Пусть подвеска поприжала кое-что.

Это — мелочи. Все будет хорошо.

Прямо с неба мы в атаку и вперёд,

Кто-то верит и подмоги нашей ждёт.

С нами вера и маргеловский наказ —

Честь и родина превыше всех для нас.

Тяжело в учении, но легко в бою.

Помнит каждый, кто шагал в одном строю.

Неспроста в десанте знают, без прикрас,

Лишь победа и никто, брат, кроме нас!

Дай Бог счастья мужики вам на года.

ВДВ не забывайте никогда.

Годы жизни, что подарены судьбой —

Лучшей жизни между небом и землей!

Оргкомитет по изданию 11-го тома мемуаров в составе:

Руководителя Оргкомитета — Президента Академии исторических наук Шоля Евгения Ивановича;

Членов Оргкомитета от Академии исторических наук:

Бураки Андрея Фёдоровича, Дементьева Василия Дмитриевича, Луценко Виктора Николаевича, Кирсанова Виктора Николаевича, Красногорского Василия Ивановича, Пакина Евгения Михайловича, Пархоменко Владимира Ивановича, Шиманкина Владимира Васильевича, Шишкина Николая Константиновича; членов Оргкомитета от Ассоциации Героев России — Брайко Петра Евсеевича, Кравцова Бориса Васильевича, Рунова Бориса Александровича;

Членов Оргкомитета от Всероссийской общественной организации ветеранов (пенсионеров) войны, труда, Вооруженных Сил и правоохранительных органов:

Балагурова Алексея Кузьмича, Черкасова Николая Павловича, Азарова Виктора Яковлевича;

Членов Оргкомитета от Московской общественной организации ветеранов войны — Слухая Ивана Андреевича, Наливалкина Дмитрия Алексеевича, Абламонова Петра Фёдоровича

Члена Оргкомитета от Местной общественной организацией «Общество воинов-интернационалистов Афганистана района «Басманный» города Москвы — Попова Дмитрия Игоревича.

Выражает благодарность за участие в организации подготовки рукописей воспоминаний: преподавателям Московского авиационного института (государственного технического университета) — заведующему кафедрой истории Порохне Виктору Сидоровичу и доценту Юрченко Ивану Юрьевичу

Выражает благодарность за помощь в создании макета настоящего тома:

Редакторам Каревой Валентине Павловне, Лидяевой Наталии Игоревне и Федуловой Татьяне Михайловне;

Выражает благодарность за финансирование издания настоящего тома:

Руководителю внутригородского Муниципального образования «Басманное» в городе Москве, Председателю муниципального собрания Мороз Ивисталине Васильевне