9. Links 2 3 4: Rammstein отвечает на критику

Вскоре после выхода их дебютного альбома Herzeleid музыканты Rammstein осознали, что выход на национальный и позднее на международный уровень в рок-бизнесе означал не только работу над новыми песнями, текстами и концертами. Это означало и то, что им пришлось сразу же и постоянно находиться в контакте со СМИ и отвечать на их нередко жёсткую критику.

Эта конфронтация была для них непривычной, и группе пришлось сперва научиться правильно общаться с прессой. Об этом вспоминает гитарист Пауль Ландерс в интервью журналу о тяжёлом роке Rock Hard в выпуске 06/04: «Мы просто были шесть наивных немцев из ГДР, на которых набросились акулы СМИ. Мы беспомощно пытались защищаться от критики, на которую мы вообще не должны были обращать внимание. Перечитывая или слушая наши старые интервью, мне всегда немножко стыдно. С одной стороны, мы не имели ни малейшего понятия, как себя вести, а с другой – мы всегда пытались отвечать из лучших побуждений. На самом деле если смотреть на всё это сегодняшними глазами, то всё равно становится неловко. Если бы меня сегодня упрекнули в том, что мы праворадикалы, я бы просто рассмеялся. Раньше я распалялся в длинных речах в собственное оправдание. Типа: «Но мы… А вот же…» И только после всех этих обвинений мы начали заниматься нашим имиджем, стали задаваться вопросами: кто мы есть, чего мы добились и куда мы хотим двигаться. А вначале мы просто начали творить, особо не размышляя над тем, что мы делаем».

В интервью музыкальному онлайн-порталу apple.com в декабре 2005 г. на вопрос, почему так много журналистов их критиковали, Рихард Круспе ответил: «В тот момент, когда ты отличаешься от других, у людей возникает страх, очень быстро рождающий предрассудки. И тогда они уже ничего не хотят слышать». Барабанщик Кристоф Doom Шнайдер сформулировал своё мнение ещё резче, опубликованное в газете Berliner Zeitung от 23 июня 2005 г.: «Всё, что чуждо и необычно, просто уничтожается немецкими журналистами».

Когда Rammstein только появились на музыкальной сцене, именно журналистов поначалу возмущали провокационные и безнравственные элементы в музыке и выступлениях группы, что часто расценивалось ими как холодный расчёт с целью повышения продаж. В интервью английскому музыкальному журналу The Gauntlet от 9 марта 2006 г. на вопрос, является ли целью группы провоцировать полемику своими музыкальными клипами, Рихард ответил отрицательно: «Я думаю, что нужно всегда иметь какую-то одну тему и, занимаясь ею иногда выходить за рамки. Не нужно руководствоваться соображениями, будет ли это хорошо продаваться или правильно ли это с моральной точки зрения. (…) Для меня главное, чтобы это было круто».

Вокалист Тилль Линдеманн объяснил эту тенденцию выходить за рамки опытом музыкантов Rammstein игры в группах времён ГДР, когда им зачастую приходилось выступать перед весьма скудной публикой. В интервью журналу Stern в выпуске 14/01 он сказал: «Что ты будешь делать для того, чтобы добиться успеха и выступать перед публикой, большей чем десять человек? Ты начинаешь прибегать к провокационным средствам и выходить за рамки. У нас, выходцев из ГДР, определённо хватило на это смелости. Все началось с того, что мы начали играть тяжёлую музыку и при этом петь на немецком. А потом вырвалось наружу то, что накопилось за время нашей юности в ГДР. Наконец нам было можно говорить и делать всё, что нам угодно. По сути всё было элементарно: прислушайся к себе, загляни вглубь себя, в свою душу и начни писать музыку».

Одним из таких провокационных средств было использование насилия в текстах и в постановках на сцене, что стало одним из первых обвинений в адрес группы, на которое им пришлось реагировать. Этот ярлык преследовал музыкантов на протяжении многих лет, и всё зашло настолько далеко, что на Rammstein обрушился шквал критики, как только стало известно, что оба юных зачинщика массовой стрельбы в школе в городе Литтлтон в 1999 году часто слушали Rammstein. В ответ на это группа заявила, что они соболезнуют семьям погибших и что они решительно выступают против любой формы насилия, о чём они неоднократно сообщали ранее.

Гитарист Рихард Круспе заверил журнал Musikexpress/Sounds в интервью для выпуска 09/97: «Мы говорим о насилии в наших текстах и изображаем его во время концертов. Однако мы категорически отрицаем насильственные действия и пропаганду насилия. Определённые стили музыки связаны с определёнными клише в головах журналистов. У Rammstein жёсткая музыка, мы играем на электрогитарах. У них сразу же всплывают подходящие клише: длинные волосы, короткие штаны, американский метал. А потом появляется группа, которая ломает эти стереотипы и выступает в своём собственном, другом стиле – и вот журналистам уже нужен новый ярлык. И на нём скорее всего написано „полемизирующая“».

В разговоре с Fritz, молодёжным журналом газеты Salzburger Nachrichten, от 23 июля 2004 г., Пауль Ландерс ответил на вопрос о влиянии музыки на юных слушателей: «Если ты имеешь ввиду, что музыка на них негативно влияет и они из-за этого совершают проступки, то отвечу так: проступки совершались всегда. Даже индейцы, будучи детьми, забрасывали камнями лягушек на берегу реки, никогда при этом не слышав хеви-метал».

Наряду с прославлением насилия пресса с самого начала вменяла группе имидж садомазохистских сластолюбцев и сексистских мачо. В интервью журналу Musikexpress/ Sounds в выпуске 09/97 Рихард прокомментировал и эти обвинения: «Ещё вчера мы были в гостях у друзей и разговаривали о Rammstein. Там присутствовал один молодой лютеранский пастор, который сильно возмущался нашей группой и прежде всего текстом песни B?ck Dich. Он сетовал, что всё больше и больше молодёжи в его приходе слушает Rammstein и встает таким образом на неверный путь. Вечер затягивался, количество выпитого алкоголя возрастало… Как вдруг выясняется, что этот пастор был единственным в компании, кто практически каждую ночь занимается сексом именно так, как описано в песне B?ck Dich».

Затем Рихард ответил на обвинения в сексизме: «Нам все время рассказывают, что именно женщины открывают Rammstein своим мужчинам: Петра Хуземанн – жена Тима Реннера[48], девушка нашего менеджера Эму, многие жены и девушки журналистов. Создаётся впечатление, как будто мы скорее не устраиваем мужчин, чем женщин. (…) И причина этого кроется в головах. Rammstein пугает многих мужчин, потому что они узнают в наших текстах те качества или черты характера, по сути, присущие им, но в то же время вытесненные ими». На вопрос журналиста, подносит ли группа к лицу мужчин зеркало, из которого на них смотрит животное, Рихард ответил: «Животное? Определённо. И многое другое. Своего рода мачизм, когда мы поём об „охоте на чужой территории“». Тилль добавил: «Сексизм, в котором нас обвиняют, выполняет в нашем представлении функцию защиты женщины. (…) Нам важно понять чувства женщины, а затем как можно глубже раскрыть их истинную природу. Вчера нас спросил один журналист, почему мы не пишем песни о любви. Любовь ведь очень быстротечна. И лишь после этого начинается настоящий труд. Непрекращающиеся страдания: найти друг друга, влюбиться, какое-то время терпеть друг друга, затем держаться до конца, и вот всё уже начинается сначала».

Из-за таких тем Rammstein вновь и вновь попадают под огонь критики. Это несёт в себе, с одной стороны, гнетущую тяжесть и серьёзность. С другой стороны, группа стала подчёркивать, особенно в последние годы, что они подходят к такому содержанию в игровой форме и с иронией, в чём критики, тем не менее, им всё время отказывают.

В интервью журналу об альтернативном роке Das Ding в сентябре 2004 г. Рихард вспомнил, что Rammstein не сразу открыли для себя юмор в творчестве: «Многие утверждают, что у немцев нет чувства юмора. Я считаю, что оно связано с уверенностью в себе, а её нужно сперва развить в себе. Поначалу нам было сложно смеяться над самими собой. Но мы этому научились. (…) В начале нашей карьеры нам часто говорили, что людям нравилось, как мы себя обезображивали и смеялись над собой. Я тогда не понимал, что они имели в виду, ведь в самом начале для нас всё было всерьёз!» Кристоф ему возразил: «Я не считаю нас смешными. Бастер Китон никого не хотел рассмешить своими фильмами, и сам над собой никогда не смеялся. Тем не менее многие считали его невероятно смешным. Когда мы наблюдаем себя со стороны, нам кажется это забавным. Но когда мы выступаем, смеяться нам нельзя – это испортило бы всю атмосферу».

В интервью музыкальному журналу лейбла Motor Music в июле 2004 г. Кристоф вновь ответил на вопрос, насколько смешной должна быть песня о каннибализме Mein Teil: «А ты что думаешь! Когда мы впервые слышим наши песни на репетиционной точке, мы смеёмся до слез! Нам уже смешно, когда мы только пишем». Рихард добавил: «Справедливости ради нужно сказать: мы этому научились! В начале пути Rammstein всё было наполнено агрессией, нам всё время нужно было доказывать что-то самим себе». Шнайдер вступился: «Но при этом мы были забавными!» На что Рихард ответил: «Именно, но мы тогда этого не осознавали. Теперь всё изменилось!» Затем Рихард вернулся к песне Mein Teil: «Возьмём, к примеру, вокал песни Mein Teil. Когда в начале песни слышится голос (хватается за горло и шипит)». Рихард продолжил: «Если бы я увидел группу, вокалист которой достал бы на сцене пластиковый фаллоимитатор, чтобы оттрахать клавишника, – я бы тоже рассмеялся!»

Гитарист Пауль высказался в интервью музыкальному журналу лейбла Motor Music в октябре 2005 г. об этой тенденции последних лет вплоть до выхода альбома Rosenrot похожим образом: «Воспринимают ли нас с юмором или всерьёз – на это невозможно повлиять. Мы всегда пытаемся внести разнообразие. В последнее время, однако, стало практически слишком много веселья. Пора прекращать! (…) Часто, сами того не желая, мы иронизируем сами над собой, но это происходит также и намеренно. Особенно немцы очень радуются, когда такой воинствующий настрой, как наш, вдруг ломается и всё вкупе получает иронический оттенок, поскольку по историческим причинам им сложно воспринимать это всерьёз».

Причиной тому, почему столь многие критики не воспринимают Rammstein с иронией и юмором, является прежде всего политическая дискуссия вокруг группы, а также вновь и вновь зарождающиеся подозрения, что те преданы идеям фашизма и национал-социализма. Rammstein прочувствовали эту репутацию на себе, когда немецкие радиостанции отказывались включать их музыку в свои программы.

Об этом рассказывали члены группы в интервью американскому музыкальному журналу NYRock в ноябре 1998 года. Флаке тогда сказал: «Они пытались притянуть за уши политическое содержание к нашей музыке. Это уму непостижимо, что они ищут нечто политическое в качестве предлога бойкотировать нас. Настоящая истерия в прессе. Если кто-то из диджеев или виджеев не любит нашу музыку – это совершенно нормально. Нельзя нравиться всем. Но если уж работать, то работать как следует, а не пытаться навешивать на нас ярлыки…» Басист Оливер продолжил: «И в этом как раз вся суть. Всё, о чём мы просим, – это чтобы они оставались непредвзятыми. Но вместо этого они пользуются своим положением. Я думаю, что работа диджея или виджея – предоставлять услуги своим клиентам. А если он хочет играть только ту музыку, которая нравится лично ему, тогда пусть остаётся дома и слушает там свою музыку. То же касается и журналистов, которые уничтожают группы, которые не соответствуют их личному вкусу. Я считаю, что это признак непрофессионализма».

В целом группа опровергла предположения о том, что они распространяют некие политические идеи. В разговоре с WOM-Journal в сентябре 2004 г. клавишник Флаке прокомментировал это: «Опасно опрашивать музыкантов о политике. Об этом следовало бы говорить только тем, кто что-то в этом понимает. Группа Rammstein в любом случае не преследует никаких политических целей».

Но именно это им вменяли, когда говорили об их правой направленности. О том, что Rammstein исповедовали фашистскую или нацистскую идеологию, говорило, к примеру, то, что во время пения Тилль Линдеманн раскатисто произносил «р» – прямо как национал-социалисты в Третьем рейхе на партийных съездах. В разговоре с Musikexpress/Sounds в выпуске 9/97 Тилль сказал по этому поводу следующее: «При этом раскатистая «р» появилась непреднамеренно. Так получилось само собой, потому что в таком низком диапазоне иначе петь не получается. Я не музыкант в обычном понимании. Мне не хватает обширных знаний об инструментах. Но мой голос и мои тексты служат естественным продолжением нашей музыки. Это вопрос образности, тембра, фонетики. Мы ни в коем случае не хотели создать образ фашистов. Лишь позднее, когда нас начали спрашивать об этом в различных интервью, нам пришлось задуматься об этом».

Впоследствии Тилль часто возвращался к этой теме, как, например, в журнале Stern в выпуске 14/01, речь зашла о том, что Rammstein используют эстетику национал-социализма в качестве художественного средства: «Раскатистая «р» появилась сама собой. Когда я пою глубоко и выразительно, то мои голосовые связки вибрируют, и так получается раскатистая «р». Кстати, голосовые связки Петера Маффая реагируют похожим образом, он произносит «р» так же. А «Храм света»[49] выглядит не так уж плохо, не так ли? О большем и речь не идёт. Только лишь потому, что это вызывает ассоциации с теми двенадцатью скверными годами – нужно сразу это запрещать? Когда снесите олимпийский стадион и все другие нацистские постройки в Берлине! Эти 12 лет на совести идиота по фамилии Гитлер, а нам всё время приходится держать за это ответ. Речь идёт об искусстве. Одно с другим никак не связано».

Журналист, тем не менее, заметил, что у Rammstein всё же есть фанаты из правых кругов. На это Тилль ответил: «Нас слушают многие, включая праворадикалов в Гамбурге. И что касается этих кругов, по моему мнению, государство слишком легкомысленно обходится с этой проблемой. Кто-то до полусмерти избивает чернокожего, а в наказание получает лишь исправительные работы. Ещё до объединения Германии мы постоянно дрались со скинхедами в Шверине – почему сегодня не предпринимаются более жёсткие меры? Я вырос с одной мулаткой. Каждое лето она приезжает ко мне в гости в Мекленбург. Она боится незнакомцев и избегает определённых мест. Мне за это просто стыдно».

Обвинение в том, что они работают с эстетикой нацистов и потому являются праворадикалами, подкрепилось прежде всего видеоклипом на песню Stripped, в котором использовались кадры из фильма Лени Рифеншталь – режиссёра-пропагандиста времён национал-социализма. Это вызвало широкий общественный резонанс не только в Германии, но и в США и Великобритании. Так издание New Musical Express (NME) утверждало, что Rammstein – это фашистская, национал-социалистическая группа. Группа выступила с опровержением, которое New Musical Express (NME) напечатало в своём сентябрьском выпуске 1998 года: «Мы не являемся нацистами, неонацистами или какими-либо другими нацистами. Мы выступаем против расизма, фанатизма и любого вида дискриминации».

И тем не менее, несмотря на свои заявления, Rammstein всё равно приходилось и в дальнейшем иметь дело с обвинениями в распространении правой идеологии. В интервью изданию NYRock от ноября 1998 г. Рихард выразил желание более справедливого освещения ситуации в прессе: «Я думаю было бы справедливее, если бы пресса обращалась напрямую к нам, вместо того чтобы распространять слухи о том, что мы якобы фашисты, нацисты и бог знает ещё что. Я считаю, что они ужасно злоупотребляют своим положением. Сперва они нас бойкотируют и распространяют злостные, неоправданные слухи, а потом удивляются, почему группа на это реагирует без особого воодушевления – иногда я задаюсь вопросом, понимают ли эти журналисты, к чему приводят подобные обвинения. Приписывая группе фашистские наклонности, они привлекают к коллективу фашистскую публику, даже когда группа не имеет ничего общего с фашизмом.

У нас никогда не было такой проблемы в Штатах. Публика воспринимала наши концерты такими, какие они есть – как шоу и шикарное представление. Они не пытались придать этому какое-либо политическое значение. Немцы же в этом отношении иногда по-настоящему узколобые. Знаешь, я думаю, что у большинства просто не хватило ума распознать, что шоу с применением пиротехники является нечем иным, как отличным шоу. Не всё имеет политический подтекст. Но это типичная черта Германии – во всем искать ложку дёгтя. А мы к тому же ещё и сами немцы. Поэтому мы им разумеется просто не можем нравиться».

Такие публичные заявления всё же не смогли удовлетворить некоторых критиков. Они были твёрдо уверены, что Rammstein находятся на правом конце политического спектра. И даже когда группа в 2001 году в альбоме Mutter в качестве, так сказать, политического манифеста и очевидного ответа на эти обвинения выпустила песню Links 2 3 4, скептически настроенная часть прессы продолжала сомневаться в том, что группа с ними не шутит. Так, в интервью журналу Stern в выпуске 14/01 журналист заметил: «В вашем новом альбоме композиция Links 2 3 4 сопровождается звуком марширующих солдат. Это звучит как еженедельный выпуск новостей 60 лет назад».

Кристоф Шнайдер ответил: «Эта песня была первой попыткой Rammstein найти творческий ответ на вечные обвинения в том, что мы идеологически правая группа. И то, что это вновь становится центром дискуссий уже почти нелепо». На возражение, что от звука марширующей толпы можно было бы и отказаться, чтобы смысл политически левой ориентации группы был бы более однозначным, Тилль ответил: «Мы это сделали намеренно. Они маршируют, а мы отвечаем на это». Кристоф добавил: «Мы ненавидим давать однозначные ответы. Rammstein всегда оставляет пространство для интерпретаций».

Тилль обосновал такую позицию их общим прошлым в Восточной Германии: «Мы все выросли в ГДР, а начинали в панк-движении. Всякий раз, когда мы хотели там с чем-то выступать, нам приходилось сперва представить наш репертуар специальной оценочной комиссии. И нужно было всё очень хорошо обдумать: что ты говоришь, что ты поёшь, иногда даже как ты играешь. Любая критика системы была под запретом. Поэтому приходилось выражаться более образно. Это до сих пор сидит в нас. Поэтому мы не даём однозначных ответов».

Rammstein между тем уже сыты по горло вечно давать объяснения в ответ на эти обвинения, в чём Рихард Круспе и Шнайдер признались в интервью музыкальному онлайн-журналу Motor Music от 10 августа 2004 года. Рихард сказал: «Мы постоянно повторяли, что мы не имеем ничего общего с этим». Кристоф добавил: «В КАЖДОМ интервью!» Рихард продолжил: «Каждый раз одно и то же: «нет, нет и нет». Они просто не хотят слышать правду. Наш ответ на этот вопрос ещё никого по-настоящему не интересовал».

В последнее годы Rammstein вынесли из этого урок и на обвинения касательно их политической принадлежности они реагируют сразу же или даже заранее, выступая с разъясняющими или смягчающими комментариями. Так, когда в 2006 году вышел сингл Mann gegen Mann с альбома Rosenrot (темой песни являются гомосексуальные отношения между мужчинами), группа сразу же подчеркнула, что они не являются гомофобами.

Такой ход оказался успешным: в СМИ эта тема не получила особой огласки, и горячо обсуждалась лишь на фанатских форумах в Интернете. В разговоре с онлайн-журналом лейбла Motor Music в октябре 2005 г. в ответ на замечание журналиста о том, что мрачное пение может спровоцировать неверные интерпретации песни, Пауль сказал: «Когда читаешь тексты в печатном виде и они таким образом лишаются этого условного ощущения угрозы, то тогда вдруг выясняется, что как раз Mann gegen Mann является милейшей лирикой о геях. Тогда песня производит обратное впечатление. И нам это по душе. Там уже каждый сам может проверить, насколько ему комфортно, – это такой тест!» Оливер Ридель представил убедительный аргумент в интервью журналу Break Out в выпуске 08/05: «Мы сперва показали эту песню нескольким геям, и она им понравилась! (…) В любом случае в наши планы не входило написание гимна для геев. Разумеется, это острый вопрос – как гетеросексуальные люди обходятся с темой гомосексуальности. Возможно, нам удастся внести свой вклад в смягчение слова «гей» и негативных коннотаций, его окружающих».

В противостоянии с критиками музыканты Rammstein были не одиноки. На их стороне были верные им поклонники, которые при любой возможности высказаться публично защищали взгляды группы. Помогала и пресса: по крайней мере та её часть, которая не обвиняла группу во всех смертных грехах, а публиковала вполне положительные отзывы в ответ на различные обвинения в адрес Rammstein. Среди таких изданий были прежде всего журналы о тяжёлом роке, но также и другая периодика о музыке. Так, в сентябре 2004 г. журнал об альтернативном роке Das Ding писал: «Вообще-то давно уже должно быть ясно, что здесь работают мастера умелой провокации, которые не комментируют свои решения и игру с символами. (…) С самого начала на Rammstein набросились журналисты – они якобы неонацисты и восхваляющие насилие дураки. Такие упрощения, впрочем, не отдают должное секстету».

Похожее мнение можно было прочесть в выпуске 06/01 журнала о метале Rock Hard: «Rammstein используют слова и жесты в их исконном значении, что излучает мощнейшую энергию. При этом, нарушая табу с лукавой улыбкой на лице, они пишут весьма глубокую лирику. Rammstein объявляют войну обществу гедонистов, и, несмотря на это, их непосредственно связывают с ним не только лишь одни американцы. Rammstein высмеивают всех самопровозглашённых борцов во имя культуры, в страхе мечущихся между эстетикой и правым популизмом. Книги и календари с работами Лени Рифеншталь уже давно лежат на каждом прилавке. Политкорректность высмеивается как уже слегка запылившийся бренд».

Даже молодёжный онлайн-журнал Z?nder еженедельной консервативной газеты Die Zeit в выпуске 41/05 в обзоре на альбом Rosenrot проинтерпретировал песню Mann gegen Mann как высказывание в защиту геев: «Начиная с песни Links 2 3 4 в третьем альбоме Mutter политические идеи транслируются напрямую. В альбоме Rosenrot эту роль переняла на себя песня Mann gegen Mann – гомоэротическая фантазия в минорной тональности. На этот раз идейный посыл заключается в том, что быть геем – нормально».

Но также и другие издания, не музыкального характера, не разделяли некоторых обвинений в адрес группы. Так, например, журнал Stern писал в выпуске 14/01: «Тексты, повествующие о сексе и насилии, действительно зачастую приближаются к границам цензурного, но фашизма там нет даже между строк». В похожем тоне писала газета Die Welt от 18 сентября 2004 г. об обвинениях в адрес таких групп, как Rammstein, будто они должны частично нести ответственность за теракты, совершённые их поклонниками: «Не нужно любить их музыку, чтобы считать это абсурдным. Можно считать тематику их песен мерзкой. Можно считать провокационно-тевтонское кривляние Rammstein идиотским, и тем не менее защищать этих шоуменов от регулярных нападок.

О чём говорит то, что, убивая и совершая суицид, бездушные террористы слушают Weil der Meister uns gesandt, verk?nden wir den Untergang[50]? Что это плохо или как минимум легкомысленно – петь такое и играть агрессивную, возбуждающую умы музыку? Это говорит лишь об одном: гитарный грохот, пусть даже и сомнительного удовольствия, относится сегодня к обыденным звукам будней глобализованного мира. Даже мусульмане очевидно уже перестали протестовать. Рок-н-ролл стал настолько пустым по своей форме, что его наполняют каким угодно содержанием и используют для чего попало. Как аккомпанемент на барбекю. Для насилия и террора. Звучит цинично? Да, цинично. Как и мир, в котором мы живём».

Один из немногих целиком положительных отзывов о Rammstein вышел в еженедельной газете Freitag – Die Ost-West-Wochenzeitung от 24 марта 2006 г.: «Когда уже музыканты из группы Rammstein получат орден «За заслуги перед ФРГ»? За последние десять лет никто не сделал больше для укрепления престижа Германии и популяризации немецкого языка за границей. Будь то в клубе «Джуманджи» в Саратове или на овощных рынках в Пацкуаро в Мексике – Германия превращается в культ, когда раздаются звуки Rammstein. Школьники и студенты по всему миру учат немецкий язык с помощью текстов их песен. Rammstein сейчас, наверное, самое известное немецкое слово на свете, единственное, которое миллионы иностранцев произносят с горящими глазами. (…) Немецкий на пике популярности, но на родине Rammstein всё никак не простят эту обиду. (…) Они экспортировали на международный уровень вовсе не народный баварский танец «Шуплаттлер», не пародию на Германию, а сказки Братьев Гримм, жутковато-прекрасные истории ужасов и наши народные мудрости. И даже если они опорочены нацистами, в этом нет вины музыкантов».

По таким положительным, равно как и отрицательным отзывам в СМИ становится очевидно, что Rammstein своим имиджем, своей музыкой, своими текстами и шоу провоцируют и вызывают самые противоречивые реакции. Для тех же, кто хочет составить собственное мнение о группе, не попадаясь при этом на удочку журналистов, штампующих сенсации или слепо поющих Rammstein дифирамбы, – информации предостаточно, ведь интерес к ним ещё ни разу не утихал: газеты, журналы, книги, телепередачи, интернет-форумы и даже научные работы посвящали и до сих пор посвящают своё внимание коллективу. Благодаря таким вспомогательным материалам и своему собственному впечатлению можно без предвзятости определить своё собственное отношение к их творчеству.