Из рейса по Чауну

Из рейса по Чауну

Норма продуктов: 3 галеты, кусок сахара на два дня. Мясо гагары тоже ели. Отдает трупом, и даже изголодавшиеся люди не хотят есть этих птиц. Восьмые сутки. Увидели в бинокль палатки. Переплыли взбесившийся рукав. Снова мутный проточный участок. Шли и отдыхали через каждые 400 метров. За ночь перед этим съели последние продукты. Спали 4 часа, укрывшись за лодкой.

У палаток на той стороне никого нет. Стремительное течение. Решили идти вброд, держась за лодку. То одного, то другого сбивает с ног ледяная вода. Отупели до того, что, зайдя в сравнительно спокойное место, где не сваливает с ног, стояли минуту другую, не чувствуя сводящего холода в коленях.

Снова рывок, снова уходит из под ног галька. Конец.

Все молча, уже не радуясь окончанию перехода, вытаскивают лодку на берег. Палатка. Кто-то стреляет вверх, и из палатки вылазит заспанный бородатый товарищ…

5. VII. Ходили в маршрут на озеро Птичье. Июль — месяц птенцов. То и дело из кустов бросается под ноги, с диким трепетом бьется испуганная мама. Пуховички. Одинокий лебедь.

Могила чукчи. Куча рогов да сломанная нарта — вот и все, что осталось от оленевода.

На Чаанае среди кучи могил обнаружили интересную вещь. Маленький холмик со всех сторон обложен сланцевыми плитками. Сверху приросший кусок дерна. Под дерном яма. В ней угли, зола, обгоревшие кости и странные камни с эксцентрической дыркой. Камней штук 8, и среди них — два яйцевидных сидеритовых желвака. Узнать.

Кругом много разбитых кварцевых камней (явно принесенных издалека, так как поблизости кварца нет) и кучи мелко растолченных костей (животных? — узнать).

7. VII. Сплавлялись вниз вдвоем. Чуть пригрело солнце, и снова все хорошо. Утром плыли, температура была +3°. Ветер тянет лодку назад, против течения, и от мокрого весла невообразимо стынут руки. Вытянул рукава тельняшки, но и они отсырели. Пухнут пальцы. Мокрые ноги сводит, и спина болит. Но днем стих ветер, пригрело солнце, и опять все хорошо. Плывем дальше. Радостно причалить лодку и бежать по косе, собирать дровишки на «чифирок»! …

Встретили чукчу. По тундре уже шел слух, что мы без продуктов. Без слов отдал галеты, сахар, даже коробку «Цветного горошка».

— Чай у вас есть? А спички есть? А соль? Вот что значит забота о людях.

Гуляет чукча по Чауну запросто. Несет с собой удочку. Захотел поесть — поймал пару рыбин, изжарил. Есть малопулька — бьет гуся. Спальный мешок и палатка — на себе в виде кухлянки. Удобный метод путешествия.

Бывают дни, когда на комаров находит неистовство. Без конца десятками давишь и давишь их ладонью, и все же в глаза, уши, нос, рот, шею жалят. Не кусают, а именно «жалят». От бесконечных, бесчисленных укусов охватывает какая-то лихорадка, злоба. А тут еще грязная, потная тельняшка липнет к телу и без конца проваливаются ноги в зыбкую болотную топь. Так примерно проходил сегодня маршрут на озеро Большое.

Спустился вниз по Чауну до петли. Снова северный ветер, снова холод. От усталости в конце вдруг закружилась голова. Блуждал в кустах, совершенно потеряв ориентировку, хотя видимость была отличная и место знакомое. Дождь со снегом. Забились под обрыв и запалили кострище. Хорошо! Вид у нас: брюки разорваны в кустарнике, щеки ввалились.

14. VII. Вот уже три дня как вернулись в Усть-Чаун. Возвращение было достойно похода. Около десятка километров шли на веслах — берегли бензин, и только когда до дома осталось 17 км, решили включить мотор. Обычная вещь. Утром на стоянке мотор был проверен и отрегулирован. А сейчас рывок за шнур — сопение, молчок. Час, другой: И так 6 часов. Наконец отлажено зажигание, поехали. Ветер, и снова в широком горле Чауна волнение. Фанерный баркас перекидывает и переваливает.

Но вот и обычным миражем — домики Чауна. А до них около 2 км. Белые петухи на воде все чаще и чаще. Вдруг мотор чихает и глохнет. Бензин кончился. Лихорадочно развернули лодку и гребем, гребем, гребем. Перед самым берегом отрываются уключины. Гребли, кто как может: саперной лопаткой, рукой, веслом. Между прочим, в устье Паляваама протоки с взаимообратным течением весной. Тогда мы с трудом поднимались по ней вверх, а сейчас, по старой памяти завернув в нее, столкнулись с встречным потоком воды.

19. VII. Плывем вверх по Палявааму. Вчера за 3 часа проплыли 6 км. Быстрое течение. Недалеко от лагеря на берегу что-то овальное, вроде одноместной резиновой лодки. Подплываем. Вдруг «лодка» подняла голову и нырнула. Нерпа! Поблизости плавала еще одна. Видимо, все лето живут здесь: рыбы — навалом. Сегодня тоже в плесе застали идиллию. Два семейства гагар и две нерпы поочередно ныряли в воду и ловили рыбу.

Холодно. Пишу, и руки зябнут — и это середина июля. Впереди еще около десятка километров подъема. Стучит исправно «Москва-5», и «черная черепаха» медленно, но верно ползет вверх. Все же в лодке хорошо. Под рукой карта, бинокль, компас.