82

82

Брошюра П. А. Вяземского (на фр. яз.) «Пожар Зимнего дворца» вышла в Париже 12 февраля 1838 г. (см.: РО ИРЛИ, Ф. 309. № 318. Л. 21 об.); в русском переводе — в «Московских ведомостях» 20 апреля 1838 г. Сгоревший дворец описан в ней как «твердыня монархии», из которой «исходили мудрые нововведения, благодетельные реформы <…> цивилизаторские начинания», место единения императора и народа, а тушение пожара — как «свидетельство доверия и любви, которыми обменялись государь и народ». Монархическая направленность брошюры способствовала ее успеху в парижской легитимистской печати; 18 февраля текст Вяземского был полностью воспроизведен в «Gazette de France» (заметим, что спустя день в той же газете был напечатан отрывок из «Испании при Фердинанде VII» самого Кюстина), а 25 февраля в отрывках — в «Quotidienne» (посредником в обоих случаях послужил Я. Толстой, которому принадлежит чрезвычайно хвалебное предисловие к публикации, напечатанное во второй из этих газет, — см.: ГАРФ. Ф. 109. СА. Оп. 4. № 188. Л. 81 об.; подл, по-фр.). Легитимисты увидели в брошюре «прекрасную жалобу русской нации, которая на развалинах царского дворца изъясняет любовь к императорскому семейству, пораженному великим несчастьем», «монархическое и национальное воодушевление», свидетельствующее о благотворности российской формы правления (Gazette de France). Брошюра Вяземского, чьи взгляды в конце 1830-х гг. начали эволюционировать от либеральных к консервативным, «сильно повредила ему в мнении людей здравомыслящих и его истинных друзей, что же до царедворцев и низкопоклонников всех сортов, они были очень довольны, видя, что либерал стал льстецом и даже хуже того» (РО ИРЛИ. Ф. 309. № 706. Л. 3; подл, по-фр.; слова П. Б. Козловского, приведенные А. И. Тургеневым в письме Н. И. Тургеневу от 6 июня 1839 г). По-видимому, личная обида Вяземского на французского писателя, обвинившего его в низкопоклонстве, способствовала перемене отношения Вяземского к «России в 1839 году»; если, зная о книге лишь понаслышке, он бранил излишнюю щекотливость русских по отношению к иностранным отзывам («Мы все требуем, чтобы путешественники были на коленях перед нами и всему удивлялись с любовью и благоговением» — НЛО. С. 117), то в его суждениях, высказанных по прочтении книги, можно различить личную обиду и желание отомстить; «…щелкаю дурака по носу каждый раз, что он неосторожно нос свой высунет», — писал Вяземский о своем опровержении на Кюстина (НЛО. С. 125; ср. примеч. к т. I, с. 19, 73, 79, 144, 429).