ВВЕДЕНИЕ

Творчество Гойи пленяет нас в течение последнего столетия. В его удивительных творениях соединились натурализм, барокко и импрессионизм, и он, подобно Гердеру и юному Гете, стал убедительным примером того, что импрессионизм восемнадцатого столетия почти естественным и даже необходимым образом вышел из рококо, и не во власти строго классицизма было теснить его долгое время. Гойя, подобно Фридриху Фердинанду Рунге в Германии или Джону Констеблю в Англии, не только предугадал почти в совершенстве импрессионизм, но и в «мрачные» периоды творчества своей упрощенной техникой ушел от него вперед, поэтому его мрачные картины в Квинто дель Сордо, выполненные в виде призрачных кошмаров, дьявольских искушений и грубых карикатур, в современной европейской истории искусства ставятся в один ряд с произведениями Эль Греко или Оноре Домье, принадлежавших к группе «жутчайших» художников.

Огромное количество произведений Гойи (около пятисот картин, почти триста гравюр и литографий, а также около тысячи рисунков) не могут быть объединены универсальной формулой. Единственным связующим элементом всех его произведений является человек с его радостями и страданиями, надеждами, мечтами и разочарованиями, которые зарисовывал и гравировал художник. Такое понимание центральной роли человека и выбор средств, использованных для отражения, возвысили его творчество к революционным высотам в искусстве живописи.

Попытки биографов и историков пролить свет на некоторые периоды его жизни наталкиваются на таинственные обстоятельства, которыми окружены его значительные произведения, и большое количество легенд, возникших еще при жизни художника. Но эти биографы и историки считают, что необходимо разделять его фактическую одаренность и случайность его земного существования, необходимо представить истинную картину тех событий, течение которых много раз прерывалось различным образом и глубоко изменяло внутреннюю организацию его личности в целом. Все это поможет лучше понять суть творения Гойи, своеобразный ритм становления его как художника.

Схематично можно выделить четыре ясно отличающихся друг от

Следующая глава >

ВВЕДЕНИЕ Русскому народу история отвела роль первопроходца. На протяжении многих сотен лет русские открывали новые земли, обживали их и преображали своим трудом, отстаивали с оружием в руках в борьбе с многочисленными врагами. В итоге русскими людьми были заселены и

4.1   ВВЕДЕНИЕ. Шаг вперед, два шага назад и новое мышлениеМы не можем избавиться от прошлого, от нашей истории. Это — наши узы человеческие. Всю жизнь мы, советские люди, изучали главы коммунистической библии, ветхие и новые заветы, основополагающие труды Владимира Ленина,

ВВЕДЕНИЕ Однажды мне сказали, что бывший танкист-гвардеец Иван Аверьянович Старостин, к которому я ходил записывать фронтовые истории, встречался с Лидией Андреевной Руслановой, что слушал её концерт в 1943 или 1944 году. Иван Аверьянович прошёл всю войну от Ржева до

Введение Всеволод Михайлович Гаршин, любимый писатель русской интеллигенции восьмидесятых годов, — одна из самых трагических фигур эпохи безвременья, черной эпохи всемогущего ханжи и мракобеса Победоносцева и его венценосного покровителя, тупого жандарма Александра

Введение Обычные суждения о Свифте. – Портрет Свифта. – Пылкость и рассудительность. – Надгробная надпись на его могиле. – Saeva indignatio и virilis libertas как основные черты его характера, деятельности, произведений.Кто не читал, по крайней мере в дни детства и юности,

Введение Биографические сведения о Данте очень и очень скудны. Главным источником и пособием для биографа гениального творца «Божественной Комедии» являются прежде всего собственные его сочинения: сборник «Vita Nuova» («Новая Жизнь») и его великая поэма. Тут можно

ВВЕДЕНИЕ В этой книге предпринимается попытка проследить пути компьютерного андеграунда и воссоздать, основываясь на реальных фактах, картину киберпанк-культуры. Это причудливая смесь современнейших технических знаний с моралью изгоев. Как правило, в книгах о

ВВЕДЕНИЕ Я написал эту книгу.Зачем?На этот простой вопрос нет простого ответа. Многие подумают: кому могут быть интересны события, даже не совсем банальные, жизни одного человека во время самой кровопролитной в истории человечества войны, в которой было убито 50 миллионов

ВВЕДЕНИЕ Искусство — это та могучая сила, которая во все времена объединяет народы в их общем стремлении к прекрасному. Иногда искусство воплощается в монументальных творениях, как правило, безымянных, иногда в произведениях, созданных одним творцом, таким, как Рубенс,

Введение Первые слова – это слова благодарности тем людям, которые помогали мне в работе над этой книгой и вдохновляли на труд. Это, прежде всего, мои учителя, и, в первую очередь, И. Ф. Бэлза, блестящий исследователь творчества М. А. Булгакова, выдающийся исследователь

Введение Посмертный успех Стига Ларссона и его цикла «Миллениум» достиг беспрецедентного уровня, а мировые тиражи его книг исчисляются миллионами. Пришло время воздать должное жизни и работе этого интересного, отважного, но склонного к саморазрушению человека.

Введение Биография Бэкона не будит в душе нашей никаких возвышенных чувств, не вызывает ни умиления, ни благоговения. Мы проникаемся только холодным почтением к его умственным силам и стараемся отдать ему справедливость за оказанные человечеству услуги. Услуги эти

Введение Немного найдется писателей, которые оказали бы такое глубокое и плодотворное влияние на своих современников, на монархов и государственных деятелей, на последующие поколения и даже на положительное законодательство почти всех стран Европы, какое, несомненно,

Введение «Ничто я не люблю так, как процесс воспоминаний и сами воспоминания», – написал в 1984 г. Жак Деррида, повествуя о своем близком друге, умершем незадолго до этого, философе Поле де Мане. В то же время Деррида признался: «Я никогда не умел рассказывать истории». Эти

ВВЕДЕНИЕ Семейными династиями в царской дипломатии никого не удивить — особенно много их появилось в XIX веке, и особенно часто мы их встречаем среди остзейских немцев[1]. Но чтобы целое семейство дипломатов — и каких! — появилось уже во времена и при жизни Петра I, да ещё