Лирический замах на «Ездока»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Лирический замах на «Ездока»

Этот фильм не относится к числу кинолент нетленного экстракласса. 30 с лишним лет после его выхода на экран смотреть «Easy Rider» взахлеб трудновато. Скучноват. Ощущение трассы не спасает положение. Мы все выросли, повзрослели, постарели… Только в 16 или в 18 лет можно издеваться над старушками, стоящими в подземных переходах с протянутой рукой, или посмеиваться над стариком, нетвердо стоящим на ногах из-за того, что сильно и страшно кружится некогда бедовая головушка. В юном возрасте никто не думает о том, что все слишком быстро проходит: и зрелость… а там и старость. Вот они, эти зрелость и старость, едут с тобой в одном вагончике метро. Только в 16 или 18 лет счастливый своей юностью человек может думать, что восприятие им мира навсегда зависнет на одной и той же тональности — в соль-мажоре, с одним диезом. Никаких бемолей!

Итак, мы изменились, а герои «Ездока» остались такими же, как в 1968 году. Очевидное преимущество фильма (которое никоим образом не интересует зрителя) — сравнительно небольшие затраты на съемки. Деньги в фильм, который легендарный певец Боб Дилан охарактеризовал как «не оставляющий какой-либо надежды», вкладывал актер и режиссер Питер Фонда. Он же сыграл и одну из главных ролей. Его приятеля изобразил Дэннис Хоппер. Ни тот, ни другой хиппи никогда не были, да и их герои — тоже не хиппи, так, балуются наркотиками. Даже приторговывают ими, чтобы на вырученные деньги отправиться к черту на рога посмотреть на карнавал, повеселиться вволю. Двое на мотоциклах. Под классную музыку — солнце запутывается в ветвях мелькающих деревьев, и выплывает (ощущаешь это почти физически) гитара Джими Хендрикса… Третьим случайным персонажем оказывается адвокат-алкаш (одна из первых ролей дьявола средней руки по имени Джек Николсон). Они знакомятся в тюряге местного значения, и адвокат-перекати-поле упрашивает приятелей взять его на праздник жизни. С пляшущими девочками и неграми. Но до желанного борделя добираются все-таки только Фонда и Хоппер. Николсона ночью убивают местные жители, ненавидящие все длинноволосое. Адвокат был весьма прилично подстрижен, но в такое время суток все коты и кошки, известно, — хиппи (чуть позже — металлисты).

По дороге им встречается еще один попутчик — действительно нестриженый очкарик-философ. Глава, вождь хипповой коммуны.

На все происходящее — взгляд издалека, вскользь. Герой Питера Фонды отстранен, он наблюдатель. Катастрофически не хватает русского психопатолога, патологоанатома. Чтобы вскрыл черепную коробку и заглянул внутрь. Именно такую же нехватку по-нашему дотошного вскрытия ощущаешь позже, годы спустя, у режиссера Оливера Стоуна, снявшего по-американски великолепный «The Doors». Смена цветовой гаммы, ускорение или замедление ритма — не сердца, но самого фильма — не могут заменить психологической атаки на главное действующее лицо: почему он такой? Картина в картине. По принципу: я держу в руках фотографию, на ней — мальчик с другой фотографией, на которой застыл еще один парнишка с еще одним снимком. И так можно продолжать до бесконечности. Но все же — почему он такой?!

Теперь уже мало того показа коммуны, который есть в фильме. Совсем недавно казалось, что я знала о калифорнийских хиппи почти все, но, увы, на самом деле это не так… Копаю глубже, и понимаю, что меня заваливают в вырытой почти до центра Земли яме камни и глина сверху…

Небольшой театр с живописно одетыми полуголодными актерами, свободные, как кролики, дети общины (потом в фильме «The Family» об убийце Чарльзе Мэнсоне тоже будут бегать удивительно похожие на этих светловолосые чилдренята семейства с другого полюса того же времени), любовь, купание в прудах… И опять — трасса.

Может, это главное, ради чего снят фильм. «Харлеи» и движение. Нет умопомрачительных банд рокеров, наводнивших экраны в 80-е и 90-е. Мирное движение «харлюшек» здесь почти законное, если не считать, что у Фонды в бензобаке лежат скрученные трубочками купюры за проданные наркотики. Фильм решен по всем правилам нехитрой драматургии, без наворотов. Перед финальной точкой — сцена, которая, наверное, и лишает «Беспечного ездока» возможности всякой беспечности в будущем. Кладбище. Drugs. Sex. God. Желание Бога. Отрицание Бога, Психоделия.

И вновь — трасса. Первым двое обывателей пристреливают шутки ради так и не полюбившегося мне Дэнниса Хоппера. Питер Фонда на своем красавце — «харлее», разрисованном звездами и полосами, бросается за убийцами. И его тоже хладнокровно подстреливают те же, развеселившиеся от вида первой крови, упыри. Полосы и звезды вместе с ездоком взрываются. Финал фильма прост и наивен, как популярная в те годы в США песня Мелани «What Have They Done To My Song, Mum?» — реквием той самой мечте превратить землю в рай для всех, без знаков различия и отличия.

Критики утверждали, что «Easy Rider» потряс все структуры Голливуда. Во-первых, он утвердил ценность рока как такового. Во-вторых, доказал существование тех широких слоев молодежной публики, которые жаждут увидеть то, что с ними самими происходит. После «Райдера» хлынул целый поток так называемых контркультурных кинолент: «R.P.M.», «Забриски Пойнт», «Wild In The Street» и т. д. В-третьих, появление и успех «Ездока» дали возможность «выйти в люди» целой плеяде кинорежиссеров — Брайану де Палма, Мартину Скорпезе, Джорджу Лукасу, Стивену Спилбергу, Фрэнсису Ф. Копполе.

Зачем я это все рассказываю? Видимо, в силу собственной дурости и наивной уверенности в том, что если человек любит какую-нибудь группу, то готов узнать о ней все-все-все, а не только то, какое пиво «пьют эти классные чуваки и на каких мерсах они рулят». Разве не интересно понять, откуда и почему в песнях появляется тот или иной персонаж? С сожалением приходится признать, что моя мечта о таком заинтересованном и эрудированном фанате практически равна мечте Ф. Ницше о сверхчеловеке или мечте о новом сознании и новой совести.

Шаг за шагом мы отдаляемся — а не приближаемся — от возможности появления новой человеческой расы.

Да, сознание меняется, но совсем не в том направлении, в котором хотелось бы философам-теоретикам: нас опускают все ниже и ниже по ступеням, ведущим — в принципе! — к солнцу… А понятие «совесть» личности в долгополых кожаных плащах запечатают в бутылку из-под пива «Балтика» № 3 и забросят куда подальше, в грязное Черное море.

Только самые неисправимые из утопистов-идеалистов могут по-прежнему утверждать, что приход представителей новой, высшей, расы — не за горами. За холмами из металлолома и недогоревших воровских накладных — бумажно-картонные бунгало бомжей.

На каком-то этапе музыка может поддержать иллюзию возможности появления нового, просветленного племени, обладающего зачатками нового ощущения времени, нереальности видимого мира, интуицией. Но эта иллюзия недолговечна — ее убивают те же, кто ее порождает, ибо они несвободны, сделав пару-тройку шагов на пути к постижению тайны пространства и попытки приоткрыть для слушающих их музыку тяжелую дверь тончайшего восприятия окружающей нас недосказанности и зашифрованности. Они все, без исключения, попадают в слепящий луч прожекторов обыденности и тщеславия. Какое-то время успешные творцы еще судорожно ловят ртом воздух, словно те самые рыбки из фантазии о Башне на музыку Терентьева (см. альбом «Химера»), но натуральный воздух вокруг них рассыпается мелкими камешками, а кислородную маску, предложенную сердобольными спасателями, эти же спасатели могут легко и спокойно отобрать…

Итак, спетая с душой песня «Беспечный ангел» вывела группу в лидеры «Чартовой дюжины» на «Нашем Радио» и упорно оставалась в ней на первых местах несколько месяцев. Скорее всего, в этом заслуга не самой песни и не сыгравших ее музыкантов, а верных поклонников группы, которые научились терроризировать радиоэфир не хуже боевиков из «Ирландской Республиканской Армии». Ту же тактику массированного виртуального налета на www.chart.ru «арийские» войска применили и в отношении «Потерянного Рая» («Засыпайки»), позже — «Штиля» и «Небо тебя найдет» с «Химеры». «Да-а, — уныло протянул командир «Нашего радио» Михаил Козырев, подводя итоги очередного хитпарада, — напористости фэнов группы АРИЯ остается только позавидовать!» За долгое сидение на верхушке чартоводюжинного Олимпа Кипелову была вручена награда — местами покоцанный мраморный ангелочек. Его отколупнули то ли с какого-то фронтона, то ли с чьего-то надгробия… Награда оказалась тяжеловатой, Кипелыч смиренно сказал, что польщен, но не готов к транспортировке такого ценного груза.

Концовка песни придумана мною: «один бродяга нам сказал, что он отправился в рай». Рай у байкеров свой, особенный. Там океаны разливанные вкусного янтарного пива, хайвэи без дорожных патрулей, первоклассное масло для байков и сплошной пробег в честь Дня Независимости Ото Всех. Лично я вариантом русского текста довольна (только не надо скептически улыбаться: мол, Пушкина всегда довольна собой! Скажете или подумаете так — и пальцем в небо попадете!).

Примерно год спустя после появления «арийской» версии хорошо забытой песни на «Открытом радио» принялись ожесточенно эфирить оригинал, а группа GOLDEN EARRING неожиданно выпустила в 2001 году сборник своих хитов, включая «Going To The Run».