30 А. В. Никитенко

30

А. В. Никитенко

27 июля 1838 г. Воронеж.

Любезный Александр Васильевич! Извините меня, что я перед вами остался такой скотина: не отвечал вам до этих пор на две записки, полученные мною по городской почте на один день. Вы были так добры к своему земляку, что приняли на себя труд хлопотать обо мне у Смирдина. Пусть это не удалось, но мне нужна не удача, а я дорого ценю участие ваше, оно мне дороже всех вздорных выгод, которые я в деле литературы считаю ни за что. Я бы отвечал сам давно, но до этих пор мешали мне два обстоятельства: первое, поездка моя в Питер по делу моего отца была в этот раз так дурна, что ни на что уж не похоже, и я был всю пору в самом гадком состоянии. Этот груз мучил, тяготил, тиранил просто; сколько трудов, хлопот, время, трать, и все это ни за грош. Ну, просто нестерпимо! В Москве тоже все горевал; после было получше, очень недолго. Приехал в Воронеж, опять та же песня пошла на новый лад: бился, колотился, хлопотал, — и теперь, слава Богу, немножко небо стало проясняться. Если бы прояснилось, — дай-то Бог! Другое обстоятельство: в Москве слышал я от Кони, что вы поехали в Острогожск, на родину; думал, из Острогожска поедете через Воронеж, побываете у меня. Не тут-то было: вы взяли другую дорогу, и последняя моя надежда видеть вас у себя лопнула. Вот так-то все у меня в жизни идет наоборот. Да, Александр Васильевичу вы бы подарили мне минуту такую, которой у меня в жизни не было; грустно было на душе услышать: уехали в Харьков. Чорт их знает, отчего дилижансы ходят не прямо из Острогожска через Воронеж в Москву! Вечно эти дороги лежать у меня в жизни поперек моих целей, особенно большие. Я виделся с Головченком. Благодарю вас, что вы не забываете меня.

С вами ужасно хочет познакомиться Виссарион Григорьевич Белинский, теперешний издатель «Московского Наблюдателя». Его сильно теснит цензор в Москве, и он хотел просить вас, чтобы вы ему позволили кой-какие статьи посылать цензоровать к вам в Петербург, особенно одну прекрасную статью переводную из Марбаха. Он так почему-то посумнился пропустить. Такая статья была бы в теперешнее время полезна в журнале. И я ее из Москвы было послал к вам, но она уже не застала вас. Если вы позволите Белинскому беспокоить такими просьбами, то вы бы для него сделали весьма много добра. Он добрый человек, душою любить вас с давнишних пор.

После Питера я еще кое-что написал новенькое, и если велите, то когда-нибудь пришлю к вам. Несмотря на все трудные обстоятельства моих дел, порою я теперь занимаюсь понемножку, и чем тяжелее жить мне в мире, тем более становится желание заниматься словесностью. Почти полюбил эти досуги всей душою. Милой супруге нашей почтение.

Душевно любящий и уважающий вас Алексей Кольцов.