Как я правду искала

Как я правду искала

В 1953–1960 гг. в Ухте происходило бурное строительство государственного жилищного фонда городского совета народных депутатов в виде каркасно-засыпных бараков из досок и опилок. Норма — 7 квадратных метров на человека.

От граждан, проживающих в домах госжилфонда, не отвечающих установленным санитарным нормам и техническим требованиям (уличный туалет, воду носят с колонки, печки топят дровами), принимали заявления и нуждающихся в улучшении жилищных условий ставили на учёт. Постановлением № 280 Совета Министров Коми АССР и Коми областного Совета профсоюзов от 21 июля 1970 г. предусматривалось, что граждане, имеющие на правах личной собственности жилую площадь, пригодную для проживания, не подлежат принятию на учёт по улучшению жилищных условий. 14 февраля 1985 года Ухтинским горисполкомом было принято решение: принимать от граждан заявления на улучшение жилищных условий только тогда, когда износ строений будет выше 65 %. Явно правительство Коми АССР рассчитывало на то, чтобы одной человеческой жизни не хватило для получения благоустроенного жилья, если граждане проживали в домах на правах личной собственности. Особенно это касалось стариков, проработавших на государство по 20–30 лет в народном хозяйстве. Ухтинский горисполком действует в интересах приезжих, которые, прописавшись в общежитиях, через 3–5 лет получают благоустроенное жильё. Так нарушается конституционное равенство прав местных жителей и приезжих. Приезжающим из разных областей СССР на Север на заработки доставались управленческие и канцелярские должности (в таких кадрах Ухта не нуждалась). Им предоставлялись благоустроенные квартиры в лучших районах города, тогда как постоянным жителям улучшить жилищные условия не было никаких возможностей.

Постановлением № 335 Совета Министров РСФСР от 31 июля 1984 года субъектам РСФСР дано право самим определять норму, порядок учёта и распределения жилья, принимать местные нормативы, и тем самым нарушается жилищное законодательств РСФСР. Это право (решать по своему усмотрению) на практике привело к произволу местной власти и нарушению равенства граждан перед законом. В силу этого документа многие семьи в г. Ухте остались проживать в ветхих и аварийных домах.

На Просёлочной улице застройщиками жилых домов на праве личной собственности были те, кто освободился по амнистии из тюремных лагерей после смерти И.В. Сталина 5 марта 1953 г. Им не было выезда из Коми АССР, и они оставались здесь проживать и работать. Они оказались во всех сферах жизни бесправными рабами перед государственной властью. Мой муж Иванов Иван Андреевич был 1930 года рождения, родом из Ленинградской области, по национальности — финн. Получил здесь земельный участок. Улица Просёлочная — на болотистом торфяном месте. В летнее время к домам не было подъезда. Воду возили летом на тележках, зимой на санках с реки Ухта. Выписывать дрова было очень трудно.

Заявления на получение благоустроенного жилья из госжилфонда или на вступление в жилищно-строительный кооператив принимали только тогда, когда износ строений был выше 65 %.

В Ухте было массовое строительство крупнопанельного благоустроенного жилья, известного как «хрущовка». Жителей из бараков госжилфонда постепенно переселяли в благоустроенные квартиры. Но такими правами владельцы частных домов не пользовались.

Летом 1981 г. Ухтинский государственный пожарный надзор по просьбе жителей Просёлочной улицы проверил условия пожарной безопасности. В документах было сказано: «На Просёлочной улице 20 жилых домов деревянной постройки на праве личной собственности. К домам проезжей части дороги нет. Если случится пожар на Просёлочной улице, то ни с какой стороны нет проезжей дороги пожарным машинам». Такую справку госпожнадзор дал в Ухтинский горисполком, копию — жителям Просёлочной улицы. Я собрала все бумаги переписки с разными государственными органами Коми АССР, в которые мы обращались с 1976 г., и в январе 1982 г. отправила в Кремль в Верховный Совет СССР от имени своего мужа Иванова И.А., т.к. он является владельцем дома № 15 на Просёлочной улице. За жалобы в центральные органы местная власть сурово наказывала жалобщиков.

30 марта 1982 г. мужа уволили с работы по статье 33 п. 4 КЗОТ РСФСР за прогулы без уважительных причин, как пьяницу. В личном деле есть рапорт начальника РСУ УРМЗ Соломатина В.В. с таким текстом: «Иванов Иван Андреевич, плотник-станочник, в январе 1982 г. на почве пьянства прогулял два дня. Прошу наказать Иванова И.А. за нарушение трудовой дисциплины». На основе этого рапорта зам. директора УРМЗ Балагуров Александр Михайлович подписал приказ, которым объявлял Иванову И.А. выговор. Тот же начальник РСУ Соломатин В.В. пишет второй рапорт: будто бы Иванов И.А. на почве пьянства в феврале 1982 г. два дня прогулял — и просит руководство УРМЗ уволить Иванова И.А. с работы за нарушение трудовой дисциплины. На основе рапорта начальника РСУ Соломатина В.В. зам директор УРМЗ Балагуров А.М. пишет второй приказ: выговор с последним предупреждением.

29 марта 1982 г., после 4-х часов вечера, все члены бригады (20 человек) отмечали день рождения члена бригады Попова Николая с участием начальника РСУ Соломатина В.В., в его кабинете. Постоянно, более 10 лет, дни рождения каждого члена бригады отмечали в коллективе. Каждый член бригады приносил с собой бутылку водки или вина. На закуски 5–6 членам бригады выписывали премии по 10 рублей. Так было и 29 марта 1982 г. Около 5 часов муж пошёл домой. Другие члены бригады остались праздновать день рождения Попова Николая. Муж доказывал свою правоту. Почему его не ознакомили с этими приказами о выговорах в январе-феврале 1982 г.? Почему нет медицинской справки, если он пьянствовал? «Считаю эти приказы незаконными. Буду оспаривать в суде своё увольнение». Муж убеждал, что ни в январе, ни в феврале 1982 г. не было прогулов. Составлен табель рабочих дней. Согласно этих данным, он получал зарплату за все рабочие дни-часы. В бухгалтерии есть документы.

«Докажу в суде, что 29 марта вы меня, уважаемый начальник отдела кадров Валентин Лукъянович Ралдугин, зам. директора Балагуров А.М., член профсоюзного комитета Вилли Брант, считаю, не случайно остановили около 5-и часов вечера и составили акт, что я был в нетрезвом состоянии. Я объяснил вам, что все 20 человек бригады с 4-х часов отмечали день рождения Попова Николая. Почему меня одного наказали? Уволили с работы, после 27-летнего трудового стажа, перед выходом на пенсию?»

Муж заплакал и сказал Ралдугину В.Л., что обратится в Ухтинский горнарсуд. Наймёт адвоката, чтобы он проверил все табели рабочего времени и ведомости зарплаты. У него не было прогулов. Не будет он мириться с такой несправедливостью.

Тогда Валентин Лукъянович сказал: «Дорогой Иван Андреевич, я вам не советую обращаться в судебные органы. Смиритесь. Виноваты вы сами. Не держите зла на Балагурова А.М., Соломатина В.В., на меня. Подумайте, хорошо обсудите и смиритесь. Уволить любого человека с 27-летним непрерывным трудовым стажем перед выходом на пенсию, лишить северных надбавок — это совсем не просто руководителю УРМЗ (Ухтинский ремонтно-механический завод). Мы ведь тоже люди живые. Но…

Причину, почему нам пришлось вас уволить с работы, могу назвать, если обещаете держать в секрете. Даже если не будете держать язык за зубами, всё равно ведь вам никто не поверит. Это приказ сверху. Я перекрестилась и перед Богом обещала, что никому мы с мужем не скажем. Но мы должны знать, почему уволили мужа с работы.

Ралдугин сказал: «Я вас предупреждаю, что вам ведь нигде и никто не поверит, если будете говорить, что я вам передал; это требование Ухтинского городского комитета КПСС. Скажу за что. Вы — жители с улицы Просёлочной — писали коллективную жалобу в Москву, в ЦК КПСС и в Кремль в Верховный Совет СССР?» Я ответила, что писали. Валентин Лукъянович мне говорит: «Евдокия Никодимовна, зачем вам нужно было втянуть безграмотного Ивана Андреевича в грязное дело жалобщика на работников Ухтинского горисполкома и работников Ухтинского горкома КПСС? Зачем нужно было вам писать: «О принятых мерах сообщить по адресу: г. Ухта, улица Просёлочная, 15, Иванову И.А.?» Ваше коллективное письмо поступило в Коми Обком КПСС. Сейчас в Ухтинском горкоме КПСС. Занимаются серьёзно. Вот где причина, почему уволили с работы Ивана Андреевича. Я вам советую: смиритесь. Не обращайтесь в суд. Не причиняйте себе тяжких переживаний. Бесполезно».

Нам ещё не было известно, где наше коллективное письмо, отправленное в Москву в ЦК КПСС и Совет Министров СССР. Ролдугин уже знал, что наши письма в Ухте. Занимается власть. Нам было очень тяжело пережить такую несправедливость. Решили обратиться в Ухтинский горнарсуд с исковым заявлением о восстановлении на работе. Мы с Иваном Андреевичем обратились в адвокатуру с просьбой, чтобы дали адвоката участвовать в судебном процессе по трудовым спорам. Проверили трудовую книжку, послушали нас, какие вопросы надо в суде оспаривать. Сказали, адвокат будет участвовать в суде. Дали консультацию, как писать исковое заявление. Один экземпляр принести в адвокатуру. Оплатить услуги адвоката.

После консультации в адвокатуре мы с мужем пошли к его товарищам по работе, просили их, чтобы они подтвердили в суде, что 29 марта 1982 г. после 4-х часов вечера бригада в полном составе (20 человек) отмечала день рождения Николая Попова с участием начальника РСУ Соломатина В.В. Четыре человека обещали участвовать в суде свидетелями и подтвердить эти факты. Мы надеялись, что свидетели и адвокат помогут восстановить Иванова И.А. на работе и справедливость восторжествует. Но получилось наоборот.

Муж Иванов И.А. обратился в Ухтинский горнарсуд с исковым заявлением о восстановлении на работе. Заявление приняли. Пошли в адвокатуру нанять адвоката. А там говорят: в судебных процессах по трудовым спорам адвокаты не участвуют.

Муж Иванов И.А. получил повестку, что 15 июня 1982 года будет выездной суд по месту работы в УРМЗ. С Иваном мы пошли к его товарищам, которые обещали нам быть свидетелями в суде. Они тоже получили повестки. Они нам сказали, что боятся. Начальник РСУ Соломатин В.В. их предупредил, что если они пойдут в суд и будут защищать интересы Иванова И.А., то каждого из них ждёт такая же судьба, как и у Иванова. «Нам очень обидна такая несправедливость со стороны Соломатина В.В. Иван, прости нас, мы боимся на суд идти в защиту твоих интересов. Иван, не обижайся на нас. Мы на суд не придём», — так все четыре товарищи мужа говорили нам.

15 июня 1982 года в красном уголке УРМЗ прошёл судебный процесс под председательством народного судьи Ленкова Владимира Петровича. В зале сидели все члены бригады РСУ, кроме четырёх, которые получили повестки как свидетели. Судья дал истцу Иванову И.А. слово разъяснить, с чем он не согласен в увольнении по статье 33 п. 4 КЗОТ РСФСР. Иванов стал говорить суду, что за январь есть приказ: выговор за два дня прогула на почве пьянства. За февраль тоже есть приказ: строгий выговор за два дня прогула на почве пьянства. «В январе и феврале я все дни работал. У меня не было прогулов. Прошу суд проверить табеля рабочих дней и ведомости заработной платы. Я получал зарплату за все рабочие дни. Не было медицинской справки, что я был в нетрезвом состоянии».

Судья Ленков В.П. стал читать документы, которые находятся в деле. Январь 1982 г., рапорт начальника РСУ Соломатина В.В. на Иванова И.А. за двухдневный прогул. Протокол профсоюзного комитета, где вас разбирали и требовали вас уволить с работы за нарушение трудовой дисциплины. Приказ зам. директора Балагурова А.М.: выговор. За февраль 1982 года рапорт Соломатина В.В. Снова протокол профсоюзного комитета. По этим документам зам. директора Балагуровым А.М. издан приказ: строгий выговор с последним предупреждением Иванову И.А. Судья Ленков В.П. отмечает: «Все нормы закона соблюдены. Дополнительные справки суду не потребуются». Судья спрашивает Иванова И.А.: «29 марта 1982 г. вы были в рабочее время в нетрезвом состоянии? Составлен акт. Признаёте, что вы были в нетрезвом состоянии в рабочее время?» Иванов И.А. отвечает суду, что был в нетрезвом состоянии, но вину свою не признаёт, т.к. после 16.00 в кабинете начальника Соломатина В.В. все 20 человек бригады отмечали день рождения Попова Николая, с участием Соломатина В.В. Более 10 лет в коллективе отмечают дни рождения каждого члена бригады. Иванов И.А. — суду: «Каждый принёс бутылку водки или вина. Я принёс бутылку вина «Агдам». На закуски Соломатин В.В. выписал премии по 10 руб. каждому из шести человек. Женщины штукатуры-маляры накрыли на стол». Иванов указал фамилию, имя-отчество тех, которые получили премии.

Иванов И.А. просит суд проверить ведомость от 29 марта 1982 года, когда Соломатин В.В. специально на закуску, чтобы отметить день рождения члена бригады РСУ, шестерым выписал по 10 рублей премии — 60 рублей. Судья отклонил эту просьбу. Иванов обращается к суду с вопросом: «Почему не вызвали свидетелей, которых я назвал в исковом заявлении?» Начальник участка Соломатин В.В. показывает судье четыре больничных листа, выданных участковым врачом городской поликлиники, затем просит суд в качестве свидетелей заслушать членов бригады из тех 15 человек, что находятся в зале судебного процесса. Женщины штукатуры-маляры сообщили суду: «Иванов И.А. часто бывает в рабочее время в нетрезвом виде. В коллективе мы никому дни рождения не отмечали на рабочем месте в цеху. Иванова И.А. правильно уволили. Мы, члены бригады, просим суд не восстанавливать Иванова И.А. на работе». Так выступили четыре человека, и все 15 человек подняли руки, чтобы Иванова И.А. не восстановили на работе. Суд в иске Иванову И.А. отказал.

Мы хотели написать кассационную жалобу в прокуратуру г. Ухты. Но муж говорит, что он не выдержит такое предательство со стороны своих товарищей, с которыми работал многие годы, и несправедливость со стороны народного суда. Будем молчать, что будет, так и будем жить. До пенсионного возраста 2,5 года, лишь бы здоровье было.