«Они не хотели знать правду…»

«Они не хотели знать правду…»

Система воспринимает любую национальную трагедию только лишь как ущерб своей стабильности. Один пример. Я разговаривал с академиком Легасовым незадолго до его смерти. После аварии он каждый вечер звонил и лично докладывал обстановку кому-нибудь из членов Политбюро. Его поразила их реакция. Те, с кем он разговаривал, похоже, меньше всего беспокоились, что происходит с людьми на станции, какова опасность повторного взрыва. Установки с их стороны были такие: «Кончайте там быстрее со своей аварией возиться, у нас тут Запад шумит».

Высшие сановники и не хотели знать правду. Когда в июне 1986 года я собирался ехать к Горбачеву с письмом о том, что в Белоруссии дело плохо, меня вызвал к себе Слюньков, тогда первый секретарь ЦК КПБ, и, дабы повлиять на мое решение, рассказал, как Рыжков принимал руководство Белоруссии и Украины. От республик приехали первые секретари ЦК и премьеры: соответственно Слюньков и Ковалев, Щербицкий и Ляшко. Докладывали по Чернобылю. Ляшко полтора часа рассказывал, какая у них на Украине беда после аварии, как им трудно, как им нужна помощь. Затем Ковалев за десять минут отчитался: в Белоруссии всё хорошо, помощи от центра не надо, сами справимся. После чего довольный Рыжков похлопал по плечу белорусского премьера и сказал украинцам: вот как надо вести себя, учитесь!..

Младший начальник радовал старшего, высший поощрял низшего. Вот их страсти, вот их содержание жизни.

1991 г.