Канонизация Московским патриархатом отца Иоанна и ее последствия

Канонизация Московским патриархатом отца Иоанна и ее последствия

Канонизация о. Иоанна Московским патриархатом поставила проблему перед теми иерархами, которые отчаянно стремились создать «политкорректный» образ пастыря. Принимая во внимание фантастически политизированные советские публикации предшествующих десятилетий, это было нелегко. Когда летом 1990 г. Московский патриархат канонизировал о. Иоанна, то и антисоветская позиция эмигрантского сообщества, и советские обвинения в адрес о. Иоанна одинаково не устроили составителей богослужебных текстов — в конце концов, их епископы и предшественники сотрудничали с советской властью. Тогда был найден остроумный выход — избегать любого открытого упоминания о политических воззрениях или пророческом даре о. Иоанна и создать свой образ святого. Подчеркивая его «русскость», идеологи Московского патриархата стремились показать свою географическую — и, шире, духовную — преемственность по отношению к о. Иоанну. Это обнаруживается в тропаре, сложенном ими в честь пастыря:

«Православныя веры поборниче, земли Российския печальниче, пастырем правило и образе верным, покаяния и жизни во Христе проповедниче, Божественных Таин благоговейный служителю и дерзновенны о людех молитвенниче, отче праведный Иоанне, целителю и предивный чудотворче, граду Кронштадту похвало и Церкви нашея украшение, моли Всеблагаго Бога умирити мир и спасти души наша».

Приведенный отрывок ярко контрастирует с «наднациональным» духом тропаря Русской зарубежной православной церкви, в котором подчеркивается всемирное значение о. Иоанна:

«Со апостолы изыде вещание твое в концы вселенныя, с исповедники страдания за Христа претерпел еси, святителем уподобился еси слово проповеданием, с преподобными; во благодати Божией просиял еси. Сего ради вознесе Господь бездну смирения твоего превыше небес, и дарова нам имя твое во источник предивных чудес. Тем же во Христе во веки живый, чудотворче, любовию милуяй сущыя в бедах, слыши чада твоя, верую тя призывающия, Иоанне праведне, возлюбленный пастырю наш»^{929}.

Еще более искусно Московский патриархат оправдывался за сотрудничество с советской властью: в сочиненном им кондаке прослеживается мысль, что при советском режиме церковь временно ввергла себя в ад, но выжила, причем и Христос, и о. Иоанн одобряют ее выбор: «Днесь пастырь Кронштадтский предстоит Престолу Божию и усердно молит о верных Христа Пастыреначальника, обетование давшего: “Созижду Церковь Мою и врата адова не одолеют Ей”»^{930}. Однако такое преуменьшение «неподобающих» политических взглядов о. Иоанна в богослужебных текстах противоречит стремлению некоторых фракций на территории России оживить его политические призывы. Книги о современных ересях и сектах в России завершаются главами под названием «Без православия нет России», в которых содержатся цитаты из о. Иоанна, предсказывающего возрождение «мощной России, еще более сильной и могучей», если Россия, на костях своих мучеников, заново начнет строиться, вернувшись к истокам^{931}. Утверждения, что «отец Иоанн предсказал суровое наказание для России», если русские нарушат обязательства перед Богом, не покаются и не вернутся к «Святой Руси», обеспечивают живучесть его политических взглядов на территории России, в том числе и среди иерархов Московского патриархата^{932}. Не исчезла и критика радикального толка. После канонизации о. Иоанна в России в 1990 г. убежденный атеист-профессионал Николай Гордиенко выпустил брошюру под названием «Кто такой Иоанн Кронштадтский?», чтобы «разоблачить» его самодержавные, антипарламентские настроения^{933}.

Тем не менее у Московского патриархата спрятан козырь в рукаве — место захоронения о. Иоанна, хотя и необязательно его останков. В 1923 г. родственники о. Иоанна ходатайствовали о перенесении его тела из монастыря на Карповке на Смоленское кладбище, а затем, по всей видимости, на Богословское; был ли он перезахоронен, и если был, то где, так и остается неясным. Однако, несмотря на неясность относительно того, что находится под мраморным надгробием, прежнее понимание святого как гения места (genius loci) по-прежнему ощущается в восстановленном монастыре на Карповке^{934}. Наряду со св. апостолом Петром, святым благоверным великим князем Александром Невским и блаженной Ксенией о. Иоанн признан одним из святых покровителей Санкт-Петербурга. Тот факт, что фигура его ассоциируется с помощью бедным и исцелением алкоголиков, очевидным образом связан с современной российской реальностью, его культ наверняка обретет популярность в ближайшем будущем^{935}.