Приложение II ПАМЯТНЫЕ МЕСТА

Приложение II

ПАМЯТНЫЕ МЕСТА

Набоковские места. Карта Берлина 1930 г.

Nabokovs Berliner Stationen, Stadtplan aus den drei?iger Jahren

A. Rollschuhbahn

B. Rathaus Wilmersdorf

C. Russische Vertrauensstelle D Antiquariat «Rossica»

E. Aquarium

F. Privatklinik

G. Kabarett «Blauer Vogel»

H. Cafe Leon

I. Aeroclub

J. Philharmonie

K. Gotrian-Steinweg-Saal

L. Russische Vertrauensstelle

M. Zahnarztpraxis

N. Sowjetbotschaft

O. Schmetterlingshandlung

P. Staatsbibliothek

Q. Ullstein Verlag

R. Redaktion von «Rul»

A) Площадка для катания на роликовых коньках на Курфюрстендамм 151

В числе мест, которые одиннадцатилетний Владимир посещал вместе со своим братом Сергеем во время первой поездки в Берлин в 1910 году, была площадка для катания на роликовых коньках на Курфюрстендамм. В начале двадцатых годов ее уже больше не существовало. Сегодня на этом месте стоят административные здания.

B) Ратуша в Вильмерсдорфе (Бранденбургишештрассе 23)

25 апреля 1925 года в бюро загс вильмерсдорфской ратуши по адресу Бранденбургишештрассе 23 состоялось бракосочетание Владимира Набокова с Верой Слоним. Здание ратуши было полностью разрушено во время воздушных бомбардировок в ноябре 1943 и апреле 1944 годов. На ее месте сегодня размещается часть окружной администрации. Здание вильмерсдорфской ратуши было построено заново на Фербеллинерплац.

Большая часть архива ратуши все-таки уцелела, в том числе и дело Набокова, на котором стоит регистрационный номер 8641–3653. Среди бумаг имеется запись чиновника загса: «Жених утверждает, что зарабатывает сто пятьдесят марок в месяц»[253]. Родители Веры узнали о браке дочери лишь на следующий день. Мать Набокова жила в это время уже в Праге.

C) Русское доверительное бюро (Бляйбтройштрассе 27)

На улице Бляйбтройштрассе в 1936 году было открыто Русское доверительное бюро, которое находилось под контролем гестапо. Все дома улицы были разрушены во время бомбардировок в 1944 году. Сегодня на этом участке стоит построенный в шестидесятые годы жилой дом, первый этаж которого занимают торговые помещения.

Доверительным бюро руководили стоявшие близко к немецким национал-социалистам русские правые радикалы. Посты секретарей занимали Петр Шабельский-Борк и Сергей Таборицкий, убийцы В. Д. Набокова. В качестве секретарей они выдавали русским эмигрантам справки о «расовой полноценности». Елене Набоковой, сестре писателя, во время войны жившей в оккупированной Праге, тоже понадобилась такая бумага. Она получила ее из Берлина, и на ней стояли подписи убийц ее отца[254].

D) Антикварный магазин «Россика» (Ранкештрассе 9)

В этом доме с 1921 по 1932 годы находился антикварный магазин «Россика». Здание уцелело во время войны.

«Россика» была самым большим и стабильным из всех русских антикварных магазинов в Берлине, которых в 1923 году насчитывалось более двух дюжин. Здесь временами продавались целые собрания, которые эмигрантам удалось вывезти с родины и которые они теперь вынуждены были продавать. Набоков регулярно посещал это место и иногда долгие часы проводил за чтением и делал выписки. Но покупал он редко, так как сам не имел нужных денег[255].

Е) «Аквариум» (Будапештерштрассе)

В «Аквариуме» на территории зоосада (вход с Будапештерштрассе) Набоков в 1922 году сделал предложение семнадцатилетней Светлане Зиверт выйти за него замуж. Она дала согласие, но ее родители выступили против этой связи. Впечатления Набокова от «Аквариума» отразились в его рассказе «Путеводитель по Берлину».

F) Частная клиника на Берхтесгаденерштрассе 25

«Заглянем еще дальше, в майское утро 1934 года, начертим, утвердясь в этой точке, некую часть Берлина. Я проходил ее, возвращаясь домой в пять часов утра из больницы около Байришер Плац, куда отвез тебя двумя часами раньше. Весенние цветы украшали портреты Гинденбурга и Гитлера в витринах рамочных и цветочных магазинов. Левацкие группы воробьев устраивали громкие утренние собрания в кустах сирени и в кронах лип. Прозрачный рассвет совершенно обнажил одну сторону улицы. На другой стороне дома еще синели от холода, тени разной длины постепенно сокращались с той деловитостью, с которой молоденький день перенимает у ночи ухоженный, обильно политый город, где свежий запах асфальта мешается с травянистым духом тенистых деревьев»[256].

Роддом, о котором говорит Набоков в своих мемуарах, это клиника гинеколога д-ра Фридриха Грамбова. В ходе Второй мировой войны дом был разрушен.

G) Кабаре «Синяя птица» (Гольтцштрассе 9)

Бывший кинотеатр на заднем дворе дома № 9 был арендован ансамблем русского кабаре «Синяя птица» и перестроен под зал со сценой. Здание было полностью разрушено во время Второй мировой войны. Сегодня на этом земельном участке стоит жилой дом, построенный в пятидесятые годы. Заднего двора больше нет.

Набоков работал для кабаре больше всего в 1924 и 1925 годах. В большинстве случаев он лично следил за репетициями сочиненных им скетчей и коротких пьес. Тогда он надеялся, что работа для «Синей птицы» сможет обеспечить ему постоянный доход, однако очень часто возникали споры с хозяйственной администрацией о суммах выплачиваемых гонораров.

В 1925 году, через два года после начала исхода эмигрантов из Берлина, от помещения пришлось отказаться. Труппа актеров выступала в других центрах эмиграции, прежде всего в Париже и Праге. В Берлин она приезжала лишь на гастроли[257].

H) Кафе «Леон» (Ноллендорфплац)

На первом этаже кафе «Леон» на Ноллендорфплац с 1922 года раз в неделю собирался «Клуб писателей». Площадь, на которой в первой половине двадцатых годов находились многочисленные русские магазины, парикмахерские, адвокатские конторы, была полностью разрушена в последние два года войны. Начавшаяся в шестидесятые годы новая застройка придала площади совершенно иной вид и иной характер.

Молодой Набоков сначала редко принимал участие в собраниях «Клуба писателей», на которых тон задавали такие известные люди, как Андрей Белый или Алексей Ремизов. Позже Набоков стал более регулярно участвовать в жизни клуба, в том числе и выступал с чтением своих произведений.

I) Аэроклуб (Шёнебергеруфер 40)

В парадном зале Союза авиаторов, именовавшемся аэроклуб, состоялось множество литературных вечеров русской общины Берлина, на которых присутствовал Набоков сначала в роли слушателя, а затем и выступающего. Весь ряд примыкающих домов в конце войны был полностью разрушен. Сегодня это обнесенный забором закрытый для доступа пустырь.

Запротоколировано, например, заседание по случаю «Дней русской культуры» 8 июня 1925 года. Председателем комитета по подготовке праздника был издатель «Руля» Иосиф Гессен. В тот вечер Набоков декламировал свои стихи, его друг Иван Лукаш прочел свой рассказ[258].

Но еще больший успех имел другой литературный вечер, проходивший здесь за два года до этого. 13 марта 1923 года зал был заполнен до отказа, так как с чтением своих стихов должен был выступать Сергей Есенин. Присутствовали также представители немецкой прессы, которые надеялись поживиться фактиками для газетных историй о скандальном поведении Есенина и о его супруге Айседоре Дункан, которая была на семнадцать лет старше поэта. Но этот вечер в аэроклубе разочаровал прессу: Есенин появился на сцене в трезвом состоянии, запинался и не допускал обычных для него оскорблений публики. Зато этот вечер получил громкое эхо в эмигрантской прессе: совместное выступление скорее аполитичного Есенина вместе с Алексеем Толстым, который к неудовольствию своих земляков по берлинской эмиграции хвалил советскую власть, вызвало бурную реакцию[259].

J) Филармония (Бернбургерштрассе 22/23)

Вечером 22 апреля 1922 года во время политического мероприятия либеральной кадетской партии в филармонии на Бернбургерштрассе 22/23 в зале с фонарем дневного света русскими монархистами был застрелен В. Д. Набоков. Здание, построенное в середине девятнадцатого века и первоначально задумывавшееся как павильон для катания на роликовых коньках, было полностью разрушено во время бомбардировок в конце 1944 года. Сегодня здесь находится современный жилой дом с серым бетонным фасадом.

Во время заседания среди публики находились одетые в гражданское платье сотрудники немецкой политической полиции, однако они не смогли предотвратить покушения. Полицай- президиум Берлина накануне получил сигналы из эмигрантских кругов, что правые радикалы планируют покушение. Центральным пунктом мероприятия было выступление бывшего министра иностранных дел Павла Милюкова, который в глазах монархистов был главным виновником гибели русской империи Покушение устраивалось на него, а не на В. Д. Набокова, который стал жертвой несчастного стечения обстоятельств.

В газете «BZ am Mittag» на следующий день со ссылкой на полицейское сообщение было напечатано:

«Установлено, что Набоков получил два огнестрельных ранения, одно из них в спину и другое в грудь. Выстрел в спину, оставивший рану величиной всего с горошину и почти не вызвавший кровотечения, был смертельным. Он поразил сердце и остановил жизнь видного политика и писателя, Набоков умер не приходя в сознание»[260].

K) Зал Готриана-Штайнвега (Бельвюштрассе 14)

В этом зале 1 апреля 1927 года состоялась премьера пьесы Набокова «Человек из СССР». Спектакль прошел при полном зале и с большим успехом. Ансамбль, режиссер Юрий Офросимов и автор много раз вызывались публикой на поклоны. Эмигрантская пресса отозвалась на премьеру восторженно. Офросимов был известным театральным деятелем из Санкт-Петербурга, он принадлежал к числу важнейших деятелей кабаре «Синяя птица». Репетиции пьесы начались в конце 1926 года в присутствии Набокова.

Весь ряд домов по Бельвюштрассе был разрушен в конце 1944 года. Руины были разобраны в пятидесятые годы, территория выровнена. Она входила в пограничную полосу, на которой солдаты ГДР соорудили противотанковые заграждения и минные поля. Сегодня на этом земельном участке находится центр «Sony».

L) Русское доверительное бюро (Ин ден Цельтен 16)

В 1920 году по согласованию с немецким Министерством иностранных дел и полицейскими властями в этом доме было оборудовано Русское доверительное бюро. К числу его инициаторов принадлежали В. Д. Набоков и Иосиф Гессен, которые вдвоем руководили и либеральной газетой «Руль». Первым руководителем его стал известный бывший русский дипломат Сергей Боткин.

Доверительное бюро играло роль своего рода официального представительства эмигрантской колонии по отношению к немецким властям. В правовом отношении это было, однако, не административное учреждение, а добровольный союз. Немецкая сторона настаивала на том, чтобы русские эмигранты создали некое головное объединение русских эмигрантов, которое отвечало бы и за подбор сотрудников и за функционирование Доверительного бюро. Но это головное объединение так и не было создано. С 1933 года национал-социалисты стали оказывать давление на Доверительное бюро, которым до сих пор руководили либеральные эмигранты, год спустя старое руководство Бюро покинуло Германию. В 1936 году по инициативе гестапо была создана государственная служба наблюдения за русскими эмигрантами, которая тоже называлась «Доверительное бюро».

Весь ряд домов был полностью уничтожен во время войны. В пятидесятые годы на западном конце улицы был построен зал «Конгрессхалле». В годы разделенного Берлина на улице находились автостоянки и складские помещения. Сегодня этот земельный участок и прилежащие участки входят в территорию новой канцелярии правительства ФРГ.

M) Зубоврачебный кабинет (Ин ден Цельтен 18а)

Во время первого пребывания в Берлине в 1910 году Владимиру Набокову и его брату Сергею лечил зубы поселившийся в Берлине американский зубной врач.

«Американский зубной врач — Лоувель или Лоуен — я не могу точно вспомнить его имени, выдернул у нас пару зубов и связал остальные бинтом, прежде чем разукрасить нас скобами. […] „Ин ден Цельтенахтцен а“ — этот адрес на своих трохеических танцующих ножках легко всплывает в моей памяти, непосредственно сопровождаемый жужжанием электрической тележки, которая доставляла нас туда»[261].

Набоков пишет в своих воспоминаниях, что врача звали Лоувель или Лоуен. Однако в берлинской адресной книге того времени зарегистрирован некий В. Г. Лау.

N) Советское посольство (Унтер ден Линден 63–67)

В церкви русского посольства, адрес которого тогда еще значился по Унтер ден Линден под номером 7, 30 марта 1922 года состоялось отпевание убитого за два дня до этого В. Д. Набокова. Посольство было также центром советского аппарата разведки в Берлине.

Старое здание, которое называлось Курляндский дворец, было построено в 1732 году. В 1831 году оно было арендовано для русского посланника, в 1837 году куплено правительством Российской империи. При передаче здания из России были привезены 149 телег русской земли, которой покрыли двор. Приемы проводились в большом зале в стиле рококо, одном из красивейших залов Берлина. Непосредственно после немецкого нападения на Советский Союз летом 1941 года посольство было эвакуировано. Осенью того же 1941 года здание стало резиденцией имперского министра по делам оккупированных восточных областей. Еще в 1942 году оно было разрушено во время авиационного налета.

Во время отпевания по русскому обычаю перед алтарем был установлен открытый гроб с 206 покойным. Церковь во дворе посольской территории находилась тогда еще в ведении русской православной церковной общины Берлина, в то время как служебные и парадные помещения еще за четыре года до этого были приняты уполномоченными руководимого Лениным советского правительства.

O) Магазин бабочек Груберта (Фридрихштрассе 159)

К излюбленным адресам одиннадцатилетнего Владимира Набокова, который в 1910 году на три месяца приезжал в Берлин вместе с родителями и братом Сергеем, принадлежал большой торговавший насекомыми магазин на углу тогда уже изысканной и дорогой Фридрихштрассе и Унтер ден Линден. Весь этот квартал был разрушен в 1944–45 годах. Сегодня на этом земельном участке стоит «Гранд-отель».

В двадцатые годы магазина этого уже не было. В своих «Воспоминаниях» Набоков не совсем точно указывает имя владельца (Грубер вместо Груберт):

«Для меня […] на углу пассажа Грубера был знаменитый магазин бабочек, пропахший камфарой рай над крутой узкой лестницей, по которой я поднимался каждый второй день, чтобы справиться, не раздобыли ли для меня нового зеленого махаона Чапмана или недавно открытую белянку Манна»[262].

P) Государственная библиотека на Унтер ден Линден

В Государственной библиотеке на Унтер ден Линден Набоков много раз бывал в период с 1932 по 1934 год, когда он изучал источники по биографии русского социального критика Николая Чернышевского, фиктивная биография которого встроена в четвертую главу романа «Дар». Набоков работал в Купольном зале — построенном непосредственно перед Первой мировой войной центральном зале этого парадного сооружения вильгельмовской эпохи. Во время Второй мировой войны библиотека сильно пострадала, Купольный зал был полностью разрушен.

Из-за портрета Чернышевского у «Дара» едва ли были перспективы когда-либо появиться в Советском Союзе. «Занятно было бы, — писал Набоков позже, — представить себе режим, при котором „Дар“ могли бы читать в России»[263].

O) Издательство «Ульштейн» (Кохштрассе 22)

В главном здании издательства «Ульштейн» с момента основания в 1920 году до 1924 года находилась редакция «Руля», «Русской демократической газеты», как об этом уведомлялось на немецком языке в шапке газеты.

На Кохштрассе, берлинской «газетной миле», в двадцатые годы размещалось более четырех десятков различных редакций. Издательству «Ульштейн» принадлежали, например, такие газеты, как «Берлинер Цайтунг», «Берлинер Абендпост», «БЦ ам Миттаг» и «Фоссише Цайтунг». Все эти газеты, как и «Руль», придерживались либерально-консервативного направления. Так как Ульштейны были евреями, они вынуждены были в 1933 году отказаться от издательской деятельности, часть газет была закрыта нацистами. Весь газетный квартал на Кохштрассе и прилегающих к ней улицах был разрушен во время массированных воздушных атак 3 февраля 1945 года. Лишь в шестидесятые годы этот участок, непосредственно прилегавший к берлинской стене рядом с американским контрольно-пропускным пунктом «Чекпойнт Чарли», был снова застроен. Его приобрело издательство «Аксель-Шпрингер-Ферлаг». Издательство «Ульштейн» сегодня тоже размещается здесь.

В 1923 году, самом успешном для «Руля», тираж его составлял двадцать тысяч экземпляров, отдел подписки рассылал ее в триста шестьдесят девять городов в тридцати четырех странах. В конце 1923 года газета стала экономически нерентабельной, и в 1924 году издательство «Ульштейн» и «Руль» разделились. Редакция «Руля» переехала из просторных помещений главного здания издательства «Ульштейн» на параллельно пролегающую Циммерштрассе[264].

R) Редакция «Руля» (Циммерштрассе 7–8)

С 1924 по 1931 год в одной из трехкомнатных квартир дома 7–8 по Циммерштрассе размещалась редакция «Руля». Этот участок южной части Циммерштрассе в межвоенное время входил в газетный квартал. Во время войны он был полностью разрушен. Руины были в пятидесятые годы снесены, так как по улице проходила демаркационная линия между американским и советским секторами оккупации. С 13 августа 1961 года более двадцати восьми лет на южной части Циммерштрассе стояла берлинская стена. После того как стена была снесена, в начале девяностых годов на южной части улицы был построен жилой поселок с трехэтажными домами. Со стороны двора находится стоянка для автомобилей.

Как постоянный сотрудник газеты Набоков часто бывал здесь в двадцатые годы. После отделения от издательства «Ульштейн» газету финансово поддерживал русский миллионер Август Каминка, который дружил с Набоковыми еще с петербургских времен. Официально он числился директором-распорядителем и, будучи человеком состоятельным, имел возможность после смерти отца финансово поддерживать мать Набокова.

В 1927 году главный редактор газеты Иосиф Гессен в редакционном помещении подвергся нападению русских националистов за то, что он был евреем. По этой причине дом на многие месяцы был поставлен под охрану полиции. Три года спустя редакцию опустошила мобильная команда немецких коммунистов. Гессен предполагал, что это было сделано по заданию советского посольства[265].